Цветовая гамма настраивала мои глаза на оптимистичный лад, а цепочки памяти в моём мозге сигнализировали о приближении лета. Жёлтый, зелёный, голубой, чуть-чуть чёрного с коричневым... Спокойствие и безмятежность во плоти, а точнее - на экране компьютера. Можно просто сидеть и любоваться пейзажем, лениво наблюдая за муравьиной суетой рабочих, которые не требуют повышения зарплаты и не бастуют, жалуясь на плохие условия труда. Ещё бы, они ведь ненастоящие, что им? Есть не надо, пить не надо, даже дышать не надо - чуть-чуть электронов и всё в порядке...
Зато я не в порядке. Совершенно... Мои защитные порядки трещат под натиском противника, такого же спокойного и лишённого недостатков, как и трудяги с лопатами, спрятавшиеся в осаждённых городах. Картинки... Ненастоящий хлеб, хранящийся в памяти компьютера, ненастоящие деньги, покоящиеся там же. Вот мои ресурсы в этой войне... Войне, которую я проигрываю вчистую.
...В конце концов, я сдался. И, послав торжествующего противника куда подальше, начал новую игру. Времени, потраченного на предыдущую, жалко, но делать нечего - всё равно победы уже не видать. Хотя можно, конечно, подрыгаться... Неа, не в этой жизни. Я ведь особый подвид мазохиста - мазохист с претензиями. О-о-о-очень большими претензиями, одна из которых - отсутствие поражений. Да-да, я хочу всего и во всём побеждать. И, несмотря на бесконечную полосу неудач, это желание становится только сильнее... Поглощая меня целиком. С потрохами, если можно так выразиться...
Но сейчас не время рассуждать. Сейчас время новой игры... Начало, усреднённые параметры мира, привычная страна. И молитвы Великому Рандому, то бишь - богу случайного выбора. Правда, я не считаю этот выбор очень уж случайным, но, тем не менее... Тем не менее, приходится пересоздавать карту добрый десяток раз. Это не то, то не это. Начало, ведь, штука очень важная. Плохая диспозиция на старте сразу сделает меня аутсайдером, а тут и лидерам несладко живётся... Если они люди. Компьютерному противнику что - он на всём готовеньком, у него всё просчитано и пересчитано, он всё знает и всё умеет. Он тут почти бог... Почти, потому что когда начать новую игру решаю я, а не пара бит в памяти.
Так... Первая атака противника... Отбита. Даже не так - я разнёс наступающие войска в клочья, обойдясь без единой потери. Мелочь, но приятно, даже в свете того, что следующий наскок будет не кавалерийским, а скорее тяжелотанковым. Мда, перспективка не очень... Но делать нечего - развиваюсь, вкладываю все ресурсы в строительство и науку, играю в дипломатию... С ней, кстати, сложнее всего - противники злые, чувствуют своё преимущество, права качают через раз. И рожи наглые, холёные, кирпича просят...
А я... А что я? Извиваюсь, как осьминог в микроволновке, старательно высчитываю каждую копеечку прибыли, трачу уйму времени на бесконечные переговоры. У этого купить, тому продать, если требуют что-то бесплатно, переиграть предыдущий ход и продать агрессору технологию или карту мира бесплатно. А что делать? Не воевать же... Воевать дело бестолковое, проверено. Полное истощение ресурсов, а толку чуть-чуть.
Хм... Пока дело идёт неплохо. И развитие вполне приличное, и технологии не хуже, чем у других, и даже армия кое-какая наличествует. Агрессивной внешней политики вести не получится, но и в обиду себя не дам. Даже начинает казаться, что у меня есть шансы... Ага-ага, как же. Пока я кропотливо и бережно холил и лелеял свои войска, противник, не мудрствуя лукаво, выставил против меня вдвое большее количество солдат. Что-то это мне напоминает... Что-то из реальной жизни... Что-то слишком хорошо знакомое, даже привычное... Злобно подумав: "Сила есть - ума не надо!", я бросаюсь в свой последний бой. Нет, я могу и отступиться, затаившись на своей территории, не высовывая носа из ограниченной пунктиром зоны... Похожей на резервацию. Да, я могу так сделать, но не хочу. Это будет хуже, чем потерять атакующую армию из-за уличных беспорядков в захваченном городе...
Я бросаюсь в безнадёжный бой, как в жерло пробуждающегося вулкана. Ясное дело, меня растопчут, похоронят мои войска под копытами вражеской кавалерии. Если хоть один город возьму штурмом - это будет чудо... Которого, конечно же, не произойдёт. Которое, конечно же, останется издевательским коэффициентом в формуле игры... Сколько-то там нулей после точки. Столько, чтобы на мой век хватило... Отсутствия чудес. Но я не в обиде... Я привык. И к боям, вроде этого, где шанс выжить настолько мизерный, что и в микроскоп не разглядеть. И к поражениям, идущим за мной след в след, держащих меня под руки и сверкающих впереди путеводными звёздами. Я даже почти не обижаюсь... Тем более игра это не жизнь. Тем более в игре всё намного оптимистичнее...
Ведь здесь я всегда мог сохраниться и выйти. Просто сохраниться и выйти.
Часть 1. Срез
Ошибка игрока -- тенденция полагать,
что отдельные случайные события
испытывают влияние предыдущих
случайных событий.
Обычная жизнь кажется безмятежной, а тучи на горизонте несут дождь без единой капли недобрых предчувствий. Покаещё сухо и тепло, солнце не скрыто облаками, хотя их белесые тела уже обступили светило. Час, может, два и ливень обрушится на город, прибивая пыль и освежая воздух. Да, зонт тут был бы совсем нелишним... Жаль, что Григ сейчас пустой, ничего с собой не захватил. Думал, так прогуляется, пока солнышко и ветра нет.
Деревья шумят, листья шелестят, сталкиваясь, прохладный ветер забирается под футболку. Будто проверка на погодную устойчивость и подготовка плацдарма для ненастья в одном флаконе. Будто они думают, что Грига это остановит... Как же! Держи карман шире! Может, шляйся Григорий Иванович Лусорский по городу в одиночестве, он и повернул бы обратно, в тёплую, сухую квартиру с контролируемыми потоками воздуха. Но сейчас он прогуливался в компании с давним приятелем, чувствуя себя спокойней, чем обычно. Так было всегда, и это Григу нравилось...
Игнорируя предупреждение не на шутку расшумевшейся придорожной растительности, два молодых человека покинули уютную закусочную и направились к стадиону. Чашка кофе расползалась по телу проснувшимся тонусом мышц, свободное время виделось бесконечным, а дождь... А что дождь? Покапает и перестанет, велика беда. Чай не бумажные, не расклеятся...
Первые капли ударили, будто предупредительные выстрелы. Они подходили к стадиону, и Григ уже пялился на зелёнуютравку футбольного поля, когда щеки коснулось что-то холодное и мокрое. Парень даже не понял, что случилось, а рука, притронувшись к потревоженному месту, не ощутила ничего. Будто мираж... Но реальность начинающегося дождя подтвердилась через пару мгновений, когда капля разбилась о пальцы, растекаясь мутноватой влагой по коже. Потом ещё и ещё, водяные снаряды бомбардировали выставленную в сторону ладонь Грига, а сам молодой человек глупо улыбался, с каким-то детским восторгом озираясь по сторонам. Ему казалось, что это очень забавно, ему казалось, что наступающий ливень несёт обновление и свежесть...
Но он заблуждался. Причём даже в том, чего пока ещё не знал... Он уже заблуждался, построив на первый взгляд непротиворечивую теорию мира и своего места в нём. Дождь был частью этой теории. И стадион с травой на поле - тоже. И приятель Грига,и все-все-все жители города. И Солнце, и тучи над головой, и лето, напару с зимой, весной и осенью. Вообще весь мир, вся реальность...
Пока ещё она казалось Григу непротиворечивой. Пока ещё...
В лучших традициях SurvivalHorrorони прошлись по пустому стадиону. Ни одного человека, ни одного даже намёка, что тут есть ещё кто-нибудь кроме двоих праздно шатающихся личностей мужского полу. Словно люди специально убрались подальше, чтобы Григ мог насладиться неспешной прогулкой по асфальтированной беговой дорожке... С бетонных плит, огораживающих стадион, настороженно поглядывали художества с разной степени старательностью намалёванные любителями граффити. Мультяшный кот, стилизованный под человека, поднял передние лапы в торжествующем жесте, хищно сверкая глазами из-под сдвинутой на лоб кепки. Там же девочка, тоже явно из анимационного фильма, держала в протянутой ладони крупное яблоко, вероятно, раздумывая, что же делать с сочным фруктом... Надписей разной степени цензурности, разбавлявших картинки, тоже хватало. На некоторые Григ удивлённо приподнимал брови, а другие его откровенно веселили... Так, буквально пялясь на бетонную стену, он дошёл до дальнего края стадиона и только там сообразил, что за всё время его приятель не проронил ни слова. Да что там - и звука не издал. Хоть смешка, хоть кашля, хоть чего угодно... Но нет, тишина и полнейшее безмолвие, будто Женёк обет молчания на себя навесил...
Или будто его и не существовало вовсе.
- Эй! Ты в порядке? - нервно улыбаясь и всеми силами отталкивая от себя безумные предположения, Григ повернулся к приятелю.
- Эй! Ты чего молчишь?
Перед ним стоял всё тот же Женёк. С ни капли не изменившимся лицом, в своей обычной расслабленной позе, с глазами, где не было и капли чужеродного вмешательства. Стоял, даже не намереваясь открыть рот и произнести хоть слово. Григ безуспешно искал хоть что-нибудь, способное объяснить неожиданный обет молчания, но напрасно - время шло с привычной скоростью, ветер привычно же дул строго против движения, а Женёк привычно улыбался, с какой-то печальной снисходительностью взирая на приятеля. Причём, он даже не смотрел на всего Грига, он будто лазером срезал часть, довольствуясь этим и не обращая никакого внимания на остальное...
Время почувствовало себя цирковым фокусником и решило, для пущей эффектности, повернуть своё течение вспять. А может, это реальность вознамерилась показать одному из своих пленников один из вариантов развития событий... Но, скорее всего, Григ просто-напросто сошёл с ума. Не навсегда, временно. Буквально на несколько минут, пока, пытаясь проникнуться сутью происходящего, он постигал нечто иное. То, чего не должно было быть в принципе...
Он видел, словно через плёнку или метровый слой прозрачной воды, зыбкий, колеблющийся мир. В этом мире Григ с приятелем, перебрасываясь несмешными шутками, осторожно пробирались по коридору заброшенного здания. Честно говоря, трёхэтажная бетонная коробка без окон скорее выполняла роль стены и площадки для самоутверждения отдельных особо одарённых личностей, чем служила тем целям, ради которых его, собственно, и построили. Иными словами, в старом, хотя и крепком доме никто не жил, складов не устраивал, и даже бомжи обходили его стороной... Почему? А кто ж разберёт. Здание на вид целое, следов пожара или чего-то подобного не наблюдается, вход не замурован... Единственно, освещение отсутствует, но пока солнце не уползло за горизонт, по главному и единственному коридору дома можно прогуливаться, не рискуя сломать ноги о кусок арматуры или бетона. Что же до призраков и иных потусторонних существ, то Григ и Женёк воспринимали мистику исключительно как развлекательную составляющую. А именно - чисто поржать и ничего более. В реальность этих угроз они, конечно же, не верили...
Как оказалось - совершенно напрасно.
Вообще, сегодняшний день стоило назвать днём разбитых иллюзий. Сначала странная пустота на стадионе, потом странное же поведение приятеля, а теперь... Теперь Григ (а точнее его двойник, скрытый за призрачной ширмой) чуть ли не полз по коридору, не сводя взгляда с намертво закрытых дверей. Дверей, каждая из которых буквально источала опасность... Не мгновенную, не такую, как челюсти крокодила, которые за считанные секунды оставят тебя без ноги или руки. Не могущественную, как ядерный взрыв, от которого беги не беги, всё равно не убежишь. И даже не вечную, вроде смерти, которая пока ещё никого не миновала... Нет! То, что скрывалась за тёмными деревянными прямоугольниками без опознавательных знаков, хранило свои секреты лучше двойного агента на грани разоблачения. Всё, что мог разобрать Григ - это страх. Тупой и беспощадный ужас, волнами захлёстывающий его тело и разум. И чем ближе к концу коридора, тем сильнее ощущение безнадёжности. Юноше хотелось плюнуть на эту авантюру и бежать, что есть силы. Пусть он упадёт, пусть боль отрезвит сознание, пусть... Лишь бы этот кошмар закончился. Но...
У реальности имелось иное мнение.
Как Григ ни копался в своей памяти, как ни напрягал разболевшуюся голову - тщетно. Он не мог восстановить целый кусок, буквально с мясом выдранный из его памяти. Вот он стоит перед дверью, вот дверь открывается, тёмный коридор внезапно становится светлым и... И всё. Дальше пустота. А ещё дальше - частный сектор на окраине города... Григ понятия не имел, как он здесь оказался. Может, ветром занесло, может, в той заброшенной комнатушке располагался односторонний телепорт... Да-да, такой, как в компьютерной игре. Только реальный... Нет, ерунда. Невозможно. Этого не может быть, потому что не может быть никогда...
Григ похлопал себя по карманам, удовлетворённо отмечая сохранность мобильного телефона и с сожалением констатируя факт отсутствия наличных средств. Итак, телефон, лёгкая летняя куртка, такие же штаны и чёрные-чёрные кроссовки. Ещё ключи от дома, но они не в счёт... В деле выживания они никак не помогут. И от надвигающейся ночной прохлады не защитят нисколько...
Впрочем, проводить на незнакомой улице в незнакомом районе ночь Григ не собирался. Тонкие длинные пальцы быстро набрали запавший в память номер, а через каких-то десять секунд приятный женский голос оповестил, что "Вас приветствует компания Такси-Центр!". Окраина или нет, подумал юноша, сообщая собеседнице примерный адрес (который совершенно неясным образом возник в его голове), но на такси отсюда наверняка можно выбраться. Что до денег... Деньги можно отдать, когда до дома доедет. Не самая большая проблема...
Увлёкшийся просчитыванием ходов и вариантов, Григ не сразу сообразил, что ему пытается сказать женщина на том конце телефонной линии. "Не хочет...", "Не может.."... Юноша принимал в расчёт худшие варианты, но его плохое явно было недостаточно плохим. Настолько недостаточно, что превращалось чуть ли не в хорошее... А плохое... А плохое граничило с первобытным ужасом, выбивая почву из-под ног и бросая в пучину отчаяния. Короче говоря, безнадёга. Полная и беспросветная...
"Извините, но наша компания расположена в городе Юрьевск", женский голос назвал один из небольших пригородов, "и мы не планируем...".
Вот как. Коротко и ясно. Мы не планируем... Мы не можем... Мы не хотим. И хоть в лепёшку расшибись, твое мнение ни на что не повлияет. И помогать тебе никто не собирается... Григ, зло скрипнув зубами, выключил телефон и убрал его обратно в карман. Мысль о том, что можно позвонить в другую фирму такси, его так и не посетила... А точнее, он просто не помнил никаких других фирм.
Паника - вполне подходящая компания для стресса. Бежать, суетиться, делать что-то совершенно бесполезное... Лишь бы делать. Лишь бы деструктивная энергия внутри нашла себе выход, превратившись в банальную физическую усталость. Старый, даже древний биологический механизм, но на удивление хорошо работающий. Григ знал это... Уже имел возможность убедиться. И на личном опыте, и наблюдая за другими людьми, и знакомясь с результатами исследований. В общем, источников хватало, чтобы разрушить любые сомнения... Заодно дав ясное представление о том, что следует делать дальше.
Бежать. Смываться быстрее, чем грабителю с места преступления. И, главное, не оглядываться, ни в коем случае не смотреть назад, пытаясь увидеть, насколько увеличилось расстояние между тобой и заброшенной деревней в центре города. Ведь это лишь точка на карте, просто точка на карте...
Но юноша продолжал стоять на месте, не шелохнувшись и не отрывая взгляда от покосившегося забора напротив. Там, опираясь мясистым подбородком на фразу: "Партийцев - наш Президент!", наГрига строго пялилась раздавшаяся вширь ряха с маленькими свиными глазками. Могло даже показаться, что вышеупомянутого политика спервазабальзамировали и только потом сняли - слишком монументально онвыглядел... Что самое странное, плакат висел на заборе в полномодиночестве, причём, располагался так, чтобы Григ обязательно увиделжутковатую физиономию Партийцева. Как специально... Как под заказ... Какв обычной компьютерной игре.
Но в игре нет такой иллюзии присутствия... И такого, почти животного, страха. Ведь всё что происходило вокруг, происходило с самим Григом, а не с его виртуальным двойником. Это было настоящим, это было реальностью... Это было здесь и сейчас.
Григ (не без труда) подавив дрожь и последующий за ней импульс подбежать к забору и содрать злополучный плакат, отступил на шаг назад. Потом ещё на шаг, чувствуя, как впивается в подошву твёрдый камушек. Будь там булыжник покрупнее, юноша, наверное, опрокинулся бы на спину. А может, и нет. Может, он всю жизнь только и делал, что балансировал на гранях скалистых обломков. Кто знает... Уж точно не Григ. Уж точно не ЭТОТ Григ.
Где-то скрипнула дверь, задрожал потревоженный воздух, потом стих и улёгся, как старый пёс. Кстати, о собачках - почему не слышно воя, лая или хотя бы поскуливания? Неужели все дворовые шавки спят? Да не может быть... Вон, луна белесой бляхой вылупилась с неба, облака обтекают ночное светило, а звёзды рассыпаны, как обломки погибших империй. Самое оно, чтобы вылить в вое вечное недовольство. Но... Тишина. Может, тут вовсе нет собак? Ну там, отравили всех или сами сдохли... Григ строил предположения одно бредовей другого, одновременно отступая назад. С точки зрения логики, это было крайне глупо. С точки зрения здравого смысла, стоило размышления о братьях наших меньших оставить до более спокойного момента. Но...
Григ не мог уйти отсюда. Просто не мог... Он будто ждал, когда пейзаж с одноэтажными домиками трансформируется. Он даже не знал во что именно - просто во что-то иное. Не такое, как раньше... Нереальное. Он стоял, каждую минуту отступая на шаг назад, даже не обратив внимания, что остался в одиночестве, даже не вспомнив про своего пропавшего приятеля...
А потом мир рухнул. Весь. Разом.
Зуд телефонного звонка резонансом отозвался в сердце, вырывая Грига из осьминожьей хватки странного сна. Очередного странного сна... Юноша, секунд двадцать пытавшийся продрать глаза, наконец, дотянулся до трубки, заранее готовя обличительную речь. Но старался он совершенно напрасно - как только пальцы коснулись жёлтоватого пластика, телефон стих. Вот так взял и стих, вернув комнате привычную тишину... Григ почувствовал себя обманутым. Сначала его разбудили раньше времени, а теперь он даже не может сказать обидчику пару ласковых. Безобразие! Непростительно... Абсолютно непростительно!
Демонстрируя самому себе показное возмущение, юноша разлепил веки, щурясь от болезненно-белого света. Он только хотел буркнуть под нос что-то недоброе - по поводу утренней прохлады, не обращающей внимания на одеяло, или насчёт ночи, которая закончилась слишком быстро... Как вспомнил, что видел сон. Один особенно странный сон... Сон, расползающийся сейчас, как древнее одеяло, которое слишком сильно потянули в стороны. Обрывки воспоминаний, осколки смысла, отдельные неясные образы... Григ пытался слепить из всёго этого общую картину, но с тем же успехом он мог попытаться научить крокодилов летать. Поздно, слишком поздно спохватился... Уже ничего не вернуть.
"Отстой".
Григ переключил внимание на давно не стриженые ногти, убеждая себя, что в следующий раз он непременно вспомнит, что ему снилось ночью. Но вспомнит ли? Его грёзы уже которое утро растворялись, как кусочек сахара в горячем чае. С каждой секундой утра, с каждым мгновением после пробуждения Григ терял частички информации, осыпающиеся, будто стена песочного замка. А в конце оставалось ощущение гулкой пустоты и какой-то застарелой усталости. Как если бы он упустил из рук мифическую птицу счастья... Конечно же, Григ не видел в этом ничего хорошего. Пережить сон ночью - хорошо, но посмаковать грёзы утром - намного лучше. Можно рассказать знакомым, можно полистать сонник, можно даже похвастать - вот, мол, какая несуразица мне привиделась. Это с одной стороны...
А с другой, юноша упускал возможность потренировать свою интуицию. Не то чтобы он верил в теорию, что если записывать сны, то связь сознания с подсознанием окрепнет, станет прочнее и надёжнее, но попытка не пытка. По крайней мере, память точно улучшиться... Но никак. Не получается...
"Видно, не судьба".
Григ мысленно махнул рукой, подмигивая вторгнувшимся в комнату щупальцам солнца. Сонливость никак не желала уходить, а время поджимало, строго напоминая, что до начала рабочего дня осталось меньше часа. Так ведь ещё до офиса добраться надо... Опять общественный транспорт, духота, давка, пробки... Григ поморщился, нехотя выбираясь из кровати, его ноги с трудом нашли валявшиеся на полу тапки, а глаза то открывались, то закрывались, создавая ощущение не совсем реальности.
Умыться, вздрагивая от холодной воды, увидеть в грязноватом зеркале заспанную физиономию с растрёпанными тёмными волосами, прошлёпать в кухню, судорожно вспоминая, что нужно сделать за это утро. Очередной раз проклиная лень и нежелание записывать предстоящие дела в органайзер (которого, кстати, у Грига тоже не имелось), юноша всё-таки сообразил, что ничего срочного не намечается. Разве что на работе... Но о работе он подумает в офисе, а пока - завтрак.
Быстро проглотив макароны с котлетой, обильно залитые кетчупом, Григ буквально запрыгнул в одежду, мысленно радуясь, что не родился женщиной - тогда бы пришлось тратить на утренние дела час-полтора. Маникюр, педикюр и всё такое прочее. А уж выбор подходящего наряда... Бррр! В общем - хорошо, что перед ним такие проблемы не стоят и никогда не стояли. Ещё не хватало... И так головной боли с избытком. Причём, вполне реальной, глухо бьющей в виски изнутри...
Когда причудливая решётка забора вывела Грига на центральный проспект города, не менее любопытная цепочка мыслей закончилась весьма и весьма интригующим выводом. Юноша понял, что существующий мир ему не нравится. Конечно, момент прозрения не сопровождался обезьяньими прыжками и криками: "Мы все умрём!". Для этого Григ был слишком расчётлив и рассудителен. К тому же, он не видел никаких резонов паниковать - броневичка рядом не наблюдалось, потому и пылкой речью на его броне не разразишься. Трибуны тоже не было. Да и благодарная публика обитала где-то в иной реальности, а угрюмые лица прохожих недвусмысленно намекали, что их лучше не беспокоить всякой ерундой, иначе...
Что будет иначе, Григ выяснять не стал. Он вообще никак не показал своего беспокойства - только ухмыльнулся и натянул чёрную кепку со значком, похожим на иероглиф, так, чтобы скрыть наполненный мрачным торжеством взгляд.
Незачем кому-то ещё знать, что юноша только что совершил открытие. И что для него оно было поистине вселенского масштаба...
Наверное, если бы манекен на витрине ожил и, склонившись в поклоне, сказал: "Привет!", Григ бы не удивился. А падение метеорита, состоящего целиком из платины, со скоростью флегматичной черепахи прямо под ноги - воспринял бы, как само собой разумеющимся. Да и очередное нашествие инопланетян вряд ли ввергло бы его в состояние шока... Потому что юноша уже был потрясён до глубины души.
Кафе. "Последний привал". То место, где Григ с приятелем обедал во сне...
Этого не может быть? Потому что не может быть никогда? Правда? Неужели? Ага, держи карман шире... Григ, раскрыв рот так широко, что туда поместилась бы средних размеров стая ворон, медленно, по слогам, перечитывал облупившуюся вывеску. Последний привал. Привал. Последний. Последний... Звучит так, будто хозяева заведения хотели отвратить посетителей, будто они задумали превратить местечко, где самые обычные жители города убивают своё чувство голода, в аттракцион ужасов в стиле замка с приведениями. А может, ловкие предприниматели рассчитывали, что оригинальное название привлечёт больше посетителей...
Что интересно, Григ уже удивлялся, обращая внимание на кафе "Последний привал". Раза два или три. Так, мимоходом, через минуту забывая о странном названии... Ведь тогда он ещё не видел его в своём сне.
"Весело...".
Григ переминался с ноги на ногу, теряя драгоценное время у входа в кафе. Ему стоило поспешить на работу, вливаясь в дружную семью людей, старательно убивающих в офисе своё время. Тем более, начальство за опоздание по головке не погладит и премию не выпишет. Если и выпишет, то нечто другое, не столь приятное... Да и какой смысл тут торчать? Ну, кафе. Ну, из сна. Ну и что? Григ никогда не заходил в "Последний привал" и не планировал посещать это заведение в будущем. Благо, заведений общепита в городе хватало... А сон - просто-напросто винегрет из дневных впечатлений и полузабытых воспоминаний. Увидел забавную вывеску, отложилось в подсознании, а сознание другими делами забилось - более насущными. А потом, ночью, злополучное кафе и проявилось, как один из элементов псевдореальности грёз...
Правда, было ещё кое-что... А именно - внутренняя отделка помещения. Столики, оформление, официанты. Григ не был в "Привале", он не мог знать, как там всё устроено. Для него кафе было чем-то вроде чёрного ящика, абсолютной загадкой с неизвестными параметрами... Зато во сне юноша имел возможность рассмотреть интерьер от и до. От стен с декоративными винными бочками, до белоснежных фартуков официантов. От тяжеловесного меню в бордовой обложке, до массивных штор на окнах, создававших атмосферу средневекового замка. Для ночной иллюзии там было даже слишком много деталей... И, что более странно, Григ вспомнил этот эпизод только сейчас, только увидев потрёпанную вывеску.
Люди, недовольно косясь, обходили застывшего на месте юношу, а тот никак не мог решиться и заглянуть внутрь кафе. Казалось бы, чего проще - зайти и убедиться лично. Правда или нет, вещий сон или обычный полуночный бред... Ведь он именно это хотел узнать. Ведь он именно поэтому крутился возле стеклянных дверей, мешая прохожим. Так в чём же дело?
"Блин... А вдруг правда? Вдруг там то же самое, что и во сне?".
В тягостных раздумьях прошла ещё одна минута, и Григ, наконец, решился... Нет, не удостовериться в правдивости сна, а как раз таки оттянуть "момент истины". Он махнул рукой, презрительно фыркнул и отвернулся, заспешив по привычному маршруту.
Земля рассыпалась под ногами пылью и камешками, бесконечный поток машин создавал такой же бесконечный шум, а люди казались одинаковыми - лица, одежда поведение, всё, как под копирку, как на конвейере. Григу, ловко перепрыгивающему выбоины, было нетрудно представить фабрику, где терпеливые и безошибочные механизмы собирают человеческие тела - сперва обтёсывают болванку, потом крепят к ней руки и ноги, потом голову, а в конце - художественная резьба по... Хм... В общем, по материалу, из которого все люди и состоят. Правда, некоторым особям добавляют специальные опции - мозг или чувство собственного достоинства. Иногда даже мораль встречается в комплектации - но это большая редкость. Можно сказать - раритет. Который, по большому счёту, нужен только коллекционерам...
"Чокнутые они... Коллекционеры, в смысле. Долбанутые на всю свою больную голову. Совсем с ней не дружат... С головой, в смысле".
Григ улыбнулся, несколько повеселев. Мысль про собирателей раритетов понравилась, а характеристика, выданная им не глядя, придала всей ситуации комичный оттенок. Как если бы он провернул шалость, о которой никто и никогда не узнает, и которая ему самому в общем-то не нужна... Но пикантно, пикантно. Тревожит нервы...
Юноша быстро-быстро перебирал пальцами рук, будто разминая их, и так же споро вышагивал по тротуару, на автопилоте следуя привычным маршрутом. Он думал о тысяче дел, которые ему нужно сделать... Которые ему хотелось бы сделать, если бы не тысяча но и если - если бы он был старше, если бы он родился в другой стране, если бы он был хоть чуточку менее ленивым. И прочее, и прочее. В плане всевозможных придумок равных Григу ещё поискать надо было, жаль, что свою фантазию юный философ и большой знаток жизни использовал без особого прока. Иногда и вовсе во вред - себе и другим...
Ветер поднял пыльное облако, по традиции направив легион мельчайших частичек грязи прямо в лицо Григу. Это вообще было в привычке стремительно носящегося по городу воздушного потока, дуть строго навстречу юноше. Не в спину, не в левый или правый бок - а именно в лицо, залепляя глаза снегом или ослепляя пылью, заставляя глотать холодный воздух, стекая по ресницам и бровям мокрыми каплями смурного дождя... Это было традицией, своеобразным ритуалом для них двоих. Стихия и человек, словно какая-то древняя магия или страшная тайна... Но на деле всё обстояло гораздо проще: Григ считал ветер своим проклятием, встречая оскалом каждый новый порыв, а ветер... А ветру было всё равно. Он просто дул, в этом заключалась его сущность...
Город. Машины. Люди. Ветер. Бесконечный круговорот, бесконечное колесо времени. Нити судеб, захваченные свирепым вихрем - все перепутанные, частью оборванные, растрёпанные, промокшие и жалкие. А над всем этим - свинцово-серые глаза неба. Никогда не закрывающиеся, исторгающие из себя мегатонны холодных, пронизывающих слёз. Словно повод для обновления, словно ледяной душ, смывающий смертные грехи... Дождя не было, но Григ знал, что это временное явление. Он придёт... Он не может не придти. И тогда... Нелепый пейзаж, всё быстрее проносящийся слева и справа. Эти две картины, намертво приклеенные к горизонту... Они изменятся, падающая с неба вода сотрёт их стандартный облик, сделает жалкими и реалистичными. И машины... Усеянные пупырышками капель, жестяные кони потеряют лоск, сравнившись в серьёзности с электромобилями из парка развлечений. А ещё... Ещё люди - с зонтами и без, сердитые и улыбающиеся. Дождь будто бодрил их, заставляя злиться, заставляя вспомнить, что они не до конца стали бездушными механизмами, винтиками в отлаженной системе общественных отношений...
"Да! Да-да-да! Это замечательно... Это прекрасно! Свежесть, обновление, возможность начать с чистого листа... Пусть иллюзорная, но такая... Настоящая! Да! Это превосходно... Жаль только, что я... Не люблю дождь".
Продолжая без особых проблем проскальзывать сквозь бесконечный человеческий поток, Григ отстранённо наблюдал за превращением мира в картонные декорации. Он видел, как солнце скрылась за фиолетовыми мазками туч, оставив день пасмурным. Он слышал, как шум интенсивного движения сливается в один звук - протяжный и сводящий с ума. Он чувствовал, как ветер утихает, разбиваясь о ненастоящие стены ненастоящих домов. Он знал, что скорость, с которой мимо проносится мир, будет только возрастать, пока не достигнет пика. Пока они все не разобьются, упав с обрыва в пропасть...
А потом он проснулся. Второй раз.
Время не хотело начинаться. Точнее, его просто сейчас не существовало. За тонкой плёнкой век, в окружении прерывистых, едва слышных шорохов, без капли солнца или хотя бы отблеска пламени искусственных ламп... Григ знал, что когда он откроет глаза, когда сразу же посмотрит на часы, неудобно вывернув шею, когда в сознании, как клеймо, отпечатаются шесть мерцающих цифр... Тогда время пойдёт. Даже побежит, понесётся вскачь. Естественно, и его, Грига, за собой увлекая... И всё будет, как обычно. Всё будет, как всегда. Будет... Когда время начнётся.
Именно поэтому юноша до предела оттягивал неминуемую встречу с реальным миром. Он ворочался, пытался уснуть, замирал и слушал тишину... Но тщетно, с тем же успехом Григ мог играть с компьютером в шахматы. То есть, одержать победу, конечно, можно... Но... Григу это явно не по зубам. Ну не умел он толком переставлять фигуры на клетчатой доске. И управлять своим временем ночных грёз не умел совершенно. Поэтому потуги Грига доспать недосмотренное действо окончились предсказуемо - юноша благополучно избавился от остатков сонливости и открыл глаза, с удивлением обнаружив, что оказался в странной комнате, отдалённо напоминающей его жилище...
Ограниченное стенами помещение в условиях минимальной освещённости выглядело мрачно. Массивные шторы походили на кулисы, которые вот-вот распахнуться, пропуская главного актёра - солнце. Ослепительно-жёлтый кругляш, глупо пялящийся на Землю. Светило будто понимало, что его роль в нынешнее время - сугубо утилитарная. Согреть там, фотосинтез обеспечить, да загар сообразить летом - ну, чтобы люди на солярии деньги не тратили. Особо практичные пошли дальше и накапливали солнечную энергию с помощью солнечных же батарей. А солнце... А что солнце? От него что - убудет? Вот Григ точно знал, что солнцу всё равно. Что оно богом не является и никогда являлось. Что оно миллиарды лет светило и ещё миллиарды светить будет. Что молись на светило или проклинай его - разницы ноль. Никакой, в общем, разницы... Поэтому юноша, считавший существование звезды по имени Солнце само собой разумеющимся, слегка растерялся, оказавшись в утреннем полумраке.
Он знал в своей квартире каждый угол, но сейчас чувствовал беспокойство. Когда видел за чёрной коробкой телевизора неясные и вроде бы подвижные тени, когда очертания предметов смазывались темнотой, когда даже время на циферблате электронных часов расплывалось бледными пятнами... В общем, Григу такая ситуация сильно не нравилась. Это его нервировало, а нервничать юный охотник за сновидениями не любил много больше, чем сидеть в кромешной тьме. Поэтому юноша, предпочитавший из двух зол выбирать меньшее, выбрал-таки - а точнее выбрался из постели и пошлёпал к окну. Надо ведь убедиться, что там и в самом деле утро...
И всё-таки утро. Промозглое и дождливое утро, увенчанное пасмурным небом, с грустными лицами туч на нём. Эти хмурые физиономии будто сообщали Григу: "Сидел бы ты, товарищ, дома, да носа своего на улицу не казал... Ближайшие лет десять". Заманчивое предложение и юноша с удовольствием последовал бы совету, но имелась непреодолимая преграда - его собственная жизнедеятельность. Точнее, обеспечение этой самой жизнедеятельности: поспать, поесть, попить, книжку почитать - для всего денежки требуются, а денежные деревья отменили ещё во времена Адама. Да-да, как только выперли людей из Рая - сражу же и отменили божественным указом...
Григ уныло обозрел сперва улицу, а потом и подоконник, с зажатой между штор головой напоминая фокусника. Но кто его сейчас увидит? Кому он вообще нужен? Правильно, никому... Григ вздохнул и вернулся к своим баранам - то есть, к собственному жилищу. А выглядело оно, нужно сказать, не слишком весело... Сырость и тучи за окном создавали в квартире полумрак, стирая разницу между утром и вечером, идеально чёрный монитор сердито нахохлися на компьютерном столе, а белый потолок казался возмутительно серым. Григу пришла шальная мысль, что в аду, наверное, нет такого количества скрытой темноты. Всё-таки адский огонь, геенна огненная, котлы с грешниками, под которыми вязанки дров пылают...
"Всё-таки, Бог существует... Это как раз в его стиле шуточки", подумал Григ, путаясь в собственных ногах. Тело вдруг перестало слушаться юношу, а мысли потекли в каком-то немыслимом направлении. Боги, демоны, люди... Всё смешалось в его угасающем сознании, превращая размышления в поиск тёмной кошки в тёмной комнате... А потом, Григ и вовсе рухнул на кровать, промяв головою подушку. Такую мягкую, такую прохладную...
"Ждала меня... Она ждала меня...", мелькнула полубезумная мысль, вызвав не менее сумасшедшую улыбку. Спустя мгновение юноша буквально зарылся носом в белоснежную ткань, облапав подушку так, словно пуховый мешок был для него спасательным кругом.
Через секунду Григ увидел расползающиеся круги с той стороны закрытых глаз... И провалился в сон. Почти мгновенно...
Может ли история повторяться? Раньше Григ мог ответить на этот вопрос только отрицательно - ведь даже глупые люди вносят в череду своих ошибок немалое разнообразие, заключающееся, правда, в смене декораций. Что до такого здравомыслящего индивида, как Григорий Иванович, то он предпочитал обходить залежи граблей стороной. Преимущественно для того, чтобы потом постоять в сторонке и посмеяться над менее осторожными братьями по разуму... Нет, не могут повторяться не то что истории, а даже ошибки. Даже какие-то мелочи... Да тот же поход в магазин за покупками! То погода отличается от вчерашней, то покупатели другие, то их вовсе нет, то молоко свежее, то его "завтра привезут"... Покопавшись в памяти, Григ сумел бы отыскать и больше отличий. В конце концов, он постоянно обращал внимания на такие детали, словно изменчивость жизни давала ему шанс на благополучное осуществление мечты... Ведь в неизменном мире даже вероятность в 100% ничего не даст.
Да, раньше Григ не верил, что история может, как стрелка часов, второй раз прошествовать по проторенному пути. Зачем это ей? Это скучно и глупо... И бессмысленно. Если бы юноша смотрел сериал с повторяющимся раз за разом эпизодом, он постарался бы включить перемотку. Пусть череда картинок промелькнёт, не оставив и следа, пусть время сожмётся в несколько раз, отбросив всё лишнее... Оставив самую-самую суть. Квинтэссенцию...
Наверное, его подсознание думало схожим образом. Быстро-быстро-быстро: манекен, похожий на Грига, мчался по улице, будто ему приделали реактивный двигатель, а скорости, с которой юноша поглощал обед в кафе, позавидовала бы стая пираний. Женёк, старательно сопровождавший приятеля, ничуть не уступал ему в проворстве - следуя уже знакомым маршрутом, они в считанные мгновения добрались до стадиона, а потом промчались по беговой дорожке, на порядок обставив мирового рекордсмена в стометровке. Что интересно, Грига такая спешка ничуть не удивила, хоть он и наблюдал за собой со стороны, как в компьютерной игре. Как это часто бывает во сне, юноша полностью принимал логику иллюзорного мира... Даже если этой самой логики не было и в помине. Так и с "перемоткой реальности"-Григ совершенно спокойно отнёсся к ускоренному воспроизведению прогулки по городу и стадиону, а когда после посещения заброшенного здания его перекинуло в другое место и время, причём, одновременно с возвращением хода событий в обычное русло, юноша и глазом не моргнул. Ну, ускорилось время. Ну, вновь замедлилось. Что в этом особенного?Тем более, раз событие УЖЕ произошло - значит, оно в принципе возможно. Чего голову-то ломать? Голова, она для других дел потребна... Смотреть по сторонам, например. Или есть. Или... Да много для чего. Главное...
Главное, чтобы было кому есть, смотреть и думать.
Григ оглянулся. Медленно, фиксируя внимание на знакомом плакате, обугленных силуэтах фонарных столбов, зубастых заборах и стёклах, в которых отражалась Луна. Круглая, как сыр, и бледная до невозможности... Юноша смотрел и смотрел, убеждаясь в стопроцентном соответствии прошлого сна и этого. Словно чертёж, перерисованный с другого, эталонного чертежа, мир отказывался блестеть красками и приобретать объём. Да, местность абсолютно повторяла местность из прошлого сна. Да, и тогда, и сейчас Григ видел пустынную улицу, ночь и Луну над головой. Всё так, но... Но реальности не было. И жизни - тоже...
Юноша, неожиданно вспомнив, предыдущую "попытку", лишь косо посмотрел на оттопыренный карман, с начинкой из мобильного телефона, не собираясь звонить ни в какое такси. В голове пустота, но Григ уже знал, что будет делать - просто пойдёт вперёд. Вперёд, вперёд и вперёд, пока хоть что-нибудь не проясниться. Хоть тучи на небе, хоть ситуация, хоть туман, растворивший все мысли...
Под углом идущая вверх лестница... То есть не лестница, конечно, просто несколько наспех сколоченных досок с поперечными планками, играющие роль крыльца. Григ много раз видел такие конструкции, бегал по ним, прыгал, скакал, сидел на импровизированных ступеньках, а иногда и в качестве трамплина использовал. В общем, нельзя сказать, что эта деталь была особенной, какой-то запоминающейся или способной надолго угнездиться в подсознании, чтобы потом вылезти в нужный момент. Просто самый обычный элемент реального мира, просто один из миллиарда миллиардов кусочков паззла под названием "Планета Земля". И всё же...
Всё же зачем-то крыльцо из досок было здесь и сейчас прямо перед Григом. Всё же оно вело к запертой двери без опознавательных знаков, а внизу затаилась глухая темнота. Можно подойти и рассмотреть повнимательнее, а можно продолжить строить из себя киношного героя, бороздящего ночные улицы в гордом одиночестве. Не особенно богатый выбор, но хоть какой-то... Григ замедлил шаг и, плавно развернувшись на 90 градусов, походкой расхлябанного пижона направился к двери. А может, и к темноте, что под дверью. Он пока не определился... Он вообще не понимал, что и зачем он здесь делает, и что он ДОЛЖЕН делать, и должен ли что-то делать, и... Григ, поморщившись, задавил ростки беспокойных мыслей, непроизвольно ускоряя шаг. Лучше сразу узнать облик врага, считал юноша, и сейчас был именно тот случай. Да, лучше сразу увидеть, что скрывает тьма под хлипкими досками. Даже если это открытие будет для него последним...
Поднимаясь, как шпиль телебашни, гладкая серебристая ножка поддерживала огромную конструкцию - глубокое металлическое блюдце, похожее на чашку для мороженого. Григ не относил себя к любителям холодных сладостей, но даже он восхищённо причмокнул, нафантазировав лакомство высотой с небоскрёб - хотя вряд ли какая-нибудь высотка, построенная человечеством, могла сравниться по масштабам с сооружением, заслоняющим небеса. В самом прямом смысле заслоняющим, как чудовищные летающие тарелки из фильма "День независимости"...
Циклопическая опора, блюдце, диаметром с километр, а сверху походящее на кратер от вонзившегося в земную твердь метеорита неслабых размеров. Нечто подобное Григ иногда рисовал, убивая свободное время, нечто подобное он представлял в детстве, в мечтах, страдающих ярко выраженной гигантоманией, нечто подобное встречалось в фильмах, книгах или играх... Но в реальности?! В реальности не нашлось бы государства или трансконтинентальной корпорации, ухнувшей бы столько времени и средств в строение планетарных масштабов рюмки для солнечного света. Да-да, именно - для солнечного света. По крайней мере, иного применения для этой штуки Григ придумать не мог... Да и не хотел напрягать мозги, справедливо полагая, что очень скоро всё прояснится - как небо, затянутое облаками, после окончания сильного ливня.
- Командир, они приближаются!
- Первый сектор - три объекта, второй сектор - пять объектов, третий сектор... Третий сектор - десять объектов! Командир! Они прибывают, локаторы зафиксировали более 50 кораблей!
Григ, которого буквально впихнули на здоровенную площадку прямо в центре блюдца, осторожно, впитывая информацию по крупицам, повернулся к источнику звуков, по пути исследуя место, где оказался. Две широких стальных полосы, идеально ложащихся на диаметры круга, образованного ободком чаши, пересекались крест-накрест, поддерживая овальную площадку, чуть вдавленную вниз.Наверное, это было сделано для меньшей уязвимости, а, может, чтобы операторов, вперившихся в экраны локаторов, не отвлекало зрелище надвигающейся, как воронья стая, армады чужих истребителей. Что до командирского мостика, то он, в лучших традициях патриархального общества, возвышался над импровизированной крепостью, являя собой удобнейшую мишень. Правда, мостика того - десять на пять метров, ограждённых перилами по пояс, да и из контингента базы там стоял лишь командир... Которого, это Григ знал точно, в любом случае придётся менять по ходу битвы.
Причём, не один и не два раза.
- Командир! Командир! Расстояние - ровно один километр! Скоро противник войдёт в зону поражение нашей артиллерии! Прикажете открыть огонь?
- Командир! Ещё 20 кораблей противника приближаются с востока! Всего 80 объектов, половина из которых готова в любой момент открыть по нам огонь!
- Командир! Батареи готовы! Стреляем по вашему приказу!
- Командир!!!
- Хорошо...
Человек с печальным взглядом и пальцами, впившимися в металл поручня, опустил голову, шипяще выдохнув. Ветер, беспрестанно дующий с севера, играл его светлой шевелюрой, а яркий, парадный мундир, сидевший на руководителе обороны, как на бегемоте - бальное платье, превращал его в грустного клоуна, чья роль - отыграть представление и уйти, не прощаясь. Впрочем, не похоже, что Командира тяготила ноша, взваленная на его плечи. Скорее он был готов взять на себя вдвое, втрое больше ответственности, если бы это помогло победить. Он и собой бы не думая пожертвовал, если бы знал, что камикадзе-одиночка способен остановить или хотя бы приостановить атаку роя чёрных кораблей. Но...
Игра шла по другим правилам. Не как в реальном мире. Не как в мире вымышленном. И результат мог быть всего лишь один. И это было...
- Огонь! Все батареи! Немедленно стреляйте!
- Так точно!
- Выполняю!
- Будет сделано!
Григ, не без интереса наблюдавший за суетой среди защитников базы, едва сумел удержаться на ногах, когда платформа задрожала - сначала сильно, потом слабее, но толчки следовали друг за другом, как волны, и юноша с трудом балансировал на грани между устойчивостью и свободным падением. Далеко, конечно, он бы не улетел - благо, заранее удалился от краёв - но и прилечь на жёсткую металлическую поверхность не торопился. Увлечённый этим непроизвольным цирковым выступлением, Григ не сразу обратил внимание на фейерверк, расцветивший безрадостное небо. Вспышка, ещё одна, жёлтые точки, искрами разлетающиеся во все стороны, а потом... Потом грохот - оглушительный, грозный, громоподобный - превратившийся в такую же могучую вибрацию, пронёсшуюся по всей крепости.
- Командир! Командир! - словно через толщу воды слышал юноша. - Батареи первого и третьего сектора уничтожены!
- Командир! - приглушённо вторили с другой стороны. - Половина орудий второго сектора выведены из строя и не могут вести огонь по противнику!
- Командир!!!
Звенящая голова Грига приподнялась, открывая взгляду обзор... Достаточный, чтобы увидеть раскуроченные, оплавленные конструкции непонятного назначения. Юноша предположил, что это и были пресловутые орудия, но наверняка он сказать не мог - шоу подошло к концу, а всю кульминацию Григ банально провалялся на шершавом полу, даже и не думая следить за происходящим. Как-то не до того было...
- Кома... - захлебнулся крик слева.
- Первый! Второй! Третий! - надрывал голос человек на мостике. - Что, чёрт вас дери, происходит? Что...
Очередной взрыв оборвал воззвания Командира, подчистую срезав мостик и оставив на том месте уродливую дыру. Словно от разрывной пули...
- Весело... - Григ, пошатываясь, поднялся и посмотрел вперёд. - Но где все? Эй! Где вы... Все...
Пространство наполнил нарастающий гул, но юноша никак не мог сообразить откуда исходит звук - изнутри, из его головы или снаружи, отмечая приближение крылатой армады.
- Эй!
Чёрные кресты, сдвинутые на 45 градусов, перечёркивали горизонт, сливаясь в гигантскую металлическую сетку. В ловчую сеть без единого разрыва...
- Кто вы!
Корабли противника приблизились так, что можно было разглядеть их конструкцию чуть ли не до последнего винтика. И Григ, всматриваясь в эти импровизированные штурмовики, с ужасом понимал, что не видит никаких признаков кабины пилота или отсеков для пассажиров. Там вообще ничего, кроме пары странных пушек и четырёх чёрных крыльев, не было. Ни двигателя, ни антенн - ничего. Вообще ничего... Словно базу атаковали не сверхсовременные инопланетные корабли, а бумажные самолётики с нарисованной ручкой звездой на боку...
- Шутка... Это какая-то шутка...
Григ закрыл глаза и рассмеялся.
- Ха-ха-ха! Шутка, шутка! Это просто какая-то шутка! Ха-ха-ха!
К какой категории можно отнести человека, который проснулся рано утром в будний день и, вместо того, чтобы с чувством, с толком, с расстановкой понежиться в кровати, смакуя остатки ночного отдыха, катается по постели, сминая одеяло, и оглашает окрестности диким хохотом? Уж точно не к нормальным людям. Но и психом Грига - а это именно он нарушал тишину и безмятежность собственной же спальни - не назовёшь. В обычное время юноша вполне себя контролировал, внешне выглядя вменяемей многих других людей. Ну да, слегка замкнут, ну, поспорить любит - правда, с годами с всё меньшим пылом вступая в дискуссию, ну, любит пофантазировать... Но кого сейчас этим набором удивишь? Чуть не каждый второй мнит себя ужасно одиноким и, что самое интересное, жутко гордиться своей якобы независимостью от окружающих. Григ, кстати, от них выгодно отличался - не проповедовал свой образ жизни, как единственно правильный, не хвастался, надувая щёки и свысока поглядывая на менее уединённых братьев по разуму, и даже манипулировать таким положением вещей не пытался. Ни разу... Никогда... Считая это уделом слабых и нищих духом.
Да-да, несмотря на скептическое отношение к религии, Григ крепко верил в собственные принципы. И эта его убеждённость была надёжнее, чем чувства многих завсегдатаев церквей, минаретов и синагог... О чём, впрочем, юноша никогда не задумывался - ни до того было. Например, сейчас он размышлял о совсем заброшенной тренировке интуиции, а также о том, что сон не спешил растворяться клочками неясных воспоминаний, напротив - с назойливостью опытного коммивояжёра кружил рядом, навязывая сознанию ясную и чёткую картинку.
- Пришельцы, да?..
Григ одним глазом посмотрел на монитор, привычно чернеющий в противоположном конце спальни. Неплохо было бы включить компьютер, да записать по свежим следам приключения в мире грёз... Но сегодня будний день, а, значит, нужно вытащить себя за шкирку из кровати и ползти на работу. Хотя, конечно, начало недели, сразу после выходных... Чувствуешь себя, будто вот-вот на Голгофу отправишься - тот ещё мазохизм. Но ничего не поделаешь, денежки всем нужны, а манна небесная, увы, на голову не падает, сколько не моли небеса. Проще самому всё сделать... И надёжнее. Намного надёжнее.
- Бли-и-и-ин... Сколько там уже накапало?
Слипшийся глаз тупо уставился на часы, не сразу разобрав цифры. А когда Григ всё-таки, напрягая сонные мозги, сообразил, сколько сейчас времени, то немного удивился. Нет, не тому, что проснулся на двадцать минут раньше - такое иногда бывало, особенно, если снились кошмары или ещё какая муть. И даже не тому, что утро походило именно на утро - солнце, пробивающееся сквозь шторы, чириканье неуёмных птиц за окном, да приглушённый шум вкупе с редкими хлопками дверью где-то за стеной. Нет, ничего подобного, причина, по которой на лице Грига застыло глубоко аутичное выражение, а он сам сполз обратно в кровать, была куда проще - эти двадцать минут, этот зазор, чудесным образом появившийся в плотном графике, возник сейчас. Не завтра, не послезавтра, и даже не сегодня вечером. Сейчас, сей час, сию минуту, сию секунду... Как раз тогда, когда нужно.
И потому юноша, обычно вялый утром, бодро вскочил, метнувшись к столу так, будто был тигром, а компьютер - законной добычей хищника. Так же проворно Григ вошёл в систему, раздражённо слушая приветствие и мысленно подгоняя бездушную машину: "Ну! Ну же! Быстрее!". Он прекрасно знал, что толку от этих воззваний - ноль целых, ноль десятых, но растревоженные нервы не желали слушать голос разума, предвкушая освобождение от груза сна. Не то чтобы события, произошедшие в реальности грёз, сильно беспокоили Грига, сидели занозой в его сознании или предвещали будущие несчастья... Просто он боялся забыть свой сон. Боялся, что всё будет, как всегда. И потому, когда компьютер, наконец, соизволил распластать перед ним текстовый файл, юноша, не тратя ни единого мгновения зря, застучал по клавишам, конвертируя воспоминания в биты и байты As is... То есть - как есть.
Понедельник
Альфа-версия
Заголовок висел над плотными строчками текста, как корона. Или как крыша... Которая не над домом, а над головой. И которую временами сносит... Подчистую. Григ не мог утверждать наверняка, но, следуя принципу: "Если чего-то не знаешь, то верь фактам, пока не убедишься в их ложности", вполне допускал существование такого явления, как временное помешательство. Мол, был человек самым обычным, вёл размеренную жизнь, никого не трогал, ни на что не претендовал, а потом - Бац! - и пустился во все тяжкие. Пить, гулять и веселиться, например, начал... И это в лучшем случае.
Что служило причиной подобных метаморфоз, Григ также не знал, но, памятуя об одном случае из своей биографии, предполагал исток сдвига по фазе лежащим в области эмоциональных переживаний. Ну, там, ругал начальник каждый день лет десять подряд, а потом человек взял и уволился, предварительно высказав боссу всё, что о нём думает. А потом, устроившись в другую фирму, стремительно взлетел вверх, важной птицей пристроившись на престижной жёрдочке. И это ещё цветочки... Куда разрушительнее чувства, идущие из глубины души.
Например, любовь.
Григ тупо пересчитывал строчки, мысленно складывая и вычитая отдельные буквы. Просто так, безо всякой системы... Думая в этот момент совершенно об ином, о том, что происходило не здесь, не сейчас, и даже не вчера, а четыре года назад, когда трава казалась зелёной-презелёной, а среднестатистический воробей по размерам не уступал вороне. Да, было время... Время-время-времечко... Было, да сплыло... Даже щепок от разбитой любовной лодки не осталось. Только обугленный шрам в душе...
Обугленный потому, что Григ сам выжег все романтические чувства, свившие гнёздышко в его душе. Выжег без жалости и сомнений. Выжег, чтобы не скатиться в неминуемое безумие...
Не то, чтобы юноша сильно хотел жить. Не то, чтобы он хотел навсегда забыть события тех дней. Нет... Просто он слишком сильно боялся потерять контроль над собой. Да... Можно сказать, что это было его самым большим страхом. Ужасом, проглатывающим Грига с потрохами, и даже косточек не выплёвывающим... Страх, просто страх, в чём-то примитивный, в чём-то смешной, в чём-то совершенно бессмысленный. Но, как ни странно, легко объяснимый - никто не хочет терять то, чем он больше всего дорожит. Особенно, если это - единственное, что у него осталось...
Разум. Не чувства, не память, не талант или жизненные достижения. Нет, именно разум. Единственное, чем Григ мог по-настоящему гордиться... Но сейчас даже привычное самолюбование не поднимала настроения. И вчера было то же самое. И позавчера. И неделю назад. И месяц... А если заглянуть совсем уж далеко в прошлое, то полоса депрессий началась ровно четырё года назад, в день, когда Григу впервые разбили сердце. Он не любил это выражение, но метафора точно отражала его тогдашнее состояние - юноша чувствовал себя хрустальной вазой, сброшенной в бездонную пропасть. Ещё цел, ещё живёт... Пусть ни шатко, ни валко, но живёт! И конец скрыт где-то внизу, за неясной туманной дымкой. Да, в любой момент можно разбиться, но тут все люди в равном положении... Так? Да нет, не так.
Отличие состояло в том моменте, на который часто закрывают глаза, спасаясь от реальности за розовыми стёклами грёзозащитных очков. Отличие состояло в том, что люди не птицы и крыльев у них не имеется. Поэтому любое падение для них оканчивалось ударом о землю, а взмыть к вершинам мечты, прервав стремительный полёт вниз, не позволяла изначальная сущность. Ведь люди не птицы, ведь они не умеют летать сами по себе... И Григ тоже не мог. И, падая, как камень на шее утопленника, он тоскливо ожидал момента, когда острые камни пробьют сжимающееся от боли сердце. Когда сводящая с ума неопределённость обретёт конкретные формы... Пусть это будет гибелью. Пусть боль, которую испытает Григ, будет в сто раз большей, чем он испытывал сейчас... Но пока феникс не сгорит дотла - он не восстанет из пепла. Пока игра не закончится, новую партию не начать.
И пока живы чувства, память о прошлом будет утягивать его в бездну...
Часы беззвучно тикали, переводя электрические сигналы в цифры на циферблате, а Григ, словно забыв о работе, о своих обязанностях и вообще - о том, что ему нужно куда-то зачем-то идти, так и сидел, слепо уставившись в монитор. Образы, сменявшие друг друга перед глазами юноши, имели мало общего с реальной картинкой на дисплее, но Грига это не волновало. Ведь сегодня юбилей, если можно так выразиться... Сегодня, ровно четыре года назад, воздушные замки развеялись, открывая ядовитые свинцовые небеса... Спустя пять, а может и десять - он не следил за временем - минут, Григ, пошатываясь, непроизвольно опираясь на стены, вышел из комнаты. Но не для того, чтобы умыться или привести себя в порядок. И даже не ради насыщения желудка - который, кстати, активно подавал признаки жизни. Нет, Григ, нетвёрдой походкой прошествовав через кухню и не бросив ни единого взгляда на холодильник, схватился за ручку балконной двери, словно та была спасательным кругом, а сам юноша тонул в холодном и неспокойном море. Море несбывшихся желаний...
- Ночью... Мы сидели ночью...
Григ буквально вывалился на балкон, схватившись за ограду точно так же, как в его сне Командир держался за поручень. Правда, в тот момент юноша не искал совпадений, не пытался разобрать странные ночные грёзы, все его мысли занимала ОНА. Та, кто сидел с ним на точно таком же балконе и считал упавшие звёзды... Тогда, четыре года назад.
С каким-то мазохистским упорством, Григ фрагмент за фрагментом откапывал давние воспоминания. ЕЁ лицо, ЕЁ прикосновения, ЕЁ глаза. Юноша будто упивался страданиями, а под его ноги кольцами падала верёвка, ведущая в рай... Падала долго, пока, наконец, не шлёпнулась о землю свободным концом, недвусмысленно похоронив последние шансы... Нет, Григ понимал, что это неизбежно, он заранее предполагал подобный исход - не может дорога в рай быть настолько простой, не может обычная верёвка вести к небесным чертогам. Разве что, чёрный ход... И то, Григ не без оснований полагал, что даже запасной путь в Вечный Сад будет отмечен божественным сиянием. Это, как минимум...
Юноша, чей разум на миг победил застарелые чувства, было шагнул назад, возвращаясь на кухню, но через мгновение всё вернулось на круги своя... Такие мутные, почти чёрные круги перед глазами. И в памяти... Словно метка близкой гибели и окончательной безнадёги. Словно сигнал о том, что Григ давным-давно пересёк свой предел, устремившись по мифическому Красному Коридору... Навстречу небытию, которое казалось спасительным - ведь там не было памяти и чувств. Ведь там он смог бы избавиться от болезненной и бессмысленной страсти...
Но мечты пока оставались лишь мечтами, а взять судьбу в собственные руки Григ, опять же - пока, не решался. Не из-за религиозных догматов - он не верил церкви, никакой из них. Не из-за общественной морали, традиций или мнения посторонних людей - для Грига имели значение только его же принципы. Нет, ответ лежал на поверхности, холодный и неприятный, как мёртвая лягушка... Юноша не боялся смерти, он боялся принимать решения. А ещё - боли, страданий, ответственности... Именно поэтому расставание с НЕЙ произвело на Грига такое сильное воздействие. Именно поэтому он четыре года не мог победить сорную любовь в своём сердце. Именно поэтому юный мазохист бережно хранил те воспоминания...
Чтобы перерасти прошлое. Чтобы, наконец, повзрослеть. Чтобы перейти на новый уровень. Чтобы переступить через ТУ любовь... Но ничего на свете не происходит просто так, а чувства, заботливо подкармливаемые обломками прошедшего счастья, тлели себе и тлели, то усиливаясь, то ослабевая. Оно было то тихим, как прячущийся от волка заяц, то назойливым, словно оса. Или словно какой-нибудь злобный мутантский шершень: ядовитый до безобразия и шумный, как старая трансформаторная будка. А, самое главное, чувство, называемое любовью, жило, надёжно слившись с жизнью Грига. И избавиться от неё можно было лишь одним способом... На который юноша никогда бы не решился.
Ни за что. Никогда. Только не он...
Как обычно, болезненные воспоминания настроили Грига на философский лад. Тем более что сегодня четырёхлетний юбилей, неожиданно пробудивший чувства, вскрывший их, как застарелую, поджившую рану... А что может быть лучше для мыслителя, чем его собственная душа, буквально истекающая кровью? Или страдания, которыми он просто-таки упивался? И повод... И, конечно же, повод... Повод убить целый день на мысли, которые, по большому счёту, никому не нужны - Григу в том числе. Так, что-то вроде развлечения... Которое не забава, а скорее - самоистязание. Или тренировка - ведь к рано или поздно грядущему царству пустоты надо как следует подготовиться.
И он думал. С удивительной для него старательностью и настырностью...
Все эти измышления балансировали на грани здравого смысла, скорее даже скатываясь в откровенное безумие, но среди них встречались и недалёкие от истины. Так, например, юноша сравнивал себя и ЕЁ с сортами яблок. Себя - с дичкой, горькой и невкусной, а девушку - с садовым сортом, вроде белого налива, сочным, наливным и ароматным. Понятно, что и то, и то - один фрукт, но вот на дикорастущие плоды никто не зарится, тогда как крупные румяные яблочки нарасхват. Да что там! Их и недоспелыми с дерева рвут постоянно, находя в кисловатом привкусе свою особую прелесть. А дикие... А что дикие? Кому они нужны? Если ещё и сморщенные, а то и порченые. С черным пятном на боку или, того хлеще, с червоточинкой. И нет никому дела до тонкой душевной организации дичка, никого не волнуют его нераскрытые способности или таланты, а уж о том, что садовые "прелести" произошли от дикорастущих неухоженных яблок, тем более ни один "фруктоюзер" не вспомнит.
С людьми точно так же, думал Григ, загрызая очередной краснобокий плод, есть дички, вроде него, есть сорта уровнем повыше. И вот эти, которые там, наверху, могут иногда, развлечения ради, поиграться с не таким, как они, но подобные отношения недолговечны. Рано или поздно "садовое яблоко" заскучает, да и вернётся к своим баранам... То есть яблокам того же круга. Или сорта. Или разновидности. Тут уж вопрос исключительно терминологии. А самое обидное - кем родиться ведь не выбираешь. Никто, перед тем, как новорождённые разрешится первым криком, не спрашивает у тогда ещё зародыша: "Кем ты будешь, дитятко?". Это так же, как и цвет кожи не выбирают... Так и принадлежность к определённому сорту задана с рождения, и как не пыжься - дичок в белый налив не превратиться.
Да, всё так, всё верно рассуждал Григ... Но вот выводы юноши никуда не годились. Пакостные выводы были, да и торопливые в придачу. Считал он, что "хромая судьба" это такая нехорошая штука, что никаких цензурных слова на неё нет, зато сама "жертва биоэволюционных репрессий" чисто ангел во плоти, только что нимба над головой не хватает, да крылья кто-то выщипал. Не повезло? Ах, эта негодяйская удача! Ах, этот паскудный мир! Ах, эти поганые везунчики! Ату их! Ату! Или обидел кто, ссору там затеял или ожидания не оправдал... Негодяй! Однозначно! Как она могла меня бросить?! Как он мог меня кинуть?! Ай-ай-ай! Сволочи! Сам же Григ, естественно, всегда оставался исключительно пострадавшим. Т.е. ошибок своих он не видел и, естественно, учиться на своём же опыте... Нет, мог иногда, но слишком уж иногда. Гораздо реже, чем стоило...
Так и с той историей, оставившей немало шрамов в душе и на сердце.
Он мог сколько угодно упиваться прошлым. Он мог хоть миллион раз перечитать старую переписку, воображая, что те разговоры происходят здесь и сейчас, а не четырё года назад. Он мог без конца возводить на пьедестал образ многолетней давности... Вот только ЕЁ уже не было. То есть, девушка, конечно же, сквозь землю не провалилась, и ничего страшного с ней не произошло, но, изменившись, она стала слишком чуждой, не такой, как раньше. Можно сказать, что они разошлись, как в море корабли, напоследок качнув бортами под плеск разбивающихся волн. А затем...
- Ближе... - Григ подался вперёд. - Дальше... - кресло скрипнуло под тяжестью тела. - Вот так... Да... Именно так...
Он не помнил, как вновь оказался у компьютера, но юношу сейчас не волновали провалы в памяти. Если уж начистоту - он предпочёл бы всё забыть... Или - никогда не забывать. А ещё лучше - начать с самого начала. Например, вернувшись в прошлое. Не совершать ошибок, сделать верный выбор, сказать нужные слова... Это ведь так просто! Это ведь так ясно и прозрачно, когда проходит энное количество лет! Уж теперь-то он не упустил бы синюю птицу счастья, оказавшуюся неожиданно коварной. Уж теперь-то Григ намного опытнее того, наивного и кроткого юноши, который искренне полагал, что если любовь - то любовь навсегда, а если счастье - то без всяких но и если. И любимый человек - лучший, прекрасней в целом мире не сыщешь...
Глупо. Опрометчиво... Самоубийственно.
Но теперь-то всё иначе! Всё не так! Теперь-то Григ готов абсолютно ко всему! Так почему же реальность не торопиться дать ему второй шанс? Может, ждёт нужного момента? Но сколько ещё терпеть? Юноша и так весь извёлся за эти годы, он и без того всё глубже постигал тёмно-серые глубины депрессии. И жутко устал... Настолько сильно, что даже смерть не казалась ему страшной. Так, забавная старушка с тупой и уродливой косой. Или старик с голой черепушкой - непонятно, как на этих костях чёрный балахон держится... Конечно, смерть считается концом всего, но люди часто выносят поспешные и ошибочные суждения, не разобравшись в вопросе, как следует. В самом деле, кто с того света возвращался? Вот так, по обыденному, по обывательски, чтобы захудалая желтушечная газетёнка статейку тиснула, чтобы в новостях парой слов обмолвились, да сплетни по лавочкам пошли?
Не было такого. И не будет. Только пара не слишком-то правдоподобных мифов... А значит, смерть с равной вероятностью может быть и концом земного пути, и началом нового уровня. Каждый, так сказать, выбирает по вкусу, а там уж, как повезёт. А следовательно, можно получить шанс прожить отмеренный срок иначе. С учётом набитых шишек и боли в неровно пульсирующем комке мышц, по недомыслию названном сердцем... А раз так, то текущая жизнь по сути - пробная версия настоящей. Что-то вроде теста, чтобы пользователь с управлением разобрался, с правилами игры, то да сё, пятое-десятое... В общем, нечто вроде предварительного испытания на прочность, болеустойчивость, сообразительность и прочие нелишние в бренном мире качества. Кто-то, безусловно, отсеется, не выдержит, согнётся под трудностями, зарывшись носом в придорожную пыль - но это их личные проблемы, Григу и своих забот хватает с головой. Ещё и о других думать? Вот уж дудки, ни за что. Это... Неправильно. Да, верно, именно неправильно. Самое подходящее слово...
А ещё хорошее слово - альфа-версия. То есть два слова, но по сути - одно, ведь понятие тоже одно. И, что самое главное, это понятие полностью отражает происходящее с Григом. Сплошные затруднения, сложности, несообразности, заковыристости и нелогичности. Сплошная несправедливость, неправильность и даже уродливость. Сплошные железобетонные доказательства несовершенства мира... Но если это альфа-версия, то ничего удивительного - пробная модель же, непроверенный, неотлаженный продукт. Сырое блюдо, которое ещё готовить и готовить, прежде чем оно приобретёт аппетитный вид...
Альфа. Первая буква алфавита. Первая ступень к совершенству. Самая близкая к НЕсовершенству... Это как первая ступень ракеты - сперва полностью выгорит, потом и вовсе отвалится, но ничего страшного, ничего катастрофичного. Так и надо, так и должно быть - чтобы ракета умчалась в небеса, приходится чем-то пожертвовать. Например, несколькими ступенями. Или, в случае с жизнью, ступеньками... И, конечно, неприятно, что твоя жизнь всего лишь пробная версия, что, по сути, она ничего не стоит и нужна лишь в качестве основы для следующего перерождения. То есть даже не Жертва, а так - жертвочка. И вторая жизнь будет такой же, пусть и немного более осмысленной. И третья, и четвёртая... Некоторые считают, что цепочка переселений одной души бесконечна, а значит, и последовательность испытаний не имеет предела - всё-таки совершенство недостижимо и сколько не пытайся добраться до его сияющих вершин, каждый раз будет не хватать самой малости. Как скалолазу, сорвавшемуся за миллиметр до вершины...
Неприятно. Очень. Противнее даже, чем отсутствие справедливости... Что же до последней, то она, а точнее её нереальность, сильно отравляла григово существование. Юноша тщетно пытался отыскать в мире хоть крупицу истинного равенства, хотя бы пресловутое "око за око, зуб за зуб", но в итоге всё сводилось к исключениям и двойным стандартам. В смысле - здесь читаем, здесь не читаем, а здесь рыбу заворачиваем. Где удобно - живём по справедливости, а чуть прижмёт - сразу в угоду собственной шкуре о "свободе, равенстве, братстве" забываем. Человек человеку волк и всё такое...
Что любопытно, Григ ведь не просто так о справедливости стал задумываться. В детстве он вообще ни о чём подобном не размышлял - были, конечно, обиды, расстройства и мечты о власти над миром, но они мало чем отличались от формулы: "Хочу-хочу-хочу! Дай-дай-дай!". То есть себе всё, а другие пусть как хотят разбираются. Чай тоже люди, голова есть на плечах, а если не умеют ей пользоваться - кто виноват? Вон Григ умел и в детстве, в его детских немудрёных затеях соображалка часто выручала. И от кулаков хулиганов, и от глупых авантюр, грозивших увечьями, а то и гибелью... Не всем так везло, как ему, некоторые и вовсе кончали плохо, но это же их личные проблемы, верно?
Так думал Григ всё детство, отрочество и юность, а потом... А потом он вдруг повзрослел.
Нет, предпосылки к своеобразному сдвигу в сознании были давно, только вот последняя песчинка всё не никак не хотела падать. Застряла в горловине, не давала перевернуть часы и начать новый отсчёт... Словно реальность ждала, когда наступит тот самый момент, который часто, пафоса ради, обзывают поворотным. Хотя, по сути, это просто песчинка, мелочь... То, что рано или поздно в любом случае произошло бы... И в случае с Григом последней каплей оказалась эмоциональная недоудовлетворённость. Нечто вроде голода, но страдал юноша не по сладким булочкам или румяной корочке на куриной ноге, а по отсутствию чувственных переживаний. С положительным знаком, конечно же... Но все старания тогда ещё наивного и застенчивого паренька уходили в молоко - всё общение ограничивалось школьными приятелями, а всё общение - трёпом о компьютерных играх. Негусто и как-то уж слишком тоскливо... Юноша мечтал о любви, а ему подсовывали какой-то суррогат в виде сублимации. Как в старой-старой поговорке: "Сёрбай, Яшка, юшку - молочка-то нет...". Мол, извини, парень, сегодня для тебя девушек не завезли, подожди ещё... Лет сто. А там посмотрим - может и тебе повезёт. Ха-ха-ха. Очень смешно...
Иногда, смотря на себя в зеркало, Григ думал: "Вроде не урод. Вроде всё на месте. Даже прыщей особо не видно! Чего им надо-то, девушкам этим? Что их во мне не устраивает?". Конечно, жёсткие вьющиеся волосы тёмно-каштанового цвета нельзя было назвать сверхпривлекательными, да и тёмно-карие глаза не особо привлекали внимание. Внешность, как внешность. "Самая обычная, в меру симпатичная", иногда с улыбкой рифмовал Григ. Вот только улыбка эта была не очень-то радостной... Причём, юноша подозревал, что будь он голубоглазым блондином гренадёрского телосложения - ничего не изменилось бы. Ведь дело было не только и не столько во внешности. А в чём? Это Григ сам хотел бы узнать...
Но противоположный пол не спешил к нему с объяснениями. Он к Григу вообще ни с чем не спешил и дела предпочитал иметь сугубо официально-формальные. Что, впрочем, юношу, наверное, устроило бы, найди он свою единственную. Благо от ни к ночи буде помянутого флирта он не "тащился" и смысла в нём никакого не видел. Да и на бабников смотрел с изрядной долей недоумения - чего там перебирать, только карму себе портить? Понимания и единения точно не отыщешь, разве что случайно, а к удовольствиям тела у Грига отношение было весьма и весьма скептическое. Нет, он признавал их необходимость, но предпочитал ставить душу выше тела, а разум выше приземлённых эмоций. Всё-таки люди это люди, а не мартышки или бабуины...
Логично. Осмысленно. И... напрасно.
Много знаний - много печали. Истина не потерявшая силы, о чём Григ был прекрасно осведомлён. На своей шкуре испытал все грани этого утверждения... И не только этого. И других. Их много было... На всю жизнь хватит. Например, любовь зла - ведь зла же! Безжалостна, беспощадна, жестока. Не спрашивает, хочешь ты её или нет - просто приходит и амба. Всё, хана... Деваться некуда, можно или вешаться, или кидаться в омут с головой...
Григ на автопилоте кликнул кнопкой мыши, загружая музыкальный файл, динамики скрипнули, пробуждаясь для сеанса звукотерапии, а голос, мягкий и завораживающий, начал плести кружева на первый взгляд бессмысленных фраз...
- Привет! Мы будем счастливы теперь! И навсегда...
Привет, чуть не сказал вслух юноша, повторяя за певцом, привет... Дальше он уже не слушал, не слышал слов, льющихся из компьютера, как мазут из пробитой цистерны. Дальше его мысли вновь нырнули в несуществующий мир, скопированный из прошлого, где он и ОНА были едины, где они были, как мифические половинки - две части одного целого... Он улыбался, мечтая, и мечтал, с застывшей на губах глуповатой улыбкой. На миг его лицо даже стало лицом счастливого человека. Как тогда... В точности, как тогда... А потом, спустя пару секунд, Григ вновь очнулся, словно открыл глаза, и, вздрогнув, тупо уставился на застывший на экране файл, который давным-давно закончил проигрываться...
Остаток дня юноша провёл точно так же - в напрасных мечтах и пустых сожалениях, бесконечно смакуя воспоминания, отливавшие смесью удовольствия и боли. Он много думал, но ни к чему не приходил. Его размышления шли по кругу, как человек, заблудившийся в лесу без компаса и ориентиров. Он пытался отмечать путь, пытался не повторять ошибок, но тщетно - извечное человеческое несовершенство брало вверх, проявляясь то ленью, то невнимательностью, то забывчивостью. Каждый раз Григу казалось, что вот-вот и наступит просветление... Но наступала лишь головная боль. И не менее сильные, но куда как более сладкие страдания от канувших в лету счастливых моментов. Получалось, что юноша истязал сам себя, понимая, что винить в этом некого, что судьба не заставляет его копошиться в памяти, что окружающая действительность не подталкивает к идеализации образов из прошлого, а чёрная полоса - лишь негативная череда событий, но никак не переживаний - их каждый человек выбирает лично...
И всё же, главная беда Грига заключалась в том водовороте деструктивных мыслей, что бушевал в его голове. Это приводило к неотвратимому принятию геноцида человечества. Со всеми сопутствующими следствиями... Кое-кто, торопясь, клеймил юношу чёрствым и равнодушным, но это была лишь видимость. Лишь первый из сотни слоёв луковицы, причём, даже этот слезогонный продукт не дотягивал до многогранности Грига. Там счёт уровней шёл на тысячи, если не миллионы, и каждый, абсолютно каждый, представлял собой целый завершённый мир. Мир боли, страданий и безграничного отчаяния...
В каждый момент юноша перекраивал существующую реальность. В каждый раз по-своему, доводя до логического завершения одну из её сторон. И все варианты были безжалостны к людям... Мягко говоря, безжалостны. А если начистоту, то ледяная жестокость фантазий Грига превосходила любые, самые смелые и самые далеко зашедшие фильмы или книги. Превосходила, в первую очередь, в бесчеловечности... Если уж совсем начистоту - юноша не огорчился бы, прекрати род homo sapiens своё существование. По крайней мере - к этому выводу Григ пришёл путём многолетних раздумий - получится идеальная справедливость. Ведь если отсутствие света автоматически создаёт тьму, то отсутствие несправедливости... Тут юноша, обычно, сладко жмурился и кривил губы в загадочной улыбке. Мол, сами понимаете, что я хочу сказать.
Правда, всерьёз надеяться на то, что мир прислушается к его желаниям, мог лишь распоследний дурак, а Григ при всей своей эксцентричности к категории пожизненных идиотов не относился. Мечтать он мечтал, фантазировать - фантазировал, но без фанатизма, без попыток немедленно воплотить мысли, посетившие его голову, в жизнь. И не только инстинкт самосохранения был тому виной... А ещё - здравый смысл, полный контроль над разумом и телом, своеобразная золотая клетка для душевных порывов, которую Григ заботливо ваял всю свою жизнь... И которую он мечтал в один прекрасный момент разрушить.
Раз и навсегда.
Ужин так и остался в холодильнике. Видимо, копание в застарелых ранах отбило у Грига весь аппетит, а эмоциональное переутомление склонялось ко сну, а не к набиванию желудка. Да и ассортимент продуктов желал лучшего... В общем, юноша, не мудрствуя лукаво, выключил компьютер, разделся и бухнулся на кровать, не удосужившись забраться под одеяло. Благо, лето, чай не январь месяц, по идее не замёрзнет... Да и сил на то, чтобы разобрать постель, не было. К тому же... К тому же Григ очень сильно ждал этой ночи, этой возможности заснуть и увидеть продолжение одной затянувшейся фантазии. Закрывая глаза, юноша попытался выкинуть из головы лишние мысли, так, чтобы в черепной коробке осталась одна звенящая пустота. А потом, приникнув лицом к подушке, провалился в сон...
Увы, надежды Грига не оправдались. Когда он очнулся, то не помнил ровным счётом ничего. Даже воспоминаний о том, что юноша вообще что-то видел не было. Словно канал сумеречных видений в эту ночь взял перерыв. Печально, очень печально... Григ даже черкнул о столь низком коварстве пару строк, ненадолго задержавшись на выборе заголовка - сначала юноша хотел написать букву "н", но потом всё же предпочёл ей "л". Не потому, что так было правильнее. Просто новая фраза показалась ему более броской...
Вторник
День пустых слов
- И где мы целый день прохлаждались? - с порога спросил шеф. - Почему вчера на работе не было?
Григ, замерший на пороге, переступил с ноги на ногу, на минуту задумался и неохотно ответил:
- Болел...
- Воспалением хитрости? - съязвил начальник, пресекая дальнейшие пререкания широким зевком. - Значит, так. Отработаешь эти восемь часов понемногу: в субботу выйдешь, или вечером... Это как тебе удобнее.
- Ладно... - вздохнул юноша. - Отработаю...
- И не делай такого лица, - махнул рукой полноватый человек в стильных прямоугольных очках. - Смотреть тошно. Лучше иди, страдалец... Работай.
Можно было поспорить с боссом, но не хотелось. А хотелось спать. И ещё - мороженого. Григ второй раз вздохнул, мысленно проводив неосуществившиеся желания, и направился к своему столу. Как делал миллион дней до этого...
- Привет! - сидящий в паре метров от Грига мужчина лет тридцати протянул руку для ритуального соприкосновения. - Как жизнь молодая?
"Злостный прогульщик" вздохнул третий раз, словно улыбка на лице сослуживца прибавляла туч на небе и умножала несчастья юноши.
- Привет... - промямлил он. - Пойдёт... С пивком потянет...
Шутка получилось какой-то вялой, но Григ, шлёпнувшийся на стул, уже забыл о сказанном, а спустя минуту юноша и вовсе отрешился от внешнего мира - включился рабочий компьютер и почтовая программа, натужно прорываясь через сонливость Интернет-соединения, принялась считывать список новых сообщений.
"Пусто... Пусто... Пусто... Новых писем нет", комментировал про себя Григ, философски отмечая неизменность некоторых вещей. Не то чтобы он сильно надеялся на ворох писем, оказавшихся за ночь в его электронном ящике... Но и стерильная чистота оптимизма не добавляла. В такие моменты юношу радовал даже спам. Даже дурацкие письма с рекламой средства для увеличения потенции или сладкие обещания миллионных выигрышей. Всё-таки помнят ведь, раз шлют всякую гадость...
- А вы слышали, новый вирус появился? - донеслось слева.
- Новый? - отозвались справа. - И что он делает?
- Не даёт компьютером пользоваться! И денег просит! - всплеснули руками слева, видимо, нагнетая обстановку. - У меня у знакомого такое было! Ужас! Ужас-ужас-ужас!
- Ужас! - подхватили справа. - Вот негодяи-то! Мерзавцы, как есть, мерзавцы!
- И не говори! Совсем житья не стало...
Григ впился глазами в монитор, пытаясь не слушать разлетающиеся вокруг звуки.
- А кризис, кризис-то! И не думает прекращаться! В магазинах цены - ужас!
Григ зажал уши ладонями. Его мироощущение резко диссонировало с настроением окружающих, но скрыться от назойливых, летающих вокруг, как навозные мухи, слов он никак не мог.
- И не говори! Ужас! За квартиру три шкуры дерут, а зарплату не повышают...
Григ страстно возжелал провалиться. На месте. Прямиком в преисподнюю. Лишь бы там ему пообещали пару лет тишины.
- Кстати! А ты слышала... - было начали слева, но на этом разговор и закончился.
- Ну-ка быстро за работу! - рявкнул утвердившийся в дверном проёме шеф. - Хватит языки разминать... А если делать нечего, так я поспособствую. У меня полно занятий для вас найдётся... Саша, ты подготовила договор с "Ройял-профи"? Нет? Тогда в чём дело? А Марина... Что с отчётами? Они должны были быть готовы ещё вчера! Почему задержка? Сколько ещё мне их ждать? За работу, за работу! Хватит бездельничать!
Монолог на повышенных тонах внешне выглядел не очень выразительно. Ну, постоял начальник в дверях, ну, погрозил пальчиком, ну, попенял на дуракаваляние. Ну и что? Ну и то... Дело в личности босса. И в том, что эту личность лучше не злить - повезёт, если просто на бирже труда окажешься. А ведь может так ославить, что и в уборщицы не возьмут...
Впрочем, Григу было всё равно. Это вон Саша пусть имитирует бурную деятельность, копошась в бумажках, как дворник в прошлогодней листве, разгребая бедлам на своём столе. Или Марина пусть бойко стучит по клавишам, навёрстывая упущенное за утренней болтовнёй время. Пусть, пусть... Григу до них нет никакого дела, одна радость, что потише стало. Да и то... Скучно. И так плохо, и эдак нехорошо. Беда... Ужас, кошмар и жуть.
И есть весомый повод позавидовать буриданову ослу...
- Скажи... - по прошествии часа тишины Григ решился-таки побеспокоить соседа. - Ты же не здесь родился, не в этом городе...
- Точно, - почти сразу откликнулся полусонный сослуживец. - Я из Муранга.
- Это же на севере? - юноша с трудом подбирал слова, пытаясь поддержать неуклюжий разговор. Всё-таки лучше, чем молчать... - Северный порт?
- Точно, - кивнул мужчина, отрываясь от экрана с расчётами. - Зима девять месяцев, холода такие, что мамонты запросто вымерзнут, и гадкий ветер. До костей пробирает... Ничего не поделаешь, резко-континентальный климат. Но мы уже там привыкли к такому... Главное, чтобы с отоплением проблем не было.
- А что, случается?
- Что есть, то есть, бывает, - кивнул сосед, отхлёбывая из чашки с фиолетовыми слониками цветочный чай. - Такая уж страна, ничего не поделаешь. С топливом проблемы...
В словах собеседника не было, в общем-то, ничего необычного, но Григ уцепился. Его занозила фраза про топливо... Что-то ему это напомнило... Топливо... Уголь, бензин, солярка, нефть... Нефть!
- А я слышал, - осторожно начал юноша, - что есть город, в котором три тысячи нефтяных вышек... Вот весело, наверное, там! На нефти жить... И с топливом никаких перебоев.
- Это точно! - цокнул языком уроженец Муранга. - Нам бы на севере так. Но, увы... Ничего не поделаешь.
- Да, не то, что у нас - продолжал Григ, казалось, пребывавший на какой-то своей волне. - Пара песчаных карьеров, вот и вся добывающая промышленность... Скучно и неинтересно. Какое из песка развлечение? Только куличики лепить или замки строить... Только лучше уж воздушные - облака, в отличие от песчинок, под ногти не забиваются.
- Это точно! - важно согласился сосед, одним глотком допивая чай. - А ещё лучше схемы на компьютере чертить - вот где раздолье! Считай, целый огромный объект у тебя в руках и всё от тебя зависит... Чувствуешь себя важной шишкой, что ни говори!
- Что ни говори... - повторил за ним Григ, впавший в нечто среднее между трансом и дрёмой. - Что ни говори...
На этом, собственно, разговор и заглох. Застрял, как легковушка в грязи, побуксовал немного и затих. Чтобы продолжиться... Как-нибудь потом. Может, завтра или послезавтра. Или послепослезавтра. Неважно... Впереди у всех них было бесчисленное множество точно таких же дней. И спешить с разговорами, делами или ещё с чем не имело ровным счётом никакого смысла...
Когда наступил вечер, и тоненькие человеческие струйки потянулись из офисов, небо встретило их мрачным предзнаменованием ночи. Никакого солнца, никаких облаков, никаких даже намёков на закат - хоть багровый, хоть огненный, хоть какой. Лишь бесконечная серая муть, начинавшаяся где-то впереди и расползающаяся над городом дымным пятном. Не смог или грозовые тучи, не дым от пожарищ или пепел от далёкого вулкана - просто серая муть... Серая муть и всё, ничего кроме.
Холодало. Люди ёжились и кутались в одежду, жалея, что в угоду моде оделись слишком легко. В их головах было много похожих мыслей, но одна выигрывала у прочих за явным преимуществом: "Домой!". Все хотели побыстрее добраться домой, в относительно тёплую квартиру, с относительно вкусным ужином и относительно интересным сериалом по телеящику... Об этом думали почти все прохожие, и только Григ плёлся по улице, размышляя о невинном трёпе. Трёпе на работе, между работой, вместо работы... Трёпе, который иногда полезней серьёзного разговора.
Даже для него... Даже для того, кто не верил счастливые звёзды.
Удача? Путеводная звезда? Григ знал одну, по имени Солнце, но сейчас даже дневное светило скрылось от глаз - быть может, устыдившись всего того, что твориться под его лучезарной опекой, или решив принарядится к следующему утру. Макияж там обновить, румяня... Григ не особо разбирался в этих делах, его общение с косметикой начиналось и заканчивалось гелем для бритья. Более того, юноша и на чужих физиономиях "штукатурку" не шибко жаловал... В те моменты, когда он всё-таки обращал внимание на внешний мир. Что бывало нечасто. Очень и очень нечасто.
Язвительный свист ветра разбивался о сердитое ворчание машин, а суетливый людской гомон перемешивался в причудливый винегрет из звуков - где даже слово разобрать представлялось задачей архисложной. А уж смысл уловить... Извините, не для чужих ушей эти разговоры. Ежели некто возжелает поиграть в шпиона - пусть приготовиться к напряжённой работе слуха и мысли вкупе с недюжинной концентрацией. И без особого результата в итоге... Кроме, разве что, морального удовлетворения. Григ знал это очень хорошо - время от времени убивал зазря время, вникая в случайные уличные или транспортные разговоры. Занятие, стоит заметить, отдавало некоторой извращённостью - словно отрывки из разных фильмов смотреть, не зная общего сюжета. Тут даже паззла не соберёшь - без шансов, разве что совсем в роль частного детектива вжиться, да устроить тотальную слежку за объектом. Но на это у Грига не хватало ни времени, ни сил, ни смелости. Да и желания... Зачем ему шпиона из себя строить? Какой из него шпион-то? Правильно - никакой. И всё же...
- Молодой человек! Вы не подскажете, который час?
Григ не сразу понял, что вопрос обращён к нему. Мало ли молодых людей по улицам ходит? Сотни! Тысячи! И кто бы стал спрашивать время именно у него? Человека, полностью отрешённого от реальности и безразличного к таким глобальным вопросам, как курс валют или личная жизнь известного политика? С ним ведь и о погоде особо не поговоришь - Грига из природных явлений волновало лишь отсутствие или наличие дождя над его головой, а остальное он вполне благополучно игнорировал. Ветер там или адское пекло, наплевать. Так что вряд ли кто... Спросить у него время? Нет, невозможно! Хотя... Он же пытался слиться с местностью, всегда был незаметным. Но без особого успеха, это да... Не то, чтобы Григ был в центре внимания, но и на серую тень, увы, не походил. Поэтому и время у него иногда спрашивали. Поэтому сейчас бабушка с пузатым пакетом, подслеповато щурясь сквозь прозрачные стёкла очков, обращалась именно к нему...
- Молодой человек! Вы не подскажете, который час?
- Шесть, - не сразу промямлил Григ, столь пристальное внимание смущало его, подчёркивая хрупкость и уязвимость внутреннего уединения. - Шесть часов, пятнадцать минут.
- Спасибо! - обрадовалась старушка. - Как раз успею!
Куда успеет? Зачем успеет? Григ проводил пожилую женщину недоумённым взглядом, на мгновение переключив мысли на восприятие внешнего мира. Не полностью, конечно, иначе он не отделался бы одной лишь головной болью - транспорт, подъезжающий и уезжающий, люди, погружающиеся и выгружающиеся, разговоры, шум и толпы, огромные толпы людей...
"Блин, где же он?".
На расстоянии сотни метров автобус не обнаружился, а дальше Григ рассмотреть не мог, потому что дорогу закрывали здания. Там мог затаиться целый отряд пыхтящих транспортных средств, дожидаясь сигнала на старт... А могло ничего не быть. Натуральный кот Шредингера, только в урбанистических декорациях, да в механистической упаковке. Есть автобус или нет? Едет или не едет?