Предположим, что вы хотите узнать, в какое время поезд прибывает на станцию. Сделать это достаточно легко: вы смотрите на часы на своей руке, замечая то время, когда поезд проходит мимо вас. Но что если вы захотите узнать, когда поезд прибывает на отдаленную станцию? Откуда вы знаете, является ли это событие одновременным с событием, происходящим здесь?
Питер Галисон.
"Эйнштейн, Пуанкаре и современность"
-Кран.
-Крот.
-Рок.
-Рот.
-Тор.
-Тон.
-Тора.
-Рота.
-Сок.
-Сор.
-Сорт.
-Торс.
-Коса.
-Оса.
-Стон.
-Нота.
-Кот.
-Ток.
-Кон.
-Крона.
-Топ.
-Пот.
-Пакт.
-Коран.
-Нарост.
-Тропа.
-Порт.
-Пора.
-Ар.
- Что такое "ар"?
- Единица площади. Ну бывает гектар, а это - ар.
- Хорошо. Акр.
- А это что такое?
- То же единица площади!
-Рост.
-Рак.
-Пар.
-Простак.
- С ума сойти! Семь букв!
-Тан.
-Танк.
-Нора.
-Он.
- "Он" не подходит. Это - местоимение, а можно только существительные.
- Хорошо. Тогда - Парк.
-Прок.
-Оса.
- Была "оса"!
-Окрас.
-Карп.
-Пан.
-Панк.
-Стон.
- Был "стон"!
-Спорт.
-Топка.
-Покат.
- ...
- Сдаешься?
-Копра.
-Наст.
- ...
-Стан.
-Станок.
- ...
-Крап.
- ...
-Пост.
-Порка.
- ...
-Сток.
- ...
- Сдаешься?
- ...
- Все! Отсчитываю десять секунд, и если не называешь слово - ты проиграл!
- ...
- Десять, девять, восемь, семь...
-Карп.
- Был "карп". Шесть, пять...
-Танк.
- Было! Четыре, три, два...
- ...!
- Один! Все!
Все закончилось совсем не смешно.
Когда они начали играть в эту игру в прокуренном насквозь тамбуре скорого пассажирского поезда, то как-то не верили в серьезность исхода. Они договорились, что будут по очереди составлять слова из букв надписи "СТОП-КРАН", висящей над ручкой экстренного торможения. Кто не сможет быстро составить новое слово, должен сорвать стоп-кран. Сперва количество вариантов казалось бесконечным, но, в конце концов, версии иссякли.
Надо сорвать пломбу и рвануть рукоятку вниз...
Вагон раскачивало. Поезд торопливо мчался к пункту назначения.
Еще минуту назад все можно было свести в шутку и, плюнув на правила игры, вернуться пить пиво в вагон. Но теперь правила выглядели очень серьезными, и было физически невозможно взять и нарушить их.
Он взялся за ручку... Сизые клубы табачного дыма замерли в воздухе...
Он резко рванул кран вниз, но за секунду до этого, поезд начал тормозить самостоятельно и, резко дернувшись, остановился возле узловой станции.
- Стоянка десять минут! - крикнул проводник и первым спустился на перрон.
Следом за ним тотчас спрыгнул молодой человек с бумажным свертком в руках.
Молодой человек всю поездку был в нетерпении, топтался возле проводника, нервничал.
И вот сейчас, он, словно упруго расправленная пружина, стремительно двинулся вдоль ночного вокзала. Он обогнул двухэтажное здание и оказался на вокзальной площади. Освещалась площадь кое-как, и у центрального входа стояло несколько автомобилей с желтыми лампами такси на крышах. Водитель одной из них лениво поинтересовался куда надо довезти, но молодой человек отрицательно покачал головой и шагнул на боковую улочку, в душную темноту.
Если не эти крупные звезды на ясном ночном небе, он точно бы растерялся. Молодой человек совсем не знал этот городок. Но звезды были на удивление яркими, и он шел по неровной дороге, то и дело задирая голову. Если честно, то он совсем не так воображал свой приезд сюда. И, что самое главное, он не так представлял свои ощущения по приезду. Он шел по незнакомому месту, таращился на незнакомые звезды, где-то трещал сверчок и где-то жила девушка, ради которой он проделал весь этот путь.
Наконец он вышел на довольно широкую улицу и, с трудом разглядев табличку на ближайшем доме, убедился, что он на верном пути.
Предательски вспотели ладони.
Все что казалось таким простым и естественным, сейчас стало выглядеть рискованным и глупым.
Что он ей скажет? Привет, хотел сделать сюрприз и свалился как снег на голову? А может она не одна живет? А вдруг у нее парень есть? А если она с этим парнем живет? Вот сюрприз так сюрприз будет...
Девятиэтажный дом четко выделялся на фоне высоких берез. Номер дома был жирно выведен краской на стене, и большие цифры не оставляли сомнения - это был номер ее дома.
Молодой человек в нервности помял бумажный сверток в руках и достал из кармана мобильный телефон. С минуту о чем-то размышлял, потом набрал номер.
- Оля?
- Нет, это не Оля! - сказала она спросонья.
В телефонной трубке что-то щелкнула и связь прекратилась.
Она зажгла ночник. В грудной клетке сильно и неровно колотилось сердце. Сосуды в голове гудели от давления. Кто звонил? Или приснилось? Сон и реальность никак не хотели окончательно разделяться. Перед глазами все плыло. Номер звонящего был абсолютно незнакомый, скорее всего иногородний. Что это за Оля-моля такая, что звонят ей по ночам?!
Она глянула на часы: 03:45. Будильник выставлен ровно на пять. Этот дурацкий звонок оказался совсем не ко времени.
Она пошла на кухню, долго пила прямо из чайника, облилась холодной водой, зато немного пришла в себя.
В ванной умылась, почистила зубы. Закрыла кран, но посчитав, что прополоскала рот четыре раза, вернулась. Четыре - несчастливое число. Несчастливое, правда, в Японии. Но все равно открыла кран, вновь набрала полный рот воды и выплюнула. Теперь получилось пять раз: четыре плюс один. Опять четыре... И никуда от этой цифры ни уйти, ни улизнуть. Не получится обмануть арифметику.
Она тщательно завернула кран, прошла на кухню, проверила газ.
Ночной звонок, бесспорно, являлся знаком. Незнакомый человек не мог случайно ошибиться именно этой ночью. Ночью, когда ей было так важно выспаться. Кто-то или что-то просигналило ей о чем-то. Осталось выяснить лишь кто это, что это и в чем заключается знак...
Она легла в постель и принялась настраивать себя поскорее заснуть. Эта попытка дала противоположный эффект: организм напрягся, сознание окончательно прогнало остатки сна, в голову полезли бестолковые мысли. Она прислушалась - где-то капала вода. Черт! Прошлепала на кухню, потом боязливо заглянула в ванную комнату - тишина. Опять легла. На улице отрывисто пролаяла собака и смолкала. Спать. Спать. Спать! Собака гавкнула, будто кашлянула.
Хотелось уже вскочить и кинуться решать задуманное! Как жаль терять время на ожидание утра!
Но рано... Надо уснуть.
У соседей наверху вдруг зажужжал какой-то инструмент. С ума сойти, не сверлить же бетонную стену они собрались в такую рань?! Звук усилился, стал тоньше и спустя минуту окончательно растворился в темноте окружающего пространства. Впрочем, звук остался где-то там, на уровне ультразвука, неощущаемого ушами, но прекрасно воспринимаемого теми же собаками. Она прислушалась - собака молчала. Убежала? Или затаилась? Наверняка грызет какую-нибудь дрянь, трусливо косясь по сторонам.
Почти неслышно зашелестела береза за окном. Двадцать лет назад, когда семья въехала в дом, березки были маленькие, тонкие и прозрачные в лучах света. Сейчас же верхушки деревьев были вровень с крышей верхнего этажа, и густые ветви нахально загораживали небо.
Включился лифт. Кого в такую рань, в воскресный день понесло на улицу? Она не выдержала и выглянула в темное окно и, конечно же, ничего не разглядела в утренних потемках. Хлопнула дверь подъезда. Может быть, это любитель утренней ловли рыбы отправился с друзьями пораньше на рыбалку? Вот ведь не спится людям! Хотя почему именно рыбак... Тогда уж это собачник пошел выгуливать своего питомца. Опять эти собаки! Невозможно уснуть из-за них. А уже светает!
"Уже светает, - отметил он про себя, выйдя из подъезда. - Надо торопиться".
Он не ложился спать и всю ночь просидел возле открытого окна, разглядывая ветви берез. И все равно не успел выйти затемно.
Случайный прохожий мог бы удивиться, увидев его с крашеной табуреткой в одной руке и розой - в другой. Но прохожих не было. Город спал. Спал самым крепким сном, который бывает как раз под утро.
Идти было недалеко, но когда он добрался до места назначения, рассвело.
В полумраке все казалось серым, а сейчас стало хорошо видно, что табуретка бордовая, а роза - желтая с багряными прожилками.
Он поставил табуретку возле двери в подвал жилого девятиэтажного дома, встал на нее, положил розу на крышу входа и вскарабкался туда сам. Отсюда было несложно залезть еще выше - до второго этажа. Весь первый этаж дома занимали магазины, и их выступающие крыши образовывали подобие дорожки на уровне второго этажа.
Наклонившись, он быстро пробежал вдоль многочисленных спящих окон. Никто не смотрел оттуда, и некому было удивиться необычному утреннему гостю.
Он добрался до нужного углового окна, присел, достал из кармана клейкую прозрачную ленту, складной ножик и принялся крепить цветок к стеклу...
А потом он шел по безлюдной улице в сторону вокзала.
Редкие машины проносились по пустынной дороге, но он решил добраться пешком, благо время позволяло. Время позволяло успеть вовремя дойти к прибытию поезда и давало возможность подумать.
Он представил, как через несколько лет, проходя мимо дома, по крыше которого только что лазил, обнаружит табурет на том же месте. Табурет-памятник. Памятник сегодняшнему событию.
И тут пришло ясное осознание, что себя-то он в этом доме, совершено, не представляет! Он мог представить себя проходящим мимо и созерцающим эту долбанную табуретку. Но именно проходящим мимо!
Он еще не отошел от юношеского восторга лазанья по крыше, а смутное чувство вины уже начинало портить романтическое настроение. Это гадкое чувство было едва различимым, но он отчетливо понимал, что носить рано утром любовнице цветы, вообще говоря, скверно. Особенно если после этого ты идешь встречать жену на вокзал.
Ветер принес протяжный гудок паровоза.
Он шел и сравнивал людей с магнитами. Рыба ищет, где глубже, человек - где лучше. Притянули человека, закрепили - он и не дергается. Но стоит посильнее потянуть в другую сторону - человек враз перескакивает туда.
Но магниты умеют не только притягивать: одноименные полюсы отталкиваются. Вот и он - его не столько притягивает к людям, сколько отталкивает от них. Это не здесь хорошо, это в другом месте плохо. Наступает момент, когда отталкивает отовсюду, и ты висишь в равновесии. Только вот равновесие это крайне неустойчивое. Оттолкнет с одной стороны посильнее, и летишь кувырком. В никуда. А там рады - думают, они притянули тебя. И не знают, насколько чудовищная сила приплюснула тебя к очередному чужому краю.
Опять донесся протяжный гудок паровоза. Он уже подходил к перрону.
"А может уехать?"
Сесть сейчас в первый попавшийся поезд и прочь! Успокоиться под мерный стук колес. Заказать чай из граненого стакана в фирменном подстаканнике. Читать названия неизвестных станций: Новые Заимки, Тарбагатай, Карасульск Заречный... И представлять себе, как славно сложится жизнь, если выйти на полустанке и остаться в этом Карасульске... Или ехать еще долго-долго и все равно найти где-то там другой Карасульск: Карасульск-Два, например. И тот и этот Карасульски одинаково интересны. И в них есть много чего важного, необходимого для будущей жизни, перспективного и радостного. И нельзя сказать, что всего этого нет в родном городе, но почему-то в Карасульске это, наверняка, сразу бросится в глаза, а здесь безнадежно глубоко спрятано.
Он шел вдоль перрона и видел приближающейся поезд. Хотелось зло рассмеяться всему городу в лицо, помахать рукой, плюнуть и забыть.
Они сближались с составом, уже можно было разглядеть машиниста.
Поезд начал притормаживать.
"Заскочу в первый же вагон и уеду!"
Паровоз шумно дышал.
И тут он понял, что этот поезд дальше никуда не поедет. Это его конечная станция. Сейчас он остановится, устало вздохнет, и будет отдыхать от долгого пути.
Мятые пассажиры вылезут на пыльный перрон, их бросятся встречать с глупыми улыбками встречающие, начнут хватать их неподъемные сумки, чемоданы и пакеты.
А поезд будет неподвижно стоять, никого не торопя и никуда уже не спеша.
Но пока состав еще приближался на приличной скорости.
"Я не хочу оставаться".
Он спрыгнул на рельсы.
Поскользнулся. Едва не упал. Встал на черные шпалы и пошагал навстречу локомотиву.
Машинист рванул кран тормоза. Сжатый воздух устремился в тормозные цилиндры.
Человек на рельсах остановился, и в этот момент его тело пронзило солнечное нейтрино.
Нейтрино было такой быстрой и маленькой элементарной частицей, что даже не почувствовало эту встречу. Вообще-то оно пролетело перед этим несколько сотен миллионов километров и ничто не служило ей преградой. Нейтрино пронзило человека, земную кору, весь земной шар, достигло района Японии, пролетело сквозь глубокую цинковую шахту Камиока, вылетело незамеченной детекторами частиц и понеслось к звездам мимо Луны.
Все это заняло чуть больше секунды.
А потом земля с луной - эти два сцепленных шарика - остались позади, и потянулась нескончаемая черная пустота. Изредка навстречу проносились куски метеоритов и прочая пыль. Весь этот мусор был совершенно прозрачен для нейтрино. Оно пронзало его навылет, даже не коснувшись материи.
Впрочем, любое нейтрино способно нестись сотни лет сквозь ткань Вселенной безо всякого взаимодействия, мчаться никем невидимое и неощущаемое...