Это каждый охотник желает, 
лупцует и хлещет, 
черно-белую радугу мнет, 
разбирает по пальцам, 
это беглость и век напролет 
безземельность скитальца, 
признак Черни (почтение, Карл) 
и подобные вещи. 
Под землей где-нибудь глубоко, 
под водой и под рифом 
совершенно, секретно, 
являясь другим наизнанку.   
Не услышишь ни звука, быть может, 
но выдохнешь в рифму, 
вековечась как пыль 
и струясь как  песчаные замки.   
Оттого уже сладко, 
что терпко внутри или горько. 
Зарекаясь любой тишины, 
рядовой и матросской, 
выходящее вон разорвет 
и  подернется коркой, 
проникающим слоем забвения, 
грунта и воска. 
Кем уйду от тебя  
Магометом, горой или мышью,     
облетевшей кувшин, 
черно-белым (взле)тающим рядом.           
Это каждый фазан догадается, 
если услышит, 
если ты, отрицая, 
продолжишь меня. 
Если надо.