Аннотация: Какие ритмы, какие такты, главное, чтоб всё гладко получалось, и смысл иногда присутствовал. Вот вам и вся школа поэзии.
Может ли быть, чтобы ветер холодный
Крыши домов, словно шляпки снимал?
Бывает ли ветер как люди голодный,
И как усмиряет ветер свой шквал?
И может ли он менять направленье
Спонтанно вдруг сразу без всяких угод
И где он черпает своё вдохновенье,
Терзая без устали день месяц и год?
Где силу берёт он себе молодую,
Кто душу, и сердце питает его
И дует, зачем же он в сторону злую
И ищет в той злой стороне он кого?
Быть может он хочет найти там невесту,
От умысла злого уберечь и спасти.
А если услуга невесте не к месту,
А может, та дева привыкла к плети.
Быть может ей нравится пленения клетка
И ей хорошо в том плену золотом
И может быть нравится мазохистская плетка,
А брак отложила она на потом.
А может быть ей и не хочется замуж
И с ветром не хочется слиться в семью.
Такая история грустная, да уж,
Вдруг душу в ночи посетила мою.
01.12.04.
Белый снег округу стелит,
Поле белой простынёй,
Стелит, стелит, поле стелит,
Ох, как стелит, о, ё, ёй!!!
О, ё, ёй!!! - кричат снежинки, -
О, ё, ёй!!! - кричит мороз, -
Превратив свои слезинки,
В букет белых, белых роз.
Превратив не только слёзы,
Превративши даже смех,
Превратился тоже в розы,
- О мой Боже, белый грех.
О моя зима благая,
Белоснежная постель,
Где же дочь твоя нагая,
Белоснежная метель.
Где суровая подруга,
Вьюга белая пурга,
Почему одна округа
И кругом одни снега?
01.12.04.
Раньше я писал, можно сказать плохо, потому что жил можно сказать хорошо.
Сейчас я пишу можно сказать хорошо, потому что живу можно сказать плохо.
А так хочется, и писать и жить хорошо.
01.12.04.
Позиция мысли быть может глубокой,
Когда не сокрыт в ней процесс мозговой.
Когда пролетая однажды лишь только,
Позиция рушит процесс мозга покой.
Когда не известно, кто сторож, кто узник
И кто у кого в глубочайшем плену.
Так, где же хозяин величайшей той кузни,
Кующий внутри черепную войну.
02.12.04.
Движение Броуна - хаос в сознанье,
Не думайте только, что хаос в моём.
И хаос достался ему в наказанье,
Ведь это не я замутил водоём.
02.12.04.
Листал я в ночи, в своём мозге страницы,
Тома перелистывал в сплошной темноте,
Где строки крылатые психотворные птицы,
Парили в мозгу как на белом листе.
Парили как чайки у берега моря,
Звучаньем своим, нарушая покой.
Неведомы были им тяготы горя,
Ведь я их рожал под защитной корой.
02.12.04.
Я прожил там, где вовсе и не жил,
Я ел без хлеба ложкою горчицу.
Ступал я в грязь, как по колено в ил,
Пытаясь воскресить из пепла одну птицу.
Я прожил там, где вовсе и не жил
И голодал не без насущной пищи
И лишь верховный жрец, душе моей был мил,
Который никого давно уже не слышит.
02.12.04.
Я думал иногда о жизненном явленье,
Как милостью Творца ниспосланное мне.
Он исправлял моё ошибочное мненье,
Копаясь иногда в моём мозгу во сне.
Он исправлял глубинное сознанье,
Без скальпеля вторгаясь в его глубины сна,
Чтоб выражать я мог в стихах своё признанье,
За то, что жизнь мне, Им временно дана.
02.12.04.
Бесперспективен день, бесперспективна ночь,
Бесперспективен труд и все его плоды.
Как суету изгнать из жизни своей прочь
И как мне путь найти в эдемские сады.
Куда не глянь вокруг, пустыня, саксаул
И жёлтые пески, и миражи вдали.
И красный солнца диск и смерти злобный гул
И странные следы, что к горизонту шли.
И воздух горячит, и сухость жжёт во рту
И губы от жары, уж трескаются в кровь,
А я бреду в бреду, жаль в сторону не ту,
Жаль, нет пути назад, чтоб начать жизнь вновь.
03.12.04.
Я в жизни не искал, покоя, тишины,
Они меня нашли с душой больной и рваной.
Чтоб уложить в постель, не предъявив вины,
Чтоб я не смог заснуть с кровоточащей раной.
И чтоб не убежал я с их благого плена,
Засыпали землёй тяжёлой и сырой.
Сквозь землю всё равно сочилась с кровью пена,
Так кто же схоронил мой труп ещё живой.
03.12.04.
Скажите почему, поэт страдает больше,
Не телом, а душой, когда он одинок.
Скажите почему, ещё страдает дольше,
Когда с души его сочится жизни сок.
Скажите почему, поэта жизнь коротка
И почему века его душа живёт.
И почему свой путь поэт начал с востока
И в стороне какой, закончит свой полёт.
03.12.04.
Дайте, дайте мне свободу,
Дайте мне большой полёт,
Я прошёл огонь и воду
И несчастий тяжкий гнёт.
Я прошёл любви разлуку,
Горечь страждущей души,
Одиночество и скуку,
Жизни, зря себя лишил.
03.12.04.
Чужой мне, чужой, этот мир отчужденья,
Процесс адаптации в нём тоже тяжёл.
И всё в нём сливается в тона наважденья,
Быть может случайно, в него я забрёл.
Быть может нечаянно, прожил на свете,
Быть может нечаянно, писал в нём стихи
И может быть мир этот склонен к примете,
В кой признаки призраков очень плохи.
03.12.04.
Никогда я не думал, никогда не мечтал,
Что смогу окунуться в стихию.
Уж по счёту какой сотрясал меня вал,
Сотрясая со мною Россию.
Сотрясая весь мир и тряся небеса,
Низвергая живое в пучину.
Сотрясал, сотрясал, сотрясал, сотрясал,
В сотрясенье нашедший причину.
04.12.04.
Бремя власти - груз тяжёлый,
Коронация - почин.
И народ всегда груженный,
Без на то ему причин.
Без корзины и авоськи,
Без одежды и еды.
Когда слон живёт без Моськи,
Когда счастья - полбеды.
06.12.04.
Я стараюсь в своих текстах соблюдать одно правило - исключающее все правила.
06.12.04.
Я хотел насладиться жизнью,
Чтобы ярко потом в ней сгореть.
С таковою навязчивой мыслью,
Жизнь пройти не легко было ведь.
Ведь она меня мучала с детства,
Нет не жизнь, а принцип её.
Жизнь играла со мной без кокетства,
Отстоять, чтобы мненье своё.
06.12.04.
Я пишу о камнях, о птицах, о воде и судьбах.
07.12.04.
Может быть в сумрачный день, от тоски
Запою я совсем по-другому.
И в снопы увяжу все стихи колоски,
В себе задавивши истому.
В себя задавивши последний мотив,
Мелодию хриплую песни.
На несколько лет свою жизнь скоротив,
Отдамся душевной болезни.
07.12.04.
Мрачно как-то за окном -
Оттепель зимою.
Снег растаял молоком,
Как в ручьях весною.
08.12.04.
ИЗГОИ
Поэты - это душевные инвалиды и не важно, чей ты поэт, Русский, Украинский, Армянский или французский а важно какой ты поэт. И чем сильнее их душевная травма, тем больше пользы обществу от их творчества. Они берут на себя, на свои души, пороки общества и этим медленно убивают себя.
Странно получается, чем больше наносится вред поэту, чем сильнее причиняют ему боль, тем здоровее становится общество. Мы жертвы, жертвы людских пороков. Люди выздоравливают за счёт того, что убивают нас.
08.12.04.
Читатель, как и писатель, не предсказуемое явление.