Он появился после полуночи. Куда уходил? Принес с собой запах рыбы, на рукаве вон и чешуя поблескивает дареным сказочным серебром. Тронь такое и растает.
Кэри, удерживая себя от искушения, прячет руки под пуховым одеялом.
Она спит.
Снова спит, потому что именно так ему легче уходить. Поначалу ей и вправду было сложно оставаться в сознании. Оно, сознание, скользкое, с острыми гранями, о которые Кэри ранилась, но не бросала попыток удержаться.
Сознание требовало отдыха.
И тело, разъеденное ржавчиной, тоже. Ржавчина проступала на ладонях, делая их невероятно хрупкими. И Кэри с трудом шевелила пальцами, всякий раз опасаясь, что пальцы эти сломаются.
...как ветки за окном.
- Как ты? - Брокк садился рядом и брал руку-ветку.
Ему можно. Он не причинит боли, Кэри точно это знает. И железные пальцы его будут очень осторожны. Они пробегутся по металлической дорожке, что проступила на ладони и тянулась до самого сгиба локтя, исчезая под кожей. И вернуться вновь, стирая ржавую пыль.
- Уже лучше, - ответит Кэри, глядя в глаза.
Когда он рядом, ей и вправду почти хорошо.
Брокк больше ни о чем не спрашивает, но сидит, держит за руку. Кэри хотелось бы заглянуть в его мысли... чем он выкупил ее жизнь?
Страшно.
Выкупил же... и то лекарство, от которого невыносимо разило мышьяком и анисом, горькое, едкое - Кэри с трудом глотала - появилось отнюдь не из Королевской алхимической лаборатории.
- Брокк...
- Ни о чем не спрашивай, - он отпускает руку и, наклоняясь, касается холодными губами лба. - Все будет хорошо. Я обещаю. Веришь?
- Конечно.
Ей неловко лгать, но иначе нельзя. И сейчас она, притворяясь сонной, считает рыбью чешую на рукавах его. И морщины.
- Кэри, - нежное прикосновение. - Я знаю, что ты не спишь. Можно?
- Конечно.
Он садится рядом, и Кэри скидывает одеяло.
- Замерзнешь, - мягкий упрек.
- Нет.
- Упрямая...
- Расскажи, - Кэри обнимает мужа за плечи, упирается лбом в плечо.
...рыба. И мокрое дерево. Железо старое, разъеденное водой. Сама вода с темным оттенком гнили... и чернила. А на пальцах мел остался. И Кэри, заставив его избавиться от перчаток, обнюхивает пальцы.
- Мне не о чем...
- Врешь.
- Вру, - соглашается Брокк, обнимая ее. Все еще бережно. Осторожно.
От его прикосновений не останется темных пятен, да и те, которые были - на внутренней стороне бедер, на животе, на горле - почти растворились.
- Но так надо, Кэри... - он разбирает спутанные пряди. А Кэри все-таки ловит серебро чешуи, правда, в отличие от призрачного, это не тает на пальцах. - Если бы был иной выход...
Шепот.
И осторожный поцелуй в щеку.
...почти ритуал, один из многих, появившихся в последние дни. Но сегодня Брокк нарушает его.
- Пора собирать вещи, моя янтарная леди, - он ловит пряди губами и пытается улыбаться, притвориться веселым. Вот только веселье это выходит горьким.
...как то лекарство.
Откуда взял?
Спросить, так ведь не ответит. Коснется железным пальцем виска, попросит:
- Не думай.
А как не думать? Бросить его?
Остаться не позволит. Ей же надо... как его одного и здесь? Наедине с кошмаром, в который он попал. И ведь не признается, в жизни не признается, до чего ему плохо. Ловит минуты тишины, ждет чего-то... бестолковый ее супруг.
- Я тебя люблю, - сказать просто, и, кажется, Кэри говорила, раньше, до болезни и во время, правда, это время запомнилось ей чередой странных видений. И поэтому ей страшно, вдруг не услышал, не понял.
Не поверил.
- Я очень сильно тебя люблю.
- Все будет хорошо.
- Брокк...
- Поверь мне, - он целует пальцы, и они, хрупкие, дрожат под его губами. - Просто поверь, это ведь несложно?
Сложно. И оба это знают.
Вежливая ложь, которая нужна, чтобы защитить.
И часы бьют три.
Пора.
Дорожное платье из шерстяного батиста. Темный винный колер, который оттеняет болезненную белизну кожи. Белые волосы заплетены в косу, а коса короной уложена, скрыта шляпкой. Низко опущенные поля касаются щек, лаская их куньим мехом.
Плащ с подбоем.
Башмачки. И дом прощается эхом шагов. Экипаж у порога. И Брокк несет кофр, в котором лежат вещи Кэри. Он сам собирал и наверняка забыл что-то важное, нужное, а положил, напротив, пустяк...
...пустяков не осталось. И Кэри пробует тянуть время, задержаться на пороге.
Секунда.
И две.
"Янтарная леди" не уйдет без нее...
...наверное.
- Пора, Кэри, - Брокк морщится и отстраняется, не позволяя коснуться себя. - Я все объясню... позже... потом... честное слово, Кэри.
Честное.
Грохот колес. И город, замерший в ожидании рассвета. Зимой они приходят поздно, ленивы, серы и туманны. Но до нынешнего есть еще время...
...конная четверка набирает ход. И экипаж раскачивается, словно колыбель.
- Ты же вернешься, да? - у нее получается обнять мужа, и тот, напряженный, раздраженный, пробует отстраниться.
...но экипаж раскачивается.
Колыбель.
Скрипучая. Тряская. Как Кэри усидеть? Она ведь еще больна... самую малость, ровно настолько, чтобы не обойтись без его поддержки. И под пальцами - жесткие слои ткани... не только.
- Не волнуйся, - робкий поцелуй в щеку. - Все пройдет.
...конечно. И Кэри подозревает, что опасен не корсет, но то, что под ним скрывается.
- Не волнуюсь... ты же вернешься.
- Да.
Обещание теряется в грохоте колес. А по полю носится ветер. Сугробы от края до края и серая нить реки сшивает небо с землей. Неряшливый шов, рубцом. Мачта-спица, круглая луна фонарем. И фонари же высвечивают дорогу. Ее расчистили, а после утоптали, смешав снег с грязью. Сотни ног... колеса... чей-то экипаж увяз в сугробах, и массивные лошади упрямо налегали на постромки, пытаясь сдвинуть карету с места. Кучер кричал, но ветер рвал голос. И нить хлыста вывязывала узоры над лошадиными головами.
- Дальше пешком. Дойдешь? - Брокк помогает выбраться из экипажа. И Кэри ежится, все-таки она уже почти жива, способна ощущать мороз.
Ветер пощечиной.
Снег-наждак... в лицо, в глаза, заставляя жмурится, отворачиваться в бесплодной попытке заслониться рукавом. На белых полях - лиловая тень.
"Янтарная леди" поворачивается вокруг стыковочной мачты, и мелко ходят струны канатов.
Держат.
Удерживают.
- Плохо, - Брокк помогает идти, против ветра, против желания Кэри, пусть о желании этом она не произнесла ни слова. - Ветер слишком сильный...
Правду говорит.
Сильный.
Толкает Кэри, рвет с плеч плащ, норовя швырнуть за шиворот колючей крупы.
- Идем, - Брокк подхватывает Кэри на руки. И она не удерживается от упрека:
- Твоя спина...
- Как-нибудь переживет.
Он идет быстро, почти бежит, и ветер - не помеха. А под стальной спицей тишина.
Открытая дверь и лестница, которая дребезжит под ногами. Узкие пролеты. И бесконечный подъем. Брокк держит за руку, точно опасается, что именно здесь, на лестнице-струне Кэри исчезнет. И лишь оказавшись у стыковочного люка, выпускает ее.
- Дойдете до Кравича, там подготовят поле для посадки. Скорее всего будет экстренная, но дальше Кравича корабль не потянет. Не жди меня там.
Кэри кивает.
Не будет.
Там - не будет.
- Лишнее сгрузят... добавят топливо... и пойдете за Перевал.
- Конечно.
...без Кэри.
- Веди себя хорошо.
- И ты, - Кэри потянулась, упираясь обеими руками в грудь, и жесткий корсет - что он скрывает? - не поддался. - Ты ведь обещал, что вернешься.
- Я постараюсь...
Прощальный поцелуй, и стюард, которому поручено встречать гостей, отворачивается.
- Кэри, - нервный шепот. - Я тебя люблю...
Наверное, он тоже говорил это раньше, однако Кэри готова слышать это признание снова и снова...
- Тебе пора, да?
- Да.
- А мы...
- Ветер немного утихнет, и тогда... но люк задраят.
Конечно, Кэри не надеялась, что все будет просто. Люк задраят, а стюард не оставит свой пост до тех пор, пока "Янтарная леди" не поднимется в воздух.
- Не скучай.
- Уже скучаю...
И вежливое покашливание за спиной.
Пора.
Отступить... плотный ковер сохранил следы иных ног, и собственные Кэри теряются меж них. Влажные отпечатки.
Духота.
Люди... головокружение, потому что кажется, что она вновь оказалась в стае воронов, и сейчас черные крылья сомкнуться над Кэри. Нельзя поддаваться панике...
- Прошу за мной, леди, - стюард улыбается, но улыбка выглядит натужной. Ему страшно, и не только ему. Бледные лица. Пропитанные маслом лемонграсса платки, которые прижимают к носу в попытке унять дурноту. Запахи мешаются, и от обилия их голова идет кругом. Кэри дышит сквозь стиснутые зубы.
Идет.
Ее провожают взгляды, равнодушные, завистливые, ревнивые... и безразличные.
- Любезный, - дама в сером дорожном платье, равно простом и изысканном, заступает дорогу. - Нам сказали, что свободных кают нет...
- К сожалению, леди Сольвейг...
...конечно, Кэри с ней знакома, пусть и не помнит, при каких обстоятельствах данное знакомство состоялось. Да и так ли это важно?
Нужно добраться до каюты прежде, чем "Янтарная леди" отстыкуется.
- Мой сын тяжело ранен...
Спокойный и все же резкий голос.
- ...он не может находится здесь! Ему требуется покой и...
...и время уходит.
А леди Сольвейг не отступит...
- Думаю, - Кэри коснулась стюарда. - Я могу предоставить свою каюту, а сама...
- Но Мастер будет недоволен.
Мастер остался в городе. И леди Сольвейг не упустит шанс. Она кивает Кэри, словно бы не ожидала от нее иного, и подхватив стюарда под локоть, заговаривает. Ровным спокойным тоном она рассказывает о сыне. И требует немедленно отправить багаж в освободившуюся каюту... конечно, ей жаль, что Кэри придется провести несколько часов в кают-компании, но она - девушка молодая... и да, замужняя, неприемлемо думать о том, чтобы Кэри осталась наедине с...
...и непременно горячий чай.
Эти двое удалялись, стюард, не способный избавиться от леди Сольвейг, уносил с собой саквояж Кэри, и ладно, все одно в нем не было ничего ценного.
- Проклятье, леди, вы оказали мне дурную услугу.
Кейрен?
Он выглядит отвратительно. И стоит, прижимая обе руки к животу. Бледный. Взопревший. И волосы мокрые топорщатся. Кейрен же дышит ртом, глубоко, при этом болезненно морщится.
- В каюте мне будет сложнее сбежать от матушки.
- А вы тоже хотите...
Кэри осеклась, но поздно. Ноздри Кейрена раздулись, и он ухватился за оброненное слово.
- Тоже? Значит, леди собирается покинуть сие странное место?
Он ухватил Кэри за руку.
- Я с вами.
- Нет!
От Кейрена слабо пахло кровью и лекарствами. Леди Сольвейг сказала, что ее сын ранен и...
- Да, леди, да, - Кейрен потянул Кэри к выходу. Для раненого он двигался довольно бодро, разве что прихрамывал немного. - Иначе...
- Что?
- Я закричу. Поверьте, я умею кричать громко. И наверняка какой-нибудь бедолага, одуревший от жалоб, обратит на крик внимание...
Он тащил Кэри к выходу и, оказавшись в полутемном - фонари горели через один - коридорчике, продолжил.
- И тогда я расскажу ему, что милая леди сошла с ума и решила сбежать... наверняка, у команды имеются инструкции на сей счет. И вас запрут до самого вылета... а то и до приземления.
Он остановился и, опершись рукой в стену, задышал.
- Вы... вы...
- Гад, знаю.
- Шантажировать женщин...
- Нельзя, - Кейрен покаянно кивнул головой. - И потом, позже, я попрошу у вас прощения, если, конечно, жив останусь... мне очень надо вниз, леди. И вам. Так давайте поможем друг другу, пока моя матушка не хватилась...
- А она...
- О, моя матушка - невероятно упряма. Она будет вне себя от ярости, когда узнает, что я сбежал. Так что, леди?
И Кэри решилась.
- Идем.
Пусть прежде ей не доводилось бывать на борту "Янтарной леди", но она знала корабль.
Чертежи. И рисунки акварелью. Рассказы Брокка и модель, которая раскладывалась, как кукольный домик... игрушка, оставшаяся где-то там, в Долине, куда Кэри непременно вернется.
И не одна.
- Нет, - она остановила Кейрена, который двинулся к центральному входу. - Люк задраен и наверняка там есть наблюдатель. Нам сюда.
Неприметная дверца, ведущая в узкий боковой коридор. Здесь нет ковра, и стены не забраны шпалерами. Голый, чистый металл с бляхами заклепок. Далекий гул моторов, которые разогревались...
...спешить надо.
Кейрен шел, опираясь на стену. Каждые несколько шагов он останавливался, чтобы перевести дух, бледнел, стискивал зубы, и шел дальше.
- Здесь, - Кэри с облегчением остановилась у запасного выхода, который, впрочем, был задраен. И впервые Кэри порадовалась тому, что не одна. Конечно, спутник ее не столь уж силен, но если вдвоем налечь на ворот... несколько отвратительно долгих мгновений ворот не поддавался. А потом все-таки дрогнул, и провернулся беззвучно.
- З-запасной выход? - Кейрен не без труда разжал руки. - Пр-р-редусмотрительно.
Он судорожно выдохнул и, смахнув пот со лба, велел.
- Вперед.
И вправду стоило поторопиться. Гул моторов неуловимо изменился, и теперь в нем проступали характерные рокочущие ноты.
- Галерея идет вдоль борта... и держитесь...
На высоте ярился ветер. Он вцепился в шляпку, пытаясь содрать ее, и широкая лента впилась в горло. Ветер отступил, но лишь затем, чтобы нырнуть под юбку, задирая, закручивая тяжелым жгутом ткани. А вдоль металлического какого-то тусклого борта вытянулись скобы.
Ступить. И удержаться, не глядя в черноту под ногами.
И перебраться дальше по импровизированной лестнице, стараясь не думать о том, что произойдет, если ветру удастся Кэри сбить...
...падать высоко.
Она не упадет. И руки не столь уж хрупки, как кажется... пальцы-веточки... перчатки скользят по ледяной коре... и каучуковая подошва ботинок - не лучший вариант...
- Вы как? - Кэри обернулась.
Кейрен дрожал, но держался. Он медленно, упорно полз по серому боку гондолы, перебираясь от скобы к скобе. До стальной спицы, от которой протянулись струны швартовочных канатов, оставалось два десятка футов.
Ерунда, если по земле.
- Вперед, - дыхание Кейрена - белое облако, которое срывалось с губ. Он часто и много сглатывал, но слюна все равно выползала на щеку, застывая льдистым узором.
...и перчаток у него нет.
Еще шаг.
И с каждым спица все ближе...
"Янтарную леди" повело, она медленно, со скрипом, провернулась, словно дразня, отодвигаясь от стыковочной мачты, а при следующем ударе ветра приложилась к ней боком. Застонал металл, и Кэри тряхнуло, точно цепеллин желал избавиться хотя бы от этой лишней ноши.
- Твою ж... - Кейрен стиснул зубы. - Знаете, а нас ведь и раздавить может...
Если зажмет между кораблем и мачтой, то да. И нелепая какая смерть.
Страшная.
Брокк себе не простит... нет, не собирается Кэри умирать.
Со скрипом, ломая седую глазурь льда расправлялись хвостовые перья. И медленно провернулись винты... значит, решено уходить.
Один за другим рвались канаты, удерживавшие цепеллин на привязи.
Спешить.
Перебирать обындевевшие поручни, оскальзываясь, почти повисая на них, впиваясь в металл с удивляющей саму себя силой, переводя дыхание и все-таки задыхаясь.
Ближе.
К серебристой стене, голой, гладкой с виду, но поручни должны быть, Кэри знает, просто надо... угадать... подождать, когда "Янтарная леди" провернется вокруг мачты... железный шарик на поводке, от которого вот-вот избавится. И ветер толкает, играет, пытаясь стреножить ноги мокрым полотном... почему наверху так сыро?
И так холодно.
А земля - она внизу, даже не земля, но чернота, украшенная россыпью огней. Кэри считает и пересчитывает их, потому что так - легче.
- Леди, не то, чтобы я вам не верил, - Кейрен повис, впившись в поручни, поглядывая вниз без страха, но с каким-то детским удивлением. - Но вот ситуация требует действия, вы не находите?
Темноту рассек луч света. Заработал носовой фонарь. Он выхватил поле, где-то там, очень внизу, и черные кляксы-деревья, какое-то строение, хотя Кэри не помнит, чтобы у посадочного поля были строения... и саму мачту.
Лестница была.
Она прижималась к наружной стене, почти сродняясь с нею. И вот как дотянуться, ведь еще немного...
...вспыхнули красным светом бортовые огни.
И взвыла сирена, предупреждая, что "Янтарная леди" начнет набор высоты.
Кэри, закрыв глаза, решилась.
Удерживаясь одной рукой за скобу, она протянула другую и почти дотянулась, пальцы скользнули по ступеньке... и отошли.
"Янтарная леди" слегка отодвинулась. Всего на пару дюймов, но пара дюймов пустоты - это почти непреодолимо.
- Вдвоем, - ее рука оказалась в кольце жестких пальцев. - Я удержу.
Удержит.
Пусть и задохнется от боли, но удержит, и все равно страшно, вот только для страха времени не осталось. Ноги скользят и почти соскальзывают, опора ненадежна, и ветер, сжалившись, подталкивает цепеллин.
Поручень сам впечатывается в раскрытую ладонь Кэри, болезненно, до хруста, и пальцы сжимаются.
- Давай, - она на мгновенье повисает в пустоте, чувствуя себя тем самым канатом, который вот-вот разорвется. И ноги все-таки находят упор.
Держаться.
И Кейрен, умница, руку не разжал.
- Прыгай!
Ветер разрывает слова, и тонут они в реве моторов, но Кейрен отпускает скобу. Он делает шаг в пустоту с закрытыми глазами. И Кэри пугается, что не удержит.
Держит.
Тяжелый. И неудобный. Он цепляется за руку, и за лестницу, повисая где-то ниже... и влажные юбки бьют его по лицу.
- Спускаемся?
Голос натужно-веселый. И лихорадочно блестят глаза.
- Там должен быть люк...
...в теории...
Спуск сложнее. Кэри чувствует себя мухой на гладком стекле. Кто делал эту лестницу? За нее же зацепиться невозможно, ступени едва-едва выступают из металлической стены... и все-таки получается.
Медленно.
И сердце почти останавливается.
Ниже. И еще... ступенька за ступенькой... пальцы болят... жжет лицо... обветрится, кожа станет жесткой, а губы, наверняка, вовсе полопаются. Эти трещины зарастают плохо, и живое железо не поможет. О чем она только думает? Неуместные мысли, выжить бы...
...и люк есть. Запертый и, что гораздо хуже, заросший льдом.
- Пакость, - Кейрен с трудом дышит. И светлая ткань его рубашки пропиталась кровью. Он льнет к металлу, почти прикипая боком к наледи, и глядит на люк.
А лестница уходит в темноту.
И если так, то можно попробовать ниже, вот только хватит ли у Кейрена сил дойти? Этого Кэри не знает, но чувствует, что держится он на одном упрямстве.
...леди Сольвейг разозлится. И наверняка обвинит во всем Кэри.
- Будете знать, - она примеряется и ударяет по льду ботинком. - Как шантажировать женщин...
- Буду, - Кейрен хрипло смеется.
Замерзнет ведь...
...и есть шанс, если Кэри решится...
- Пожалуйста, - перчатку она стянула зубами, и пальцы тотчас обожгло холодом. - Отвернитесь.
Перчатку хотела спрятать, но выронила, и та нырнула в темноту, исчезла среди огней... не смотреть. Не думать... не о том, что случится, если Кэри упадет.
Она сумеет.
Жила откликнулась на зов легко, плеснула силой, горько-сладкой, пьянящей.
...сдержаться.
...нельзя здесь, на высоте... только руки... у нее никогда не получалась частичная трансформация, которая на грани...
Ткань трещит.
Замереть. Отступить. Сила рядом, за тонкой пленкой льда... конечно, именно на лед и похоже... вдох и выдох. Унять, направить по крови хмельной безумный ток, который уговаривает поддаться.
Нет.
Руки плывут, плавятся, и боль такая, что Кэри стискивает зубы, чтобы не закричать. Ей почему-то очень важно не закричать. Хотя кто услышит?
Ветер? Кейрен?
"Янтарная леди", которая еще проворачивается вокруг мачты, удерживаясь на привязи причального каната. Кэри обострившимся чутьем слышит тонкий нервный звук. Канат рвется, волокно за волокном, но прежде, чем он успевает лопнуть, "Янтарная леди" сбрасывает привязь. И свистит, рассекая воздух, тяжелая витая плеть.
...надо будет сказать, что канат нуждается в замене. Позже.
Рука чужая, массивная, в окладе чешуи. Изогнутые корявые пальцы, которые все-таки держатся за скобу ступеньки. И когти прозрачные взрезают лед.
...и металл.
В нем когти застревают, и Кэри морщится, до того неприятное чувство. Она застыла на острие силы, не смея взять больше.
- Мне очень повезло со спутницей, - Кейрен говорит это шепотом, но сейчас Кэри слышит и шепот, и стон металлических опор, скрежет лифтовой шахты, в которой еще не смонтировали подъемник...