Дёмина Карина : другие произведения.

Глава 19. Маленькая медведица

"Самиздат": [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:


 Ваша оценка:


Глава 19. Маленькая медведица

   В тот день, когда Янгхаар меня спас, шел дождь.
   Вообще дожди зарядили давно, наполнив некогда столь уютный лес сыростью. Вода смешала запахи и вымочила листвяные ковры.
   Лес засыпал.
   И прежде такой уютный, стал чужим.
   Серое небо лежало на пиках ветвей. Пил влагу лесной мох. И каждый шаг мой отзывался всхлипом, словно бы лесу тяжело было держать мое неуклюжее медвежье тело. А человеку в нем вовсе не было места. Пусть бы холода я не ощущала, да и болезни людские были мне не страшны, но чем дольше пребывала я в медвежьем обличье, тем более неуклюжим слабым казалось собственное тело.
   Ветви цеплялись за волосы. Острые сучья норовили разодрать кожу, да и старая паутина липла к ней, словно желала поймать. Лишь Горелая башня была рада мне-человеку.
   Осенний лес желал видеть медведицу.
   Как я вышла к оврагу?
   Не помню.
   Просто шла, перебираясь с тропы на тропу, пытаясь справиться с одиночеством, которое стало совершенно невыносимым, и слушала жалобы ветра. Ему тоже было холодно и мокро.
   Я не сразу узнала место.
   Овраг. Черно-бурый покров гнилых листьев. Ручей, разбухший на осенних дождях, грязен. И корни деревьев торчат из глиняных стен. Вода устремляется вниз, вырезая на мягкой плоти земли узоры.
   Я не собиралась спускаться.
   И оставаться сколь бы то ни было надолго. Я уже развернулась, чтобы уйти, когда раздался лязг. А в следующий миг я заревела от внезапной боли. Железные зубы вонзились в мою лапу, пробив и мокрую шерсть, и кожу... Я рванулась, поднялась на дыбы, пытаясь стряхнуть капкан, но струна цепи прочно привязала его к старому дубу.
   Холодное железо не собиралось отпускать добычу.
   Я металась, дергалась, пыталась добраться второю лапой до скрытой пружины или хотя бы расшатать цепь. Но металл лишь крепче впивался в плоть.
   И цепь держала прочно.
   От обиды и боли мне хотелось плакать.
   А потом я увидела Янгара.
   Он шел по краю оврага, ступая беззвучно, словно и не человек - призрак. Вода стерла и его запах. Вымокли черные косы, прилипли к спине. Пропиталась влагой одежда. И лишь острие копья в руке блестело ярко.
   Заметив меня, Янгар остановился.
   Копье поднял.
   Ударит?
   Ударит. Мне ли сомневаться...
   Ближе только подойдет, чтобы наверняка.
   И он шел. Я же наблюдала.
   Шаг. И прогибается плотный листвяной ковер, выпуская мутную влагу. Всхлипывает моховая подушка, попав под сапог. Оседают брызги грязи на черном сафьяне.
   Еще шаг. Полусогнутые колени. И рука поднимается для удара. Идет складками влажная кожа, а с локтя бежит водяная дорожка.
   И снова шаг. Ближе. Коса соскальзывает с плеча и переваливается, ложится на грудь широкой лентой. Янгар раздраженно отбрасывает ее назад.
   Глаза его по-прежнему черны.
   А на щеке свежая ссадина... лес оставил?
   Надо обернуться.
   ...успеть до удара.
   ...сказать.
   ...что сказать?
   Оборотня в живых точно не оставят.
   Но Янгар, оборвав нить взгляда, вдруг опустил руку.
   - Никогда не видел зеленоглазых медведей, - сказал он, и я заворчала, отползая под низкие ветви крушины. Лишенные листьев, они были плохим укрытием, да и цепь не отпустит далеко.
   - Спокойно, девочка, - Янгар медленно наклонился и положил копье на листья.
   Он не собирается бить?
   - Ты еще маленькая, верно? И тебе больно, - он говорил ласково. И приблизился еще на шаг. Теперь, пожалуй, я могла бы добраться до него.
   Ударить.
   Лапой по лицу. Наотмашь.
   Плети у меня нет, но есть когти. И разве не справедливо ответить ударом на удар?
   Я легла на листья и прижала уши. Шерсть на загривке поднималась дыбом, и рычание предупреждало Янгара: не подходи.
   - Боль - это плохо, - он опустился на колени. - Я знаю. Мне часто ее причиняли.
   Он остался прежним.
   И изменился.
   - Когда больно, хочется отплатить тем же, не важно, кому... я платил.
   Сняв с плеча сумку, Янгар вытащил кусок вяленого мяса и нож. Движения его были плавными, медленными. И я не сводила взгляда с его рук, а он - с меня.
   Мы оба не верили друг другу.
   Но почему он разговаривает, вместо того, чтобы просто добить?
   - В это время года медведи уже спят, - Янгар отрезал узкую полоску мяса и бросил мне. - Но с тобой что-то случилось?
   Он спросил и сам себе ответил.
   - Случилось... ты очень... странная медведица.
   Следующую полоску Янгхаар отправил в рот. И жевал с весьма сосредоточенным видом. Вот что он делает? Неужели полагает, будто зверя так легко приручить?
   И сама не зная, зачем, я поддержала игру.
   Дотянувшись до мяса, подобрала его. Соленое. Терпкое... с ароматом дыма, который мне-медведице не нравится, а вот у меня-человека будит воспоминания.
   ...давно, еще в Лисьем логе, который уже почти стерт из моей памяти, я ходила в ночное. И пусть бы у общего костра меня не рады были видеть, но я раскладывала собственный. Помню прекрасно и черную гладь пруда, к которому лошадей водили на водопой, и луг с его высокими травами, сочными, терпкими ароматами, и пламя, что плясало на тонких веточках. Звон комарья. Дым. И опаленный со всех сторон кусок хлеба, вкуснее которого в тот момент не было лакомства.
   Помню тишину.
   И лошадей, что разбрелись в ночи.
   И голоса, запахи... мир...
   ...надо же, я действительно стала забывать, каково это - быть человеком.
   - Умница моя, - Янгар придвинулся чуть ближе и отрезал еще ломоть. - Я хочу тебе помочь.
   Почему?
   И он услышал незаданный этот вопрос.
   - В последнее время все запуталось, - Янгар вытащил и хлеб, мятый, промокший и крошащийся. - У меня с вашим родом не ладится... всякий раз шрамы остаются. Показать?
   Я кивнула, прежде чем сообразила, что обычному медведю не полагается понимать человеческую речь. Однако Янгар не увидел ничего необычного. Положив кусок хлеба рядом с моей лапой, он расстегнул куртку. Как я и предполагала, промокла она насквозь. И белая некогда рубашка прилипла к коже. Но Янгар рубашку задрал.
   - Видишь? Это старые отметины... мне тогда было десять.
   Я помню их, белые рубцы, стянувшие кожу. И вмятины на ребрах, шишки костяные в тех местах, где эти ребра срастались.
   - Тогда я думал, что меня сожрут, - Янгар трогал шрамы осторожно, словно они еще причиняли боль. - Хозяин решил, что меня проще на арену спихнуть, чем перевоспитать. И продал... мне дали нож и выпустили на медведя. Точнее, медведя на меня. Тот был старым и огромным. Так мне казалось. Все думали, что я умру, но...
   Янгар выжил.
   Десять лет?
   Нож?
   Арена и медведь? Верная смерть для мальчишки.
   - Не расстраивайся, маленькая медведица, - Янгар убрал руку. - Это было давно. А вот и свежие... с лета остались. Подарок от одной медведицы... нет, не такой, как ты. Она была злой. И ей случалось людей убивать. Я по глазам видел. В глазах вообще многое прочесть можно.
   Тойву. Он говорит о ней.
   - Я пытался отнять... кое-что для себя важное. Но вместо этого едва не умер. Иногда мне кажется, что я все-таки умер. Частично.
   Я не заметила, как Янгар оказался настолько близко, что положил мне руку на голову.
   - Спокойно, маленькая медведица.
   Теперь я ощущала его запах.
   Манящий стук его сердца.
   И сквозь него - боль, не телесную, иную. Она походила на ту, что испытывают деревья, пораженные гнилью, которая медленно выедает их изнутри.
   - Я хочу помочь.
   И заглянув в черные безумные глаза Янгара, я спрятала клыки.
   - Тише, - его ладонь едва касалась шерсти, и все же я ощущала ее тяжесть. - Тише, маленькая медведица, я не причиню тебе вреда...
   Вторая рука легла на железный обруч капкана.
   - Позволь мне помочь.
   Пальцы Янгхаара ощупывали устройство, пытаясь добраться до тайной пружины. И пусть даже осторожные прикосновения его причиняли мне боль - зубья глубоко вошли в лапу - я терпела. А Янгар, казалось, утратил остатки здравого смысла. Теперь он сидел так близко, что я могла бы вцепиться в горло.
   Мне очень хотелось вцепиться ему в горло.
   - Уже скоро... сейчас...
   Янгхаар говорил со мной ласково.
   Как тогда, в пещере.
   И потянувшись, я коснулась носом шеи. А он, безумный, только засмеялся:
   - Погоди, маленькая медведица, скоро ты будешь свободна.
   Теперь две руки лежали на полукружьях стальных челюстей. И Янгар, вздохнув, предупредил:
   - Мне жаль, что придется сделать тебе больно.
   Я замерла.
   - Но потерпи, ладно?
   И он запел ту самую колыбельную на чужом языке. Голос его был нежен, и я прикрыла глаза, позволяя себе поверить ему.
   Боль была внезапной.
   Острой.
   Оглушающей.
   И я, взвыв, рванулась. Щелкнул капкан, зажимая рукав Янгара. И мои клыки вцепились в плечо.
   - Тише, маленькая... - Янгар не шелохнулся. - Уже все... все закончилось. Отпусти меня.
   Я держала. И солоноватая кровь наполняла мой рот.
   Сладкая какая.
   Горячая.
   От нее по телу растекалось тепло, и голос его сердца оглушил. Оно ведь близко. И само зовет меня.
   Нет.
   Надо отступить. Но его рука такая тонкая. Стоит сжать челюсти, и захрустит кость... я ведь не стану убивать.
   Я просто сломаю руку, которая меня ударила.
   Это ли не справедливо?
   Если бы Янгар шелохнулся, если бы показал свой страх, если бы сделал хоть что-то, я бы напала. Но он просто сидел и смотрел мне в глаза. И я выпустила его.
   Я ведь не медведица.
   Я человек.
   И останусь человеком.
   - Спасибо, - вполне серьезно сказал Янгхаар и, прижав раненую руку к груди, поклонился. Я же попятилась. Собственная лапа горела огнем. И наша кровь смешалась на гнилых листьях.
   Я уходила, а он не спускал с меня печального взгляда.
   - Возвращайся завтра, маленькая медведица, - сказал Янгар, когда за мной сомкнулись еловые лапы.
   И я вернулась.
   Зачем?
   ...из-за дождей.
   ...и осеннего одиночества, которое было горьким, как застоявшаяся вода.
   ...тишины, что сводила с ума. И леса, вдруг ставшего чужим.
   ...из-за руки, которая горела огнем, не давая спать. И раны были глубоки.
   Я накладывала повязку, баюкала руку, уговаривала себя, что все произошедшее - случайность, которая больше не повторится. Я буду осторожна и...
   ...и на следующий день я вышла к оврагу.
   Забравшись под старую ель, чьи колючие юбки хоть как-то защищали от дождя, я легла и приготовилась ждать. Янгар появился после полудня.
   Он спустился в овраг и, зачерпнув из ручья мутной воды, умыл лицо.
   Ждал ли он моего появления?
   Пожалуй.
   Во всяком случае, мне хотелось так думать.
   - Ты пришла, маленькая медведица, - сказал он, повернувшись ко мне. А ведь я думала, что ступаю бесшумно. - Я рад.
   Он тряхнул головой, и косы зазвенели.
   - Спускайся, - предложил Янгар и, улыбаясь, наблюдал за тем, как неловко я сползаю по пологому склону. Скользила мокрая листва. Да и сама земля, омытая многодневными дождями, превратилась в болото. Бурая глина липла к шерсти, и я со вздохом поняла, что отмываться придется долго.
   Позже.
   - Смотри, что я принес, - присев, Янгар вытащил из сумки сверток. - Ты же голодна, верно?
   Не настолько, чтобы есть сырую печень. Я отвернулась, и услышала тихий смех.
   - Какая странная медведица! Тогда может это тебе придется по нраву?
   Медовые лепешки? Тонкие, кружевные. В Лисьем логе их выпекали по праздникам или в честь возвращения отца. Старая повариха вытаскивала особый камень, гладкий и плоский, тонкий, что стекло. Этому камню, по ее словам, была не одна сотня лет, и он верой и правдой служил роду Ину. Камень клали на угли, и он раскалялся докрасна. А повариха лила на него жидкое тесто, чтобы в следующую секунду подцепить сухой лист лепешки пальцами. Стоило промедлить мгновенье, и лепешка подгорала.
   Но повариха была ловкой.
   И листы выходили ровными, аккуратными.
   Я поливала их смесью меда, орехов и изюма.
   - Угадал, - Янгар стащил лепешку и, свернув трубочкой, отправил в рот. - Знаешь... с тобой я начинаю ощущать вкус еды. Правда, Кейсо решит, что я сошел с ума... быть может, он будет прав. Он бы уже решил, если бы обращал на меня внимания. Но он занят.
   Это было сказано с детской почти обидой.
   - Ешь, маленькая медведица... - из сумки появились пирожки с мясом. И зайчатина, в яблоках запеченная. Груши. И тонкие стебельки мятной травы, запах которой мне показался отвратительным.
   Мы просидели до сумерек.
   Я-медведь.
   И мой сумасшедший муж, которому собственная жизнь была настолько безразлична, что он не боялся обнимать медведя. А еще Янгхаара, как и меня, терзало одиночество. Наверное, поэтому на следующий день он вновь вернулся.
   И возвращался раз за разом.
   Он приходил и, присев на темный, с бурыми прожилками камень, ждал меня.
   Или я его.
   Он говорил мне:
   - Здравствуй, маленькая медведица.
   А я улыбалась и касалась носом его щеки, стирая с нее капли дождя. И старая ель становилась приютом.
   Что было в этих встречах? Ничего особенного. Минуты тишины, разделенные на двоих. Рука Янгара на моей голове. И моя голова у него на коленях.
   Его рассказы.
   Иногда - о пустяках. Погода. Дождь и сырость, которая тревожила старые шрамы, особенно переломы. Кости ныли, мешали спать. И Янгар лежал, разглядывая полог шатра, считал рубцы на коже. Всегда получалось другое число.
   Порой он заговаривал о том, что видел. О чудесной стране Кхемет, которая скрыта за морем, пустыней и горами. О звероголовых богах ее и людях со смуглой кожей.
   И эти его истории походили на сказку.
   Но сказке случалось становиться страшной, когда Янгар, забывшись, задумавшись, вдруг заговаривал о том, что было с ним. Он тут же спохватывался, обрывал рассказ и закрывался.
   - Мне повезло остаться живым, - обронил он как-то, вытягиваясь рядом со мной. - Это главное.
   Мы лежали. Молчали.
   С ним молчание было уютным, вот только...
   ...я знала, что однажды ему придется уйти... так и случилось.
  

 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
Э.Бланк "Пленница чужого мира" О.Копылова "Невеста звездного принца" А.Позин "Меч Тамерлана.Крестьянский сын,дворянская дочь"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"