Аннотация: Пришло письмо из агентства, что в связи с пандемией, на шоу будут звать родственников, живущих под одной крышей, и друзей, которые не боятся быть рядом.
В этом году я решила, что младшей дочке пора работать - все-таки восемь лет уже. Многие проталкивают деток в актеры с пеленок, но я свою жалела. В массовке детям не так уж весело: приходиться подолгу сидеть в "холдинге", ждать, когда позовут. Желательно вести себя тихо, не разговаривать, не бегать. А добрые родители подсовывают в минуты отдыха школьные задания и заставляют их выполнять.
Мама или папа должны присутствовать на съемках, чтобы следить за чадом и расписываться в бумагах. Когда ребенок на сцене, взрослый сидит в отведенном ему месте и наблюдает за ним на экране монитора. В некоторых шоу сопровождать отпрысков требуется до семнадцати лет!
Я понимала, что вместо спокойного общения с подругами и приятного времяпровождения на съемках, мне придется развлекать мою непоседу, и оттягивала этот момент. Но вот, после четырех месяцев жесткого карантина, приоткрылись границы для деловых поездок, и в Ванкувер вернулись американские съемочные группы. Пришло письмо из агентства, что в связи с пандемией, на шоу будут звать родственников, живущих под одной крышей, и друзей, которые не боятся быть рядом. Я призналась, что у меня есть еще одна дочь, и вскоре пришло первое приглашение на работу.
Еще одним новшеством "ковидного" времени стали обязательные тесты на коронавирус, по слухам, крайне неприятная процедура: глубоко в нос вгоняют палочку и вращают ее по пятнадцать секунд в каждой ноздре. Я не стала сообщать Полинке об этой экзекуции. Работать ей предстояло дублершей, а не в массовке. Я убедила ее, что говорить не потребуется, снимать будут со спины или издалека, а может, вообще, передумают. Так тоже бывает. Зато она получит деньги и сможет купить себе планшет. Вечером ребенок на все согласился, но с утра настроение у нее поменялось.
- Я не поеду. Я волнуюсь.
- Мы же обещали, что придем.
- Я не обещала.
То еще сокровище.
- Мы на автобус опоздаем! Каждая минута дорога! - кипячусь я.
- А после работы мы в магазин за планшетом пойдем?
- Нет, тебе заплатят через две недели.
- Ну вот! - опять разочарование.
Взбодренные короткой истерикой, мы все-таки выбираемся из дома и успеваем на автобус. По дороге я твержу про рутину актерского ремесла, чтобы у дочки не было завышенных ожиданий. Повторяю, что придется долго сидеть и ждать, и чтобы не скучать, мы тащим с собой альбом, фломастеры, учебники и тетрадки. Дочь поглощена чтением книги, и я не знаю, слышит ли она мои наставления. Мы - в масках, ей неудобно, она спускает ее на подбородок.
На место прибываем вовремя. После регистрации и измерения температуры, нас ведут через студию темными коридорами, мимо декораций и аппаратуры, сдавать тест. С нами еще одна семья: мама с сыном. У мальчика зеленые волосы, он тоже дублер. Когда мы пытаемся заговорить, сопровождающий просит держать расстояние в полтора метра. Переступаем через провода, обходим инвентарь. Вижу, что Полине интересно: в полумраке все такое загадочное. Заполняем бумаги - согласие сделать тест. Полина подписывается.
- Пиши: 4 августа, - подсказываю я.
- Сентября, - поправляет ассистент.
- Точно! 2012 год...
- 2020 - ассистент сочувственно смотрит на меня.
Наверное, я слишком переживаю за наши носы.
- Вы впервые сдаете анализ на ковид?
- Да.
Веселая медсестра ловко втирается в доверие к Полине. Дочка не только не боится, она хочет, чтобы ей пощекотали нос!
Я следующая. Действительно, совсем не больно. Довольная вниманием медсестры, Полина устремляется за нашим сопровождающим Ияном. Без него нам не найти выход из студии. Место, где размещается киносъемочная группа, столовая, гардероб, гримерные, грузовики с оборудованием, называется цирком.
- Сюда, пожалуйста. Это твой вагончик, Полина.
За годы работы статистом у меня ни разу не было личного вагончика!
- Располагайтесь. Я приглашу вас, когда вы понадобитесь.
Заходим внутрь. Диван, стол, холодильник, душ и туалет, - да это маленькая квартирка! Полина в восхищении.
- А теперь что?
Получаем вещи: зимнюю одежду и хиджаб - платок на голову. Полина с удовольствием примеряет костюм в вагончике. Все подходит, потому что мерки мы высылали заранее. Уговариваю ее снять куртку и платок: на улице жарко.
- Что дальше?
В гримерной ей красят ногти, - они теперь блестящие и розовые. Снова восторг! У нас очень любезные мастера: так и сыпят комплиментами.
- А сейчас что делать?
"В кого же ты такая нетерпеливая? - думаю я. - В папу, конечно".
- Пойдем за сэндвичами.
Едой Полину порадовать непросто. Питание для нее - нудная необходимость. Не то что сэндвичи, но и печеньки, и сладости, и фрукты не вызывают эмоций. "Банан возьму", - вздыхает Полина. Сомневаюсь, что она ела бы что-нибудь без напоминаний. Возможно, обходилась бы без этой скучной привычки.
- А теперь можешь играть, читать, рисовать. Нас, может, и не позовут...
Стук в дверь.
- Пойдемте. Мы готовы.
Хватаю в охапку куртку и платок, и мы спешим за Ияном.
На сцене - ночь. Перед нами старинная красная машина. С Полиной почтительно здороваются огромные киношные дядьки.
- Сейчас, сейчас, мы расскажем, что делать.
- Иди, посмотри этот эпизод!
Их человек пятнадцать: режиссер, оператор, мастера света, звука, ассистенты.
На мониторе смотрим эпизод про девочку, которая влезает в машину, чтобы выкрасть ключи. Теперь им нужно крупным планом отснять руки. Девочка в перчатках. Эх, зря ногти красили.
Полина не теряется, слушает все, что ей говорят, лезет в машину. Наш человек. Актриса. Мне к ней не подобраться, обступили ее со всех сторон люди с камерами, прожекторами, отражателями. Пару раз меня подзывают поправить на ней хиджаб и маску.
Сначала она ищет ключи, шарит руками в бардачке, случайно нажимает клаксон на руле, отдергивает руку. Ключи неожиданно сваливаются сверху, и она их ловит. Нужно так повернуть ладошку, чтобы ключ хорошо смотрелся в кадре.
Сколько действий! Полина блестяще справляется с заданием, и нас отпускают домой. Всегда бы так работать!
Дома старшая сестра не без ехидства спрашивает Полю:
![[]](/img/k/kamaewa_k_n/43polinakrasnayamashina/polinasredcar.jpg)