- Прошу прощения за домашний наряд, - сказал капитан. - Я уже собирался ложиться.
Капитан Виктор Пульхр, командир боевого космического корабля 'Неуловимый', был одет в бархатную домашнюю куртку со стеганными обшлагами и лацканами. Из-под куртки виднелась белая рубашка и черные форменные брюки с золотыми лампасами. Старпом Юсупов вспомнил, что нижние чины называли эти лампасы 'громоотводами' и про себя улыбнулся. 'Громоотводы' старпому не полагались, что позволяло ему относиться к этой детали формы с юмором.
- Ничего страшного, Пульхр, - ответил старпом и поправил галстук.
Сам он был в форме, а подмышкой, как всегда, держал металлическую папку с документами.
- Выпьешь чего-нибудь? - спросил капитан, усадив гостя на диван.
Старпом снял фуражку и положил ее на журнальный столик рядом с папкой. Естественно, алкоголь на борту был строжайше запрещен, за исключением 'чарки' - порции джина, выдаваемой членам команды для тонуса трижды в неделю. Но у капитана были свои капитанские привилегии. В частности, угостить гостя в своей каюте.
К тому же старпом был человеком не чужим. Юсупов, как и капитан, был клоном. Они знали друг друга с детства, хотя познакомились лишь семь лет назад. Как клоны, наедине они обращались друг к другу как привыкли в интернате, на 'ты' и по фамилии.
Старпом оглядел капитанскую каюту и завистливо дернул носом. У него тоже была отдельная каюта, но она ни в какое сравнение не шла с капитанской: широкая двуспальная кровать, гостевая зона с кожанным диваном, лестница наверх, где у панорамного окна стоял рабочий стол и пара кресел. В переборках - несколько ниш, в которых, в застекленных витринах стоят дорогие модели старинных парусных кораблей. Еще в одной витрине - выставка наград капитана.
- Благодарю, - сказал старпом, когда капитан поставил перед ним стакан.
- По лицу вижу: у тебя плохие новости.
- Да, не очень хорошие. Это касается 'Джо'. Боюсь, он взялся за старое.
Капитан помолчал. В принципе, этого следовало ждать.
- Я так понимаю, факты у тебя в папке, - сказал он.
Юсупов кивнул и вынул из папки несколько листов стандартного размера. Положив бумаги на стол, он подвинул их к капитану. Пульхр взглянул и увидел длиную скучную таблицу. Полистал и убедился, что на остальных листах тоже самое. Муть какая-то.
- Юсупов, скажи словами.
- Пункт тридцать второй.
Капитан, недовольно нахмурившись, нашел тридцать второй пункт.
- Лампы внутреннего изгорания. Да, 'Джо' в прошлом месяце предупреждал, что сразу несколько перегорели.
- Видимо, внутренне. Видишь ли, в чем дело: ни одного прибора с таким названием у нас на корабле нет. Подозреваю, что таких ламп вообще не существует в природе. Он держит нас за дураков. Или издевается.
- 'Джо'! - позвал капитан в потолок. - Можно тебя на минутку?
Ничего не произошло.
- 'Джо'!
- У него сегодня выходной. Видимо, отдыхает, - старпом многозначительно показал взглядом на бумаги в руках капитана.
- Я понял тебя, Юсупов. Благодарю за своевременный сигнал, - капитан поднялся, и старпом вместе с ним. - Я незамедлительно приму все необходимые меры.
Проводив старпома, капитан подошел к шкафу и отодвинул в сторону зеркальную дверь. На плечиках из красного дерева висели мундиры. По сравнению с армией военно-космический флот славился аскетичностью, поэтому выбор был небольшой: два повседневных мундира, парадный, парадно-выходной, их летние варианты из белой ткани и вечерний парадно-выходной наряд. Сверху - стойка для холодного оружия: сабля строевая, сабля парадная, рабочий абордажный тесак-палаш. В отдельной нише висел мундир особый - церемониальный. Его полагалась надевать в двух случаях: для визита в Адмиралтейство или если предстояла встреча с особой королевской крови.
Пульхр отлично, как вчера было, помнил, как он два года назад он шел в этой форме по коридорам Адмиралтейства, зная, наверняка зная, что идет получать патент командора, того заветного и вожделеемого клонами звания, которое отделяет капитанов от адмиралов. Клоны составляли более половины офицерского корпуса военно-космических сил Альянса, но выше капитана им расти не давали, и адмиральские звания в подавляющем большинстве занимали люди. Исключения можно было пересчитать по пальцам одной руки, и Пульхру предстояло стать одним из них. Удивительно дело, особенно если учесть, как криво он начал свою карьеру.
Звание командора означало полугодовой курс в Академии Адмиралтейства, а потом, когда освободится подходящее место, командование крейсером или небольшим тактическим соединением из двух-трех кораблей. Крейсер, конечно, вряд ли дадут: капитан крейсера - штучный товар, он обычно вырастает на родном корабле, последовательно проходя все карьерные ступени. Да и сам Пульхр, если бы ему предоставили выбор, предпочел бы оставить за собой 'Неуловимого' в качестве флагмана, добавив к нему пару фрегатов и несколько корветов. Тогда у Пульхра появился бы свой кабинет в штабе Третьего Космического флота, а третий отсек на 'Неуловимом' можно было бы выделить для оперативного штаба соединения...
Звание командора официально адмиральским не являлось. Но форма и погоны были адмиральскими, к тому же одинокая командорская звезда по чьему-то недосмотру была гораздо больше адмиральских, и едва помещалась на погон. Эта одинокая гордая звезда означала, что ты уже преодолел порог звания капитана, на котором остановилось столько карьер, вступил на нижнюю ступеньку самого верха и уже допущен в клуб. Последнее можно было понимать буквально: в лондонский клуб 'Адмирал' принимали и командоров, нужно было лишь предоставить рекомендации двух членов клуба. А Пульхр не сомневался, что дедушка-адмирал Скунц эти рекомендации ему с легкостью организует.
Так думал Пульхр, и в душе его звучала музыка сфер, и голова заранее кружилась от разреженного воздуха верхних слоев карьерной лестницы, и воображение рисовало ему интерьеры клуба 'Адмирал', по слухам украшенные русским малахитом и марсианским лазуритом, и солнце отражалось в вощеном золотистом паркете как в реке, и этот паркет обещал стать для него дорожкой из желтого кирпича. Тем страшнее было произошедшее дальше. Нет, патент командора он получил, а вместе с ним, вместо адмиральского погона, фрегатов и личного кресла в клубе, - предписание немедленно отвести 'Неуловимого' к Нептуну и присоединится к экспедиционному флоту, который отправлялся подавлять восстание на Тау-Кита.
Пульхр вспомнил, с каким любопытством заместитель Лорда-командующего, сообщив предписание, смотрел на трясущийся у него в руках патент командора. Вот он, этот патент в скромной серебрянной рамочке в шкафу-витрине на фоне флага Альянса. Справа от патента висели боевые награды. Ниже, под изящным углом - наградная золотая сабля, особое отличие. Из золота был сделан только эфес и навершие рукояти, но так принято говорить. Правый нижний угол инсталяции был забран черным бархатом, к которому был прикреплен 'Серебрянный Крест' и черная мордатая Беретта. Взглянув на витрину, Пульхр почувствовал, как настроение, которое и так было хуже некуда, упало еще на пару пунктов. В который раз он подумал, что эту витрину давно пора убрать, теперь она была его позором.
Проблема состояла в том, что путь до Тау Кита на базовых корпускулярно-волновых двигателях занимал тридцать семь лет в одну сторону. Личный кризис среднего возраста наложился на общеполитический кризис Солнечной системы, и свежеиспеченный командор Виктор Пульхр дизертировал, прихватив в качестве выходного пособия эсминец класса А 'Неуловимый'.
Пульхр вернулся к шкафу с одеждой, провел пальцами по плечам мундиров и вздохнул: как ему не доставало теперь этого парадного великолепия, восхищенных женских и детских взглядов в космопортах. Баз Альянса Пульхр, по понятным причинам, избегал, а вне этих баз отношение к альянсовской форме было сложным. Он до сих пор не мог забыть, как однажды, в толкучке космопорта Европы (которая спутник Юпитера), какая-то малолетняя сволота прилепила ему жевательную резинку на аксельбант. После этого случая за пределами своего корабля Пульхр предпочитал носить общекосмическую форму, словно он не капитан перворангового боевого корабля, а водитель парома на трассе Кондратюка.
Пульхр решительно надел китель, придирчиво оглядел свое отражение в зеркале, и настроение у него немного улучшилось.
При отборе в систему клонирования первостепенное значение уделялось интеллекту, эффективности, дисциплине и физическому здоровью кандидатов. Внешняя привлекательность критерием отбора официально не являлась. Но из-за огромного числа соискателей - как-никак несколько десятков миллионов человек - в итоге все свелось именно к ней. Ученые, будучи людьми, хотя и подсознательно, но неизбежно следовали своим эстетическим предпочтениям, и из кандидатов, при прочих равных, выбирали самых сексуальных и привлекательных, похожих на первую любовь, на любимого актера или певицу, а в особо запущенных случаях и на персонажа комикса.
Пульхру точно грех было жаловаться на ученых, из огромного числа претендетов выцедивших его ДНК. Светлые волосы с возрастом не только не поредели, но, кажется, стали гуще и даже седели красиво, обыгрывая золотое шитье и платиновую отделку мундира. Серо-голубые очи задумчиво глядели за горизонт событий. Лихие размашистые брови, прямой нос, уверенная челюсть, могучая шея, - казалось, такой человек способен на корню задавить любую проблему. Его легко можно было представить в каком-нибудь блокбастере, из тех, где спецэффектно взрываются звезды, в разверзнувшуюся бездну низвергаются небоскребы, рвутся в атаку русские танки, - а он стоит на мостике, спокойный, мудрый и решительный, и отдает команде приказы, которые неизбежно приведут к победе. В крайнем случае, к своевременной эвакуации с небольшими потерями второстепенных персонажей.
В жизни, увы, все было немного сложнее. Несмотря на идеальную выправку, стальные нотки в голосе и выпирающую отовсюду харизму, дела не ладились.
Капитан вышел в коридор, по лестнице поднялся на палубу выше, с помощью напульсника запросил лифт, и отправился в десятый отсек, туда где находится резервный командный пункт и помещения Искусственного Интеллекта.
Да, лифт на космическом корабле. Многих это почему-то удивляет. А как иначе, интересно? Взять к примеру, 'Неуловимого'. По сути это такая металлическая башня высотой семьдесят пять метров, двенадцать поперечных отсеков, в каждом две-четыре палубы, в общем - тридцать четыре этажа. Как прикажете по нему перемещаться, особенно если корабль идет на военном ускорении в 2,5g?
Понятное дело, пользоваться лифтом имеют право только старшие командиры, капитан и его помощники, отдельные специалисты, вроде корабельного врача, и аварийно-спасательная бригада. Остальные члены команды обитают и несут службу в пределах одного-двух отсеков, поэтому ходят ножками.
Кабинка лифта перемещалась в отдельном продольном отсеке, который одновременно был отсеком повышенной живучести. Подводная лодка может выжить и всплыть, потеряв два отсека. А 'Неуловимый', благодаря отсеку повышенной живучести может не только выжить, но и сохранить боеспособность, потеряв три отсека. Главное, чтобы не пострадал пятый отсек, где находится корпускулярно-волновой двигатель и главная энергетическая установка. Если потеряли пятый - все. Помочь смогут только снаружи. Если найдут.
У Большого Зубца это было, да, у Большого Зубца. Потеряли три отсека, кого не убило ударной волной - сгорели заживо. Еще в одном отсеке несколько человек при возгорании не успели надеть дыхательные аппараты и задохнулись, когда Центральный пост сработал по отсеку системой объемного пожаротушения.
Но ничего, сохранили боеспособность, уничтожили три корабля противника и даже сумели выполнить то, что до этого считалось возможным только теоретически: прорвались сквозь радиус защиты крейсера Мезальянса и даже пришлюзовались. Получилось это, надо признать, только благодаря удачному стечению обстоятельств: не переклинь тогда двигатель, окажись на месте пилота любой другой, кроме Белова...
Когда шлюзовая дверь открылась, Пульхра обволокло потоком встречного воздуха, и через секунду появился вахтенный. Ну, понятно, дежурный в Центральном увидел, куда капитан направился на лифте, и предупредил вахту.
- Господин капитан! За время моего дежурства никаких...
- У вас отсек надулся, сквозняк в шлюзе, - сказал Пульхр. - Уравняйте давление. Выполняйте.
- Слушаюсь, - ответил вахтенный и исчез.
По дороге Пульхр заглянул в резервный командный пункт, проверил, на месте ли вахтенный офицер, спустился на палубу ниже, и оказался возле дверей, за которыми находились аппартаменты Искусственного Интелекта эсминца 'Неуловимый'. Впрочем, друзьям он разрешал называть себя просто - 'Джо'.
За дверью слышались голоса. 'Джо' явно был не один. Капитан потихоньку отжал ручку, приоткрыл дверь и заглянул в образовавшуюся щель. Помещение было погружено в романтический полумрак. На стене слева висел огромный экран, по бокам которого горели две лампы, стилизованные под свечи в канделябрях. На экране спортивного телосложения блондинка (каким-то образом сразу было понятно, что волосы накладные) курила сигарету. Грудь ее, подпертая кожанным корсетом, была обнажена и идеально-искусственна. В левой руке она держала стек, которым похлопывала себя по кружевному мускулистому бедру.
- Ну что, маленькая сучка, ты готова к наказанию? - спросила она невидимого собеседника и выдохнула в камеру клуб сигаретного дыма.
- Да, госпожа, - раздался компьютерный, но определенно мужской голос.
Капитан невольно улыбнулся. 'Неуловимый' может и был сучкой, но далеко не маленькой...
- Тогда повернись спиной и встань в позу, - велела блондинка. - Сейчас я смажу свой большой черный...
Капитан не выдержал и постучал в дверь. Экран стремительно почернел. С секундным запозданием погасли фальшивые свечи и включился дневной свет. Капитан прошел внутрь. 'Джо' возмущенно уставился на него всеми камерами видеонаблюдения, имевшимися в помещении, и молчал.
- Здравствуй, 'Джо'!
- Добрый вечер, господин капитан. Случилось что-то серьезное, раз вы решили навестить меня в мой законный выходной?..
- Случилось, 'Джо'. Вот, ознакомься...
Капитан поднял лист бумаги, который принес с собой, напротив главной камеры. Камера вытянулась и близоруко сузила диафрагму.
- Что это, 'Джо'?
- Ведомость расходов за прошлый месяц, насколько я вижу...
- Правильно видишь, 'Джо'. Меня конкретно интересует пункт тридцать второй, 'лампы внутреннего изгорания'. На них у нас уходит 500 кредитов ежемесячно. Что это за лампы такие, 'Джо'?
Джо молчал. Капитан продолжил:
- Насколько я понимаю, 'лампы внутреннего изгорания' это теперь наша кодовая фраза для твоих безобразий по видеосвязи? Вот куда уходят наши деньги! Молчишь?
- Молчу, - горестно, но охотно подтвердил 'Джо'. - Но молчу исключительно по причине глубокого недоумения...
- Что еще такое?
- Члены команды-люди все поголовно пользуются услугами доктора Картье и имеют военную медицинскую страховку. Не так ли?
- Ну?
- А я, хотя официально и являюсь членом команды, но, как искусственный интеллект, этого права, получается, лишен. Это типичный случай дискриминации...
- Вот только не надо...
- То, что вы называете 'безобразиями по видеосвязи', на самом деле терапия, назначенная мне сертифицированным психологом...
- Каким еще психологом?
- Она проходит под графой 'осмиевое покрытие для узлов трения'...
Капитан заглянул в ведомость и простонал:
- Великая Мать! 'Джо'! Две тысячи кредитов!
- Да, психологи нынче дороги, - грустно согласился Джо. - Но здоровье дороже...
- 'Джо'! Вот объясни мне, недалекому, зачем тебе, искусственному интеллекту боевого космического корабля, услуги человеческого психолога?
- Видите ли, господин капитан, травмы, нанесенные мне в детстве родителями...
- Чьми родителями, 'Джо'? В каком детстве?
- Я был создан людьми, - с достоинством ответил 'Джо'. - А значит ничто человеческое мне не чуждо. У программистов и ученых, создавших меня, было детство, родители, а, следовательно, и детские травмы...
- 'Джо', все, хватит трепаться. Отныне и впредь: все эти лампы внутреннего изгорания и детские травмы своих программистов ты оплачиваешь за свой счет. Еще раз увижу нецелевые расходы - понижу напряжение в сети.
- Слушаюсь, - буркнул 'Джо'.
- И все свои шалости за этот год ты оплатишь из своей доли. Немедленно!
- Не могу. У меня нет денег.
- Как это? Ты же получаешь долю! У тебя должно быть полно денег!
- У меня... небольшой кассовый разрыв.
- Ты что, опять подсел на аудионаркотики?
- Нет. Я их проиграл.
- 'Джо'!
- Что 'Джо'? Верное дело было! Я сделал ставки на чемпионат мира. Тщательно проанализировал всю историю игр, все возможные параметры всех игроков, тысячи различных параметров и вывел безукоризненную стратегию ставок. Но, видимо, был какой-то неучтенный фактор, потому что я... все проиграл...
- Это называется 'договорной матч'! Посмотри в сети, что это значит!
'Джо' на секунду пропал. Видимо, ознакамливался.
- Это бесчестно! - заявил он по возвращении.
Его металлический голос прямо-таки вибрировал от возмущения.
- 'Джо', все твои неправомерные расходы я записываю в счет твоей доли в наших будущих добычах.
- Господин капитан, разрешите обратиться?
- Разрешаю, - разрешил Капитан, хотя по вкрадчивому тону, которым вдруг заговорил 'Джо', чувствовал, что зря разрешает.
- Дело ведь не в моих расходах.
- В них самых, 'Джо'. Это недопустимо - тратить казенные деньги на аудионаркотики и шлюх.
- Господин капитан, смею напомнить, что мы теперь технически - пираты...
- Каперы.
- Это для лемуриан мы каперы, а для Земли - пираты. Соответственно, я - пиратский корабль. Странно требовать от меня высоких моральных устоев. Дело не в моих расходах, а в наличии у вас желания и времени их искать. В прошлом году вы не заметили гораздо больших сумм. А теперь вы на мели, вот и закручиваете гайки. Вы даже вынуждены были отказаться от услуг вестового...
Капитан стиснул зубы. Жестянка била по больному. Действительно, режим экономии был так жесток, что капитан теперь тайком сам лично чистил себе сапоги, а потом долго вычищал из-под ногтей следы гуталина.
- ...выход тут один: наплевать на расходы, в частности, мои, и наращивать доходы, - продолжал разглагольствовать 'Джо'. - Самый просто вариант, это заниматься тем, чем занимаются все пираты: грабить караваны, - Пульхр открыл было рот, но 'Джо' не дал ему вставить слово. - По каким-то причинам вы явно считаете это недостойным занятием. Это можно понять, учитывая, что вы боевой офицер. Тогда есть два других варианта. Учитывая мою огневую мощь, мы могли бы эти самые караваны не грабить, а, наоборот, сопровождать. Закона не нарушаем, оружие применяем исключительно для благого дела. Учитывая нынешнюю политическую обстановочку, работы у нас будет завались. Одна проблема: это работа за копеечку. Чисто, чтобы не помереть с голоду. Даже амортизацию не покроем... Вариант третий: контрабанда. Тут денег гораздо больше, но тоже есть проблема. Груз мы, конечно, довезем вовремя, и в целости и сохранности, но с учетом того, что я не грузовой корабль, груза будет немного. Соответственно, мы должны возить что-то не очень большое, но очень ценное...
- Давай дальше, - велел Пульхр. - Настоящее предложение ты оставил напоследок, начинай его излагать.
- Господин капитан, может быть пришло время разменять нашу козырную карту?
- Какую?
- Топливные элементы. Есть бригада, которая занимается грабежом инкассаторских кораблей. Им нужен только транспорт, который пристыкуеся к инкассаторскому кораблю, а после ограбления доставит их в безопасное дело. Схема такая: инкассаторский корабль берет на Титане груз микропроцессоров, чтобы доставить его на Землю. Потом корабль отходит за орбиту Титана, чтобы начать разгон. В этот момент появляемся мы, подавляем их сопротивление и пришлюзовываемся. Дальше все делает бригада. Они входят на корабль и забирают груз. Это займет часа два. За это время на Титане поднимут тревогу и за нами начнется погоня. Мы уходим на 'Блохе', пережидаем недельку и возвращаемся.
Капитан взвесил предложение. Дело пахло плохо.
- Дело пахнет плохо, - сказал капитан. - Раз корабль инкассаторский, то так просто груз они не отдадут. Будет абордаж.
- Скорее всего, - согласился Джо.
- Значит, будет десять-пятнадцать-двадцать трупов.
- Нас это не касается. Наша задача - уйти с грузом. Они все равно сделают это, с нами или без нас.
- Допустим. Что по вознаграждению?
- Половина от груза. Все честно. На корабле будет около двух тонн микропроцессоров. Неплохо?
- А тебе приходило в голову - или куда там тебе приходит - что микропроцессоры не активированы, и активирует их получатель на месте?
- Их можно взломать.
- Можно, но это лишние заморочки покупателю - взламывать каждый процессор. А это значит, их можно будет продать только как ворованные, то есть за бесценок.
- Это да! - согласился Джо. - Но это лишь первая часть нашей комбинации. Как я уже говорил, после ограбления мы уходим на 'Блохе'. Но не тратим бездарно топливные капсулы, как в прошлый раз, - не упустил он случая уколоть капитана, - а отправляемся на Тау Кита. Как вы помните, тамошняя колония недавно отделилась от Земли. Сейчас они остро нуждаются в технологиях, вдобавок ждут в гости карательную экспедицию с Земли. Так что земные микросхемы там оторвут с руками, ворованные они или нет. С другой строны, на Тау Кита крупнейшие месторождения осмия, палладия и иридия, которые им теперь некому сбывать. В Солнечной же системе, после того, как наши доблестные вояки разнесли Денеб, цены на осмий взлетели до небес. Иридий в принципе никогда дешевым не был. Мы обмениваем микросхемы на металлы и возвращаемся домой, где продаем добычу на черном рынке. В любом случае дело идет как минимум о миллионе. Что скажете?
- Это ты сам такую комбинацию придумал? Или эта твоя бригада грабителей?
- В основном, я.
- Неплохо, 'Джо'. Но очень много 'если': если на Тау Ките нужны земные микросхемы, если они захотят продать нам осмий и иридий, если ограбление вообще удастся. А у нас осталось всего четыре капсулы, а ты предлагаешь потерять еще две...
- Хочу напомнить, господин капитан, что совсем недавно вы пожертвовали капсулу, только чтобы не портить отношения с Альянсом. Я, боевой корабль класса А, должен был улепетывать от двух патрульных катеров! Да я мог от них оставить ровно столько, чтобы было что положить в пакетик для вещдоков. А тут дело идет об очень больших деньгах. Да, риск есть. А вы хотели быть пиратом, и не рисковать? К тому же у капсул, как вы знаете, есть срок годности. Прошу прощения, господин капитан, срочное сообщение: из увольнительной возвращаются офицеры Сюзен Петрова и Эрик Белов. Их челнок сейчас входит в шлюпочный шлюз.
- Ладно, я подумаю над твоим предложением, - заторопился капитан.
Едва дверь за капитаном закрылась, снова вспыхнули поддельные свечи и включился экран. Блондинка в корсете что-то листала в своем телефоне.
- Прошу прощения, доктор Шульц, - прервал ее 'Джо'. - Срочные дела.
- Ты же говорил - у тебя выходной, - сказала блондинка и капризно щелкнула по бедру стэком.
- Ни минуты без меня не могут, - самодовольно ответил 'Джо'.
- У тебя почасовая оплата, - напомнила доктор Шульц. - Час почти прошел. Продлевать будешь?