.....Умытый дождем УАЗик, щедро разбрасывая солнечных зайчиков, весело мчался, повторяя изгибы реки. Ветер рвался в открытые окна и сушил промокшую насквозь одежду. Воздух был напоен влагой и ароматами трав. Яркие пятна, откуда-то вдруг появившихся цветов, радовали глаз.
Наш путь лежал к одной из промежуточных станций назначения.
На огороженной частым забором территории, ютилось несколько построек пятидесятых годов с облупившейся краской по фасаду. Под фруктовыми деревьями стояли скамеечки.Сновали маленькие зеленые ящерицы. Щебетали птицы. Где-то неподалеку шумела вода.
- Рай... - только и смогла выдохнуть Милка.
Навстречу остановившейся машине спешил мужичок. На худом теле болтались выцветшие штаны и грязная майка. Образ завершала круглая голова с редкими пучками слипшихся волос. У мужичка отсутствовали зубы, вместо носа зиял черный провал.
Наш немногословный водитель неторопливо вылез из кабины УАЗика:
- Привет, Михалыч - флегматично сказал он.
Мужичок резво подскочил и попытался пожать водителю ладонь. Тот, как бы не видя протянутых рук Михалыча, повернулся к машине и открыл капот.
- Ой, девшонки! Радошть-то какая! - Михалыч повернулся в нашу сторону - Я так шдал, так шдал! Я ш тутошки шовшем один! - и попытался схватить Милкину руку.
Милка отпрыгнула в сторону, как ужаленная. Я сделала вид, что ищу документы в сумке.
Мужичок, не обращая внимания на нашу реакцию, откровенно радовался людям:
- Девшонки, вы, наверное, голодные. Пойдем ко мне. У меня шай ешть.
- Я бы не ходил... - сказал вполголоса водитель.
- А где мы статистику возьмем? - так же вполголоса спросила Милка.
- Не знаю. Это Ваше дело. - ответил он.
- Я так понимаю, что Вас зовут Михалыч? - спросила я мужичка.
- Да, Витя - я. Витьком жовите. Это мне Коляныч подарок шделал - вас, девшонки, привешь.
- Витя, мы на минуточку только. Нам бы статистику взять, да и ехать надо. Дела.
- Ой, девшонки, шаль-то какая! - Михалыч пытался всеми правдами и неправдами до нас дотронуться.
Мы уворачивались, как могли.
- Тань, сходи сама за данными, а то что-то мне не хорошо. Укачало в машине, наверное. Я здесь на скамеечке посижу. - Милка уселась под фруктовым деревом и закурила.
- Зараза какая! Не хорошо ей... - подумала я про себя, а вслух сказала:
- Пойдемте, Виктор.
Мужичок показывал дорогу.
- Виктор, а кем Вы здесь служите? - спросила я.
- А я жа вшех. Шиву я шдешь. Мне раш в неделю еду привошят и шамогон. Вот только беш бабы плохо. Коляныч иногда подброшит шалетную. А так... шдешь рай. Хорошо! - Витя откровенно раздевал меня глазами.
- Давайте, Виктор, поступим так. Я возьму журналы с собой, в машине перепишем, а Коляныч на обратной дороге Вам их забросит.
Да как ше так, девшонки! Коляныч мне подарок шделал - он ше обещал! Куда ше вы...
А я уже схватила документацию и быстрым шагом неслась к машине.
- Все. Уезжаем. Быстро - сказала я и влезла на дермантиновое сиденье. Милка прыгнула за мной.
- Послушайте, Коляныч... - начала было Милка.
- Дядя Коля - я - встрял водитель.
- Дядя Коля - согласилась Милка - а что с этим Михалычем? Почему у него носа нет?
- Да, сифилитик он. Пьяница и сифилитик. Но дело знает, когда - трезвый. Кто ж сюда поедет? Здесь никого и ничего. Даже радио нет. Вот, баб ему привожу иногда, чтоб с ума не сошел...
Водитель замолчал. Молчали и мы. Пейзаж за окнами УАЗика уже не казался таким безмятежным.