Тогда как исследования ящериц в пустыне учит нас многому про развитие и сосуществование общин животных, то исследования ящериц на островах может научить нас тому, как виды эволюционируют, вроде того, как вьюрки на Галапагосских островах вдохновили Чарльза Дарвина в 19-ом веке. В то же время, они дают важные улики об истории Земли и про, как материки образовались и разошли друг от друга.
Потому что ящерицы не могут, в целом, проплывать большие расстояния по океанам, их колонизация островов случается редко, (по сравнению, например, со скоростью колонизации островов птицами). Поэтому, когда вид попадает в изоляцию, он часто остаётся эволюционировать независимо от своего предка на протяжении многих миллионов лет. Новые виды часто появляются таким образом, приспособленные к новой среде обитания, и т.ч. каждый остров или группа островов становится природным экспериментом, этаким естественным музеем, где экспонаты помогают нам понять важных биологических концептов.
Самая известная и изученная группа островных ящериц живёт в Вест-Индии: десятки видов ящериц-анолисов встречаются в этих местах - на больших островах может жить по несколько видов, на островах поменьше и ящериц меньше, часто только один-единственный вид. Причина этого несоответствия двойная. Во-первых, острова побольше и мишень побольше, и поэтому у них есть большая вероятность "попадания" плавучей кучей растительности или вынесенным в море деревом, при всех прочих равных условиях. Во-вторых, у более крупных островов более вероятно будет несколько экосистем, что облегчает задачу нескольким видам жить бок-о-бок.
В Средиземном море, Балеарские острова состоят из 4 основных островов, которых окружают многочисленные каменистые островки, множество из которых незаселённые. Почти все эти островки были колонизированы небольшими стенными ящерицами из рода Podarcis. Т.н. балеарская ящерица живёт на Менорке и Майорке, питиусенская ящерица - вокруг Ибицы и Форментеры. Каждая колония слегка отличается от других колоний и многие из них имеют статус подвидов. Каждая, наверное, произошла от очень небольшой группы ящериц, отрезанных от остальных сородичей и с ограниченным количеством генов. Влияние природного отбора было слегка своеобразным на каждом месте, и ящерицы изменились соответственно. Например, у некоторых подвидов есть тенденция стать меланистами. Похожая ситуация существует на островах в Адриатическом море с итальянской ящерицей, хотя тут различия между разными подвидами не так заметны и могли появиться более недавно.
Гекконы особенно приспособлены для долгих путешествий; они маленького размера и часто скрываются в полостях засохших деревьев и пр. Вдобавок, их яйца богаты кальцием, (и как показали эксперименты, это даёт им достаточную устойчивость, если их случайно обрызгает морская вода), и они часто откладывают яйца сообща, т.ч. одно упавшее дерево может, теоретически, содержать ядро для довольно большой колонии по ту сторону океана. Гекконы особенно заметны на островах Тихого океана, где виды из рода Gehyra - повсеместны, а в Индийском океане гекконы-фельзумы смогли распространиться очень эффективно. Их центр распространения - остров Мадагаскар, где и в наши дни водится 19 из 27 видов, но пять видов и множество подвидов колонизировали Сейшельские острова, ещё 4 встречаются на Маскаренских островах (Маврикий и Реюньон), четыре - на Коморских островах, и 2 - на Альдабре и соседних островах. Два вида проникли даже так далеко, как Бенгальский залив, где на острове Пембе и на Андамаских островах живёт по отдельному виду. (Учтите, что некоторые виды встречаются не только на одном острове или на одной группе островов, поэтому и 27 видов в целом).
На более большом масштабе, распространение игуан также показывает, как природные плоты могут помочь распространению родственных видов по миру. От Южной или Центральной Америки, где это семейство и появилось, отдельные ящерицы, (или их яйца), которые могли были предком или собственно обыкновенной игуаны, или рода игуан-циклур из Вест-Индии, попали на Галапагосские острова, где они образовали морскую игуану и три вида наземных игуан-конолоф. Другие игуаны, которые плыли по тому же морскому течению, но не попали на этот участок суши, прибыли на острова Фиджи и Тонга, где они образовали не меньше 4 видов игуан-брахилофусов. Конечно, о точных деталях распространения этих рептилий можно только гадать, но некоторые основные сходства анатомии этих разнообразных видов, вместе с направлением морских течений этой части света, дают довольно точные указания, что события, которые привели к их эволюции и распространению по приблизительно вышеописанному сценарию. Дополнительные доказательства можно получить, если посмотреть на распространение растений, у которых есть водостойкие и плавучие семена, вроде красных мангров; это показывает, что распространение по морским течениям может создать такой узор, который успешно подходит к тому, что есть у вышеописанного списка игуан.
Задержавшись на Галапагоссах на минуту, осмотр небольших родственниц игуан из рода Tropidurus, показывает, что два вида являются более близкими родственниками друг другу, и к материковым видам, чем к другим Галапагосским видам, которые весьма многочисленные. Это - хорошее указание того, что предок этих двух видов прибыл позднее, чем предок других. Поэтому, должно было быть два прибытия; первая группа породила многочисленные виды, разбросанные по островам, и весьма отличные от своих предков, когда появилась вторая группа. Они также стали вырабатывать черты, которые отличают их от своих предков, но т.к. эволюционный процесс имел меньше времени, чтобы на них поработать, то их отличия менее заметны.
Другая сторона островной зоогеографии - это то, что поскольку животные, которые смогут колонизировать острова принадлежать к довольно эксклюзивному клубу, они могут занять экониши, которые уже заняты на материке другими видами, (и не только ящерицами). Иначе говоря, если только одна-две ящерицы попадут на какой-нибудь конкретный остров, они имеют целую эконишу только для себя, и они могут эксплуатировать её более тщательно, чем если бы там было много видов, использующих этот самый ресурс. При определённых условиях, это может привести к очень высокой плотности популяции; тщательное исследование сцинков с острова Кузен в Сейшельских островах показало, что два вида сцинков, Mabuya sechellensis и M. wrightii, живут в соответствующих плотностях, в 1393 и 320 ящериц на гектар. Потому что M. wrightii является более крупным видом из них, их общая биомасса была похожей (44 и 73 кг на гектар). Такая огромная численность ящериц существует благодаря птичьим базарам, прославившим этот остров; ящерицы поедают падаль около птичьих гнёзд, поедают и птичий навоз, рыбу, которую птицы потеряли, и разбитые яйца. Хотя этот источник корма существует только часть года, он такой богатый и изобильный, что ящерицы могут жить за счёт своих жировых запасов, приобретённых за время гнездования птиц. Они такие успешные, потому что они могут использовать ресурс, за который у них нет соперников.
Также и комодский варан, самая крупная ящерица мира, живёт на группе небольших островов, которые образуют часть Индонезийского архипелага. Возможно, что тот варан может вырасти до такого большого размера, потому что на его родине нет больших хищных зверей, оставляя пустую эконишу, доступную для эксплуатации ящерицами.
Исследования ящериц, которые живут на островах, так могут помочь нам понять некоторые важные стороны биологии вообще: образование новых видов в изоляции, как животные путешествуют по свету, и результаты отсутствия соперников. Вдобавок, их распространение может помочь укрепить идеи о геологической истории мира и о событиях, которые его и создали.
Наконец, как было рассказано в других случаях, исследования островных ящериц также показывают, насколько уязвимы эти общины и виды, которые их образуют - было бы ужасной трагедией, если бы эти создания, которые научили нас столькому про наши корни, и которые могут научить нас не меньшему, оказались бы среди рядов вымерших рептилий.