Аннотация: Путешествие с паломнической группой в Святую Землю.
Путешествие к источнику Веры.
Есть ли в мире другая земля, где бы
сочеталось столько дорогих для
человеческого сердца воспоминаний?
И.А. Бунин.
На собрании группы паломников, направлявшейся в Израиль, сотрудница. Нижегородского паломнического центра Людмила Сергеевна на вопрос, какая погода стоит в начале февраля в Иерусалиме, ответила, что там в это время тепло, около 20 градусов, но могут идти дожди. Показала висевшую на стене большую цветную фотографию, где освещенные ярким солнцем, красовались невысокие пальмы, пышно цвели розовые кусты на широкой клумбе, прихотливо декорированной большими серыми камнями.
Но, как оказалось, нарядное фото лишь в небольшой степени передавало прелесть зимы в Иудее!
В начале февраля в Святой Земле зеленеют и цветут, птичьим гомоном ликуют не только благодатные долины, но и пустыни после прошедших обильных дождей причудливо изукрашены коврами сочных трав, трепещущих под легким ветерком маков и анемонов, свисающими с камней переплетениями душистых трав, розетками мясистых, похожих на агавы растений.
Но воспоминания мои забегают вперед. Из родного Нижнего провожала путешественников настоящая русская зима.
В раме автобусного окна пробегают картины зимней дороги, непривычно тихой и темной в этот ночной час. Тянется темная масса лесов на бесконечных снегах. В редких поселениях слабо мигают огоньки.
День первый. В малолюдном с утра аэропорту Шереметево быстро оформляем документы, проходим таможенный досмотр и, изрядно помариновавшись у выхода, проходим в самолет по широкой алюминиевой трубе.
Огромный аэробус "Российских авиалиний" легко отрывается от земли и набирает высоту.
Подмосковный пейзаж напоминает сверху бескрайнее море - колышутся волны темных лесов, сугробы-льдины перечеркнуты трещинами автомобильных дорог, стайками пингвинов теснятся домики селений.
Часа через три самолет начинает понемногу снижаться. Под огромным и широким, похожим на целый планер, крылом проплывают диковинные картины бесконечных пустынь с палевыми и лиловыми песчаными холмами и редкими озерами среди них. Вода в озерах удивительно глубокого, темно-бирюзового цвета, а причудливостью форм водоемы, кажется, стараются превзойти друг друга. Вот одно из них, похожее на дракона, извивается всеми тремя головами на длинных шеях, другое драгоценной брошью сверкает в обрамлении пышно зеленеющих берегов. Вот показались длинные морские пляжи, пустынные в это время года.
В аэропорту Бен -Гурион не слишком приветливые девушки-таможенницы внимательно и долго изучают наши документы, пристрастно расспрашивают о целях приезда.
Аэропорт современный, просторный. Широкие залы украшены фонтанами и модернистской скульптурой.
После неприятной заминки, вызванной потерей сумки одной из паломниц, погружаемся в автобус, и едем в столицу Израиля.
Окрестности Тель-Авива чистотой и благоустройством особенно не отличаются. Но погода хороша, воздух теплый и влажный. Небольшие сады цитрусовых и оливковых деревьев радостно зеленеют, омытые недавним дождем, ярко-зеленые лужайки местами залиты водой.
Первый город, который посещает группа, это Лидда. Грязноватый арабский городок, обшарпанные дома с осыпающейся штукатуркой. Смуглые ребятишки пинают жестяные банки из-под пива по раздолбанной мостовой и зарослям бурьяна.
Храм Георгия Победоносца, приземистый, сложенный из грубого грязновато-белого камня, поразил неожиданной высотой стен изнутри, огромностью золоченого паникадила. Настенные росписи, привычные для православного храма, отсутствуют. Гид объясняет нам, что в архитектуре храма кроется некая особенность - по законам мусульман, долгие века владевших городом, православные церкви не должны были превосходить высотою мечети. И только во внутреннем убранстве ухитрялись зодчие показать стремление Христианской души к Господу.
Святой Георгий, римский воин и мученик за Веру Христову, по преданию был погребен здесь, в имении своих родителей. Какими путями разошлась по миру его слава, как стал этот святой покровителем многих народов, в том числе и жителей нашей столицы, и православной Грузии? Поистине, пути Господни неисповедимы!
Помолившись великому Святителю, пускаемся в путь по направлению к древней Яффе. Город, основанный сыном Ноя Иафетом, возможно, самый древний город на земле, благообразием не отличается - многие дома частично разрушенные, глядят на мир подслеповатыми окнами. Принадлежали они арабам, бежавшим отсюда во время войны в шестидесятые годы, и до сих пор дожидаются своих хозяев.
Слушаем историю пророка Ионы, претерпевшего множество невероятных испытаний, пытаясь избежать воли Божией. Самое невероятное из них - трехдневное пребывание в чреве кита. Гид рассказывает о дебатах между богословами и учеными мужами о возможности такого. Достойный ответ православного священника:
-Если бы в Священном писании говорилось о том, что не кит проглотил Иону, а пророк кита, я бы ни на минуту не усомнился в правдивости этих слов, ибо ничего невозможного нет для Господа Бога.
В Русской Духовной Миссии, что находится в Яффе, встречаемся с русским священником. В православном храме тихо и уютно, золотятся ризы на образах Казанской Божией Матери и Святителей, в том числе и наших родных, из земли Русской,
Подворье миссии напоминает маленький земной рай. Опахала широких пальмовых листьев, густые кроны то ли сосен, то ли кедров осеняют зеленые лужайки с молодыми кипарисами и цветущими в кольцах каменных кругов кустами. На зеленых лужайках демонстрируют радужное оперение вальяжные красавцы-павлины.
Воздух пропитан ароматом цветов, хвои, влажной земли, и каким-то особенным духом благости и умиротворения.
Вблизи храма находится захоронение святой праведной Тавифы. В маленькой пещерке поклоняемся ее гробнице.
Трогательна история этой женщины с именем грациозного животного (Тавифа-серна). Молодая ученица Святого Апостола Петра снискала общую любовь христиан своими добрыми делами, особенно прославившись искусством рукоделия, с которым она мастерила рубашки и платья для бедных, да сладкоголосым пением духовных гимнов. Смерть застала искусницу неожиданно, когда учитель был далеко. Вернувшись, он воскресил свою ученицу к великой радости вдов и бедняков, которым она благодетельствовала. Праведная Тавифа прожила еще до глубокой старости, занимаясь добрыми делами и прославляя Господа ангельским своим голосом.
От Яффы до Иерусалима путь автобусом недалек. А вот паломникам прежних времен приходилось преодолевать этот путь пешком или на подводах. По дороге приходилось задерживаться в арабском селении, где рэкетиры прежних времен собирали с них мзду за проезд.
По сторонам дороги громоздятся горы Иудейские. Мне не приходилось еще видеть подобных в своих прежних путешествиях, хоть в горах приходилось бывать в жизни немало, и в Европе, и в Азии.
Впечатление такое, будто Создатель в день творения рассыпал по зеленым возвышенностям грязновато-белые ноздреватые глыбы, то неровно оббитые, то овальные, словно огромная галька из моря мироздания, а сверху щедрой рукой рассыпал семена диковинных растений - миндаля, цветущего посреди зимы коричневато-розовыми облаками , каких-то белых пушистых метелок, широкими охапками свисающих с каменистых склонов, нежно-сиреневых бутонов весенних цветов.
Пригороды Иерусалима разнообразием построек не отличаются. Хотя гид и уверял, что здесь нет архитектурного надзора, и жители города строят, кто во что горазд, столица производит впечатление единого ансамбля. Может, потому, что много лет действует здесь распоряжение мэрии, все дома облицовывать местным камнем, который буквально под ногами валяется в несметном количестве.
Кварталы двух-трехэтажных домов лепятся по склонам высоких холмов до мощной стены, окружающей старую часть города.
Свернув с центральной автотрассы, не слишком оживленной для послеобеденного часа, на узкую улочку, автобус осторожно пробирается между новыми домами с магазинчиками на первых этажах, и останавливается возле гостиницы.
Пока идет регистрация прибывших, поджидает меня в Иерусалиме первое чудо- встреча с Ольгой, гидом из моей предыдущей поездки, представительницей паломнического центра "Покров", Москва. С нею связаны многие волнующие воспоминания о путешествии по Италии, ей я обязана любовью к этой прекрасной стране и ее святыням. В той же поездке родилось во мне горячее желание посетить Святую Землю.
Ужин в ресторане, где улыбчивые арабы-официанты немного говорят по-русски. Небольшой отдых, и вот уже по притихшим улочкам Иерусалима группа паломников спешит на ночную службу в Храм Гроба Господня.
На улицах гуляют группы молодежи, мало чем отличающейся от московской или нижегородской, но частенько встречаются группы правоверных евреев, среди них немало молодых. Все одеты в долгополые черные пальто, в круглые черные шляпы, из-под головных уборов опускаются на воротнички жесткие черные косички-пейсы.
Огибаем высокую стену, сложенную из грубо тесаного камня, и вслед за гидом углубляемся в крытый переход, с многочисленными лавками, наглухо закрытыми в эту пору.
Ноги опасно скользят по неровной, словно намасленной брусчатке, проход слабо освещен.
Мощные серые стены храма уходят высоко в беззвездное небо. Из полумрака двора через неширокий вход с трепетом заходим в Святая Святых каждого христианина.
Массивные колонны храма теряются в полумраке, на неровных стенах едва виднеются немногочисленные иконы и росписи.
Недалеко от входа Камень Помазания, где тайный ученик готовил к погребению Его Пречистое Тело. Камень отполированный руками тысяч паломников, пропитанный розовым маслом, освещен сверху таинственным светом больших, изукрашенных цветными каменьями лампад.
Встаем в очередь в Кувуклию (часовня с погребальным ложем), чтобы поклониться Гробу Господню. Сегодня праздник Сретения Господня, Кувуклия ярко освещена огнем множества свечей и лампад.
Через низкое отверстие в стене через Придел Ангела проникаем в небольшую пещеру и припадаем к камню, на котором больше двух тысяч лет тому назад лежало Тело Спасителя, где оно воскресло и откуда вознеслось в пределы Единосущного Отца. Здесь же Ангел Господень возвестил женам-мироносицам об этом великом событии. Именно сюда сходит на Пасху животворящий огонь, распространяемый потом по всему безбрежному Христианскому миру.
Невозможно выразить словами охватывающие тебя чувства - реальности событий, происшедших здесь на заре Христианской Веры, ликования от сознания себя пусть самой малой капелькой безбрежного и вечного духовного мира.
Наша группа успела вовремя - вход в Кувуклию перекрывается, начинается Божественная Литургия.
Православные священнослужители в скромных одеждах, все, как один, с седыми бородами и смоляными бровями, поют молитвы на греческом языке.
Непривычный для нас, гортанный восточный напев торжественно звучит под темными сводами храма. Среди четко выпеваемых торжественных слов различаю немногие знакомые "Тэо", "Спиритус", "Христос", и многократно повторяемое нежное "Аллилуйя". Греческим священникам сослужают русские, отдельные молитвы звучат на славянском языке. Кажется, соотечественники составляют среди молящихся большую часть.
Служба заканчивается причастием Святых Даров. Потом в толпе других паломников потекли и мы к месту своего временного пристанища по совсем уж безлюдному, таинственному Святому Граду.
День второй. Несмотря на усталость, сон не приходил, пережитое волнение не давало успокоиться. Казалось, только успела сомкнуть глаза, а уж в окна настойчиво рвется горячее утреннее солнце. Скорее завтракать, и вслед за гидом пора отправляться на экскурсию по Иерусалиму.
В глубину земли между серыми тяжелыми глыбами опустилась купальня Вифезда, где во времена Спасителя раз в год ангел возмущал воду, а сам Он исцелил расслабленного.
Из-под земли поднимается густой теплый пар , а трава, пробивающаяся между камнями древних стен, сочна и болотно зелена.
Следуем по Крестному пути Спасителя.
Пятница, по другой стороне улочек весело текут навстречу нам толпы мусульман из мечетей. Принаряженные, в белых платках, подхваченных витыми толстыми шнурами, огнеглазые и белозубые, радостно-шумные. Что им до тех трагических событий, что развернулись на этом пути много веков назад, и до переживаний паломников-христиан!
Через узкую улочку перекинута римская арка, называемая "Ecce Homo"-"Се, Человек"!, память о происходившем поблизости суде Пилата.
Вблизи арки-остатки Лифостротона, того самого двора в римской крепости, где вершился суд и был провозглашен неправедный приговор. Крепость перестраивалась, но древние, времен Спасителя, камни при перестройках сохранились.
Еще не раз откроются на путях паломников камни, что вопиют о славе и страданиях Христа и подвигах многих Его Угодников. С каменных стен многих зданий здесь и там свисают гирлянды ярко зеленеющих, цветущих растений, будто живоносные камни древности и в наше время источают вечную жизнь.
Спускаемся в слабо освещенные подземные темницы Претории. Большая камера, где, как считается, с другими мятежниками содержался Варавва (кстати, не разбойник вовсе, а зилот, повстанец против римского владычества, чем и объясняется его популярность в народе).
Темница Спасителя расположена отдельно. В тесном капкане, с выдолбленными в скале колодками держали римляне чистого и безгрешного Праведника Видно, проповедь добра и чистоты была для захватчиков страшнее, чем вооруженный мятеж.
Поклонившись страданиям Богочеловека, поднимаемся снова наверх, на солнечный свет, заливающий улочки древнего Иерусалима.
Еще остались камни из той мостовой, где ступали ноги Иисуса, изнемогающего под тяжестью креста, хранящие память о том, как упал Спаситель в первый раз, оставив на стене отпечаток своей ладони, как лишилась чувств Его Пречистая Матерь, встретив мрачную процессию. Здесь добрая женщина Вероника отерла кровь и пот с Его лица, навсегда запечатлев на своем платке Пречистый облик, а тут Симон Киринеянин подхватил тяжесть Его ноши.
На месте, где заканчивался Иерусалим евангельских времен, находится Александровское подворье. Здесь в девятнадцатом веке начальнику русской Духовной Миссии архимандриту Антонину (Капустину) удалось при археологических раскопках найти участок городской стены Иерусалима первого века с вратами, порог которых переступил Господь по пути на Голгофу (судные врата).
Подворье принадлежало Православному Палестинскому обществу, следы деятельности которого на Святой Земле встретятся нам еще не раз. Удивительно, что в России о делах общества говорить и писать как-то не принято. До поездки пришлось слышать о нем один только раз, в телевизионной передаче, причем как-то мельком, почти пренебрежительно.
Странно, ведь истории жизни императорской семьи, великих князей и лиц, к ним приближенных, нынче в большой моде. Рассказывают вот только все не о том, перемывают кости, смакуют подробности личной жизни.
Я, к примеру, долго не могла понять причины канонизации царской семьи, ведь вина венценосной четы в том, что произошло с Россией, несомненна, а нравственные качества далеки от Христианских идеалов! И только здесь , в Святой Земле, стало открываться мне, как много сделали представители дома Романовых для укрепления православия . А уж о великой княгине Елизавете и ее муже Сергее Александровиче разговор особый. Скажу только, что лишь сейчас стало приходить ко мне понимание того, что не только с самодержавием вели войну всех мастей революционеры, а в первую очередь, против Православной Христианской Веры.
Но, вернемся к нашему путешествию. В храме подворья гармонично соседствуют реликвии из евангельских времен и совсем близкой истории православной России - образа великих святителей земли Русской и новомучеников, картины художника Кошелева, изображающие путь Господень на Голгофу. Здесь, как ни в каком другом месте, чувствуется неразрывная связь Православной России с живым источником Веры, проистекающим из Святой Земли.
Залитый солнцем двор Храма Гроба Господня шумит, пестреет толпами паломников всех Христианских конфессий и просто туристов.
Гора Голгофа, место распятия Спасителя, еще во времена римлян начала активно застраиваться, были здесь и рыночная площадь, и языческие храмы. И только великая подвижница, Равноапостольная царица Елена, разрушив языческие капища, возвела в начале четвертого века н.э. на месте распятия Спасителя величественный Храм Воскресения Христова.
Яркий солнечный свет остается за спиной, и мы снова оказываемся в полумраке святилища.
В нише правого притвора едва угадывается бесплотная фигурка старой женщины в черном одеянии. Темные, глубоко запавшие глаза, смотрят, будто из глубины тысячелетий. Уж не сама ли это пророчица Анна пришла прославить Спасителя вместе с нами, живущими ныне!?
По крутой лестнице поднимаемся к месту, где свершилось величайшее в мире злодеяние и безмерный подвиг во спасение человечества. Прикладываемся к камню с Голгофы, и спускаемся вниз к месту обретения Древа Животворящего Креста Святой Еленой.
День третий. Выезжая из Иерусалима, минуем место, называемое "геенна огненная". В древние времена язычники приносили здесь человеческие жертвы. Иудеи на этом месте устроили городскую свалку. В последствии постоянно горящая смрадным огнем помойка стала прообразом адского пекла.
Сегодня от прежнего безобразия не осталось и следа, бывшая геенна зеленеет изумрудной травой, кое-где среди ровных валунов пестреют коврики из нежно-сиреневых, желтых и алых цветов.
Путь наш ведет через пустыню Иудейскую в Лавру Саввы Освященного.
По дороге оживают перед путешественниками евангельские события и притчи. Вот проезжаем место, где добрый самарянин подобрал истерзанного разбойниками путника, перевязал его раны и поместил на постоялый двор. В память об этом событии на том же месте устроена современная гостиница с небольшим музеем мозаики.
Зима в этом году выдалась доброй. Не верится, что именно про это место писал И.А. Бунин в своем маленьком, но совершенно потрясающем рассказе "Роза Иерихона" -"страшная долина Огненная, нагая мертвая теснина в пустыне Иудейской".
Горы, словно из окаменевшего серого и желтого песка, радуют глаз причудливостью форм. После обильных дождей каменистые кручи близ Лавры украсились дорожками зеленеющей травы и большими розетками растений, похожих на кактусы, только без колючек.
Теснина двумя ущельями врезается между гор, в каменной стене одной различаются круглые отверстия - входы в пещеры, служившие кельями Преподобному и его сподвижникам.
Современный монастырь с пятнадцатью примерно насельниками расположился пониже на склоне. Отшельниками монахов назвать трудно, микроавтобусы с паломниками подъезжают к обители один за другим по узкой извилистой дороге над обрывом.
Темноликий приветливый монах, говорящий по-русски, выносит нам мощи святых для поклонения, принимает записки и пожертвования, угощает путников каркаде с корицей.
Монастырь, вход в который женщинам не разрешен, хорошо просматривается от женской гостиницы, где когда-то останавливались матери монахов, чтобы издалека посмотреть на своих сыновей, не нарушая их уединения.
Узнаем от гида, каким великим Христианским подвижником был Преподобный Савва, сколько чудес сотворил за свою долгую и праведную жизнь, как велик его вклад в создание православного устава и порядка богослужения.
Что я знала раньше об этом святом? Да ничего, кроме двух строчек в рассказе известного писателя!
А здесь узнала не только о его подвигах и чудесах, но и поняла не только разумом, но и всею душой, что Дух Святый, пронизывающий эту землю, из века в век призывает сюда великое множество святых подвижников, и глубоко верующих христиан со всех пределов земли.
Посещаем еще один монастырь, Феодосия Великого, поселившегося, по преданию, в пятнадцатом веке в пещерке, где ночевали волхвы после поклонения Богомладенцу.
Здесь, в небольшой келье, прожил святой много лет, совершая свои молитвенные подвиги.
С каменных сводов пещеры, скупо освещаемые огоньками свечей, смотрят на нас лики святых. Гид обращает наше внимание на святого -покровителя православных журналистов. Зажигаю свечу, молюсь о помощи в делах. И происходит чудо. Уже вернувшись домой, узнаю, что примерно в это время вышли в свет первые публикации моих рассказов о деревенской жизни!
На обратном пути останавливаемся близ поля Руфи. Поле, где собирала колосья кроткая праматерь царя Давида, частью застроено современными коттеджами, частично закидано каменьями от близлежащих невысоких гор. Оставшаяся часть разделена на участки, предназначенные на продажу. Интересно, вспоминают ли жители этого места, что живут на библейской земле?
Возвращаемся в Иерусалим. Полюбовавшись на Золотые ворота, и стены, сверкающие в лучах закатного солнца, спускаемся в полумрак большой пещеры - усыпальницы Божией Матери и ее праведных родителей Иоакима и Анны.
В пещере храм, принадлежащий православной и армянской церквам и несколько гробниц времен крестоносцев.
Стоя в тихом сумраке на месте погребения праведников, вспоминаю слова своего духовного наставника о. Вячеслава, сказанные на праздник Введения во храм, какого труда стоило святым родителям выполнить свой обет Господу - отдать крошечную девочку в храм для свершения предназначенного ей Богом великого и мучительного подвига.
Такое самоотречение под силу было только истинным святым.
Еще одна ночная служба предстоит сегодня нашей группе в Храме Гроба Господня. Воскресную литургию служит Патриарх Иерусалимский. В храме торжественно и многолюдно, ярко горят огни больших лампад.
Но у меня отчего-то больше всего запечатлелся в сердце образ старенького, худого монаха в черной одежде, всю службу простоявшего на коленях, рискуя быть затоптанным толпой, молящегося Господу с великим смирением, всю службу не поднимавшего головы от истертых плиток каменного пола. О чем так самозабвенно молился старец? Может, о нас, грешных?
День четвертый. Выезжаем из Иерусалима в Иерихонскую долину. Заезжаем в Вифанию- небольшой арабский городок в окрестностях столицы. Здесь когда-то Спаситель отдыхал по пути из Назарета в доме Лазаря и его сестер Марфы и Марии.
Протискиваемся по очереди в узкий ход в пещерку, где две тысячи лет тому назад четыре дня лежало тело Лазаря, туго свитое погребальными пеленами.
Из этого отверстия в камне поднялся он на зов Спасителя "Лазарь! Иди вон.", открыл запавшие уже глаза, и, еще не понимая, что вернулся из смертной тьмы на свет сияющего дня, неверными шагами ступил на улицу родной Вифании, в объятия потрясенных сестер.
Была ли душа моя тогда с ними, или память обо всем происшедшем, словно пар, до сих пор колеблется в этом прозрачном воздухе, чтобы представить былое перед мысленным взором, как только прикроешь глаза? Не знаю. Наверное, это одно из многих чудес, что понять невозможно, а пытаться объяснить- кощунственно. На этой земле все возможно, ибо вся она исполнена Духом Святым.
А дорога ведет нас дальше, в долину Иерихона к новым чудесам.
Монастырь святого Георгия (Хозевита) прилепился, словно гнездышко небесной птицы, у самого верха высокой горы. По пути к нему паломникам предстояло спуститься с крутой горы в речную долину, поражающую своей пышной красотой.
Отвесные скалы гармоничной своей формой напоминали колонны древних храмов, в самой глубине ревел, крутил пену горный поток, причудливо обставленный по краям пирамидками кипарисов, небольшими зелеными пальмами, переплетенными цветущими растениями.
По немыслимым кручам ловко прыгали козочки, смешные, длинноухие, словно ослики. Только уши у них не стояли торчком, а свисали вниз, смешно обрамляя мордочки.
А на ослах вверх и вниз по дороге скакали молодые, шумные арабы, ожидающие, пока кто-то из путников не устанет, и не захочет рискнуть - за 20 долларов оседлать живое средство передвижения, весьма беспокойное, ненадежное на вид.
Пытаемся объяснить наездникам, что мы паломники, и ходим пешком, только наш Господь ездил на ослике, да и то только в большой праздник. Но, кажется, русский язык парни знают не настолько хорошо, чтобы понять нас.
Солнце припекало, и чем ближе к монастырю, тем труднее дыхание, тяжелее ступают натруженные ноги.
Но какой тишиной, прохладой и умиротворением встречает нас обитель! Радушный хозяин угощает путников чаем и прохладной водой, проводит по помещениям, высеченным в скале и широкой террасе, повисшей над пропастью.
Монастырь был здесь еще в библейские времена. По преданию сам пророк Илия жил здесь в одной из пещер, святые праведные Иоаким и Анна молились здесь о даровании им ребенка.
Высоко в обрыве сохранились пещерки, где совершали свои молитвенные подвиги отшельники. Как они поднимались на эту высоту, неизвестно. Но единственной связью их с миром оставались только корзины, в которых послушники изредка подавали им еду и воду.
Еще в монастыре хранятся удивительно сохранившиеся мощи Иоанна Румынского, святого двадцатого века.
Проезжаем древний Иерихон, завоеванный евреями в библейские времена не силой оружия, а помощью Божией. Неприступные стены пали сами собой от грома труб и обнесения вокруг города Ковчега Завета.
Здесь творил свои добрые чудеса ветхозаветный пророк Елисей - сделал сладкими солоноватые воды родника, одарил неиссякаемым источником масла оставшуюся без средств вдовицу, исцелил римского военоначальника, погрузив его семь раз в воды Иордана, после чего тот уверовал в Единого Бога.
В этих же местах Спаситель исцелил глаза слепого от рождения и душу корыстолюбивого мытаря Закхея. Рядом с небольшой церковью нам показывают огромное дерево, то самое, на которое, забыв всю свою важность, залез маленький и пузатенький начальник мытарей, чтобы увидеть Спасителя.
Сколько упреков было брошено Христу, за то, что приближал к себе мытарей и блудниц, то есть, личностей, наиболее презираемых правоверными евреями! А он неустанно врачевал души заблудших, направляя их к добру и чистоте, а порой и к святости!
Еще один монастырь довелось нам посетить в тот день - на горе Искушения Господня (Сорокадневная гора).
Здесь после сорокадневного поста тщетно искушал Иисуса Диавол, пытаясь пробудить в нем то гордыню, то властолюбие. А как легко порой ему удается это в отношении нас, грешных!
Приближаемся к монастырю с особой осторожностью, гид предупредил, что на этой горе, чаще, чем где-либо случаются всякие неприятности.
Единственный здесь монах провожает нас в часовню, поклониться камню, на котором отдыхал Спаситель после великих своих испытаний.
Над ущельем парит в воздухе узкий балкончик. С него открывается величественная и суровая картина - белесые обрывистые горы, узкая лента Иордана, окаймленная прибрежной зеленью, туманная полоса Мертвого моря с рыжим песчаным берегом.
Совсем скоро прибываем мы к берегу реки, с погружения в своды которой началось очищение человечества от греха, великий путь к спасению души и бессмертию.
Вода в Иордане белесо-бирюзова, под тихой на вид поверхностью рвется, клокочет яростный поток. Река совсем неширокая, ясно видны на другом берегу иорданские пограничники с автоматами. Редкие кусты с блеклыми листьями осеняют всемирную купель. С правой стороны замечаю пригорок и небольшую ложбинку, такие знакомые по известной картине Иванова. Ощущение такое, будто только что Спаситель стоял на этом месте, да ведь так оно и было. Что для Бога каких-то две тысячи лет!
Переодевшись в кабинках из плетеной лозы в белые рубахи, паломники спускаются с деревянного помоста, чтобы погрузиться в священные воды.
Подходит и моя очередь. Погружаюсь с головой, и тут же выскакиваю, ошеломленная неожиданной силой потока. Водяной смерч срывает косынку с головы, сдирает рубаху с тела. Пересилив страх, опускаюсь в воду снова и снова, семь раз, как тот болящий военоначальник. Вода колотит тело множеством молоточков, рвет намокшую одежду. Видно, грехи смыть непросто.
Как отрадно после путешествий в горы и погружения в Иордан отдохнуть немного в уютном дворике монастыря, увитом виноградом и розами, насладиться прозрачной водой из колодца и скромным угощением гостеприимных монахов.
Монастырь Святого Герасима Иорданского. Пещерная церковь с мощами мучеников-монахов, икона Божией Матери "Млекопитательница". По преданию, в этой пещере останавливалось отдохнуть Святое Семейство во время бегства с Богомладенцем в Египет.
Во дворе скульптура, изображающая большого льва весьма грозного вида.
Слушаю историю про этого зверя, и вспоминаю, что видела изображение его, смиренно сидящего у ног Святителя, в раннем своем детстве в доме у своих благочестивых родственниц. Вот только не знала тогда, что это за святой, но про картину эту вспоминала перед самой поездкой, отразив детские свои впечатления в повести из деревенской жизни.
А история со львом очень трогательная. Грозный царь зверей приручен был Святителем так, что бросил свои хищнические привычки, питался хлебом и овощами, да еще и стал работать на благо обители.
Монастырь расположен был посреди пустыни, ближайший источник воды - в Иордане, в нескольких километрах.
Занятые работой и молитвами, монахи стали отправлять за водой двух сообразительных животных - ослика, нагруженного сосудами для воды и льва в качестве охранника. Как уж они набирали воду, не знаю, может, ослик просто заходил в реку, но, набрав, благополучно доставляли драгоценную влагу в монастырь.
Но однажды, особенно уж жарким днем, гривастый охранник притомился, и решил немного отдохнуть, подремав на горячем песочке. Ослик не возражал, ему приглянулась подсохшая травка, что росла вдоль дороги.
На беду, по дороге как раз проходил небольшой караван. Нахальные купцы, не испугавшись спящего льва, прихватили ослика вместе с водой, и были таковы.
Вернувшись в обитель без своего ушастого сотрудника, бедный Лева не мог объяснить, что же случилось. Братия решила, что зверь вернулся к своим плотоядным привычкам и скушал несчастного перевозчика. В наказание лев был выдворен из обители. Долго скитался он по пустыни, переживая незаслуженную обиду, пока не попался ему тот самый караван. Кара небесная в виде разъяренного зверя настигла нечистых на руку караванщиков. Нет, самого плохого не случилось, своего Христианского воспитания лев не забыл. Однако, ослика он забрал, да еще прихватил вместе с ним трех верблюдов (по иудейским законам вор должен был возместить потерпевшему урон в четырехкратном размере).
То-то удивились и обрадовались монахи, увидев вместе со львом пропавшего ослика, да еще и верблюдов! А лев прожил в обители до конца своих дней, и не было у братии стража надежнее и вернее.
День пятый. Еще не рассвело, а в городе Назарете уже запричитал пронзительно-протяжным голосом муэдзин, сзывая мусульман на утреннюю молитву. Не знаю, есть ли в мечети усилители звука, или все дело в отличной акустике, но спать после такой звуковой атаки уже не хотелось.
А скоро утреннее солнце разукрасило апельсиновыми пятнами неровные плитки мостовой и белые стены домов небольшого уютного города, где большую часть своей земной жизни прожил в семье благочестивого плотника Спаситель. В благоговейной тишине останавливаемся у домика, часть которого сохранилась до наших дней. Нам видна вырубленная в скале небольшая комнатка с узким каменным ложем - это приют Пресвятой Богородицы. Здесь Пречистая пряла пряжу, молилась Всевышнему и, наверное, ухаживала за подрастающим сыном. Прорубленный в камне проход ведет в другое помещение.
Наш гид высказал сомнение о подлинности другого домика, вывезенного в итальянский город Лорето.
По счастливой случайности мне довелось увидеть в Италии ту реликвию всего лишь четыре месяца тому назад. Небольшой домик, сложенный из обычных для этих мест тесаных кирпичей, дышит такой же подлинностью, что и эта пещера.
Как ни беден был плотник, но все же, думается, что вместе с сыновьями трудолюбивый Иосиф мог построить дом, достаточный для жизни всего семейства. Вероятно, пристроил сооружение из кирпича к природному пещерному углублению, где так прохладно проводить время жарким летом.
Домик находится внутри большой католической базилики, построенной на месте византийской базилики 5-го века. Между широкими окнами второго этажа находятся изображения Богоматери, выполненные мастерами из разных стран. Каждый из них представил образ Пресвятой Девы сообразно канонам красоты своего народа. От привычных ликов византийского и католического письма взор переходит на удивительные образы Девы Марии китайских, африканских, южноамериканских иконописцев, разнообразию фигур, причудливых национальных нарядов. Едино только одно -выражение беспредельной любви, доброты и грусти во взоре Пресвятой Девы.
С мыслью о том, что Христианство - великая духовная сила, объединяющая все народы земли, покидаю удивительную галерею.
Поднимаемся к источнику, куда каждый день поднималась от своего домика Богоматерь, чтобы наполнить водой большие каменные сосуды.
По преданию, у этого самого источника впервые явился ей Архангел Гавриил, чтобы известить о грядущем чуде и страдании.
Набираем воду, чтобы испить из источника, из которого утолял жажду сам Спаситель.
По цветущей, зеленеющей, изобильной плодами Галилейской долине спускаемся в Кану Галилейскую.
Купленное в православном магазине вино из винограда, произрастающего в этих благодатных местах, прикладываем к единственному, сохранившемуся со времен Христа каменному сосуду - водоносу.
Впервые задумываюсь о смысле самого первого чуда, совершенного Спасителем.
Нет, не просто напоить вином и без того захмелевших пирующих, а дать человеку "Вино Нового Завета", жизни вечной, было смыслом этого чуда.
Потому и вино, так же, как и хлеб, продукт особенный, освященный Богом. Как же мы порой грешим против Господа, злоупотребляя им сверх всякой меры!
Из Каны путь наш идет на гору Фавор, место Преображения Господня. Вершина святого холма прикрыта легкой дымкой, через которую, словно нимб, пробиваются яркие лучи солнца.
Здесь "Преобразился еси на горе, Христе Боже, показавый учеником Твоим славу Твою.(Тропарь Преображению Господню, глас 7).
Заходим в православный храм. У иконы Пресвятой Богородицы "Неувядаемый цвет", напечатанной на простой газетной бумаге и попавшей в Святую Землю по морю с Крита в запечатанной бутылке, висят украшения, фигурки людей и частей тела. Монахини-румынки продают паломникам эти символы. Не по православному это обычаю, но многие паломнику покупают их и несут к иконе, в жажде выздоровления себе и своим близким, подобно тому болящему, что бросил когда-то в море бутылку с иконой. Прости нам, Господи, наше неразумие!
Во дворе монастыря цветут розы, блистают на солнце листья вечнозеленых растений, особенно пышно на месте трех шатров, устроенных в память о том, как ученики Спасителя хотели сделать здесь три кущи - Иисусу, Моисею и Илии.
В последний раз окинув взорами с горы благодатную долину, отправляемся к берегам моря Тивериадского (Галилейского или Генисаретского озера), чтобы отправиться в плавание на небольшом суденышке.
Блекло-бирюзовая гладь озера ровна и блестяща, словно мраморный пол. Не верится, что здесь часто свирепствуют настоящие штормы, такие же, как в библейские времена.
Хозяева кораблика приветствуют две группы паломников гимнами России и Украины и поднятием государственных флагов.
Над притихшими водами торжественно разносятся слова Евангелия о чудесах Господних, творимых на этом озере и по окрестным берегам - хождении по морю, утишении бури, умножении хлебов и рыб.
Звучному голосу нашего духовного наставника отца Михаила вторит напевный глас отца Лазаря. Паломники внимают с душевным трепетом.
Здесь нет места непониманию или разногласиям - все православные христиане, братья и сестры.
Как-то слишком быстро пересек наш челн широкое озеро и вернулся назад.
В ресторанчике на берегу паломников ждал обед из запеченной на гриле рыбы святого Петра, вероятно, потомков тех "явлей", что не успели попасть в сети рыбаков, призванных Христом к апостольскому служению.
Рыба хороша, нежирная, малокостистая, размером с крупного карася.
Продолжая путь, заезжаем в католическую церковь Чуда Умножения Хлебов -большой пустоватый храм, украшенный модернистской скульптурой.
Куда приятнее для глаз и ближе сердцу храм на Горе Блаженств, с невысоким куполом, утопающий в зелени и цветах. Храм принадлежит итальянским монахиням францисканского ордена, и содержится ими в прекрасном состоянии.
От галереи с классическими колоннами по всему периметру, открывается широкая панорама Галилейского моря.
На этом холме Иисус изрек людям главные заповеди Нового Завета, немыслимые для ветхозаветных людей- любви, чистоты, всепрощения.
На месте древнего Капернаума навещаем небольшой православный храм в честь Двенадцати Апостолов.
Территория храма изобилием цветущих растений напоминает райский сад. Под аккуратно подвязанной лозой винограда важно прохаживаются павлины, с гордостью распуская причудливо разрисованные природой хвосты.
Чисто выметенные дорожки ведут к берегу Генисаретского озера, где удобные скамеечки манят посидеть, полюбоваться гладью вод и подернутым легким туманом противоположным берегом.
С трудом верится, что вся эта благодать поддерживается одним человеком-отцом Иринархом. Вот и он сам, добродушно-улыбчивый, седовласый, в черной монашеской одежде приветливо встречает паломников в своем царстве.
Завершается день посещением русского храма Святой Марии Магдалины и принятием радоновых ванн в источниках на том месте, где Иисус Христос исцелил эту святую, изгнав из нее семь бесов. Благодатная влага легко восстанавливает силы после долгого путешествия.
День шестой. Снова направляемся в Иерусалим.
Пока автобус шустро катится по ровной дороге, наш гид отвечает на вопросы паломников о жизни и обычаях современных жителей Израиля, показывая и доброжелательность , и тонкий юмор. На редкость живо и ярко предстает перед путешественниками жизнь иных народов.
Вот, к примеру, растеньице цабор... Оказывается, словом этим называют себя молодые израильтяне. Колючее, ершистое снаружи, а такое сладкое и душистое, если заглянуть внутрь! Об этом не узнаешь из путеводителей, не прочитаешь в книгах.
Надо сказать, с гидом нам повезло. Вячеслав, сотрудник THE PILGRIM K.О. LTD (Паломник К.О.), Израиль, Иерусалим, порадовал нас не только знанием истории и Евангелия, но и крепкой, доброй православной Верой, чутким и заботливым отношением к путешественникам.
Но вот мы снова в Святом Граде.
Гефсиманский сад. Широко раздались стволы, раскинулись ветви тех самых олив, что в ночной тишине слушали моление Иисуса Отцу о том, чтобы миновала Его чаша сия.
Господь Бог, единосущный Единому Богу Отцу, принял облик сына человеческого, со всеми болями, страхами и сомнениями, свойственными нашей природе!
Каким страшным, наверное, было для Него ожидание страдания, не менее ужасным, чем сами мучения!
Преклоняясь к камню, опаленному каплями кровавого пота с чела Спасителя, невольно роняю и свою недостойную слезу.
На этом месте, где присутствие Господне ощущается особенно живо и обжигающе мучительно, свершилось самое подлое предательство в истории человечества - поцелуй Иуды.
Поднимаемся вверх, к русскому храму Марии Магдалины, построенному попечением царской семьи в девятнадцатом веке. Здесь покоятся мощи святой мученицы Елизаветы и инокини Варвары, добровольно разделившей ее страдания во славу Христа.
Пути Господни неисповедимы. Считается, что именно здесь, в свой приезд в 1883 году великая княгиня Елизавета Федоровна решила принять Православие. Тогда же во время паломничества она высказала желание быть погребенной в Святой Земле. И пожелание ее Господом было услышано - в 1921 году упокоились здесь мощи этой женщины, служением своим Православной Церкви, страждущим и бедным, снискавшей венец Святой Мученицы.
На вершине Елеонской горы заходим в небольшую часовню, в центре которой лежит камень с отпечатком стопы Иисуса - последний след Его на земле перед Вознесением в пределы Отца Небесного.
Спускаясь вниз, останавливаясь на месте, где Пресвятая Богородица после смерти явилась апостолу Фоме, и обронила свой поясок.
Через дорогу от подножия горы храм первомученика Стефана. Снаружи он кажется новым и нарядным, а внутри сумрачно, на стенах неровно тесаного камня немногочисленные иконы. Перед ними в песке слабо мерцают свечи. Все напоминает о трагических событиях, произошедших здесь много веков тому назад.
На вершине Сионской горы посещаем место, где свершилась Тайная Вечеря Спасителя с Апостолами, где впервые дано было верующим таинство Евхаристии, к которому они с трепетом прикасаются с того дня и до наших времен.
Здесь же Дух Святый сошел на учеников Христовых, превратив простодушных рыбаков в мудрых и великих Апостолов новой Веры.
Под Сионской горницей находится погребение царя Давида, символизируя неразрывную связь Ветхого завета и Евангелия, принесенного в мир Христом, происходившим по плоти от этого легендарного царя, наверху его статуя, переданная в дар Россией в начале двадцатого века.
Здесь же на Сионе находился дом Иоанна Богослова, где закончила свою земную жизнь Матерь Божия.
Католический храм, построенный на этом месте, богато украшен прекрасными мозаичными изображениями Христа, Богоматери и Святых Жен Ветхого Завета.
Солнце склонилась к закату, когда группа прибыла в русский Горненский монастырь.
По преданию, на этом месте встретилась Пресвятая Богородица со святой Праведной Елизаветой, и нерожденный еще Иоанн ликовал во чреве матери, приветствуя своего Господа.
Монастырь велик и по площади, и по числу монахинь. Тишина и покой обнимают приют Православия в этот предвечерний час. Неподвижно застыли облачка цветущего миндаля, не шелохнутся в тихом воздухе листья пальм и кипарисов. Сама природа зовет к молитве и размышлениям. Будто незримая завеса отделяет Горнее место от шумной и суетной столицы, многочисленные постройки которой теснятся по холмам до самого горизонта.
Отсюда путь паломников лежит в Вифлеем. Но по дороге ждет нас нечаянная радость -несмотря на поздний час, разрешают посетить нам православный арабский храм Святителя Николая. Храм построен на том месте, где останавливался великий Святитель при посещении своем Святой Земли.
Обстановка внутри церкви скудная, на неровных, ничем не изукрашенных стенах, многочисленные иконы Великого Божия Угодника. Наверху комнатка, где он отдыхал после путешествий и молитв, маленькая и тесная, больше похожая на пещерку.
Храм чудом уцелел во время набегов всяческих врагов, вплоть до последних арабо-израильских конфликтов.
Поздним вечером прибываем в Вифлеем, завтра нам предстоит литургия в Храме Рождества Христова.
День седьмой. На улицах Вифлеема стояла еще предутренняя тьма, когда группа паломников потекла по направлению к храму. Церковь, построенная Святой Равноапостольной Еленой в четвертом веке на месте, где родился Спаситель, многократно разрушалась и перестраивалась. Но святая святых ее - пещера, где родился Христос, сохранилась в своей первозданности.
Какое счастье, поклониться месту Его рождения, отмеченному серебряной звездой с четырнадцатью лучами, остановиться у придела, где Божественный Младенец вместо колыбельки лежал в яслях на охапке сена, почтить память первых мучеников за Христа - невинных младенцев, загубленных Иродом!
Вот на месте Рождества началась служба. Как торжественно звучат песнопения на греческом языке! Жаль, что нас не обучали основам греческого ни в школе, ни в институтах.
Отдельные молитвы читают и на славянском. Греческим священникам сослужают и русские, все облачены в торжественные красные одежды, среди них и наш отец Михаил, выделяющийся особенно благозвучным голосом.
Поднявшись наверх после службы, долго стою возле иконы Вифлеемской Божией Матери. Как трогателен образ юной девушки, радующейся материнству и улыбающейся кроткой улыбкой, на миг забыв о предстоящих страданиях! Молясь дома перед образом, привезенным из этого храма, мысленно восклицаю в своей дерзости :
-Улыбнись и мне, пресвятая Богородице! Дай мне кротко перенести все испытания земной жизни и познать радость Божия мира !
Как на заре творения, цветет и зеленеет Хеврон, земля, данная Аврааму и потомкам его, от которых пошли иудеи и мусульмане. Вот только дуб Мамврийский, под которым возвестили ангелы почтенному старцу о предстоящем рождении у него сына Исаака, засох, потерял свой зеленый наряд. То ли глупость человеков, замуровавших в бетон землю вокруг священного дерева, то ли предупреждение свыше о предстоящих бедствиях роду Авраамову?
Пожилой араб за один доллар предлагает фотографии, где лет пятьдесят тому назад запечатлен он сам в компании с ушастыми козами на фоне зеленеющего дуба. Впрочем, от корня могучего дерева идет молодая поросль, великой силой полна Святая Земля!
Представишь, что под этим деревом семь тысяч лет тому назад пребывали Ангелы Божии, облик которых известен нам по иконе Андрея Рублева, и снова приходит мысль о том, что время у Господа Бога - это не быстрая смена пролетающих мгновений, дней, лет и веков, а нечто совсем иное, единое и непрерывное. Может, и бессмертие - это существование сразу во всех прошлых и будущих веках, доступное избранным Господом Богом?
В последний день пребывания в Иерусалиме довелось нашей группе посетить еще одно святое место. Грузинский монастырь Креста был устроен на месте, где, по преданию, те самые три ангела оставили Аврааму свои посохи, из которых произросло единое древо. Посохи проросли живым растением, после того, как племянник Авраама Лот, наказанный Господом, много лет поливал их водой из Иордана. Из этого дерева сделали римские солдаты крест, торопясь казнить Спасителя.
Собор монастыря расписан старинными фресками, одна из которых изображает Шоту Руставели, великого поэта, посетившего монастырь с пожертвованиями от грузинского народа. Засаженный плодовыми растениями, двор монастыря тесноват, но уютен. В больших клетках вдоль стен галдят нарядные большие попугаи, нарушая тишину обители.
Прощаемся с приветливыми монахами, и выходим на зеленеющие, благоухающие ароматами иссопа, лаванды, розового масла веселые улицы Иерусалима. Пора возвращаться в Вифлеем, а завтра - домой.
День восьмой. Святая Земля провожала нас горячим солнечным светом, бирюзовыми морскими волнами, кидающими пену на желтый песок пляжа, ветерком, ласково перебирающим шевелюры пальм.
Святая Земля. Небольшая по территории, но бесконечно разнообразная, от благодатных долин Галилеи, сияющих, словно отблеск потерянного земного рая, изобильных вод Генисаретского озера, до суровых пустынь и горных круч, она вся полна присутствием Творца и Вседержителя, бесконечной добротою и страданиями Сына Божия. Не зря из века в век тянутся сюда святые подвижники и такие грешники, как мы, жаждущие спасения.
Не по заслугам дана мне возможность приобщиться к этой благодати, а лишь по милости Божией.
Мир тебе, земля, избранная Господом! Теперь и я, подобно любимому писателю, могу сказать "светоносные древние страны, где некогда ступала и моя нога".