Аннотация: Фантастический рассказ больше похожий на сказку.Сказание в назидание писанное, про торопливого подмастерье, жестокого короля, бездушных сатрапиков, деревянных солдат, смешливых керамитов, да мудрых всемастеров.
Подмастерье и железный король.
Во времена стародавние, да более цивилизованные, ни чета теперешним, тишь да благодать царили во Вселенной. Купцы торговлей межпланетной занимались, политики переговорами да миром дела решали, а истинные чудеса руками всемастеров творились. Ибо призваны они были гармонию живого и неживого соблюдать, и работой своей порядка не нарушать, а наоборот созиданию да добру служить. И тем всемастера от мастеров отличались, что первые в отличии от вторых не ремесленными узкими специалистами были, а непревзойдёнными учёными да первооткрывателями мудростью безграничной своей славными.
А ещё, раз в год, собирались всемастера вместе, да чудесами научными, да техническими похвалялись. Приезжали, прилетали, приходили, приплывали мудрецы, да за круглым столом из чистого малахита садились во Дворце Янтарном, да с восходом светила над океаном состязание умов да талантов начинали.
Всемастер Тесник представил новинку свою - многовекторный трансматериализатор - который без всякого ущерба с любого копии наделать мог, да в разные концы Мироздания направить, и тем самым проблему нахождения в двух и более местах, да делания нескольких дел одновременно решить мог.
Всемастер Лематик свою саморазвивающуюся машину представил - чтобы сама себя строила, руду добывала, сама себя починяла. И доказал он, что принесённый им сундучок способен в огроменную фабрику превратиться всю планету занимающую.
А самый пожилой из них, длиннобородый Всемастер Вилеоник с подмастерьем из своего мира прилетел, да изумлённой публике чудеса преобразования материи продемонстрировал. Созданный им тектонический коммуникатор призван был беседы с твердью каменной вести, да к действиям оную побуждать. Мог он таким манером хребты горные возводить, острова со дна морского любой формы, да очертаний поднимать.
Все дивились, да восторженно аплодировали, - то видел мальчонка смышлёный с Вилеоником прилетевший, и зависть семенем в благодатную почву кинутым прорастать в нём стала.
Долго ещё, после возвращения домой, он из окна спальни своей на звёздочки в небе ночном любуясь, сам себя в мантии, да в позолоченной шапочке Всемастера представлял. Об этом он как-то воспитателю своему седовласому сообщил. И усмехнулся старик беззлобно, да по-отечески на откровения отрока веснушчатого сказал:
- Всё будет в свой срок, и торопить время не следует. У тебя, Смышлиан, великое будущее, и обязательно ты будешь Всемастером и получишь имя соответствующее цеху нашему и будет на голове позолоченная шапочка, а на плечах накидка мехом отороченная да застёжками жемчужными украшенная. Дозреть тебе надобно как фрукту тому...
Расстроили эти слова юного подмастерью, - показалось, что с ним как дитём малым разговаривают и решился он на отчаянный шаг, - сбежать от Всемастера, из-под опеки его, и в тайне от всех шедевр мастеровой изготовить, а потом, всему миру в доказательство своего умения представить. Собрал он инструментарий да провиант, погрузил на корабль быстрый, да и умчался на ионной тяге в даль неизведанную - полигон для научных изысканий своих искать.
Долго ли, коротко ли, а принесло его кораблик течениями изменчивыми межзвёздными к планетке-крохе безызвестной, да необитаемой. Выбрался наш юнец на поверхность унылую, закатал рукава, да за дело принялся. Перво-наперво обернул планетку в атмосферу кислородную, - для уюта, теплоты, да для глазу приятного голубого цвета неба. Затем в космосе изловил комету, на аркане её приволок, жаром атомным растопил, да так моря и океаны сотворил, - стало в мирке этом удалённом очень приятно находиться. Сотворив океан из ледышки хвостатой, слушал он шелест прибоя волн о каменистый берег производимого, а потом подошёл и долго смотрел на отражение своё в воде: на мальчишеский овал лица космами русых волос обрамлённом, на глаза голубые и чистые, на нос курносый, да улыбку открытую, и почувствовал он себя очень одиноким - не с кем даже словом перемолвиться ему здесь. Подумал он так, и смастерил себе собеседника и помощника. Подобие птицы крупной тот имел: клюв стальной, перья титановые, глаза умные фотоэлектронные на мир смотрят и потому юный мастер его Киберптахом назвал. Днём Киберптах мирок сей дозором облетал, а вечером с молодым хозяином беседы вёл.
- Кар-кар-кхшшш, может, молодой хозяин домой возвернёмся? - вопрошал Киберптах во тьме кромешной красными глазами блистая. - Много дел ты сотворил - воздух и океан глыбе унылой подарил, скалы фигурные возвёл, сады пышные разбил, и доказал ты, что вправе Всемастером называться достоин.
- Спасибо, верный мой товарищ, за слова твои сердечные, но рано ещё мне возвращаться да перед Советом Всемастеров предстать. - гордо отвечал Смышлиан качая курчавой головой. - Задумал я сотворить такое, на что ни один Всемастер пока не отважился - создам я цивилизацию прямо на этом самом мирке.
- Кар-кар-кхшшш, о мой молодой хозяин, из чего задумал ты разумных созданий произвести? - задала резонный вопрос титановая птица. - Ведь жизнь органическую нам здесь не произвести, а металлов на планетке нет, ежели только из космоса магнетит какой приволочь...
- Никого ниоткуда мы не поволочём - бойко возразил подросток. - Создам я их из того, что в великом множестве под ногами валяется.
- Из камней, что ли? - скрежещущим смехом рассмеялся Киберптах в это время на каменной глыбе восседавший.
- Да, не из камней, братец мой кибернетический, а из глины. - загадочно улыбнулся паренёк.
- Эво как. - разинул клюв и выпучил глазищи птицеподобный. - Стало быть, наладим производство големическое...
- Не по душе мне название "голем" - возразил Смышлиан и, почесав лоб высокий промолвил - Постою я фабрику, и даже не фабрику, а дом родильный, где и появятся на свет разумные создания мои, и нарекаю я их, ещё не рождённых - "керамитами".
Подивился птах, да не возразил ничего. Знал он из программ компьютерами в древности созданными, что со времён стародавних чего только конструкторы не произвели - чтобы ходило, катилось, работало, да развлечения устраивало: и механического, и гидравлического, и электрического, и электронного, и ядерного, и полями энергетическими управляемое. Но что бы такое...
Сказано - сделано. И заспорилась работа великая. Пришлось фабрику организовать где из глины белой по особому способу обработанной тела блестящие были произведены в великом множестве, и была вложена в тела те начинка содержимому тел живых имитирующая - чтобы руки-ноги двигались, глаза задорно бегали, да речь плавной была, и кроме всего всякого мозг в каждого вложил позитронный для познания, да самосовершенствования. Покрыл он тела белые узорами синими да золотыми, и в городе тоже из глины белой возведённом поселил. И что тут началось. Не жизнь, а праздник. Такого ещё молчаливая планета не видывала. Везде смех весёлый, заливистый, ножки маленькие звонко да прелестно звенят по мостовой, а как соберутся вместе на площади городской - аж голова кругом от их щебетания, да рябь золотистая в глазах от зайчиков световых их гладкими темами отбрасываемых. Сконструировал он каллиопу механическую, да на мотив незатейливый её силою пара играть настроил, а керамиты как дети вокруг неё приплясывали, да в ладоши хлопали. Благодать... А вместе с ними и уставший от дел Смышлиан хороводы водил вокруг башни ратушной, да в салки-догонялки играл.
- Тебе водить... Тебе догонять нас... - смеялись белые озорники, да по улицам да дворам разбегались в рассыпную. - Не поймаешь- не поймаешь, Смышлиан... Не догонишь...
- Да не бегайте вы так быстро, и под ноги, под ноги смотрите - убьётесь-разобьётесь. - опасливо предупреждал юный мастер, которому надоело уже в первые дни лекарством заниматься, да руки-ноги врачевать, и носы-уши на головы обратно приклеивать. Ему боязно, да больно было такое наблюдать, а глупышки лишь смеялись, да и дальше баловались.
И вот по прошествии нескольких недель праздника, назначенного по случаю народорождения, в тот самый момент, когда дождь летний на небе собирался, да очередное оттопыренное ухо в игре отбитое на место приклеивалось, прилетел Киберптах, да покружив над площадью разогнав группку керамитов возле подростка опустился.
- Кар-кар-кхшшш, мастер Смышлиан, облетал я луну нашу, и сигнал из космоса получил - корабль сюда по следу нашему ионному идёт. Видел я зрением своим телескопическим, что в кабине у него Всемастер Вилеоник находится, бородой трясёт, да брови хмурит... Таким ходом через три дня до нас доберётся... Что делать-то теперь?..
- Ох, как не кстати. - покачал головой паренёк и шмыгнул веснушчатым носом. - На смех он меня поднимет, да увезёт, а тут дело незакончено моё ещё.
Каллиопа закончила мелодию и затихла, а меж домов доносился смех, да азартные крики глупых глиняных детей.
- Увезёт, как есть, увезёт домой. - головой покачал в кручине великой Смышлиан. - На кого я дурачков несмышлёных оставлю?
- Да, нельзя им без воспитателя. - поддержала мудрая птица отрока. - В чистую, в осколочки мелкие изведутся...
- Клянусь звёздами, я нашёл решение. - Смышлиан поднял вверх палец указательный, и лицо его просияло - Я для деток этих соглядатая сооружу. И тот час побежал к кораблю, да из остатков металлических за три дня создал того, кто за керамитами в его отсутствие присматривать будет.
- Металлион, друг мой любезный, присмотри за керамитами, пока меня не будет, да гнев учителя моего не утихнет, что покинул я его, и весточки о себе доселе не подал.
Кивнул головой угрюмый Металлион из такого материала специально сооружённый, чтобы, если что, ему саму себе поминутно осколки приклеивать не пришлось.
- Оставляю, тебе, голубчик, свою Электропедию - кладезь мудрости вселенской, чтобы сам мог с бедою любой справиться, да решение любой задачи отыскать.
Только это он промолвил, как в небе загрохотало, и рядом со стенами городскими на столбах пламени опустился корабль серебристый и вышел оттуда сам Всемастер Вилеоник в шляпе остроконечной да в сером походном плаще топазами украшенном.
От негодования он тряс седой до пояса бородою.
- Ах, ты гадкий, бестолковый мальчишка! - бранился он. - Я половину Вселенной обшарил, своими сединами рисковал, чуть в плен к кровожадным мегалодонитам не попал, едва не сгинул в буре аммиачной на Хаффуране, еле выбрался живым из пылевых завертей возле Стальной звезды, а он тут прохлаждается.
- Учитель, но я... - начал оправдываться Смышлиан.
- Протоны-электроны, он ещё перебивает... Бросил меня, старика, перед самым съездом Всемастеров... Работу, что ли мне одному доделывать?.. Удрал, хорошо, я нашёл тебя, живого и здорового. И не нашёл бы я тебя, если бы не случайность. В поисках своих забрёл я на Лакуану, да заглянул к приятелю своему закадычному - Барвианну Турбу, который пространственным инспектором служит, и поведал он мне, что в системе Аламан на планетке безымянной, таинственный хозяин атмосферу соорудил, да океан обустроил, без всякого на то законного основания. Я сразу смекнул, что там тебя, беглеца искать надобно... - тут он просиял - И нашёл ведь. Дай, обниму, тебя, бродягу.
И прижал парнишку к бороде белоснежной, а керамиты хлопали в ладоши и смеялись.
- Подождите, наставник...
- Вижу-вижу и хвалю... Что мирок обустроил... Знатно всё вышло... - Посмотрел старик вокруг. - Я всегда верил, что из тебя отличный планет-мастер выйдет.
- Так я ведь ещё...
- А вот это ни к чему. - покосился Всемастер на Металлиона окружённого блестящими расписными керамитами, с Электропедией в руке и Киберптахом на плече. - Не наше это всё оно. Ишь, человечков глупеньких наплодил, андроида, да орнитоида смастерил... А городок, красивый, построил... Хвалю... Ну да полно разговоры разговаривать, - пора в путь-дорогу.
И с этими словами к кораблю упирающегося мальчика потащил.
Долго плясали человечки, а молчаливый Металлион стоял свесив ручищи, и на плече его распушив перья острые сидел Киберптах:
- Как бы беды не вышло. - тихо промолвила мудрая птица.
* * *
Подробности поездки межзвёздной мы, дорогой читатель опускаем, так как ничего в ней примечательного не было: корабль шёл своим курсом штурманом кибернетическим проложенным, Всемастер в размышлениях научных пребывал, а паренёк в великой печали находился с друзьями разлучённый.
Добрались путники без всяких приключений к дому родному, старик радовался, а у Смышлиана напротив кручина всё сердце выела и ничто его не радовало, - ни тайны научные, ни пирожные сладчайшие, ни истории купцов с далёких звёзд прежде ему нравившиеся, - не было в его душе радости. Вырванным цветком поставленным в хрустальную вазу чувствовал он себя.
Со временем беспокойство охватило премудрого Вилеоника - и вину он великую за собой ощутил, за то что поднял на смех мальчика, да силой с керамитами разлучил.
- Ну, полно, сердечко терзать. - пытался он паренька утешить. - Вот съездим на Совет Всемастеров, а потом махнём на Керамию - малышей твоих поглядим. Махнуть ресницами не успеешь, как это произойдёт.
- Спасибо наставник. - тихо на это отвечал Смышлиан не поднимая головы.
* * *
Прошло несколько месяцев. Боль расставания поутихла. Был замечательный солнечный день, Вилеоник отлучился по срочным делам, и паренёк остался один в мастерской. Был он в своей комнате, что под самой крышей находилась, сидел за столом по-ребячьи ноги под себя подогнувши и очередной прибор мастерил, как в окно кто-то снаружи постучал. Паренёк так был увлечён делом, что сразу не отреагировал, а при повторном стуке, оторвался от прибора, глянул в окно и просиял.
- Киберптах! - радостно он закричал и откинув в сторону железки, открыл окно, и через миг птица важно восседала на столе, а мальчик обнимал её титановую шею. - Братец! Как же я рад, что ты прилетел, что нашёл меня. Как вы там? Как керамиты? Металлион с делами справляется? Мирок исправно работает, - в починке не нуждается?
- Нет времени на лобзания - махнул крылом красноглазый. - Беда у нас. Торопиться надо.
- Да что же произошло? - в голосе полном слёз радости проступили нотки тревоги.
- Торопись, керамиты в беде. - и тут только мальчик заметил, что крыло птаха повреждено, на спине нескольких перьев не хватает, и трещинка ничтожная на глазу фотоэлектронном легла.
- Кто тебя так?.. - уже чуть не плача спросил Смышлиан тревогой полностью охваченный.
- По дороге расскажу всё как есть... - промолвил друг верный.
Собрал юный мастер вещи на скорую руку, написал записку извиняющуюся Всемастеру Вилеонику, вошли они с птахом в лифт скоростной, да на крышу поднялись, где ангары с корабликами лёгкими находились.
- Напасть Вселенская!..
- Что такое, мастер Смышлиан?
- Наставник на каждый ангар замок увесистый повесил, чтобы я корабликами не воспользовался. - от досады мальчик чуть не заплакал.
- Чего ж делать-то теперь? - спросил птах.
- Дай покумекать. - почесал он лоб скрытый под русыми вихрами. - Замки автоматически саморазблокируются в аварийной ситуации, пока компьютер оценит ущерб зданию нанесённый, у нас есть несколько минут...
Сказал он так и быстро бомбочку с часовым механизмом произвёл, да на лифте вниз отправил:
- Надеюсь, дом не разнесёт в чистую.
- Да, и перед всемастером неудобно вышло. - прошелестел Киберптах.
Грянул взрыв, затряслось здание, как разбуженный великан и пронзительно завыли сирены. Как и задумывалось, домкомп открыл замки, друзья вбежали в ангар, влезли в серебристый кораблик, руль в пол, и взмыл он в небо чистое навстречу друзьям в опасности пребывающим.
Долог был путь к Керамии, за время это починил Смышлиан птицу титановую и поведала она ему о беде случившейся. Рассказал Киберптах, что после отбытия Смышлиана с Всемастером, Металлион закрылся в башне ратушной, да к премудростям Электропедии жадно приник. Особенно занимали его история и точные науки. И всё бы ничего, да в горе случайно были каменья самоцветные найдены, как прознал про это Металлион, так велел керамитам с риском для жизней тщедушных самоцветы приносить, да ему отдавать. Подумали, глупыши, что игра у них теперь такая, и с охотой груду сияющую у ног Металлионовых насыпали. А он тем временем, приёмник простой по научению Электропедии премудрой соорудил, и через несколько дней прибыл корабль чужедальний, торговый. То был первый, а за ним потянулась череда купцов назойливых за каменья товары промышленные предлагая. Не стало покоя на Керамии. Накупил Металлион металлов, оборудования и нанял инженеров искусных. И имел дела только с одними и теми же, и строго настрого им наказал, когда они за товарами отправлялись, координаты Керамии от конкурентов торговых в тайне держать. Построили они ему энергостанцию, передатчик мощный субсветовой, да бомб ядерных на случай конфликта какого. В каждое дело он сам вникал, пытливо вопросы задавал, и особо его оружейное дело интересовало, да робототехника. А после того, как мастера наёмные ему звездолёт построили не простой а военный, исчезли мастера все как один, а в городе на манер Менталлиона деревяшки ходячие появились, - их железное чудище пожадничав из деревьев произвело, тех самых что в садах да рощах Смышлианом посаженных, да акселератором роста до зрелого состояния за дни считанные довёл. Все на солдат своих деревянных извёл душегуб. При помощи солдат своих, установил он порядки новые: керамитам в городе проживать запретил, упразднил смех и пляски, каллиопу развинтить велел, узоры изысканные с каждого белоглинного велел вывести, и имена шутливые отменить - только номером порядковым краской несмываемой на лоб наносимой обозначался теперь отныне каждый. Наготу бесхитростную надлежало теперь балахоном серым бесформенным прикрывать. Каждый обязан был теперь работать, мудрость самопровозглашённого короля Металлиона Справедливого восхвалять, да о временах прежних не вспоминать... А если, что не так, то одно наказание - Смерть...
Приведут бедолагу бесхитростного на площадь, зачитают вину его, - дескать смеялся заливисто, или с камушками у моря забавлялся, и за то смерти повинен быть предан. Возьмут его под белы ручки, да на скатерть на плитах площадных ножками поставят, а он смотрит, улыбается, не понимая, глазками чистыми мир в последние свои минуты обозревая... Крепко держат его, да он и сбежать не пытается. И тут вперёд Металлион выходит, на плечах блестящих мантия алая накинута, на голове корона самоцветами украшенная, а в руках молот увесистый. Дожидается он зачтения приговора, а потом медленно молот над головой поднимает против солнца стоя, и всякий видит, как тень смертная на лик дитяти наползает...
А затем молот резко летит вниз... Хрясь... И только осколочки звонким дождичком на скатерть для этого подостланную падают, и белеют они печально, чисто, как косточки лютым зверем обглоданные. И велит, монарх-экзекутор прибрать всё немедленно, потому как, дескать, беспорядка терпеть не намерен, и уж тем более раздражает его хруст глиняный под ногами железными.
Поначалу, керамиты не понимали ничего, а затем с пониманием пришли смирение и страх. Запустили вновь фабрику, чтобы работала, да новых подданных производила, так как в первые месяцы правления холопов глиняных заметно поубавилось. А если изведутся - что тогда? Кем править?..
Росло население не по дням, а по часам, расселил король Металлион их по всей планете, а для удобства и надзора за ними создал вельможей - идолищ каменных - сатрапиками в народе прозываемыми. Так возникли на счастливой и мирной доселе Керамии: власть, страх, рабство, деньги, законы лютые - то что давно на многих мирах забыто было.
Слушал это скорбное повествование мальчик молча, всё в уме пытливом живописно представляя и только слёзы горючие успевал утирать с лица.
- Хватит рыдать, думать надо, как керамитов из беды вызволить. - прошелестел Киберптах.
- Ты прав. - промолвил юный мастер. - Снизимся на стороне противоположной столице, да низко над поверхностью пройдём, чтобы радары королевские нас не почуяли, а потом сядем вот здесь - говорил отрок пальцем на карте горы высокие указуя им возведённые, что к западу от стен городских находились.
Так и поступили друзья. И через несколько часов их кораблик незаметно среди скал высоких в пещере укрыт был. Был вечер и решили они ночь в корабле провести, а на рассвете в город попытаться проникнуть.
Распалил паренёк горелочку атомную, да ужин себе приготовил.
- Братец, всё мне рассказал ты о бедах, что на планете приключились после моего отлёта, но ничего не сказал про то, как до меня добрался, да как увечья получил.
- После первых казней, решил я тайком проникнуть в башню, к передатчику, да весточку тебе отправить, да пойман был с поличным, и избит нещадно, после того удалось мне скрыться, да в горах прятаться с керамитами, что холопское существование не приняли, и под страхом расправы живут, потом на корабль купеческий проник я незаметно, да в трюме всяким барахлом заваленный прибыл я на Лакуану, с величайшим трудом разыскал упоминаемого мудрым Вилеоником достойного Барвианна Турба, он и помог мне прибыть к тебе.
- Горько мне, друг мой кибернетический, что по вине моей, люд мною ради потехи тщеславия своего созданный страдает. Что же я натворил. - и вдруг совсем решительно. - Завтра сведёшь меня с горными керамитами, пусть они меня в город незаметно приведут, а сейчас отдыхать надо... Доброй ночи, друг!..
- Безмятежных снов, мой юный мастер!..
На рассвете Киберптах привёл Чистых. Они стояли возле корабля, - молчаливые, маленькие фигуры, одетые в балахоны с посохами в руках. Заспанный Смышлиан выбежал к ним, и керамиты кольцом обступили мальчика. Внешне они оставались теми милыми малышами, которых он создал год назад... Но они не бегали и не смеялись как прежде. И от этого пареньку стало не по себе.
Они тянули свои тонки белые ручонки к нему и касались волос, одежды и кожи. В каждом их прикосновении чувствовалась любовь и уважение безграничное.
- Здравствуй, господин! - сказали они и упали на колени.
- Что вы... Не надо... Поднимитесь немедленно... - паренёк стал торопливо поднимать их.
- Просто, так король Металлион требует, чтобы приветствовали его. Но мы его не любим. Мы любим тебя... Ты наш король и бог... - промолвил один из них.
- Нет... нет... Это не правильно. Я дал вам жизнь, - но я не бог, я верну вам свободу, но королём не буду вашим.
- Подлый кусок металла!.. - выразил своё негодование Киберптах. - Видишь, что он с ними сотворил...
- Что же ты такой чумазый? - Смышлиан хотел рукавом стереть толстый слой засохшей белой глины на личике, но маленькая фигура отстранилась в сторону.
- Нет. Так мы скрываем наши рабские клейма, что нанёс нам тиран Металлион, от того мы Чистыми и прозываемся, потому что белые и вольные. - гордо пояснил маленький беглец. - А у каждого из нас имя есть своё. И мы их не забыли. Меня, к примеру - Хлопка зовут...
- Я помню! - просияв воскликнул Смышлиан. - Ты с качелей упал и ухо отбил.
- А вот оно - моё лопоухонькое! - гладкая головка повернулась, показывая всем ухо как доказательство.
Малыши засмеялись, и смех их заливистый эхом отразился многократно от стен.
- А меня, меня помнишь? Я - Танцуля.
- Помню! На тебя глины не хватило, и ты с конвейера незавершённый чуть не сбежал, и всё приплясывал-хромал как-то...
- Озорнилку не забыл?
- Где ж тебя забудешь? Кто маску страшную соорудил, да пугал всех...
Они наперебой, смеясь спрашивали, а он улыбаясь отвечал, и на какое-то время все забыли, какая беда всё ещё царит в мирке этом.
- ... Да, была потеха, а какой городок из песка слепил Мечталик... Вот ведь талант... Он в городе? Или тут где? - паренёк вытягивал шею пытаясь его высмотреть в серо-белой толпе.
Все затихли, а Хлопка отвечал серьёзно. - Пора в путь, молодой мастер.
Смышлиану надели балахон и они вышли под пышущее жаром солнце.
- Отчего жарко-то так? - просил юный мастер.
- Распоряжением короля Металлиона дожди отменены и поставлены вне закона, по причине своей коррозийности, и потому более на Керамии к выпадению не допускаются. - пояснил Хлопка, который, похоже был тут главным. - Особые установки всю погоду контролируют. Теперь у нас так...
Смышлиан лишь молча покачал головой.
Так и шли они тихо переговариваясь, пока городские стены не показались. Дорожка петляла змейкой между камней, то вверх, то вниз увлекая путников. Сейчас, вниз спустившись, оказались они на краю ямы преогромной до верху осколками белыми заполненной.
- Это Яма Скорби - пояснил Хлопка. - Здесь мы останавливаемся и плачем.
- Но ведь я не сделал вам желёз слёзных. Вы плакать не можете. - возразил подросток.
- Слёзы - это вода, пусть и солёненькая - ответил на то белокожий - Настоящая скорбь внутри происходит и никому другому её с тобой не разделить. Ты нас научил веселью, а без тебя мы чашу бедственную до дна осушили. Тут они все, - кто ослушался законов жестоких, да на суд на расправу скорый отдан был, да на свет в последний раз посмотрел стоя на скатерти смертной. Тут и Мечталик, и Егозун, и Хохотунчик, и много ещё тех, что после тебя произведены с номерками на лбу, от рождения всего лишённые. А мы даже бороться не можем - не созданы мы ратниками, и тела наши хрупкие в бою нам службу не сослужат.
Отдали путники тихие почести, да и побрели далее. Киберптах в скалах укрылся, да за городом наблюдал, через коммуникатор крохотный у паренька спрятанный в виде двух родинок в ухе, да над губой пристроенный, а группка из десятка Чистых тайными путями в город вошла. Был полдень, и на площади солдаты сгоняли из окрестных хижин глинобитных керамитов на казнь показательную. Чистые, натянув на головы капюшоны выбралась из тени и смешалась со звенящей толпой.
И был суд, и была нагая ребячья фигурка на скатерть поставлена и занёсся над ней молот тяжёлый руками тирана удерживаемый, - всё было как в рассказе орнитоида во время пути долгого на Керамию. Не выдержал Смышлион и рванулся вперёд, из отчаяния, бессилия, что-либо иное придумать невозможности, и крикнул:
- Не смей, Металлион!!!
Руки замерли, молот остановился занесённый за спину железную.
- Кто... Кто сказал это? - глухо проговорил Металлион глядя по сторонам красными глазами.
- Я, мастер Смышлиан, приказываю тебе - опусти молот. - раздалось среди собравшихся.
Чуть корона не упала с головы жестокого правителя, - очень медленно он опустил молот. Его лицо изобразило улыбку, но выглядело это кошмарно.
- Где же ты, мастер?.. - прогудел монарх. В толпу врезались разбрасывая в разные стороны белые фигурки, срывая балахоны тяжеловесные сатрапики, стоящие по периметру площади деревянные солдаты ощетинились алебардами.
К Смышлиану с быстротой неожидаемой от каменного создания подошёл страпик, и схватив тяжёлой лапой капюшон, обнажил русоволосую голову.
- Как это? - от недоумения каменные брови поднялись домиком на грубом лице. - Такой маленький? Да он же чуть выше керамита... Мастер?.. Невозможно...
Второй сатрапик больно сжал плечо и потащил мальчика к королю.
- Ваше величество, мастер здесь...
- Вижу, чтоб тебя дробилка... - прошипел монарх. - Да не сжимай так плечо ему, - сломаешь.
Хватка ручищи каменной слегка ослабла.
- Мастер, я очень рад, что ты вернулся. Негодные куклы совсем распустились и уговоры на них давно уже не влияют. Я всё объясню... - его глазищи по-воровски бегали туда-сюда. - Пойдём во дворец, где я окажу тебе и мастерам достойный приём, отдохнёте там, а о делах завтра потолкуем.
- Я один... - выпалил не подумав Смышлиан и осёкся - королевские очи уже загорелись недобрым светом.
- А птичка твоя чудесная где?
- Нет, Киберптаха больше. - солгал Смышлиан. - Только мне и успел зов о помощи передать...
- Ай, как неразумно было сюда, юный мастер одному прибыть, - без наставника. А ну-ка, ребятушки, хватай его... И Чистых, что с ним пришли не упустите.
Схватили сатрапики Смышлиана, да друзей его, и смотреть заставили, как король молот свой тяжеловесный над головкой белоглинной поднял и со словами - "Казнь должно завершить " вниз на фигурку тонкую опустил. Рыдал, да кричал от боли и бессилия славный Смышлиан, да руки каменные крепко его держали. С тихим звоном упали осколочки, - так пропала жертва безвинная.
- Поплатишься за злодеяния, кат железный. - слёзы горючие глотая промолвил юный мастер, скоро и твои останки коррозией попорченные валяться будут, да трава сквозь них себе дорогу к свету пробьёт, только никто не вспомнит о тебе словом ласковым, да слезу не обронит.
- Слова смелые, мой создатель. За слова такие каждого в пределах своих я бы казнил тридцать три раза, да на расстоянии крика любого, кто жил рядом, да хижину с землёй сравнял, да землю солью запахать велел бы. Я не покараю тебя. А ими, - кивнул он на пленённых Чистых. - Этими смутьянами я займусь позже. Пунктик у меня такой - не больше одной казни в день, - а то закончатся подданные мои...
При последних словах он усмехнулся.
- Всех в Яму не отправишь. - звонко проговорил Хлопка. - Не я, так другие керамиты вольную жизнь без тебя увидят.
- Мечтать в законах моих не запрещено, а вот говорить о свободе, престиж королевской особы подрывая - смертью карается. Завтра же в это время казнён будешь... - трижды громко хлопнул он в ладоши. - Слуги, приберите тут всё... Мои верные сатрапики разгоните сброд белотелый - представление закончилось... Солдаты, - препроводите всемилостивейшего мастера в покои для гостей...
Через несколько минут площадь погрузилась в тишину, - вдалеке смолкли голоса керамитов и Смышлиана и его друзей потащили услужливые страпики к ратуше.
- Слышишь, ты, идолище, скоро Всемастер Вилеоник сюда прибудет - знает он где меня искать... - выкрикнул уводимый подмастерье.
- Значит, - ухмыльнулся король Металлион и поправил на голове корону. - Надо подготовиться к его визиту, - прибраться в королевстве. И сообщу я ему, что у нас всё отменно здесь, и изумлюсь я - почему он с собой мастера Смышлиана не привёз, - так мы его ждали... А как узнаю, что пропал юнец, так помощь в поисках окажу... быть может... А может и предложу гостеприимством своим воспользоваться...
Смышлиана потащили в подземелье, что под ратушей организованно было, а позади его раскатистых эхом разносился смех короля-ката.
* * *
Воротился домой мудрейший Вилеоник и был опечален и раздосадован, - по причине бегства подмастерья, да полученным счётом выставленным пожарниками кибернетическими, и решил он просить Совет Всемастеров отсутствовать на заседании, да причину и обозначил. На ту пору главою Совета был досточтимый Лематик и приказал он немедля явиться ко Дворцу Янтарному, что седобородый Вилеоник и сделал.
- Твой подмастерье далеко уже, и не исключено, что опасность великая его подстерегает, и потому, обязаны мы спасти паренька, а по сему, отправляемся на Керамию все немедля. - сказал Лематик, да всех собравшихся за малахитовым столом жестом широким обвёл.
- Успеем. - отозвался Тесник рыжие усы покручивая. - Я изобретение своё подрегулировал, чтобы в точку конкретную, зная координаты переместиться можно было.
На том и решили. Собрались Всемастера на корабле Тесника и в путь отправились. Для этого координаты были введены пространства трёхмерности, да времени, да ещё величина, что степень изменчивости Вселенской обозначает... И только их и видели.
* * *
Долго вели солдаты деревянные в серые, под цвет железа мундиры одетые Смышлиана и товарищей по нескончаемой винтовой лестнице вниз, в подземелье. Шли они подгоняемые в спины древками алебард в темноте лишь светом редких ламп нарушаемой. И казалось пареньку, что спуску этому конца не будет, скорее в ядро планеты носом упрутся. Наконец, лестница закончилась и стражники разлучив друзей, втолкнули Смышлиана в камеру. Толчок промеж лопаток такой сильный был, что вылетел мальчик на середину тёмного помещения, аккурат под лампу единственную, скудным светом тьму кромешную поправшую в своей безысходности. Стоял он так, да по сторонам озирался неясные шорохи во тьме отмечая.
"Ну всё" - подумал он. - "Знать, смерть моя пришла, - кинули меня тварям кровожадным на съедение".
Послышались шаркающие шаги и в круг световой вступил человек. Отлегло от души у паренька, которая в то время где-то в пятках и обозначалась, и стал он незнакомца рассматривать. Был это мужчина средних лет, с длинными спутанными редкими волосами, да бородёнкой, вид имел неопрятный всем находящимся в долгом заточении соответствующий. Назвался он Аквитаном Валлюром - конструктором кораблей межзвёздных с планеты Алавия, а затем из темноты и другие фигуры возникли: Малмар Юкк с Вурма - седой кибернетик; темнокожий и голубоглазый хармианин Зумбуру - инженер-коммуникатор; военный инженер Тиллан Балеогор с одной из планет Сталезвездья. Все они сели вкруг прямо на пол и стали наперебой рассказывать о себе, кто как в неволю к вероломному тирану попал, про то, как лестью и дарами ценными подкупленные, сделали они то, что запрещено было Галактической ассамблеей двести лет назад, - а именно, - звездолёт боевой, да оружие поражения массового. Винились они и каялись за то, что ослеплённые жаждой наживы злу потворствовали. Поведал Смышлиан и свою историю, и все знатные инженеры удивлялись безмерно его молодости и таланту.
Время в темноте тянулось медленно и неопределённо, скоротать его помогала беседа приятельская. От сокамерников, узнал юный мастер, о порядках в тюрьме, про то, что людей и керамитов держат раздельно и живы техники только благодаря тому, что нужны их знания Металлиону, который готовит вторжение на близкорасположенную планету Нирпу, отсталыми аборигенами населённую, там он армию кибернетическую пополнит, флот построит, чтобы дальше идти и себя императором провозгласить.
Принесли пищу безвкусную и холодную. Мальчик почти ничего не ел, не мыслил он пока и о побеге - все инструменты, что при нём были, сатрапики при обыске отняли. Из своего пиджачка он сделал валик на манер подушки, да свернувшись калачиком в углу решил заснуть. Было зябко, - пористый камень забирал тепло, это увидел белозубый великан Зумбуру, который снял и накрыл своей необъятной курткой замёрзшего мальчика, а сам при этом остался в комбинезоне.
Паренёк находился в состоянии полусна, когда в его голове раздался голос:
- Кар-кар-кхшшш, мастер Смышлиан...
"О, голоса в голове мерещатся - совсем дело худо" - шевельнулась усталая, сонная мысль. Но голос настойчиво повторил:
- Мастер Смышлиан, ответьте.
Мальчик проснулся окончательно, так как понял, что это Киберптах его вызывает, через родинки-передатчики.
- Милый друг, как я рад слышать тебя. - обрадовался мальчик, это заметили другие обитатели камеры, которые всё поняли и решили отвлечь надзирателей и подошли к самой двери и затеяли оживлённый громкий разговор с периодическими взрывами смеха.
Киберптах поведал, что своим чудесным зрением разглядел приближающийся звездолёт всемастеров и встретил их на одиноком острове, и всё, что знал рассказал им. Поведала птица, что они сейчас рядом и помогут обязательно, если будут знать больше о месте заточения, страже и силах противника. На все вопросы ответил подмастерье и было ему сказано спать, да сил набираться перед грядущей битвой.
А мастера меж тем не спали и думу думали, как Смышлиана, инженеров-иномирян, да керамитов от ига железного спасти. До самого рассвета приготовления велись да спорили промеж собой всемастера пока к единому мнению пришли.
Ближе к полудню врата города открылись и по пыльным, выжженным солнцем дорогам керамиты потянулись - казнь очередную лицезреть и когда на площадь вышел сам король железный, грохот в небе начался о приближении корабля свидетельствующий.
- Знать, сам Всемастер Вилеоник в гости пожаловал, - как вовремя, - пока я не намусорил тут. - сказал он так на Хлопку глядя, и добавил. - Эй, стража, никого из белоглинных не выпускать, оставляю старшими в своё отсутствие барона Тугодумира и герцога Оболтусария, остальные за мной...
Вскочил он на повозку свою антигравитационную, да за стены городские выехал, спешился и стоит, сатрапиками окружённый - смотрит, кто к нему прибыл.
А между тем, всемастера возле корабля ждали его.
Изобразил король на лице улыбку, насколько плоть железная позволяла, раскинул руки для объятий, да к людям пошёл.
- Добро пожаловать на Керамию, гости дорогие! Прошу за мной последовать в покои королевские, да моего гостеприимства в полной мере вкусить...
- Нет времени на любезности. - резко перебил монарха глава всемастеров мудрейший Лематик. - Известно нам о злодеяниях твоих, Металлион, и не в гости мы к тебе явились, а с тиранией твоей покончить.
- Раз так, - прорычал король и улыбка с лица его пропала. - То требую я чтобы ко мне обращались только как "Ваше Величество", ибо есть я Металлион Справедливый, Металлион-ревнитель, Молот Карающий, я есть Закон и Порядок на земле Керамийской.
- Вор ты, братец, и душегуб! - вмешался в разговор Киберптах, из-за спин всемастеров вышедший.
- Вот кто всемастеров навёл... - с ведёрным звоном ударил себя по бедру король. - Не добил я тебя, - вот ведь промашка, ну ничего, поправить всё ещё не поздно.
- Хватит пустых разговоров... - крикнул Лематик.
- И то верно, так что, гости мои дешёвые, проваливайте пока я в добром расположении духа. - сказал Металлион.
- Не ты будешь кат позорный условия нам ставить... - промолвил Лематик презрительно в красные очи короля глядя. - Вели освободить Смышлиана, да инженеров искусных тобой пленённых, да керамитов тобой порабощённых.
- Какие пленники, всемилостивейший Лематик? Какие инженеры? Нет таких у нас, как и мастер Смышлиан не прилетал более к нам... - стал лгать король. - А кукол я не отдам. Мои они, на веки вечные, о чём и документик имею. Вот, извольте лицезреть - подписи, и печать прилагается - большая и королевская.
По приказу, угрюмый сатрапик извлёк из сумки скрученный в трубку документ, развернул и протянул всемастерам.
- Посмотрим, - сказал Лематик надевая очки. - Так... так-так... Самопровозглашённый королёк состряпал грамотку, сам расписался и отродья его... Боюсь, любой законник разнесёт документ твой в молекулы-атомы... Так, что белыми нитками всё штопано. Вели освободить всех, Ваша Дефективность... Мы знаем, где они, с тобой или без тебя, но мы вызволим их...
- Пусть так... - прогудел Металлион и кликнул сатрапика со шапочкой на каменной башке. - Граф Глыбарь, езжай в город и привези пленников. Всех... - и шёпотом. - Тут мы их всех и положим сегодня... И войско приведи, куклы не сбегут никуда.
Глыбарь кивнул и скрылся.
- Ну, что всемастера, пока пленников везут, может, переговорим, как дальше жить будем... Мои условия таковы - забираете мальчишку, оборванцев, - мне теплокровные не нужны, а за кукол я вам откуп выплачу, - всё чин чинарём, по инвентарной описи, заплачу самоцветными каменьями... А?.. По рукам?..
Только никто ему руку не пожал.
- У меня другое предложение. - проговорил Лематик. - Забирай свою армию, вельмож своих каменных, казну и садитесь на корабль, и катитесь прочь, да мне не попадайтесь более - накажу...
- Они и про "Стального дракона" знают. - изумился король. - Про мой крейсер трёхпалубный, о двенадцати орудиях... Откуда только?..
- Ну так как? - спросил Вилеоник ухмыляясь.
Завидел Металлион, что со стороны города платформы потянулись, а на них солдаты и совсем осмелел.
- Не в том вы положении, чтобы мне, правителю Керамии - Металлиону Справедливому, условия свои выдвигать. За мной войско тысячное, да сатрапиков три десятка, а вас - десяточек стариков маломощных, да ещё мальчонка, да сверх того пяточек оборванцев. Сдавайтесь на милость мою.
Платформы остановились, освободили пленников. Всемастера принялись обнимать Смышлиана, да руки пожимать инженерам. А за спиной у короля лес вырос из тел деревянных. Ох, и несладко придётся пришельцам, если битва начнётся.
И вышел вперёд Всемастер Куливик.
- Эй, малоуважаемый, решим спор поединком по правилам чести издревле известным. Готов я биться с любым из твоих богатырей. За кем, победа - за тем и правда.
Принял вызов граф Глыбарь - на три головы был он выше всемастера, и смеялся, и похвалялся единой затрещиной дух выбить из дерзкого поединщика.
Отвечал ему на это отважный Куливик. - Советую тебе, граф дубинку, что ли, взять какую в руки, - пригодится.
Рассмеялся Глыбарь и сказав, что голыми ручищами с наглецом разделается, в атаку пошёл. Всемастер не растерялся, достал из кармана камзола приборчик, поиграл с огоньками, да и на сатрапика направил. Тонкий, как иголочка лучик вырвался из приборчика, да и в графа угодил. И случилось тут чудо дивное, - вначале Глыбарь от земли оторвался, а потом и вовсе, как шар воздушный к небу потянулся вес полностью утратив. Замахал руками и ногами вельможа, да вопить начал, пока его солдаты не изловили, да за перевязь алую к повозке антигравитационной не привязали, - дабы он не улетел.
Возликовали всемастера первой победе, а король нахмурился слыша смех керамитов им почти забытый, что из города пришли ходом своим.
- Ну что же, - проскрежетал железными зубами Металлион. - Хитрой игрушкой моего графа одолели, да только меня разозлили больше.
- Никакая это не игрушка - насупился Куливик. - Хоть, я её в ребячестве домастеровом и собрал, а сие есть прибор - Декомпенсатором веса именуемый. С его помощью один грузчик может сто пудов перетащить, или сваю с одного раза в землю поставить, так и в деле военном, - по моему на то желанию, могу поиграть с весом вашим. Захочу, - и в небо воспарите, как самонадеянный Глыбарь, пожелаю, - и вес такой приобретёте, что провалитесь немедля от тяжести великой, да сквозь кору падать будете, пока мантии не достигните.
Охнули сатрапики, представляя как в магму кипящую бухаются, да за короля отступили.
- Не робей, булыжнички! - поднял руку с молотом король. - Ух, как же давно ждал такого момента, что в историях о древности давней описанного. На манер правителей старинных войска в бой повести... Воины! Ребятушки! А ну, коли-руби в стружку мелкую всемастеров...
- Постой-постой. - вышел вперёд среди мастеров Мичивик, который прославился биологическими изысканиями. - Хочу прежде твоих солдат предупредить, что привёз я с собою с планеты Барбурия древожорок, что специально были выведены для борьбы с хищными зубоцветами. Целую рощицу в один присест умнут, а от твоей армии, нелюбезный, вскорости горсточка винтиков останется. Так вот...
Замерли солдаты - не решаются в атаку идти, а Мичивик стоит, и ухмыляясь, по цилиндрику, что на бедре у него висит, ладошкой похлопывает.
И вновь поражение, да посрамление королю. Трясётся он от злобы да суставами скрипит, да поделать нечего - силён враг.
- Требую перерыва в действиях военных. - закричал он, а затем сатрапиков в круг собрал, да шептаться стал с ними. - Предлагаю ход тактический, дескать, признаю поражение, да планету покидаю, и как только мы в стратосфере окажемся, скинем бомбу, да разом с ними и покончим.
Вели совет и всемастера.
- Ты это славно придумал. - похвалил Лематик Мичивика. - Ох и нагнали страху твои древожорки на армию деревянную.
- Да уж, не ожидал - смеялся пройдоха. - Хорошо, что не прознали они про блеф мой, у меня ведь там, братцы, только трубка, да кисет с табаком отменного сорта "Басемианский Пых", я с ним нигде не расстаюсь...
Первым свой совет Металлион закончил.
- Признаю за собой поражение. - стал он по картинному убиваться и руки себе от бессилия заламывать.- Объявляю Керамию независимой и суверенной планетой, и отдаю её на попечение Совета Всемастеров, а сам прошу дозволения отбыть немедля со своей армией на поиски нового пристанища. Хотя... эх, жаль дом родной покидать. Прощевай, народ Керамитский, не поминай лихом галактическим, короля своего обожаемого. Покидаю свою казну самоцветную для покрытия ущерба своими действиями нанесённого.
Ликовали керамиты. Смеялись, и в ладоши хлопали пока в чрево "Стального дракона" гарнизон грузился, затем вошёл король и сатрапики, люки тяжеловесные затворились и корабль стал набирать высоту.
- Чего делать будем? Думаешь, он и вправду улетит? - спросил Вилеоник главу Совета.
- Не похоже. - сощурив глаза почесал бороду Лематик. - Тут у него и дворец и триста тысяч подданных и казна самоцветная... А ты как думаешь, господин Балеогор?
Знаток военный не задумываясь ответил. - Тут дело ясное, - сбросит он на нас бомбу ядерную, а потом спустится на косточках поплясать.
- Значит, времени у нас немного. - озадаченно пробормотал Лематик. - Что делать будем?
- Выкинуть их надо в космос, да подальше от нас. - предложил Тесник. - Это я устрою.
- Точно. - сказал Зумбуру. - Отправь их в карантинную зону мегалодонитов - посмотрим, кто кого - Металлион Справедливый или твари пучеглазо-клыкастые. И те, и те, воевать любят.
- Нет. - ответил Лематик. - Выкинь злодеев вон из нашей Галактики, чтобы духу милитаристского их не было.
Кивнул Тесник, да и побежал выполнять. И во время. Достиг тем временем "Стальной дракон" высших слоёв атмосферы и готовился ядерный удар нанести, как луч его многовекторного трансматериализатора настиг, да в пучину неизведанную и увлёк.
Так и закончилась эпоха правления Металлиона. И всё вернулось на свои места, смех и радость заполнили город, запела вновь каллиопа. Инженеры смогли домой вернуться, а Смышлиан был зачислен в ряды всемастеров и стал самым молодым в Совете за всю его историю. И случилось это в день его тринадцатилетия.
По этому поводу на Керамии три дня и три ночи праздник был, на который и я попал. Гулял-пировал с гостями заезжими, купцами и всемастерами, сказителями и бродягами. Отплясывал так, что чуть не развинтился, да кафтан в трёх местах прорвал. Пил масло машинное, да крендельками аммиачными закусывал, с одной зеленоволосой мурдианкой журфиксы крутил, да потом, чуть под венец с ней не попал. Так-то вот...
А ещё историю эту чудесную услыхал, которую и вам теперь рассказал... Сказание в назидание писанное, про торопливого подмастерье, жестокого короля, бездушных сатрапиков, деревянных солдат, смешливых керамитов, да мудрых всемастеров.
Про молодость и старость, про доброту и мудрость, и про то, что зло само же себя и накажет. Только так, и не иначе, голубчики мои... Всё так и было... А ежели, среди читателей найдётся тот, кто не поверит моему рассказу правдивому, то прилетайте на Керамию и во всём сами и убедитесь...