Мрак-владыка 
взял из мира солнца королеву.
Гляньте, розами да лозами обвита! - 
шепчет свита,
шепчет ветер из долины Стикса.

После пира
мрак бескрайний лёг на мраморные плиты,
винно-алый плащ - на мраморные плечи
или...
руки бога ей легли на плечи,
винно-алый плащ - на мраморные плиты...
реки, речи,
вина - всё едино - в Лету слиты.

Горе, горе!
Мать-земля без дочери любимой
в поле скорбную выращивает темень, -  
шепчут тени,
шепчут бледных асфоделей стебли.

Скоро голод 
выйдет в путь, стуча костьми, оскалив рёбра,
скоро будет много старых, зрелых, юных - 
мёртвых... или - поле вскормит много всходов,
чтобы снова пелись гимны, пели струны. 

Мрак бескрайний,
были светом очи королевы,
стали каменными, белыми от соли. - 
Дай ей волю!
Дай ей стать весной в зелёном доле.

До порога 
с ней иди и дай в дорогу россыпь крови,
винно-алые гранатовые зёрна. - 
Будет помнить.
Будет помнить и живых, и мёртвых,
прах и зелень, соки трав и запах крови.
Дай ей волю!

Мрак-владыка,
мы впервые голос возвышаем,
мы - покойная, покорнейшая свита! - 
что забыта
солнцем в царстве мглистом.

Мы клянёмся 
чёрной клятвой Стикса - 
вновь росток... рассвет...
взойдёт над полем чистым.