Он шел по многолюдной улице, не обращая внимание на автомобили и суетящихся прохожих. Молодость целовалась в сквериках, какала в подгузники, играла в футбол на школьном дворе. Старики умилено кормили глупоглазых голубей вместе с бегающими за летучими засранцами карапузами. Мир катился своим чередом к неопределенному глобальными Глобами ( Павел и Тамара Глоба - астрологи) концу света. Только для него этот конец уже наступил. Молодой бородатенький "айболит" скорбно поведал, что томография показала опухоль в его уставшем от боли мозгу. Разверзлись беременные дождем небеса. Живые поспешили скрыться от влажной шрапнели в подъездах домов, а он все шел сквозь разрезаемый серебристыми струями воздух, никуда. Он вспоминал вкус клубники, первый поцелуй, первый страх под огнем пулемета, первый крик сына. Безумно жаль уходить из этой теплой и порой жутковатой в своей жестокости, реальности. Так странно наблюдать людей в их постоянной борьбе животного и человеческого начала. Так странно наблюдать мечущегося себя. Все кончено. Все решено. И он, наконец, расправит белоснежные крылья и воспарит в глубокую небесную синь, сбросив пиджак измотанного тела на спинку божественного стула существования. Он зашел в отмеченный кошками подъезд, вызвал скрежещущую клеть лифта и вознесся на свой пятый этаж. В квартире было тихо. Ходики неумолимо отстукивали время, добродушно гудел холодильник в кухне. С улицы слышались гудки автомобилей и детский визг. Он не торопясь выпил чаю, достал из ящика стола черно-белые кусочки прошлого, долго вглядывался в лица родных и близких. Позвонил сыну. - Ты как сынок? -
- Нормально, пап. Живу. -
- Ну, вот и отлично! -
- А ты чего звонил то? Случилось что? -
- Да нет. Просто соскучился. Привет жене! И внучку поцелуй! -
- Ну, пока пап. Мы на следующей неделе зайдем. -
- Пока...- он тихо опустил трубку телефона, и одинокая слеза капнула на пыльный линолеум его холостяцкой квартиры. Он принял душ, посмотрел новости, лег в прохладную постель и умер.
Доктор изучал историю болезни, потом вызвал медсестру. - Кларочка, дорогая моя, почему в истории болезни Горецкого томография Шендеровича? -
Кларочка долго мялась, набухла готовой вырваться слезой, потом привычно чмокнула Доктора в раннюю лысину. - Котик! Ну, ошиблась я. Да не все ли равно. -
Доктор отстранил медсестру, пристально посмотрел в ее пустые синие как небо глаза и рявкнул: "Звони немедленно Горецкому! Извиняйся, делай что хочешь! Он здоров как бык. У него самая обычная мигрень. Бегом, дура!"
Спотыкаясь, Кларочка побежала к телефону. Доктор нервно закурил в форточку и представил ее аппетитные округлости. И действительно, не все ли равно.