Был голос дан мне свыше богом. Средь звезд его ковали. На фабрике.
Меня манерам обучили и к фанере навеки припечатан был мой во.кал.
Показывать красиво наличие зубов в отверстьи ротовом, я быстро перенял
От Мэтра с кепкой. Прилежным будучи учеником, я вскоре был готов
Предстать народу минутной славы ради и мильона, если повезет . 

И вот свершилось. ЭВРИ.боди!  ДИКо! Мне аплодировал весь зал
Когда перстами перебрав кифару я демонстрировал мой во.кал.

И году не прошло как стал я знаменитым, меня желали всяки и кругом
Снискал любовь всех женщин и неженщин спознал я без разбору.
Талант произрастал и креп, что огородный хрен иль редька - все одно!
Я видел белый свет и Свет дебелых,  а ночью я не видел ничего.
Поскольку спал. С продюссером моим, усердно потрудившись над новой песней
Песнь. И басней баснь.
Да, спал! И было мне виденье.... 

                            ...Тоннель (по Фрейду)  углублялся в чего-то черное, зловонное... Река.
                           Я к ней спускаюсь. Вижу...Угадали!.. Я вижу лодку, весла, старика.
                           Откуда весла? Лодочка откуда? И кой те годик? - обращаюсь к старику -
                           И не изволишь ли помочь, дедуня, форсировать, как бишь ее, реку?!..
                           Ответил грубо мне Харон Иваныч (так звали деда). - Неча! Прочь ступай!
                           Че в ад приперся, ежели дорога тебе прямая, однозначно,  в рай?!

Так скучно.. "рай"... Туда еще успею попасть,  да и, кажись, я там уже бывал...
Перевези... Я ж сплю. И, соответственно, без денег. А хочешь, покажу тебе свой во.кал?

И я запел, как петушок на крыше, на зависть прочим петухам.
От петушиной песни разволновался Харон Иваныч и со словами " Я щас помру!"
отвез меня ко всем богам подземным и чертям с ослиными ногами.
 И рогами. 

... Бог ты мой! Такого насмотрелся там, что сразу  мне захотелось из ада взад,  домой.

Я вновь запел со страху. Застонали умерших души, затосковали, мой вкусив во.кал.
Я кинулся к реке: Эй, извозчик! Тьфу, лодочник!.. В Москву! В Москву, скотина!
Таких,  как ты, лебяжьими песнями профессор Лебединский убивал, 
Бывало, пачками! Жми, брателло, на вокзал! 
Речной...

И я проснулся. 
Утро.
Туманное, но утро. 
И лучшее, конечно, впереди!