Ворона не каркала, она говорила 
сидя со мной на ветвях 
белая оказалась и очень милая 
и я загляделся ах...

И я показался ей вороном белым 
такой альбинос как сама 
сам разговор проходил без темы, 
чувство сводило с ума.

Болтали на древе мы о погоде 
быть иль не быть дождю 
первая тема всегда о природе, 
а я ведь другою жду.

Тему другую как ворон ворону 
обнимет на ветке крылом, 
я обещал ей златую корону, 
всегда обещаю потом.

Потом после всех на ветвях разговоров 
формальных и нет процедур, 
ворону короной соблазняет ворон 
под нами раскидистый дуб.

И ветви широкие и листьев много 
и рядом большое гнездо 
под ним проходящая мимо дорога 
и для яиц ведро.

Туда и кладём стишки-яички 
с златою где конус каймой 
такие замашки у нас и привычки 
активность любой порой.

И так и живём в ветвистой короне, 
листьев имея анклав, 
ворон с вороной давно на троне 
создали супружеский брак.

Ворон с вороной давно хотели 
создать и не только брак, 
узы любовные это сети - 
корона великий знак.

Ворона корону всегда предвидит, 
знает и где она 
да потому что сам ворон мидий 
у нас и любовь сильна.

И долга терпенье и чувства другие 
держат нас вместе всегда, 
после погоды переходим на книги 
всему ведь своя череда.

И шёпот приятный и комплименты 
в шёпот приятны и под крылом 
чувства не только имеют приметы, 
но и корону потом.

Но только потом как всегда, однако, 
заложено на потом 
не только чувства любви и брака 
в возрасте немолодом.

Но долг и обязанность общаться в паре 
в паре одной всегда 
дуб, даже если стоит на базаре 
в дубраве дубов чреда.

Чреда и не только дубов и гнёзда 
на каждом дубу по гнезду, 
но чёрные все - альбиносы порода 
иной и у них продукт.

Все яйца в ведре с золотою каёмкой 
птенцы потом тоже с каймой 
с яиц вылупляются воздушной пробкой 
с короною и с умом.

Но все альбиносы как папа и мама 
в дубраве во всей на ветвях 
меж белым и чёрным оттенков гамма 
пестрит иной раз в очах 

у белых и чёрных цветных и тоже 
перья пестрят у всех, 
а я со своею женою в ложе 
любовный свершаю грех.

А ворон с вороной фантазия мысли 
от страсти над головой 
из-под сознания как будто вышли 
без лишних и в шёпот слов.

Фантазии были за чредою границы, 
жена постигала их, 
куда уж вороне до постельной тигрицы 
представьте, какой ей стих, 

был мною написан под утро в постели 
я лёг и проснулся один, 
такую фантазию взаимно имели, 
ночи имели и дни.

И кучу на это ещё обстоятельств 
не только как этот стих, 
а в совокупленье их большое счастье - 
ночные с женой грехи.

Сплошные и тоже грехи ночные 
фантазии плод больной 
в комнатах разных они иные 
в той иль в другой с женой.
09.03.14.