За пять минут до боя часов, как всегда в этот день, начали доставать шампанское из морозильника, второпях откручивать проволочку, расправлять фольгу, пошевеливать пробку, сдерживая ее могучим мужским усилием. Женщины щурились опасливо, зажимали уши ладонями, боясь выстрела. Но - шипение, и все. Полилось в подставленные бокалы соломенно-прозрачное, играющее, бурлящее. Все повернулись к экрану телевизора и замерли в ожидании.
Стрелка часов на кремлевской башне дернулась и застыла на двенадцати. Грянули куранты. Прозвучал гимн, подхваченный хором. Некоторые со смехом пели старую редакцию - как заучили еще с детства. Чокались, поздравляли друг друга с наступившим, допивали залпом, закусывали, загадывали желания...
- А чего это президент все еще не выступает? Или сегодня не будет? - обратил вдруг кто-то из гостей общее внимание.
А другой просто ткнул пальцем в цифры внизу экрана:
- Это как? Что это такое?
Там было написано, что сегодня, вот сейчас, уже пять минут первого, глухая ночь. И дата была написана - 31 декабря 2011 года.
- Опять перепились клятые телевизионщики! У них постоянно бывают такие проколы, особенно на Новый год!
- А президент?
- И что? Может, он в этот раз просто не хочет. Тут же выборы скоро...
Поели горячего. С трудом поели, потому что ели без передышки с четырех часов дня. Но под крепкое у мужиков горячее все же пошло оно хорошо. Мясо - оно ведь мясо и есть. А если еще с чесночком, да с перчиком...
На экране тикал уже третий час ночи 31 декабря 2011 года.
- И на компьютере - так же! - возмутился хозяин дома. - На всех компьютерах!
В доме было три компьютера, подключенных к глобальной сети Интернет, и на экранах каждого из них было то самое время и тот самый день. Так же, как в телевизоре.
- Нет, ну так нельзя..., - народ начал звонить по телефонам и слать СМС.
На экранах телефонов, кстати, тоже отражалась дата. 31 декабря 2011 года.
- Мы все тут сбрендили, ага? Типа, раньше времени собрались, так теперь зря пену гоним, что ли? И вообще - фантастика какая-то, что ли? Или что? И как?
- А где фейерверки? - вдруг спросил один из гостей.
А и, правда, не было огненных росчерков за окном, не бухало гулко и страшно прямо перед балконом, не визжали пьяные девки в кустах, не орали вечное "ура" пьяным басом мужские компании.
Общее настроение падало.
Ладно бы - один. А когда вот так - компания? Пять человек! Две женщины! А женщины, как известно, существа прагматичные, и фантастика всякая их просто не берет. Но и они сидели, скучно подперев головы ладошкой, позевывая и хмуро хлопая роскошно накрашенными к празднику ресницами.
- Скучно, - сказала одна.
- Очень скучно, ага...
- Ну, что - спатеньки, что ли?
Спальных мест хватало. Всех разместили, и уже в три часа ночи темная квартира оглашалась только всхрапыванием подвыпивших мужчин и тонким сопением женских носиков.
...
За утренним кофе, к которому сползлись на кухню только к полудню, приняли решение, что раз уж все равно все здесь, то нечего и расходиться до праздника. Вон ванная, есть полотенца для каждого - принять душ, умыться крепко, да и можно продолжать встречу Нового года.
Все часы показывали одно время. Все календари утверждали, что сегодня - 31-е. Так что расходиться по домам просто не было никакого резона.
Женщины произвели ревизию запасов продуктов. Еды еще было много. Надо было просто ее по-другому разложить, помыть тарелки и блюдца, и можно снова продолжать праздновать.
Мужики проверили бухло. Кому еще его проверять, как не мужчинам? У хозяина под стулом оказалась давнишняя коробка с вином. У кого-то в сумке - "заначенная" на всякий случай бутылка коньяка. Да и водку вчера не всю выпили. Не было только шампанского. Но не в шампанском суть праздника, правда ведь? Или...
...
Следующее утро было хмурым по-новогоднему. С головной болью.
Но Нового года опять не было.
Хозяева уже не уговаривали всех остаться. Чистых полотенец просто не было. И еда, которой, казалось, было заготовлено на все длинные новогодние каникулы, тоже как-то резко съежилась, скукожилась, почти исчезла... В общем, на двоих еще хватило бы, а вот на гостей...
Вечером перезванивались, глядя в телевизоры и скучая внутренне от неизвестности и непонятности происходящего.
Выступления президента по телевизору не было. Электронные календари не перекидывали день. Толпы восторженного народа не жгли китайскую пиротехнику.
С дач вернулись хмурые соседи, отъезжавшие перед праздниками на шашлыки. У них тоже все было давно съедено и все выпито. Никто не рассчитывал на такой длинный и скучный праздник.
По телевизору в очередной раз зарядили "Новогодний огонек".
...
- Слушай, а может, это как в той сказке?
- В какой еще сказке?
- Ну, в этой, "Двенадцать месяцев", помнишь? Там злая принцесса велела продолжать год, пока на ее столе не появятся свежие подснежники. И было тогда у них тридцать второе, потом тридцать третье декабря и так далее...
- Ты дура совсем, да? На календарь-то глянь! Какое сегодня число?
- Тридцать первое, - прошептала жена дрожащими губами.
И заплакала от обиды на грубость и от непонимания сущности происходящего.
...
- До Нового года осталось немного, до Нового года..., - напевалось грустно и уныло.
- Ты лучше уже не начинай! Не начинай! Мне, может, тоже не сладко...
...
Каждый день заканчивался теперь совершенно одинаково. Все сидели перед телевизорами и ждали выступления президента, хмуро смотря на цифры календаря в углу. И каждый день заканчивался разочарованием и опять и опять тридцать первым декабрем.
- Во всем виноваты демократы, - убежденно говорил старый коммунист Петрович сгрудившимся вокруг него в сумрачном подъезде усталым бабкам-соседкам. - Все - от них. Жили себе и жили. Нет - перемен им, понимаешь, подавай! Вот - перемены! Получи! И как жить теперь в это самое их время перемен? Хоть просто ложись и помирай!
Бабки согласно кивали и зло поджимали морщинистые губы, зорко посматривая по сторонам - не идет ли какой демократ, из-за которого такое вот случилось. Такое вот страшное и непонятное.
...
- На работу надо идти, наверное... Пора уже.
- Зачем это?
- Деньги кончились. Продукты - почти кончились. Праздника все нет и нет. Как жить?
- А без праздника тебе уже не жизнь? Обязательно вот надо нажраться, да?
- Это ты мне сейчас? А кто салаты тазиками меряет, а? Я, что ли? А кто набивает холодильник? А кто меня в магазин гоняет за всякой чихней?
- Так для тебя же все, для тебя и твоих друзей!
- Ага, ага... А сама ведь - ни крошки. Ни рюмки. Одним духом святым...
...
Наступил день, когда уже не выдержали все. Стояли во дворах, жгли костры, делились последним куском хлеба, разогревая его в дымном пламени, жаловались на жизнь, обсуждали прошедший и никак не кончающийся год, ругали политиков, вспоминали про неизбежный конец света по календарю майя. Кто-то даже вспомнил непонятное, но страшное слово "нибиру"...
Петрович уже не говорил о демократах. Он сумрачно ежился и кутался в старый китайский пуховик, накинув сверху такое же старое потертое байковое одеяло. Как в американском кино. Там всегда одеяло накидывают, когда кому-то плохо или катаклизм какой.
- Эй! - крикнул кто-то с балкона. - Наро-од! Тут по телику президента показывают!
- Не физди!
- Ну, как хотите, а у нас тут с президентом - Новый год!
Народ, толкаясь и спотыкаясь, кинулся по домам.
- Ну, что же, дорогие россияне, - говорил улыбающийся президент, стоя на фоне кремлевской стены с развевающимся над ней трехцветным флагом. - Вот и пришло время подвести итоги под старым годом и начать всем вместе год новый, две тысячи двенадцатый. Рады ли вы этому?
- Да-а-а! - кричали во всех квартирах.
- Да-а-а! - орала в возбуждении вся страна.
- Ура! Новый год! Радость-то какая!
Не было никакой обжираловки, и тазиков салата не было. Не было бутылок, в несчетном количестве спускаемых с грохотом в мусоропровод под проклятия живущих ниже. Не было ничего - но как же красиво и радостно гулял народ, вновь высыпавший на улицу. Сколько же радости было у него, встретившего, наконец, свой Новый год. Как передавали друг другу каждое слово президента, как обсуждали, как кивали согласно головами, что, мол, хорошо выступил на этот раз. Выступил - и вот он, Новый год! Ура, значит!
Взлетели вверх искры праздничных фейерверков, грохнуло так, что аж уши заложило, зазвенели стекла и загудели, завыли проснувшиеся вдруг занесенные снегом автомобили.
- С Новым годом!
- С Новым годом!
- Ты уж прости меня, дурака...
- Нет, это ты прости меня, дуру!
- Ты не дура, ты у меня просто умница и еще красавица!
- И ты не дурак. Ты - добытчик и защитник.
- С Новым годом, родной! С Новым годом, родная!
Вся страна в едином порыве праздновала приход Нового года.
Потому что как же без него? Без него и подарки - не подарки, а простые покупки. Без него и шампанское - простая невкусная шипучка. И еда - это просто еда, даже не праздничная закуска. Без Нового года и любовь - не любовь. И друзья - не друзья. И президент - не президент, если нет Нового года.
...
- А что дальше?
- А дальше - все. Новый год наступил. Календарь перекинул свой листок. Жизнь продолжается.