Аннотация: (Более современное продолжение старого стеба.) Как в Арде появились эльфы.
Как Айну мир обустраивали - 2
Если бы Мелькора не было, его пришлось бы создать
Эльфы, энты и прочие деревья и дварфы...
Долго или коротко бегал Ауле по тёмной, ночной Арде - неизвестно. Времени тогда никто не мерил, никто не измерял, никого это не волновало - все же были бессмертные с одной стороны, а с другой - не было тогда не солнца, не луны, не звёзд...зато в Валиноре были светящиеся древа, т.ч. при необходимости в свете тоже недостатка не было.
Но Ауле было не до света - когда он Йаванну стукнул, ему стало стыдно, и он спрятался где потемнее, где никого не было - т.е. в болоте. Арда тогда была ещё новая, а вот поди же ты! Кроме рек и лесов, полей и гор образовались уже новые ландшафты - например болота.
Сидеть в болоте, как правило, не очень приятно: и засосать тебя в грязи может, и комары и прочий гнус тебя кусает, и т.д. К вала и майя, однако, это не относится - если надо, они становятся бестелесными, и фиг их тогда даже болотом проймёшь!
Но Ауле и тут пошёл своим путём: он буквально сел в болото как огромная гора ржавой, болотной, железной руды и засел. Что ему грязь, комары, пиявки, когда он весь от и до каменный?
Но и сидеть без дела Ауле тоже мочи не было - недаром Иллюватар сделал его кузнецом-ремесленником: ему всегда надо хоть что-то делать. Но пока, после позора с Йаванной, ничего на ум не приходило, и он просто смотрел на то, что происходило вокруг.
Кружились в воздухе разные мошки - просто так, без порядку и смысла. Чертили воздух летучие мыши и поедали их, а большие, мохнатые пауки лазали про проростающим в болотной грязи камыше и осоке и плели на них ажурные, тонкие сети, чего в Валиноре раньше никто не видал.
Перед камышом и осокой из воды прорастали кувшинки. За камышом и осокой на земле прорастали мох и росянки, редкая травка и немногочисленные цветочки. В воде под кувшинками плавали головастики, они отрастали ноги и становились лягушками или тритонами, после чего вылезали на сушу. По траве и мху ползали разные гусеницы - они плели коконы, после чего покидали их в облике ночных бабочек.
- Всюду жизнь, - прогудел Аулэ, но его никто не понял - безмозглые они все были. Вот если бы у них была хоть капля разума - скажем столько, сколько у его созданий (ну, не совсем его - его и Йаванны, скажем так), то совсем было бы хорошо!
Огляделся (не сходя с места) Аулэ, и вдруг заметил двух майя, которые его не заметили. Одна майя светилась в ночи мягким белым светом, как гигантский светляк - это майя Мелиан. Вторая изогнулась над ней бесформенным тёмным вихрем - это майя Тхурингветиль. И говорила она Мелиан:
- Итак, кто будет первым, Мел?
- Ты, на этот раз, Тху! А то я всегда стараюсь, стараюсь, а ты берёшь, и делаешь всё по-своему! Ещё и лучше получается!
- Это у меня-то лучше получается? Мел, ты в своём уме?
- Тху, ты на этот раз первая! Пожалуйста!
Ладно.
И увидел Аулэ, что разложили две майя между собой семена каких-то растений - может деревьев, а может и нет. И стала майя Тхурингветиль плясать над своими семенами, излила она на них свою силу - проросли они! Манграми - чёрными, красными, белыми. Стволы у мангров тонкие, корни - тоже, ещё и длинные: возвышаются мангры над болотами как на ходулях. Ползают среди мангров змеи, снуют крокодилы - кто в мангры сунется, тот пропадёт.
- А теперь ты, Мел.
И стала майя Мелиан плясать над своими семенами, излила она на них свою силу - проросли они! Ивами - высокими, зелёнолистными, плакучими. Растут ивы и у воды, и на суше, свешивают они до земли свои ветки и листья, образуя шатры. От непогоды они могут и не уберечь, а вот от солнечного зноя - да.
- Хорошо у тебя получилось, Мел! Лучше, чем у меня!
- ... Я не это хотела, Тху. Я хотела, чтобы у меня было так, как у других - что-то своё! На севере Оссэ изобрел берёзы - кора у них чёрно-белая, веточки тонкие, листья на снегу золотом горят! На юге Готмог изобрёл клёны - их листья огненными лапами горят, а семена - носиками! У тебя вот и подавно разноцветье, а у меня - добротная копия тебя, ещё и бесцветная! Ыыы! - И в слёзы.
У Аулэ с женскими слезами всегда напряг, а после последних событий - тем более. Встал он во весь свой немалый рост, беспросветной ночи темней - Мелиан сразу плакать перестала, за Тхурингветиль спряталась, а та тоже дрожит...потом перестала.
- Лорд Аулэ? А вы что тут делаете?
- Да вот, - Аулэ растерялся, но тут началось...
* * *
Пока Аулэ в болоте сидел и смотрел по сторонам, Манвэ сидел на своём троне и тоже смотрел, но у него это получалось хуже. Оно конечно, он был самым зорким из всех вала, зорче Аулэ, Йаванны, даже своей жены, но Аулэ смотрел вблизи и в деталях, а Манвэ - в даль. И естественно ничего там разглядеть не мог - в дали пока ничего не творилось, разве только березы или клёны.
Но Манвэ это в силу своего характера принять не мог, вот он и говорит своей жене:
- А Элберет Гилтониэль? Ты меня слышишь?
Варда покосилась на супруга. Ей-то сначала совы не очень понравились, а теперь она должна была признать, что они в ночи - самое то, летучих мышей лучше, да и орлов. А вот Манвэ, было у Варды такое ощущение, решил эту диспозицию конкретно изменить.
- Что тебе? - спрашивает она не очень вежливо.
- Ты не знаешь, где Аулэ? Надо бы сделать так, что и в Арде был свет, а не только в Валиноре, а то там какие-то тёмные века получаются, нехорошо!
- Ну хорошо, - согласилась Варда, и не слушая дальше супруга пошла к Аулэ в мастерскую - вдруг он уже ещё какой-нибудь светильник изобрел?
Ошибалась Варда изначально, когда подумала, что Аулэ после конфузии с Йаванной побежал обратно к себе - побежал он в болото, и так там спрятался, что даже Ульмо не нашёл, хотя и искал. Т.ч. мастерская его, когда Варда туда зашла, была темна и пуста, (метафорически) лишь кое-где сырые материалы лежали по углам.
- А ведь это идея! - сказала себе Варда, увидев там кое-какие драгоценные камни. - Я кажется придумала, как нам в Арде сделать звёзды! Она взяла самоцветы, иголку, суровую нитку и взлетела к небесам, где стала пришивать драгоценности к ночному небу.
Идея была не самая плохая, а самоцветы на фоне чёрного ночного неба были даже эффективны - но это не царское дело, с иголкой и ниткой возиться: несколько из новых звёзд почти сразу же сорвалось с неба и полетели на землю...
* * *
- Это что? - завопил Аулэ, когда несколько падающих звезд ударили его по его ржаво-железной шкуре, выбив искры и отбив куски. - Опять Мелькор-Тулкас безобразничает?!
- Да не, - ответила Тхурингветиль: она и Мелиан смотрели на небо из-под прикрытия деревьев. - Это королева Варда на небе трудится - звёзды изобретает.
Последнее слово вызвало некоторую реакцию в душе Аулэ: Он ведь всё-таки был активный изобретатель, а не пассивный созерцатель, и услышав про то, что Варда взялась за изобретение хоть чего-то по-настоящему, он немедленно сбросил с себя свою земную оболочку и тоже взлетел к небу - помогать.
А оболочка осталась в Арде. Упало на неё ещё несколько первых звёзд, от силы удара посыпались от них искры - и вспыхнула тёмная, болотная, железная руда! До неба вспыхнул небывалый костёр - и провалился в глубины земли: не выдержала рыхлая болотная почва такого каменного веса и жара!
Провалился костёр под землю...вспыхнул ещё ярче: добавился к той смеси горючий болотный газ, прогорел костёр ещё быстрей, оставил после себя только чёрную, дымящуюся яму, из которой вышли...
Ну, вообще-то это были первые эльфы, но тогда про них никто не знал, да и эльфы вообще были неизвестным народом. Поэтому, Мел и Тху переглянулись и стали совещаться: что делать?..
* * *
- Вот теперь - другое дело, - довольно булькал Ульмо, смотря на новые звёзды: вместе, у Аулэ и Варды дело пошло лучше, и звёзды больше не падали (ну, почти). - Вот так светло, вот так хорошо!
- Лорд Ульмо? - раздался голос Уинен.
- Да? - Ульмо нахмурился: он не очень любил своих новых подчинённых, предпочитая управлять ими дистанционно (если вообще). - Что такое?
- Я тут говорила с Мелиан и Тхурингветиль... - (Ульмо нахмурился: он эту бравую пару никогда особенно не любил, а уж после того как они "изобрели" болота, то и подавно) - они говорят, что от побочных, бросовых материалов лорда Аулэ и королевы Варды в Арде появилась новая жизнь...