Сны о Ле Цзы.

По данным Госкомстата и Миграционной

Службы РФ в России увеличилось количество

социально немотивированных миграций, как внутри

страны так и за её пределы.. Ежегодно в такие

странствия пускается порядка 100000 человек.

Писатель, который написал эту книгу,

лицо вымышленное, большинство других

персонажей реально существовали.

Милорад Павич "Другое тело"

Лучшее творчество - это композиция старых

идей. Количество слов всё равно ограниченно.

Хао Хань. "Подушка у изголовья"

На лампу ночника застрекотал толстотелый ночной мотылек цвета пыльной дороги и начал с ожесточением биться в матовое стекло. В другие века наверняка сгорел бы, но в наше время нет смертельных истин, на каждую существует слишком много противоядий. Поймав его в банку, я решил вынести его на улицу в место, где не так много ночных солнц, к тому же сон пропадал, а психологические этюды навевали тоску и мало чем отличались от препарирования лягушки, которая погибает от вмешательства даже температуры, а человек умирает от прикосновения скальпеля психолога.

В который раз проходя мимо окаменевших ульев, понимаешь что всё-таки слишком много света от того, чего раньше не было - путь от света свечи до лампочки был пройден и так слишком стремительно. От арбалета до скорострельного пистолета изменение было куда как медленнее. Но при этом всё равно необходимо играть в индейцев и войну и с возрастом эти игры не заканчиваются.

Зайдя в ближайший сквер, нашёл место свободное от фонарей,

открыл крышку с банки, но, похоже, мотылёк там пригрелся и мне пришлось трясти банку, подбрасывать её, переворачивать, что бы он, наконец, улетел. Он немного покружил над моей головой и улетел в высокие тополя. Слушая его удаляющийся стрёкот, я подумал о том, что в Индии считают, что бабочки переносят душу к небесам, и что человек не может увидеть кончика своего носа за девяносто дней до своей смерти. Просто из любопытства я попробовал посмотреть на кончик носа, но было так темно, что, пожалуй, можно было бы подумать, что этот мотылёк что-то забрал от меня.

На обратном пути со скамейки меня окликнул густой женский голос, спрашивающий огня. Когда, я скрежетнул зажигалкой, выяснилось, что сигареты то же нет. Как оказалось её не было в принципе и был необходим только огонь, " потому что стало очень темно и жутко", а так же, наверное и еда, вода и крыша над головой. Одежда была вполне сносная и внешне она не вызывала отвращение бродяжки, только лёгкие волны пропитки шпал и дыма напоминали в темноте о железных дорогах и вокзалах. Как оказалась она была из географического центра России и направлялась...в Элладу. Правда находилась эта Эллада на территории Крыма, но ни причин, ни определённой цели выяснить не удалось и профессиональный психолог внутри меня, сделал боевую стойку, почувствовав раненую дичь, которой можно помочь.

Дальнейшее прорисовалось с молниеносной рельефностью и несколькими клинковыми вопросами, я вынудил её пойти со мной и уже через несколько минут, неся в руках пустую банку, наблюдал порхание её хвостика волос. Тяжёлая дорожная сумка тянула мне руку, она же шла чуть впереди меня, очевидно затылком ощущая направление предстоящих поворотов. После, когда мы уже подходили, она стала идти чуть позади меня, но передо мной всё равно двигалась её тень. Кто из нас вошёл первым в дверь - я или её тень уже не вспомнить, хотя это было бы не лишним в свете последних событий.

Нарезав ей бутербродов и чуть ли не насильно затолкав в душ, по старинной русской традиции, принялся за расспросы на кухне за чашкой кофе собственного купажа, смешав горькую суданскую робусту и ароматную колумбийскую арабику, обжаренную на медленном огне в берёзовых углях. Пить спиртное она на отрез отказалась и сказала, что и без того расскажет всё, что мне интересно.

Её Эллада находилась как минимум в прошлом тысячелетии и была когда-то колонией, но зачем она уезжает от родных, из родного города всё же было не до конца понятно. Какие-то смутные воспоминания из мифов, не по-человечески мудрые и не по-человечески жестокие кентавры и медузы с шипящими змеями, там , где, должны быть причёски. Периодически она слала весточки родным из тех городов, где находилась и перемещалась то на электричках, то на попутках. Деньги? Да деньги - это проблема, но очень часто деньги могут заменить услуги. Когда-то ведь деньги были даже ракушками и мешками с пшеницей. Услуги? Ну, да и такие, о каких ты подумал. Хочешь такую услугу? Мне не сложно, в конце концов, ты ведь и позвал меня и за этим то же. Я поперхнулся бутербродом, поняв, что она права, но психолог во мне запротестовал, и сказал, что чего можно ожидать от человека со сниженными жизненными горизонтами. Я кивнул ему. Она улыбнулась ,и сказала, что только не сегодня .Усталость. На этот раз я подавился кофе. Да, и наверное, да, пора спать. Продолжим в другой день... или ночь.

В эту ночь мне приснился, судя по одеждам и языку, древний Китай, сквозь металлические ксилофоны китайской речи я понимал смысл, но ничего сам сказать не мог. Я стоял где-то поодаль. На постоялом дворе сидели люди в серо-чёрных одеждах и слушали человека, к которому обращались " Учитель Ле".

-Почему вы, Преждерождённый и Учитель с Южного Предместья чуждаетесь друг друга?

-Зачем мне к нему ходить?- ответил тот, кого звали Ле.- Лицо Учителя из Южного предместья отличается полнотой, а сердце пустотой, уши у него не слышат, а глаза не видят, уста молчат, сердце не знает, тело не движется. И всё же попытаюсь с тобой отправиться на него посмотреть.

Они подобрали полы одежды и двинулись в сторону ворот, более сорока человек, кто прыгая на одной ноге, кто покрытый мешковиной, что бы скрыть разорванные ноздри и примерно столько же осталось сидеть во дворе, прямо на земле. Они мало обратили на ушедших внимание и продолжили беседовать.

-Сколько учеников у Учителя Ле?- спросил один.

-Никто их не считает. Одни приходят, другие уходят. Кто-то живёт на постоялых дворах рядом с ним и заходит лишь для того, что бы протереть пыль с его сандалий. Беглые рабы, разбойники, разорившиеся землепашцы...- Отвечал другой.

-Говорят он учился у Лесного Учителя с Чаши -горы?- Снова спросил первый, поигрывая тростниковой свирелью в руках.

-Да. Три года, пять лет и потом ещё девять лет, пока глаза и уши не перестали различать доброе и дурное и мысли не стали прозрачными как в утреннем ручье, а после него пошёл учиться стрельбе из лука у Стража Границы и учился у него три года.

-Но он ничего не говорил об этом...-Он потупил свою лысую голову.

-Ты здесь всего одну зиму и одну весну. Спроси Учителя, может он что-то расскажет для тебя. Для меня он промолчал трижды.

-Но ведь ты помогаешь записывать письмена мудрости для него! Покорнейше прошу рассказать мне об этом.- Сказал лысый и поднялся с земли, потом одумавшись и решив что он вспылил лишнего, сел снова и склонил голову.

-Сядь, Сюй Отрицающий Душу, я расскажу тебе, о чем знаю от других.

Однажды он спросил его, знает ли тот, почему попал в цель, и Учитель ответил что не знает. Тогда он отправил его упражняться ещё на три года, и когда он пришёл снова то ответил, что знает, почему попал в цель. Страж Границы посчитал, что он овладел мастерством стрельбы из лука и мастерством узнавания причин, а не существования и гибели.

-Говорят, Страж Границы, провожал Учителя Лао, когда тот покидал пределы царства Вэй?- Сказал маленький горбун, сжимающий в руке кубышку с цикадами.

-Да, говорят многое,- снова сказал писец, и, поправляя на поясе мешочек с порошком туши, добавил - Смотрите, они возвращаются от Учителя из Южного предместья.

Учитель Ле шёл в окружении учеников, которые о чём то оживлённо переговаривались и явно были в недоумении от случившегося .

Сев за стол они, продолжали галдеть, но взмах рукава Учителя Ле остановил их.

-Зачем так удивляться?- Сказа Ле.- Добившийся желаемого молчит, исчерпавший знания также молчит. Речь с помощью молчания - также речь, знание с помощью незнания также знание. Значит, нет ничего о чем бы не говорил, нет ничего о чем бы не знал; значит также , что не о чем говорить, нечего знать.- Сказал он и положил ладони на стол.

Подбежавший к столу горбун, спросил у крайнего, что же произошло и услышал шёпот на ухо, что Учитель с Южного Предместья и впрямь страшен и черен, как уголь. Но странным было то, что он вдруг приветственно обнял ученика Учителя Ле, шедшим самым последним, как равного себе.

Почему я проснулся? Она спросила меня, как ни в чём не бывало. Так, если бы я проснулся рано утром от будильника, а не от её сопения посреди комнаты в середине ночи. Как я потом узнал от дыхания через левую и правую ноздрю и через выпущенный язык. Йога нищих. Меня пробрал холодный пот на спине, как от начинающегося приступа астмы. Наверное, она издевается надо мной?! Но нет, дыхание почти неслышно. Движения статичны. Просто это мой сон не дал мне покоя, интересно почему?

Помешала мне? Никому ты не помешала! Йога-нирвана. Оставь где - ни будь в стороне свою Индию. Я ЖИВУ В РОСИИ! Хочешь сопеть и дышать через нос - иди ко мне. Я научу тебя дышать через рот и часто. Одеяло спасло меня от опасной йгочарьи, и я снова поместился в сон.

-Ле, Защита Разбойников, почему вы привечаете в своём доме беглых рабов?- Спросил лысый флейтист.

-Пусть тебе лучше ответит на это Высокий Тростник, добровольно продавший себя в рабство.- Ответил на это Ле, и показал рукой на человека с печатью на лбу.- Почему ты, Высокий Тростник, сначала продал себя в рабство, а потом выкупил себя из рабства?

-Я продавал воловьи шкуры в царстве Ци .-Начал говорить он, даже не поглядев в его сторону, как бы ожидая его вопроса.- Ездил от одного селения до другого и от одной лавки до другой. Ходил от дома до своего места на рынке из года в год на протяжении семи лет, а на следующий год познал, что мало чем отличаюсь от рабов ходящих на рудниках и знающих своих хозяев по шагам, а двор где работают, знают на ощупь. Вот и продал себя в рабство.

-Почему же ты бежал из Ци? Ведь стада там тучные и искусные законы. Там не отрубают ноги и не рвут носов? - вновь спросил Ле.

-Моя тюрьма стала мне тесна, и захотел расширить ее до размеров семи царств.- Он замолчал и посмотрел на флейтиста.- Почему вы, Учитель больше не странствуете, ведь вы исходили все семь царств, от холодного Янь до возвышенного Чжао, от трудолюбивого царства Хань до воинственного царства Цинь. Что случилось с вами, Учитель?

Немного помолчав, Ле ответил ему.

-В начале я любил странствовать. Наслаждаешься отсутствием старого, наблюдаешь за тем, что изменяется. Есть странствия и Странствия! Еще никто не сумел определить различия в этих странствиях. Учитель с Чаши-горы поправил меня, что говорю я не как все, а странствую, как все. Глядишь на всё, что смотришь, всегда видишь изменения, а не ведаешь, что в тебе также отсутствует старое. Кто странствует во внешнем, ищет полноты в других вещах. Кто наблюдает за внутренним, находит удовлетворение в самом себе. С тех пор я больше не странствую. Наверное при истинном странствии не ведают куда идут, при истинном наблюдение не ведают на что смотрят.

На следующее утро, я проснулся от запаха жареного мяса и яиц, с какими-то невообразимыми специями, густыми как дым с пряных полей Пакистана. Но при этом я точно помнил, что в холодильнике у меня оставалась только бутылка пива и заиндевевшие макароны с кетчупом неизвестного происхождения. Следовало даже ожидать выпадения в квартире священного пепла вибути, который всегда выпадает при чудесных материализациях у Сатья Бабы, в той же Индии, которая меня сегодня разбудила ночью, но на кухне было чрезвычайно чисто.

Перекусив, чудесно материализованной яичницей, я подумал, что наверное стоит попробовать вернуть её домой, к маме или папе, или брату, или к кому там ещё. Иначе какой же я психолог, если я не могу отработать яичницу. И перед последним кусочком я попытался заговорить с ней о её семье, и она со всем согласилась и сказала, что наверное подумает о возвращение домой. Ещё она спросила, дожёвывая кусочек хлеба, скольким я помог понять, что они - это вовсе не они, а то, что про них рассказали люди, которых они в глаза не видели. Сложный вопрос, требует обстоятельного решения, на работе я подумаю об этом, пообещал я. Если бы я знал, какую логическую бомбу она мне подложила, я даже не переспрашивал бы зачем. Оказалось просто так.

После третьего посетителя с синдромом менеджера, и второго с синдромом домохозяйки я попытался нарисовать портрет, тех, кого обычно возвращаю в строй под песни в стиле О`Кей. Начал я с себя и продолжил обобщённым героем нашего времени, но не нашего мира. Мне было просто это сделать, поскольку такие люди были у меня перед глазами, в том числе и в зеркале. Ничего не могу сказать про людей с синдромом банкира и синдромом рабочего - ими обычно занимается мой друг нарколог, но мой портрет получился следующим.

Ежедневно, кроме выходных, мы проводим вместе по девять часов -с десяти утра до семи вечера. Сорок пять часов в неделю. Если составить график жизни, то получится, что мы проводим друг с другом времени больше, чем с женами, родителями, друзьями. Больше, чем спим. Больше, чем отдыхаем.

Мы - сослуживцы. Коллеги. Мы небрежно пользуемся профессиональной лексикой - прайсинг, мерчендайзинг, кросс-промоушн, холд-бэк и мисандерстендинг, мы называем склад стоком, а запчасти - спейрес, мы освоили способ разговора по двум телефонам и е-мейлу сразу. Мы влились во всемирный рыцарский орден менеджеров, в самую массовую секту, обрядившись в ритуальный темный однобортный костюм, черные ботинки и неяркий галстук. Отличительные знаки нашего теневого ордена - торговые марки. Рядовые носят Benetton, сержанты - Berghaus. Звание лейтенанта присваивается с покупкой пиджака от Pierre Cardin. Майор одевается в Hugo Boss, полковник носит Gucci. Пришиваемая вручную подкладка генеральских мундиров снабжена магическим квадратом с надписями Armani, Versace, Ermengildo Zegnia. Наша медаль "За отвагу" - золотой Parker в нагрудном кармане, наш орден Ленина - Patek Phillipe на левом запястье. Tissot и Longines мы дарим нашим солдатам за храбрость.

В наших родовых замках - свободная планировка, дубовый паркет, кондиционированный воздух с запахом сосны, гостевые, ванная и туалет, подземный гараж и дрессированный консьерж, который сохраняет правильное выражение лица в любых ситуациях. Мы не демонстрируем знакомым боевые топоры с насечками по количеству убитых врагов - мы заслуживаем уважение квадратными метрами. Вместо "он сбил двух фрицев под Ейском" мы говорим "у него сто сорок квадратов на Октябрьской".

Наших политруков зовут GQ, FHM и XXL. Мы не задаем вопросов. Они не могут ошибаться. Они знают ответы на все вопросы. Будь готов. Будь в строю, говори, думай и делай как говорят. Веди себя по уставу. Любимый галстук лимонного цвета вместе с очками с голубыми стеклами отправляются на свалку. Мы пристроились и мимикрировали, скрыв за бизнес-прическами свой испуг перед жизнью. Мы храбримся и делаем вид, что мы состоялись. Мы продаем ничего для никого и получаем за это деньги, чтобы купить другое ничего. И чем больше ничего мы можем купить, тем полнее мы думаем, мы живем.

К вечеру, на улице мне встретился белый воробей, который, как говорится может понимать язык человека, но не может спрятаться от птиц, и потому так редок и так понятлив. Он не приносит счастья, но так же редок, как синяя птица, как молоко от неё.

По приходу домой, меня ждал чай с горьким мёдом, который наверняка был собран с ядовитых цветков северного Непала, потому что мне вдруг захотелось рассказать про свой сон о Ле Цзы, о белом воробье и о тайном рыцарском ордене менеджеров, чего от меня всегда сложно добиться в силу профессиональной сдержанности. Видимо яд мёда подействовал и на неё, потому что она сидела с выражением лица астронавта отправившегося в полёт за пределы солнечной системы без надежды на возвращение, с отрешённым взглядом просветлённой обречённости жертвенной коровы. Слизнув с пальца капельку мёда,она сказала, что наверное всё правильно, мужчина ищет себя в чём-то, а женщина в ком-то.Я посмотрел на неё, как слепец, слушающий Бетховена. Пот выступил у меня на кончике носа, и, я решил пойти спать. Перед сном я снова попытался подумать о себе в позитивных терминах, после чего заснул, почувствовав горечь существования на языке.

Мы - японская рок-группа, поющая на английском в арабских странах. Мы запятнали честь нашего древнего самурайского рода, но и это не станет для нас пропуском в чарты биллборда, слов все равно не разобрать. Мы - самозванцы. Признаком завоеванной свободы считается возможность поздно приходить на работу либо не ходить на нее вовсе, проводя время в фитнес-центрах, ночных клубах и борделях. Часто все три заведения оказываются под одной крышей и с той же вывеской.

Мы разучились совершать даже самые простые действия, не подвергая их ненужному анализу. Утренняя молитва у людей нового тысячелетия уступила место диалогу со вторым "я" у открытого холодильника. Мы научились относиться к продуктам, как к врагам, сразу оценивая потенциального противника на количество калорий и вредность. Итак, яйца, хлопья, бекон (сальмонелла, сублимат, холестерин). Раньше я давился йогуртом, успокаивая себя тем, что пусть невкусно, зато полезно. Съеденный йогурт был индульгенцией за пять сигарет... Похоже, в наше время безопаснее всего курить.

-Учитель,- Начал говорить маленький горбун.- виделись ли вы когда- нибудь с Учителем Лао?

-Да. Я, Ле, видел Учителя Лао, но он ли это был или нет, существовал или нет, не знаю точно.

-Как это понять учитель, ведь Страж Границы, учивший Вас, Преждерождённого, стрельбе из лука, оставил книгу о Пути и Добродетели, рассказанную учителем Лао?- С недоумением в голосе спросил горбун.

-Старейшину в твоей деревне зовут Лао, Ловец Цикад?

-Да, это так, Преждерождённый. -Он оторопел от благоговейного ужаса и приподнялся на носки.

-Во всех селениях старейшин зовут Лао, а Страж Границы, после того, как научил меня искусству стрельбы из лука, стал слаб глазами, но при этом одарён проницательностью преждерождённого . Он постарел, стал глуховат; что день вчерашний, что нынешний, для него как путник под проливным дождём.

-И всё же, я, недостойный понимания.- Проговорил горбун, присаживаясь на край скамьи, огорчённо глядя в землю.

Начинали падать крупные капли дождя.

-Я, Ле, Защита Разбойников, встречал людей, именовавших себя Лао, уходящих от гнёта налогов на запад, когда я возвращался на восток. Когда-нибудь правителям придётся построить огромную стену, что бы остановить этот поток или снизить налоги, но, видя сколько у меня сидит беглых рабов и разбойников по неволе, проще построить стену с востока на запад. Те, кто проходили через Стража Границы, беседовали с ним. Многие были уже стары или изнурены работой. Многие шли своим путём, и поведали о своём пути Стражу Границы - он назвал их общий путь, Путём Неба и попросил макнуть кисточку в тушь.- Он поправил на голове шляпу, вставая. - Вот потому и сказал вам, что видел его, но существовал он или нет, не знаю точно. Скоро начнётся ливень. Пойдёмте под навес. Дядя Темнеющее Око наверное знает лучше, но в прошлом году он посеял просо на рисовой чеке и на все вопросы отвечает вопросом, когда поднимется его просо на рисовой чеке.

Ученики сидели под начинавшимся проливным дождём, не зная как ответить на слова учителя, который вдруг стал за одно мгновение Учителем. И первые капли, стучащие им по темени, казались им настоящим Учителем. Кто-то из сидящих под проливным дождём поднялись и пошли под навес, а кто то поднялся и, рыдая, под проливным дождём ушёл , уже больше никогда не вернувшись к Ле Цзы.

Кто знает, куда они отправились...

На следующее утро, наверное созрела личинка камангарунги, которую в меня отложил ночной мотылёк пепельного цвета,известная тем, что противоядия от неё не существует,стоит только раздавить её пальцами, а если её не трогать, то она продолжит развитие в серого мотылька. Конечно, у нас не центральная Намибия, но оказывается они всё же залетают к нам, прибитые тропическими штормами.

За утренним мокко сидамо я решил оставить свою частную психологическую практику, оставив кабинет и клиентов стажёрам, о чём и сообщил и по телефону и лично. На что я услышал не вполне ожидаемый ответ, что наверное её странствие закончилось потому что она больше не видит никакой цели, а моё ещё и не думало начинаться.

Квартира была оплачена на полгода вперёд и я предлжил ей пока остаться у меня, что бы квартира не пустовала без человечьего духа, а к тому времени я мог уже вернуться из странствий, спустившись с предгорий Поднебесной пересекая на пегих коренастых лошадях степи, которые гладит слепой ветер.

Вещи были собраны за какой-то час с небольшим, билеты заказаны, адреса друзей её друзей были записаны на клочке бумаги с общим сопроводительным письмом. Когда мы сидели на дорожку, верхом на стульях, больших пластиковых конях в стиле хай-тек, она сказала, что наверное мне не возможно остатьться, кто бы ни попросил, а ей уже не подобрать слов и можно сказать всё что угодно, кроме того, что нужно. Поэтому мне необходимо уходить, а ей необходимо остаться.

Улыбка. Молчание.Телефонный звонок. Звонил один мой старый приятель. Нечастые и ни к чему не обязывающие дружеские консультации практикуещего психолога. Оказалось, что ему снятся сны на персидском языке, но что самое странное, он их понимает совершенно при этом не зная ни персидского, ни башкирского, который должен бы был знать. Мой внутренний психолог замолчал, потупившись в землю и медля с ответом. Пришлось ответить мне самому, что так бывает, когда слышишь чужую речь, а потом ночью думаешь на родном языке. Одним словом, нет нужды бежать к психиатру. На том и порешили, с тем и расстались.

Похоже тихая эпидемия началась, подумал я. Внутренний психолог едва заметно улыбнулся.