Кому же хочется летать под Новый год? Вот и в этот раз случилось все очень ожидаемо, в худших традициях. То есть, конечно неожиданно, но как-то все очень логично.
30-го декабря после обеда прислали телеграмму, что по техпричинам предновогодний рейс в Шереметьево с Ил-62 передают на А310. Телеграмма рекомендовала изыскать экипаж и доложить исполнение.
Ау! Летчики-и-и... (с интонацией: Ау, археологи-и!) Все в разлетах. На завтра свободные только начальники.
- Ну и? Кто ляжет под танк? - я печально посмотрел в глаза командиру отряда Андрею Борисовичу Беседину. Еще молодому годамии, но уже старому воздушному волку.
- А давай сами сгоняем! - воодушевленно предложил Андрей Борисович, очевидно не захотев заметить мольбу в моем взгляде. - Я проверяющим запишусь, вторым возьмем нашего дежурного - Олежку. Нормально втроем слетаем. Опять же, прилет в девять вечера. Со свежей колбасой и тортом сразу за стол! А первого официальный день отдыха и в офисе можно не появляться. А? Хорошая идея?
Андрей Борисович, высокий и широкий, шумный и уверенный в своем обаянии, весело посмотрел на нас с Олежкой.
Олег, соглашаясь с волей начальства, неопределенно пожал плечами. Я, мысленно плюнув на все планы красивой подготовки к празднеству, рубанул: "А давай!" Хотя, если смотреть правде в глаза, "давать лететь" в Москву очень не хотелось.
Праздничный полет ничем от обычного будничного не отличается. Ну разве что, я в командирском приветствии поздравил пассажиров с наступающим, да в разговорах с диспетчерами добавилась приятная фраза о пожелании всех благ экипажу в новом году.
Но все равно что-то такое неуловимое, необъяснимое обычными терминами в праздничных полетах присутствует.
Ведь, вроде и небо такое же как обычно и белая земля, исчерченная нитками дорог и испачканная пятнами городов такая же как накануне, но что-то особое есть. Ощущение чего-то романтичного и приятного.
И заход-то сегодня в Шереме какой-то плавный, не дерганный, и полоса чистая, и небо ясное. Ну все к празднику!
31-го декабря в столице "их родины" царит предновогодняя суета. И аэропорт Шереметьево - не исключение. В таможне и на метео на окнах заботливыми руками женщин развешаны шарики и мишура, на системных блоках рабочих компьютеров разложены салфеточки и на них расставлены маленькие елочки. У таможенных офицеров глаза излишне блестящие, форменные юбки у таможенниц необычно короткие, зато каблуки опасно высокие.
Служивые готовятся к празднеству не покидая поста.
У летчиков и бортпроводников прилетевшего Ташкентского рейса тоже в основном предновогодние дела на уме. Надо поскорее расправиться с рутинными процедурами и бежать в привокзальный ларек затариваться московскими колбасами и спиртным. В Ташкенте все это тоже есть, но или сомнительных сроков хранения, или сомнительного качества, или сомнительного происхождения.
Прогноз погоды ко времени прилета домой вполне подходящий. Временами ухудшение видимости до пятисот метров. Для Ташкентского декабря это нормально и, в общем, ну никак не может повлиять на прилет. В Ташкенте на левую полосу заход по второй категории, самолет и экипаж допущены по третьей, да и пятьсот метеорологической видимости - это как минимум тысяча метров видимости на ВПП. Но, запас карман не трет, поэтому возьмем три тонны керосина сверху. На всякий случай.
А теперь, вперед по морозцу за колбасой!
Увешанные сумками с продуктами, прорываемся сквозь строй бывших коллег по Ташкенту, а ныне удачливых москвичей, приготовивших письма и маленькие посылочки родителям и женам, пока еще остающимся в Узбекистане.
Слава Богу, сегодня немного.
- Мальчики! Метеоролог просила вас зайти к ней еще раз. Что-то есть для вас интересного, - взмахнула длинными ресницами девушка в вечернем макияже и в мешковатой куртке с нашивкой SECURITY.
- Спасибо, зайдем! С наступающим!
- Командир, возьмите свежий прогноз. Ваши пятьсот метров дают с восемнадцати. - метеоролог участливо подала лист с распечатанными прогнозами и выделенным желтым маркером прогнозом Ташкента.
- Спасибо, у нас самолет всепогодный! С наступающим! - мы подхватили сумки и рысцой побежали на таможню и спецконтроль.
- Что думаешь? - на ходу весело позвякивая бутылками, спросил меня наш проверяющий Андрей Борисович.
- Да что тут думать? Оснований для задержки вылета нет. Пятьсот не сто. По ОВИ и вся тыща будет. Самолет и экипаж допущены. Возьмем три тонны сверху и полетим. По прилету на час ожидания хватит. А за час по-любому сядем.
- Экий ты оптимист!
- Был бы пессимист, вообще в летчики не пошел бы.
- Давай возьмем двадцать семь тонн?
- Да на кой? И двадцати пяти хватит. А коли не судьба, то в Бухару уйдем Новый Год встречать.
- Язык прикуси, стратег! У меня гости за стол садятся, а я в Бухаре с вами сидеть буду... - остановил мой фонтан проверяющий. - Олег, ты тоже своего командира поддерживаешь насчет двадцати пяти тонн? - повернулся он ко второму пилоту.
- А что? Все в пределах разумного.
- Ну тогда полетели. Только учтите, если Новый год в Бухаре или Ургенче встретим, то весь год только туда и будете летать. Не я придумал. Рязанов.
- Ну тогда только с вами, шеф! Рязанов свою примету не только для рядовых придумал, - не удержался я.
- Ладно, хватит болтать! Готовьтесь к вылету.
- Шереметьево Старт, Узбек-869, к взлету готов!
- Узбек-869, взлет разрешаю. Выход левым на Опалиху. Счастливого полета! С Наступающим!
- Узбек-869, взлетаю! Спасибо и Вас с Наступающим!
- Актюбинск Контроль, Узбек-869, фактическую видимость в Ташкенте не подскажете?
- Минуточку... Видимость восемьсот, по огням две тясячи. Прогноз зачитать?
- Спасибо, у нас есть. С Наступающим!
- Кзыл-Орда Контроль, слушаем Вас.
- Узбек-869, фактическую готовы писать?
- Давайте!
- Полоса 07 левая, видимость двести, видимость на ВПП четыреста. Штиль, температура плюс два, роса плюс два. Давление 965 миллибар.
- Принял, спасибо. Вы нас держите в курсе насчет видимости?
- А вы сразу с Ташкентом работайте, а у меня на сегодня больше бортов в плане нет. Счастливой вам посадки и с Наступающим!
- И Вас с Наступающим! Всего хорошего!
- Ну вот и приплыли. Прямо как на картине Репина. - Андрей Борисович с укоризной посмотрел на летчиков. - Говорил вам брать побольше? Не слушаете.
- Ну так еще не вечер! Четыреста вполне себе проханже!
- Что-то быстро твое "проханже" ухудшается. Да и осталось то всего пятьдесят метров. - давайте, связывайтесь с Ташкентом, просите погоду.
- Ташкент Контроль, Узбек-869, Добрый вечер, с Наступающим. На 11,100, прибытие расчитываем в 17.12. Видимость подскажите?
- Видимость сто, видимость на ВПП двести пятьдесят...
- Спасибочки. А улучшение предвидится?
- Да она гуляет. Но пока, уже тридцать миинут как держится не выше трехсот.
- А триста пятьдесят у нее не получится?
- Я не бог погоды. Спрямление дать могу. Обращайтесь. А вот на счет видимости - не силен. Следуйте на 11,100. Снижаться когда будете?
- Да пока пойдем на эшелоне, керосин побережем.
Я прибрал скорость до самой экономичной. Надо будет попозже подснизиться метров до пяти сто и ждать улучшения.
- Олежка, посчитай поточнее на сколько хватит ести брать Бухару запасной? И попроси прогнозы Бухары, Самарканда и Ургенча.
- Узбек-869, Ташкент-Контроль, видимость триста, тренд на улучшение. Снижаться будете?
- Конечно! Разрешите снижение?
- Узбек-869, снижайтесь курсом на дальний 1800.
- Снижаюсь 1800 курсом на дальний. приступил к снижению в 17.05.
- Узбек-869, занял 1800!
- Работайте с "Кругом", с Наступающим!
- Ташкент Круг, Узбек-869, 1800 заход ИЛС, остаток на ВПР на час сорок.
- Узбек-869, Твшкент Круг. Пока без снижения. Видимость на полосе триста. Занимайте зону ожидания над дальним.
- Понял, без снижения..
- Уважаемые дамы и господа. Мы с вами сейчас находимся на высоте немногим более тысячи метров над Ташкентом. В городе хорошая предновогодняя погода. Вот только район аэропорта накрыло туманом. Видимость триста метров пока не позволяет нам выполнить посадку. Некоторое время мы вынуждены будем кружить здесь, ожидая улучшения. Приношу вам свои извинения за доставленные неудобства. Благодарю за внимание.
- А теперь по-английски, может кто из иностранццев есть, - толкнул меня в бок Андрей Борисович.
Я вздохнул.
- Ladies and gentlemen! This is Captain speaking. Unfortunatelly Tashtent airport for a moment is closed by fog. We have to...
- Узбек-869, по давлению 965 снижайтесь к третьему семьсот. Видимость на ВПП 400!
Опаньки! Раздуло! Малый газ, спойлеры. Слэтсы-Флэпсы-снижаемся! Approach Check List below the Line!
- Узбек-869, на третьем семьсот.
- Узбек-869, пока без снижения, продолжайте ожидать над дальним. Видимость триста.
- Понял, сохраняю.
А город весь в желтых огнях! Словно в центр на Сквер вылили из плошки расплавленное золото и оно разлетелось мельчайшими брызгами, вытянув яркие улицы и осветив жилые массивы. Вот только над аэропортом огни немного размыты туманом. Но сверху этот туман выглядит совершенно безобидно, настолько, что начинаешь сомневаться в его реальной плотности.
В кабину зашла бригадир бортпроводников.
- Там все пассажиры по телефонам разговаривают. Мол, летаем тут, вас видим. Я уже пыталась много раз запретить. Не получается. И объявление делали и так увещевали.
- Оля, еще раз им напомни об ответственности. Скажи, что это небезопасно на электрическом самолете.
- А долго еще нам ожижать?
- Кто ж его знает? Как только дадут видимость, так и сядем. У нас еще тридцать минут есть в запасе.
- А потом?
- Потом в Бухару полетим Новый год встречать.
- Вы что, серьезно? У меня гости!
- У всех гости. Иди, пассажиров угомони.
- Я знаю что делать! - Олег поднял палец, - надо дождаться чьего-нибудь вылета и заходить сразу после него. Взлетающий самолет должен раздуть туман.
- Это можно попробовать, да где же мы самолет-то возьмем? - усомнился в действенности идеи.
- Сейчас спрошу, - предложил Андрей Борисович.
- Старт, не подскажете, есть в плане кто-нибудь на вылет?
После небольшой паузы диспетчер сказал, что последний на сегодня ушел час назад и больше не предвидится.
- А может попробоваать на полосу "Змея Горыныча" выгнать и подуть в районе зоны приземления?
- Это какого еще Горыныча?
- Ну этого, аэродромного веника, машину с реактивным движком для сдувания снега и мусора!
- Это АИСТа что ли? Сейчас на базу позвоню.
- У нас тут прямо "Что Где Когда". Еще какие будут идеи? - съязвил Андрей Борисович пока диспетчер молчал, выясняя в АТБ наличие и готовность к работе теплового снегоочистителя.
- Нет парни, - вышел на связь диспетчер, - С Горынычем облом. Все АТБ уже празднует, водителя не найти, да и готовить эту машину надо. Она ж как самолет, заправить, проверить.
- Понял... Облом... А может?... Ладно не надо.
- Узбек-869, крутите схему без докладов. Все равно сегодня на кругу вы одни.
- Узбек-869, выполняйте четвертый, заход ИЛС вторая категория разрешаю, работайте с Посадкой! С Наступающим!
- Ташкент Посадка, Узбек-869, в глиссаде, шасси выпущены, к посадке готов!
- Видимость на ВПП триста. Продолжайте заход! Быть готовым к уходу от дальнего!
- Понял, быть готовым к уходу.
- Видимость - 350. Посадку разрешаю!
- Понял, посадку разрешили!
На высоте тридцать метров в пропитанном светом городских огней оранжевом туманном мареве показались тусклые огоньки подхода.
- Minimum!
- Landing!
С приближением к земле огни становятся все ярче и ярче. И вот уже огни зоны приземления нестерпимо слепят глаза.
Ну, слава Богу, приехали! Осевая полосы точно по курсу, посадка без фар и мокрый бетон кажется антрацитово черным.
И вдруг, всего на десяти метрах высоты над полосой, почти одновременно ярко замигала прямо в глаза красная лампа предупреждения об отказе системы автоматической посадки! Запищала тревожная трель сигнализации отключения автопилота! Перебивая сигнализацию, раздался громкий доклад второго пилота: - No Flare!!!
Вот я и пригодился самолету и пассажирам! Инстинктивно, слегка тяну штурвал, мягко досаживая самолет. Все! Побежали! Реверс!!!
Скоро яркая "зона приземления" закончилась. Огни осевой сразу показались какими-то тусклыми. Боковые вообще едва выглядывали из тумана.
- Мда-а-а! Это хорошо мы прилетели, - протянул со своего среднего кресла Андрей Борисович. Что-то сдается, что или нас просто пожалели, или просто здесь в конце полосы туман гущее. С виду и ста метров не наберется.
- Так и есть, в конце всегда плотнее. Всегда же задний торец раньше накрывает. - угодил я начальнику согласием.
- Да просто из яркого света в темноту приехали, вот и кажется, что нифига не видно, - расставил все по местам Олег.
- А что это автопилот-то выключился?
- Пока никаких идей. Технари расшифруют и все узнаем, - я пожал плечами.
- А сам красную кнопочку случаем не нажал? - Андрей Борисович испытующе глянул в мои честные глаза.
- Не, ну я бывает чудю, но только не в трезвом виде и не в самолете. На кой мне его на тридцати футах-то отключать?
- Да, я так спросил, не горячись.
- А все заметили, как я NO FLARE! успел крикнуть? Поощрение будет? - Олег, улыбаясь, поднял указательный палец вверх.
- А тут поощрять не за что. Во-первых, тебя этому на каждом тренажере учат, а во-вторых, ты за собственную жизнь боролся. Или что, и о моей тоже думал? - подхватил Андрей Борисович.
- Всегда так! Начальству лишь бы беззащитного второго пилота обломать, - изобразив обиду, Олежка отвернулся.
- Ладно, не дуйся, выпишем тебе значок "За своевременный выкрик". Это такой, с рожей в фуражке и разинутой пастью на ползначка... - Андрей Борисович, зашелся в хохоте, не договорив шутки.
Когда счастливые пассажиры ушли с самолета, проводники накрыли "поляну" в Первом классе. На большом подносе расставили пластиковые фужеры с шампанским и пластиковые же рюмочки с коньяком.
Пилоты, повозившись некоторое время с заполнением журналов и оформлением жалоб на автопилот, наконец появились в двери кабины.
- С Наступающим! Всем здоровья, летного долголетия, удачи и семейного благополучия! За нас! - провозгласил первый солидный тост Андрей Борисович. - А теперь быстренько собираемся и побежали. Дома водка греется.
- Витек, - обратился я к дежурному инженеру, встречавшему самолет, - что там компьютер говорит о причине отключения?
- Ничего не говорит. Все исправно. Ты же говорил, что полсалона в "Экономе" на посадке по соткам болтали. Вот тебе и причина. Написано же, что нельзя, да разе ж им объяснишь? Убивать таких надо из рогатки, в младенчестве. Ну давай, С наступающим!!!