Если вы дойдёте до конца улицы Свердлова, нынче - улица пулквежа Бриежа (что в переводе с латышского означает "полковника Бриедиса"
, героя 1-ой мировой войны, командира латышских стрелков) и свернёте за угол, то окажетесь на улице Медниеку, то есть, "Охотничья" в переводе с латышского. Веянья времени не коснулись её названия, "какой была, такой осталаась..." В самом начале этой примечательной своей классической архитектурой 20-ых годов прошлого столетия улочки, был молочный магазин. За ним следом, если вы подниметесь на три ступеньки, окажетесь в магазинчике канцтоваров. Справедливости ради скажем, что "Канцтовары" были всего лишь прикрытием книжного магазина. Книги располагались на площади в 12 кв. метров. А канцтовары - далее, в помещении скорее годным для кладовки.
В один из зимних дней 1966 года я, уже отоваренный сметаной в количестве 500гр(разливная); творогом - 500гр(развесной) и маслом - 350гр(развесное), поднялся на три ступеньки для встречи. Канцтовары мне, работяге с завода и ученику вечерней школы , были без надобности. Я готовился к встрече, и она состоялась. Книжица в чёрной с лёгким оттенком серого обложке бросилась в глаза тем, что в прошлый свой заход с нею не встречался. И вот спустя уже 50 лет так и не нахожу ответа, чем же она мне глянулась? Размером-то - в пиджачный карман с запасом войдёт. Толщиной - явная анорексия на её телосложении. Может быть названием? "Словно крик птицы..." А скорее всего - ценой. Стоила копейки, как раз после молочного сдача оставалась мелочью.
Вот так и бывает в жизни: случайные встречи, а след - на всю жизнь. Так и встретилась мне по жизни АУСТРА СКУИНЯ.
Курляндская губерния, коею и являлась нынешняя Латвия, была губернией особой, в смысле, особой, приближённой к Европе. И не мудрено. Ради интереса взглянул на список вице-губернаторов да предводителей дворянства. А ведь всё немецкие фамилии: Губернские предводители дворянства - Корф Карл Николаевич; Гротгус Дитрих-Карл; Кейзерлинг Гуго Карлович.
А вице-губернаторы? Станеке Эммануил Яковлевич, Майдель Георгий Фёдорович, Гейкинг Альфонс Петрович.
Очевидно по этой причине (европейский образ мышления) в Курляндской губернии крепостное право отменялось с 1826 года.
Не мудрствуя лукаво немецкие бароны, польские шляхтичи, русские дворяне вместе с вольной наделяли своих недавних крепостных латышских крестьян потомственными фамилиями. Фамилии эти брались из природы. Взглянул крепостник на дерево - липу: - а быть тебе Лиепа! ( вспомните Мариса Лиепу); а подвернулась его взгляду дубовая роща - быть тебе Озолсом(дуб, в переводе с латышского), кстати, Бриедис, в переводе с латышского - олень.
Скуя - хвоя по-русски, а СКУИНЯ - хвоинка.
А ведь не зря роду Аустры Густавовны была присвоена такая фамилия. Отец её, Густав Скуиньш, был лесником. Вероятно перенял профессию от отца и деда. В Латвии же леса в основном хвойные...
Густав Скуиньш был человеком обстоятельным, усердным и в работе, и в семейной жизни. Семерых детей нарожала Эмма, его жена, семерых гномиков. И среди этих семерых была она, Аустра, рождённая 10 февраля 1909 года. Местечко, где она родилась, называлось Видрижи, что расположилось в Вольмарском уезде Лифляндской губернии.
Всего-то радости
сегодня было мне -
блик солнца на закате
нежно-рдяный,
что радуги по лужам
разбросал...
Туманит морось
листья лип большие,
и осень уж близка,
хоть лета
не бывало.
Сегодня - "достопримечательности посёлка Видрижи". В начале ХХ века, сто лет назад, не было никаких достопримечательностей. Пруд, мимо которого бегала каждый день,
разбросанные округ хутора, имение барона и эта мельница, лес - вотчина отца, Густава.
И душа её впитывала эти образы вместе со звуками, вместе с красками. И оставались в ней особым настроем, где зримое превращалось не в "явления природы", а в нечто одушевлённое, созвучное её натуре.
Как же скупы строки её биографии... "Закончила Пабажскую основную школу. Затем, вслед за старшими сестрами, отправилась в Ригу, чтобы продолжить учёбу" - из Википедии. В Российской империи до октябрьского 1917 года времени, первое место по уровню грамотности среди многочисленных наций и народностей занимали латыши.
"Грамотность принятых на военную службу по 50 губерниям Европейской России за 1874-1883, 1894 и 1904 гг.[38]
\Губернии:Лифляндская. 1904 г.год: 99 %" ( http://istmat.info/sites/istmat.info/themes/istmat/logo.png - Исторические материалы)
Сквозь тернии и лишения - к знаниям!
Отец-молодец! Густав сумел дать детям образование при том, что было оно платным. И только младшей, Аустре не успел. Умер он спустя год, как Аустра определилась в Риге. И тогда сёстры сообща потянули этот "воз", оберегая и поддерживая младшую.
Вот ведь как интересен этот мир... Как удивительно переплетаются судьбы человеческие. Из Википедии узнаю, что училась Аустра Скуиня во 2-ой рижской гимназии. Спустя несколько десятков лет там же, только уже не гимназии, а во 2-ой средней школе буду учиться я.
2-ая средняя школа
УТРО
В саду городском
уже просыпаются птицы.
И скоро повозки молочниц
с крыш тишину спугнут.
Что лето, ночь полна была цветами;
что лето,
улетела и она
вослед мечтаний журавлям.
"Мета́фора (от др.-греч. μεταφορά - "перенос", "переносное значение") - слово или выражение, употребляемое в переносном значении, в основе которого лежит неназванное сравнение предмета с каким-либо другим на основании их общего признака. Термин принадлежит Аристотелю и связан с его пониманием искусства как подражания жизни. Метафора Аристотеля, в сущности, почти неотличима от гиперболы (преувеличения), от синекдохи, от простого сравнения или олицетворения и уподобления. Во всех случаях присутствует перенесение смысла с одного слова на другое." (Из Википедии)
Однако, как скучно...Порою кажется, как суха и бесплодна наука.
"А вы ноктюрн сыграть смогли бы на флейте водосточных труб?"(В.В.Маяковский)
Аустра смогла, ибо слышала мелодию слова, чувствовала дыхание тишины и понимала устремления ночи...
И я совсем недолгое мгновенье
глядела сквозь ночную темноту
и видела: глаза смыкают окна;
и слышала: беседуют деревья
вишнёвые - о ягодах своих,
что рдеют, будто молодые
губы.
У неё был латышский характер. Упорство, настойчивость, устремлённость и талант. Наверное, именно поэтому разрешили ей заканчивать школу бесплатно, заметив девчоночье усердие в школе. Для Аустры школа была лишь первая супенька к познанию, к постижению Вселенной. Дальше последовал Латвийский Университет. Угадайте с трёх раз, на какой же факультет она поступила? Ну, кто смелый? Сдаётесь? С её тонким пониманием природы, с её чувственностью дорога легла прямиком на факультет природоведения. Да и наследственность, перенятая от отца сыграла свою роль.
И вновь, вновь её устремления и упорство столкнутся с бедой, имя которой Нужда. И приходилось теперь самой изобретать способы оплачивать учёбу. Ах, если бы только учёбу! 20 лет девчонке, а тут - европейский лоск, танго звучит из полураскрытых дверей... А чулочки шёлковые, а шляпку покрасивее... Ах! Голова кружится...
Недоступно. Недоступны молодой барышне эти изыски и писки моды.
"Где справедливость? Да есть ли она вообще на этом свете?" "Пожалте-с, извольте-с:вот у нас кружок для молодых марксистов." Как мотыльки слетались молодые люди на огонь, именуемый коммунистической идеологией в иллюзорной надежде найти в этом огне социальную справедливость и социальное равенство. И сгорали... Студентка Аустра Скуиня замечена была в сколнности к коммунистической идеологии. Но ведь не на пустом же месте возникла эта склонность и не только нужда привели к ней.
Помнится фильм "Никто не хотел умирать" Витаутаса Жалакявичуса о трагической послевоенной судьбе "лесных братьев". Термин "лесные братья" возник в Латвии в революцию 1905-06 годов. В Россиской империи самым организованным революционным движением было движение "лесных братьев" и рабочих дружин в Латвии. Давайте вспомним, кем же был в те времена Густав Скуиньш? Лесником...
Всего лишь - предположение, всего лишь гипотеза. Вполне возможно, что к левым взглядам Аустры приложил "руку" отец.
А пока, пока приходилось подрабатывать. Например, машинисткой в Министерстве Земледелия.
Mašīnrakstitaja
Underwood rakstāmmašīna veca,
atjauj nolikt
galvu uz tava
metāla pleca
un klausīties
klusuma dziesmā.
Zinu - reiz ladešu tevi,
ka nesalūst riteņi vecie,
rakstot man dzejas
skumjas kā Vidzemes
birzes
un sliktas
kā nomales smilšainās ielas.
Es ladešu tevi, rakstot pēdējo reizi
ministra rezolūciju:
šī mašinrakstītāja
valsts darbā
neder.. .
МАШИНИСТКА
Старенький мой ундервуд,
разреши мне прижаться
к твоей металлической
клетке грудной
и тишиной
надышаться.
Знаю - когда-нибудь возненавижу тебя я
за то, что истертые валики не поломались
от стихотворений моих,
печальных, как рощи латышские,
скверных,
как мостовая окраинной улицы.
Возненавижу тебя я,
отстукивая последний
приказ господина министра:
о том, что указанная машинистка
непригодна
для государственной службы ...
Ах, какой замечательный собеседник! Он выслушает тебя не задавая глупых никчемных вопросов, к нему даже можно прижаться щекой. Он даже может посочувствовать тебе, позволив своими буковками напечатать на своём же валике её стихи. Вот только... только... он бесстрастен. Настолько бесстрастен, что может отпечатать приказ Министра о твоей профнепригодности.
А помимо беседы с писчей машинкой именем "Ундервуд" Аустра ещё подрабатывала моделью. Да ведь кроме учёбы ей, двадцатилетней так хочется любви!
Сколь ты юна, сколь - чересчур юна ты,
коль любишь ты ещё
глядеть на звёзды...
Аустра Скуиня - модель
Раздаются крики ханжей: "Ах! Ой! Ай! Ох! Какое бесстыдство!" Что делать, что делать... От этого бесстыдства рождались полотна Рембрандта, Рубенса. Вспоминается Валентин Серов с "Портретом Иды Рубинштейн". Как-то вдохновляли модели и художников, и скульпторов.
А для Аустры Скуини в наготе не было никакого бесстыдства. Нагота была её естественным состоянием. Ведь никто не бросает укоризненные взгляды на дерево по осени оголившееся, "бесстыдно" сбросив свою листву.
Мир вещей, предметов был понятен и притягателен для Аустры. Ей легко было в нём, потому что и они понимали её. "Счастье - это когда тебя понимают" - из кинофильма "Доживём до понедельника". Мир людей? Если бы только жесток, но мир этот даже не то, чтобы не понимал, отвергал её. И дело вовсе не только в нужде, которую она постоянно испытывала. Непонимаем был хрупкий мир, в котором она жила. И от этого становилось больней и тоскливей.
Всего-то мне любви
за жизнь мою
и было, что - кабацкий поцелуй,
дешёвый, мимолётный:
после - утром -
что колокол на башне, сердце билось
размеренно.
Всего-то.
ПУСТОТА
Сколь ты юна, сколь - чересчур юна ты,
коль любишь ты ещё
глядеть на звёзды
и пустоту
не замечать за ними.
Они тебе разбрасывают искры,
что очи, мало знавшие слезу,
и ледяные синие лучи -
на диво тусклые,
подобные рукам,
что стороной скользят, лаская лоб
чужой,
а о тебе
забыли.
И думается, окажись кто-нибудь рядом, кто ПОНИМАЕТ, может, увидела бы за звёздами не пустоту, а множество иных звёздных миров...
Однажды вырвется у неё, поведает нам, кого же ищет она в жизни, кто отзовётся на её признание:
Аустра Скуиня. Мой друг
Мой друг - тот, кто не умеет жить
чьи крылья ласточки быстрее
кто грусти комья в ветер бросит
струны обрывок зазвучать заставит
Мой друг - тот, в глазах сны кипят
берег оставит, за новой землей
о бывшем не погрустит
кто любит жизнь дёшево и серо
и трубами встречает день невидный
Еи исполнился 21 год, когда она встретила Валдиса Гриевиньша. В нём, поэте, и потому, казалось ей "одной с нею крови" она искала созвучия. Валдис был намного старше её, опытней в жизни, он был женат. Но... "Струны обрывок" так и не зазвучал, и "грусти комья" остались при ней.
В Университете она проучилась всего 2 года. Вынуждена была уйти. Беда никогда не приходит одна, такое, кажется, существует поверье. Ушла из Университета по причине лаконичной, но для жизни Аустры трагической - "по финансовым причинам".
Ах, дня печали
тихое дыханье,
не угасаешь ты - но для кого? -
как песнь шагов в ночи -
ведь мне уже
безликих куцых дней
с лихвой довольно,
и так наскучил
этот камень -
сердце.
Уж день сметает
к ящикам помойным
сердец осколки.
Ещё не веришь ты,
что в пустоте кончается любовь,
что человек стареет год от года
и остывает почва, и на солнце
всё больше пятен,
хоть и лес и луг
свои цвета меняют непрестанно,
и молода ещё весна, на море
ломающая льды, -
и вот - иная осень
да иные
печали - чуждые -
усталое лицо
перечеркнут морщин тенями...
И в осень - звёзды оземь,
дней птицы перелётные спешат
к закату жизни,
и всё, всё
во гробе льдистом
безбрежная объемлет пустота.
Пальтишко было сброшено с плеч, портфель был оставлен у парапета моста... В ночь на 5-ое сентября 1932 года Аустра бросилась с моста в Даугаву.