В комнате все еще пахло гарью. И была-то она крохотной, как только развернуться. Пожалуй, если Райдо руки вытянет, то сумеет коснуться пальцами противоположных стен.
Потолок низкий.
Через единственное окно, решеткой забранное, разве что кошка протиснуться способна, и то при условии, что решетку снимут.
И камина, что характерно, нет.
А ремонт сделали, причем делали наспех.
Синие обои наклеены кое-как. Мебель, кажется, собрана со всего дома, если не со всего города, и низкая банкетка, обтянутая красным бархатом, соседствует с солидным трюмо, которое в комнате смотрится вовсе чуждо.
Старый шкаф с резными ручками.
Пара стульев.
Столик журнальный, ободранный... кажется, прежде его украшали золотые накладки, но они исчезли.
- Выноси, - скомандовал Райдо, подталкивая столик к двери.
Дернулся и замер, вовремя прикусив губу, сдерживая стон: а ведь поверил, дурак этакий, что боль ушла навсегда, что теперь останется за призрачной границей холода, рожденною руками альвы.
Как есть дурак.
Мог бы изучить препоганый ее характерец, не альвы - боли. Нравится ей с Райдо играть, и теперь вот плеснула огнем и истаяла, позволяя Райдо справляться с углями внутри себя. Он потрогал живот, хотя знал, что угли эти в кишках мерещатся.
- Плохо? - Нат тотчас оказался рядом, подставил узкое плечо.
- Да... пройдет, - Райдо упал на полосатую банкетку, которая знавала лучшие времена. - Не стой. Выноси.
- Зачем?
- Увидишь... столик явно не отсюда... и вот те стулья... козетка... трюмо... погоди, один не сдвинешь.
Нат только фыркнул.
Трюмо он толкал, нимало не заботясь, что ножки его скользят по ковру, оставляя в нем глубокие вдавленные полосы. А ведь и ковер принесли...
Его Райдо сам скатал, с удовлетворением отметив, что паркет меняли не полностью. Кто-то весьма неплохо сэкономил на ремонте.
И к лучшему.
- Смотри, - Райдо обвел опустевшую комнату. - Что скажешь?
- А что надо?
Нат взмок, устал и разозлился. Он стоял, упираясь обеими руками в стол, который оказался слишком тяжелым для него.
И стол оставили.
- На следы смотри, олух...
- Сами вы... - Нат вовремя осекся и лоб ладонью вытер, буркнул. - Извините.
Райдо извинил, ему не сложно.
- А следы... что следы...
Нат прошелся по комнате.
- Вот тут паркет меняли... доска дрянная, скоро дыбом станет, уже становится... а там старый, но хороший... только зачистить надо, а потом отполировать...
- Какие глубокие познания.
- Издеваешься?
- Слушай, Нат, ты бы уже решил, как ко мне обращаться, а то я путаюсь...
- Стол тут и стоял, - Нат ушел от темы, которая была для него неприятна, и присел на корточки у стола, ковырнул когтем паркет, которому и без того досталось. Наклонился. Понюхал. - Точно. От него еще дымом пахнет... только странный какой-то дым. Неправильный. А вообще дерево хорошо запахи хранит... но тут не разберу. Мерзкий очень дым был. А вот тут что-то другое находилось...
Он указал на стенку, которую еще недавно прикрывало трюмо.
- Паркет более темный... и если стояло, то что-то более узкое, но длинное...
- Шкаф?
- Шкаф, - согласился Нат, поводя носом уже не по полу - по стене. - А...
- Отдирай, - великодушно разрешил Райдо. - Все равно обои дерьмовые. Вот скажи, кому придет в голову оклеивать кабинет такими?
Обои и качества были отвратного, недавно наклеенные, они выцвели, но неравномерно, полосами, и исконный темно-лиловый колер их менялся то на бледно-розовый, то на синюшный. Попугаи же, выдавленные в бумаге, и вовсе затерлись, исчезли почти.
Отслаивались они неровными полосами.
Запах гари сделался более отчетливым.
Нат драл обои, швыряя их на пол, и едва не приплясывал от нетерпения. И надо сказать, ожидания его всецело оправдались.
Нет, на первый взгляд стена выглядела обыкновенно.
Штукатурка легла неровно, трещинами пошла, пожелтела... но стоило сковырнуть кусок, и штукатурка посыпалась.
- Что это? - Нат чихнул, вытер нос рукавом и снова чихнул. - Проклятье!
От известковой пыли и вправду в носу свербело. Райдо этот нос скреб, сдерживаясь из последних сил, но не удержался и тоже чихнул.
- Это... - он закрыл нос рукавом, но треклятая пыль проникала и сквозь рукав. - Это... сейф... твою ж... окно открой...
Нат догадался и без подсказки.
Порывом ветра створки распахнуло, вывернуло едва ли не наизнанку. А решетка-то осталась... хорошая решетка, прочная.
Райдо отошел к двери, чтобы убедиться, что и та непростая.
- Хрысь тебя задери! Это ж... это не просто сейф. Это сейфовая комната.
Металлические стены.
Железная дверь.
Окно, которое появилось, надо полагать, задолго до того, как комнату превратили в сейф. И заделывать его не стали, решеткой обошлись.
- Интересно... - Райдо постучал в стену. Металлический звук, но гулкий... плиты, надо полагать, двух, а то и трехдюймовые. - Смотри, прутья врастают в подоконник. Их просто так не вытащить...
Нат на слово не поверил, решетку подергал, потом уперся ногами в пол, вцепился в прутья, потянул на себя, пыхтя от натуги.
Ничего.
- Бестолочь, - ласково обозвал его Райдо. - Ее не для того ставили, чтобы всякие тут с наскоку выдрать могли...
Он потрепал Ната по макушке, и тот вывернулся из-под руки, заворчал недовольно, мол, не ребенок уже. А как есть ребенок, только взрослый.
- Дверь такая же. Дерево только сверху...
- Сейфовая... - Нат крутил головой.
- Железные двери. Железные стены. Полная изоляция. Кстати, гореть здесь нечему... то есть, мебели изначально было немного. Стол. Стул. И внешняя сейфовая панель.
Надо полагать, мало отличная от той, которой отец пользуется. Правда, его комната побольше этой будет.
Нат присел у стены. Штукатурку он расковыривал методично, сосредоточенно. Куски ее падали на пол, и паркет постепенно покрывался слоем бело-желтой, едкой пыли.
Райдо отошел к окну и створку подвигал, убеждаясь, что держится она крепко. Замок серый, потускневший, и царапины на нем стертые почти, явно старые.
Окно не взламывали, во всяком случае, изнутри.
- А знаешь, что самое любопытное? - Райдо устроился на подоконнике, глядя, как из-под покрывала штукатурки появляется истинное обличье стены. Серый металл был разделен на неровные квадраты, в центре каждого имелось отверстие, вот только ключи, надо полагать, исчезли вместе с панелью.
- Что?
Нат не удержался и, выбрав замок покрупней, сунул в него коготь, подергал, пытаясь подцепить пружину, но вынужден был отступить.
Райдо наблюдал за ним с усмешкой: младшенькому он понравится... пытливый... и глядишь, отойдет там, в городе, оттает.
Вспомнит, что ему только-только шестнадцать исполнилось.
- А то... скажи мне, дорогой мой Нат, на кой ляд обыкновенному ювелиру сейфовая комната?
Нат вытащил коготь из замка и сунул в рот.
- Смотри, небольшой городок... небольшое поместье... самое обыкновенное... на ваше похоже?
- У нас дом поменьше.
- Но похоже?
Нат нехотя кивнул.
- И что, было у твоего отца что-то, что понадобилось в сейфе держать?
- Мамины украшения...
- То есть сейф был.
- Был.
- Такой? - Райдо обвел рукой комнатушку, которая, лишенная мебели и обоев, с меловым ковром и ободранными стенами, выглядела жалко.
Нат вытащил коготь из замка и сунул в рот.
- Смотри, небольшой городок... небольшое поместье... самое обыкновенное... на ваше похоже?
- У нас дом поменьше.
- Но похоже?
Нат нехотя кивнул.
- И что, было у твоего отца что-то, что понадобилось в сейфе держать?
- Мамины украшения...
- То есть сейф был.
- Был.
- Такой? - Райдо обвел рукой комнатушку, которая, лишенная мебели и обоев, с меловым ковром и ободранными стенами, выглядела жалко.
- Н-нет, - Нат сел на пол и постучал в стену. - А там...
- Сейфовые ячейки. Как в банке. К каждой - свой ключ. И свой код. Снаружи крепится панель, через которую эти ячейки и открываются. Расчет такой, что если сюда и проникнет вор, то в сейфе он получит еще десяток сейфов... или два... и с каждым придется повозиться. Такие комнаты не в каждом городском доме есть... да и зачем, если ценности в банк отправить можно?
- А здесь?
- А здесь... допустим, городок маленький... допустим, - Райдо нравилось думать вслух, и Нат сидел, разглядывал запертые дверцы, которых, кажется, было около полусотни. - Допустим, банк здесь не особо надежный да и добираться до города несколько часов... и всегда есть шанс, что посыльного перехватят... ну и если ювелир, то с золотом работал, это да, камушки драгоценные опять же. Поэтому имело смысл обустроить сейф в доме... сейф, Нат, а не целую комнату. Вот и вопрос, что же здесь такого хранилось...
...и чуть тише он добавил:
- И как об этом узнал Бран?
Райдо просунул палец между прутьями решетки.
- Думаете? - Нат отступил от стены, которая почти освободилась из плена штукатурки, и руки вытер о штаны. Впрочем, действо это было лишено смысла, поскольку руки не стали чище, а измаранные штаны - грязней.
- Думаю... Бран, хоть и паскудина редкостная, но рода хорошего... особый отдел...
Райдо осекся.
Особый отдел.
Тихое местечко, в которое Брана пристроила семья, дабы шкуру сохранил и карьеру сделал, хотя, конечно, такая карьера зело дерьмецом попахивает, но говорят, что чины не пахнут...
...если младшенькому отписаться, глядишь, и выяснит чего...
...только осторожно, поелику наводила сейфовая комната Райдо на размышления, да все больше невеселые.
...или не втягивать младшенького, но поискать из своих, из старых приятелей, которые еще живы? Главное, вопросы задавать аккуратно...
- Особый отдел, - Нат покатал слова на языке и скривился. - Про Особый отдел в документах не было...
- Бран мог и не афишировать...
...хотя, конечно...
...но если и род дело замял, то...
...нет, чем дальше, тем интересней...
Нат, сев на пол, обхватил колени. На сейфовую стену он смотрел хмуро, с раздражением, словно бы именно эта стена была виновата во всех Натовых жизненных перипетиях.
- Допустим... - Райдо погладил живот, угли в котором почти погасли, - допустим, Бран работал на Особый отдел... и допустим, в руки ему попала информация о неких ценностях, которые хранятся на одной маленькой усадьбе. Обыкновенной такой, каких множество... территория формально уже наша...
Стоя думалось плохо, отвык уже, а комнатка была чересчур мала, чтобы в ней ходить. Райдо раскачивался, переваливаясь с ноги на ногу, в движении ему всегда было легче.
- Допустим, он не стал докладывать...
- Почему?
- Потому что заявился сюда с десятком, а не сотней... ни обозов, ни переписчиков, ни старших. Или думаешь, Брану доверили бы серьезное дело? Нет, с этим разбирался бы кто-то посолидней чином... и поумней. Не позволил бы устроить из дома бордель с...
Райдо раздраженно пнул стол.
- Не важно. Но порядка было бы на раз больше... а Бран попросту засел на этой усадьбе. Ждал чего-то? Вопрос, чего?
Нат не мешал.
Он уже привык к этой манере хозяина, размышлять вслух.
- Итак... если глобально... есть усадьба, и есть что-то очень ценное, что требовалось вывезти. Как? Задействовать официальный канал? Возможно, но тогда наше гипотетическое сокровище отправится прямиком в королевскую казну, а Брану в лучшем случае благодарность перепадет. Благодарность, это, конечно, хорошо, прекрасно даже... но война закончилась или вот-вот закончится, главное, что очевидно, уже осталось недолго. И что дальше?
- Что? - послушно поинтересовался Нат.
- А ничего... очевидно, что многих отправят в отставку. И особый отдел не исключение. Чинов Бран не поимел, подвигов не совершил... славы рода не преумножил. Во всяком случае, - поправился Райдо, - я не слышал, чтобы приумножил. Скорее уж, зная дерьмовый его характер, нажил он не одного врага. А значит, из отдела его как пить дать поперли бы. А со-родичи навряд ли встретили бы его с распростертыми объятьями... младшая ветвь, второй сын... перспективы не самые интересные. Да и сам по себе паскудник, каких поискать. И открывавшиеся перспективы, я тебе скажу весьма хреновые перспективы, не могли Брана не беспокоить...
Нат вновь повернулся к стене.
- Сокровище.
- Именно.
- В личную собственность.
- Или собственность рода, но думаю, там тоже не в курсе, иначе помогли бы разобраться... Бран был жадным. А жадность, Нат, запомни, очень-очень плохое качество... вредное для здоровья, как видишь.
Мальчишка осклабился.
...а было время, он и улыбаться умел, глядишь, отойдет еще.
Весной. Когда яблони зацветут...
- Итак, у него есть сокровище, есть десяток, который это сокровище способен удержать...
- Трое, - поправил Нат. - В городе остались трое, включая Брана.
- Что ж... логично, чем меньше участников, тем больше доля каждого. Но втроем сокровище не переправить. Небезопасно... портал не построишь, зона нестабильна. Своим ходом... нет, долго, да и мало на кого напорешься. Все-таки случайности - дело такое... но вот если подождать, пока поле стабилизируется, порталы станут возможны... тем более, что места здесь тихие, и сейф имеется.
Райдо постучал по стене.
- Ждать было скучно, вот они и развлекались, как умели... развлекались, развлекались... доразвлекались... что-то пошло не так...
И в результате получилось три трупа в запертой комнате, пожар, который явно был устроен нарочно, поскольку гореть здесь нечему...
Сбежавшая альва.
- И в связи со всем этим возникают некоторые вопросы... первый, почему Брана не хватились? В Особом отделе нравы, я слышал, вольные, но не настолько, чтобы можно было на полгода пропасть... и второй, почему альве позволили уйти...
- Сама? - предположил Нат.
Райдо покачал головой. Эту версию он отбросил почти сразу:
- Будь у нее возможность, ушла бы сразу. Нет, ее выпустили... она, может, и думает, что шанс представился, а на самом деле - выпустили...
- Цель? Если вдруг расследование...
- Возможно... это объясняет, почему оставили цепи, и свидетельницу, но не объясняет, почему она жива. Понимаешь? Да, внешне красиво. Убила троих. Скрылась. И мотив имелся, и возможность... но в этой истории ее выгоднее было бы прикопать где-нибудь в лесочке. Так оно надежней. А то мало ли, найдут, вопросы задавать станут, докопаются до чего... А ее отпустили. Это неправильно. Нелогично.
Райдо провел ладонью по стене. А Нат озвучил вопрос:
- Оно еще здесь?
- Сомневаюсь... хотя... есть у меня кое-какие мысли, но спешить не будем. Сначала я кое-что выясню...
- Взламывать будем?
- Придержи свои разрушительные устремления, Нат. Зачем портить такую полезную вещь? Просто напишем представителю фирмы. Как-никак я ныне хозяин... У нас в доме бумага имеется?
И бумага, и чернила нашлись, вот только неуклюжие пальцы с трудом управлялись с пером. Но впервые, пожалуй, со времен далекого детства эпистолярные упражнения не раздражали. Напротив, Райдо испытывал глубочайшее удовлетворение и даже азарт, которого прежде бывал лишен.
- Еще одно, - откинувшись в кресле, он пощекотал нос рыжим куриным пером, которому совершенно нечего было делать на рабочем столе. - Приглядывай за ней. Если все именно так, как я думаю, то... кто бы ни выпустил альву, вряд ли он рассчитывал на то, что она вернется.
Зима началась ночью.
Ветра свили гнездо в печной трубе, а корка льда сползла с подоконника на стену. Дом же окончательно погрузился в тяжелый муторный сон. И Ийлэ, касаясь стен, слушала тишину.
Каменели.
Замирали молодые побеги. Погружались в дрему корни, защищенные от мороза толстой корой. И все-таки у самой поверхности земли, пропитанной многими дождями, кора эта трескала, и трещины причиняли дому боль.
Потом, позже, и они зарастут, заполнившись тягучим соком, остекленев, а быть может, очнуться и спящие почки, выберутся тонкими хлыстами дичающих побегов, которые придется срезать, и дом вновь будет недоволен.
Ийлэ вспоминала зиму.
Эту.
И позапрошлую, которая была почти обыкновенна... и предыдущую... и все зимы, на которые хватало памяти. Вспоминала и вновь рассаживала кукол за столиком, устраивая чаепития, разговаривая с ними шепотом.
- ...а вы помните тот бал, найо Шеми? Ежегодный, зимний... вы, верно, вновь собираетесь и даже заказали платье... вы всегда заказываете платье загодя, и не одно, но дюжину, а последний месяц маетесь с выбором... бал ведь состоится, да?
Она кутала куклу в тряпье.
- В тот год вы выбрали наряд из двухцветной тафты и весьма рассчитывали, что зимнюю корону отдадут вам... а мама пришла в белом... белое на белом... зимняя вышивка... и алмазное ожерелье... а мне досталось золото... желтое на желтом - тоже красиво, но белое ярче... и корону вручили ей. Вы очень обиделись. Но ничего, найо Шеми, в нынешнем году у вас не осталось конкурентов...
Корона из проволоки, найденной тут же, в сундуке, легла на спутанные волосы куклы.
- А как поживает ваш супруг? Надеюсь, он пережил войну без потерь... конечно, я уверена, он ведь благоразумный человек... вы всегда это говорили... и торговля его не претерпела ущерба... быть может, напротив, если знать, с кем торговать, то... ах, я говорю о вещах, о которых не пристало упоминать молодой девушке? Уж извините, не буду больше... вы ведь танцуете?
Ветра завывали вальс.
А быть может, Ийлэ лишь казалось, и эта музыка звучала лишь в ее голове, но она была такой громкой, навязчивой, что Ийлэ не способна была удержаться.
Куклы кружились.
Кланялись друг другу, притворялись вежливыми...
- Все играешь? - пес смазал петли, и теперь дверь на чердак открывалась бесшумно. - Я зайду?
Он всегда спрашивал разрешения, но никогда не навал себе труда дождаться его. Вот и сейчас переступил порог, привычно наклонившись - пес был слишком высок.
- Как ты?
Ийлэ пожала плечами: обыкновенно. Также, как вчера, позавчера и за день до того...
...Дайна больше не появлялась.
...и денег своих назад не требовала.
...и наверное, это неспроста. Ей нужно было, чтобы Ийлэ ушла из дому.
Для чего?
Она боится, что Ийлэ расскажет? Глупость. Если и возникнет такое желание, то кто ей поверит?
- Ты... здесь не мерзнешь? Я одеяло принес.
Он положил его на пол, благоразумно не приближаясь.
- И свитер... это мой, он тебе великоват будет, но зато теплый. Я его у одной старушки купил. Она коз держала и из козьего пуха нитки. Я знаю, что такие - самые теплые... ты не смотри, что ношеный, его стирали... честно. Правда, у Ната со стиркой не очень получается... у него вообще с хозяйством не очень получается, хотя он старательный.
Ийлэ склонила голову на бок.
- Надо бы в город съездить, прикупить кое-чего, но... погода мерзотная, из дома выглядывать никакого желания... а Ната гонять, так он чисто из вредности купит не то, - Райдо опустил крышку сундука и сел сверху, ноги вытянул. - Сколько ты будешь здесь прятаться?
За прошедшую неделю он неуловимо изменился.
Ийлэ разглядывала его исподволь, а он не мешал. Сидел. Молчал. Ждал ответа? Она не желает с ним разговаривать...
Обычно он приносил еду, а сегодня только одеяло и свитер.
Сидит, шевелит ногами... носки вязаные, полосатые, надо полагать, у той же старухи купленные, из пуха козьего... и брюки домашние измялись... папа никогда не позволял себе ходить в мятых брюках. А клетчатых шерстяных рубашек в его гардеробе вовсе не было.
Белые сорочки.
Домашние костюмы из мягкого вельвета ли, из тонкого сукна...
Летом - непременный светлый лен, который мнется и это отца раздражает, но лен уместен в жару.
- Ийлэ... послушай... холодает, а чердак - не лучшее место для ребенка... и для тебя тоже... ты вроде и ешь, но куда все уходит? - Райдо наклонился, опираясь ладонями на собственные колени. - В тебе же не понятно, на чем душа держится...
Не держится - задерживается. Но Ийлэ согласилась: не понятно.
И на чем.
И зачем.
И будь она посмелей, умерла бы... у нее было столько возможностей умереть, а она живет... и наверное, в этом есть какой-то смысл, отец вот утверждал, что высший смысл есть во всем, но Ийлэ он не доступен.
- Я не хочу, чтобы ты умерла...
- П-почему?
...ответ очевиден. Потому что тогда умрет и он.
Но пес промолчал, поднялся и велел:
- Пойдем. Время обеда. А обедать лучше в столовой...
...изменилась.
Прежняя форма. Прежние обои - темно-винные, расписанные ветвями папоротника. Панели дубовые. Камин, в котором горел огонь, и вид его заворожил Ийлэ настолько, что она замерла, уставившись на пламя. И стояла долго, пока пес не закашлялся.
- Вот же... - Райдо мазнул по рту ладонью, которую торопливо вытер о штаны. Но запах крови не спрятать, и ноздри молодого пса дрогнули, он повернулся к Ийлэ, уставился тяжелым настороженным взглядом.
Ждет?
Чего?
Разрыв-цветок пока дремлет, и пусть сон его истончился, но... псу не грозит смерть, а остальное - пусть терпит. Пусть ему тоже будет больно. Ийлэ ведь хотела, чтобы кто-то из них испытывал боль, бесконечную, без надежды на спасение.
Это справедливо.
- Садись куда-нибудь, - велел Райдо, указав на стол, которого прежде в столовой не было.
Огромный. Массивный. Уродливый. Он занимает едва ли не половину комнаты, и свет газовых ламп отражается на черной лакированной его поверхности.
Стулья под стать.
- Нат, помоги даме...
- Обойдется, - огрызнулся младший, но встал.
А Ийлэ и вправду обошлась бы, она отступила, прижимая к себе отродье, которое пришлось вытащить из корзины, и теперь оно елозило, терлось носом о шею Ийлэ, хныкало тихонько...
Нат отодвинул стул медленно, и тяжелые ножки, скользя по полу, издавали протяжный скрип.
- Садись... дама, - бросил пес насмешливо.
...отец всегда помогал маме.
...Ийлэ тоже... стулья легкие из светлого дерева... в год, когда началась война, мама сменила обивку на модную папильоновую... и папа шутил, что в доме прибыло бабочек...
...нынешние стулья были вовсе без обивки. Полированное старое дерево. Темный лак. Запах старого дома, в котором они хранились. Ийлэ провела мизинцем по краю...
...маме бы не понравились. Она не любила тяжелые вещи.
- Погоди, - Райдо все-таки поднялся. Он шел, скособочившись, опираясь ладонью на столешницу. - Дай ее... тебе надо нормально поесть.
Отродье больше не умещалось в широкой ладони пса. Он прижал ее рукой к плечу, и меж растопыренных пальцев выглядывала посветлевшая макушка, волосы на которой стали завиваться. Свисали пятки, виднелись ручонки, тоже розовые, с крохотными пальчиками. И эти пальчики шевелились, словно отродье пыталось зацепиться за пса.
Не доверяло?
Правильно. Псам нельзя верить.
- А тебе мы тоже стул купим, - пообещал Райдо, к своему месту он возвращался очень медленно, ступая столь осторожно, что Ийлэ занервничала. - Но позже... сейчас тебе сидеть нельзя... у моих племянников был красивый стул... такой высокий, на резных ножках... и колыбелька была... с балдахином... и еще погремушки... соска серебряная... тебе бы понравилась серебряная соска? Им - не очень. И я понимаю. Я как-то попробовал ее... ну интересно же, так вот, не понимаю, как существо в здравом уме может металл сосать. Он же мерзкий. Но купим, просто для порядка. У каждого ребенка должна быть своя серебряная соска. А будешь ты ее сосать, мы потом решим... вот Нат съездит в город, привезет каталоги...
- Сегодня? - Нат явно не был настроен на поездку.
- В принципе, - разрешил Райдо, которого, кажется, больше интересовало отродье, чем обед. - Выпишем всего... если, конечно, у мамаши твоей хватит ума переселиться... а если не хватит, то пускай она себе остается на чердаке, может, для альвы это вообще нормально?
Ийлэ ничего не ответила.
Она уставилась в тарелку, пустую, белую... старый сервиз, который мама отправила на чердак. В нем не хватало пары соусников и большое блюдо для торта дало трещину.
...столовое серебро чужое.
...скатерти нет...
...вазы пустые... опять же из тех, которым самое место в старых сундуках.
- Ты ешь, - сказал Райдо, баюкая отродье. - Кстати, как тебе Ингерхильд?
- Ужасно, - Нат подвинул к себе пустую тарелку и, взяв нож, принялся чертить узоры. Звук выходил мерзким, нервирующим.
- Я не тебя спрашивал. И веди себя прилично.
- Или что?
Вести себя прилично в присутствии альвы Нат явно не собирался. Ийлэ его раздражала. Даже не так, он ее ненавидел, наверное, почти также, как сама она ненавидела псов. И эта взаимная ненависть странным образом сближала.
Взяв нож, столовый, из мягкого металла и с лезвием закругленным, Ийлэ провела им по белоснежной фарфоровой поверхности.
- О нет! Еще и ты! Как дети малые... кстати, Ингерхильд звали мою прабабку. Очень достойной женщиной была... говорят, матушка на нее похожа... хотя пожалуй, действительно неудачный выбор, да...
Он погладил отродье пальцем по макушке.
В его руках она молчала.
И щурилась.
Улыбалась беззубою широкой улыбкой.
- Дайна! - от крика пса Ийлэ вжалась в спинку стула. - Дайна, хрысь тебя задери! Долго ждать?
Она вплыла с серебряным подносом из тех, что остались от бабушки... мама никогда их не использовала, хранила как память и...
Дайна остановилась.
- А... она что здесь делает?
- Обедает, - ответил Райдо. - Собирается отобедать, если, конечно, нас сегодня вообще обедом порадуют... так как, Дайна? Порадуют?