И вот живешь с ней лет пять или даже, возможно, восемь, почти не заметив, как она стала родной и привычной. Готовит, растит твоего сынишку, и варит варенья в осень, умудряясь при этом остаться доброй и симпатичной.И кажется знаешь мысли и чувства ее любые.
Но вот она в старом кресле, сидит и вяжет крючком, и вдруг - закрывает глаза, спокойные, голубые, а открывает - бешенно желтые, с вертикальным зрачком. И перешагивает, оставляя корчиться в черной луже, с переломанными костями и разбитым об стенку виском, тебя, которого столько долгих лет называла мужем, которому улыбалась так ласково и с огоньком.
Вдруг - просыпаешься, вскакиваешь и трясешься, шаришь по тумбочке у кровати, чтобы ночник зажечь... И долго смотришь на нее, крепко спящую, и клянешься, ты всем известным богам клянешься нервы ее беречь.