Аннотация: Часть третья и последняя про Зинаиду Скворцову и ее любовь. Банкет продолжается!..
- Инферна, дитя! А нельзя ли убрать твой адский музон?.. Пусть общество, коего члены уже достаточно осатанели, накроет медным джазом!.. - и ТыQueen подмигнул Зинаиде, и даже игриво подтолкнул ее в бок. Он был оживлен и гривуазен.
Барышня, воспитанная в стенах Смольного института, восторженно защебетала бы, призывая окружающих в свидетели: "Шарман! Душка!.. Розанчик наш!.. Ну, разве он не прелесть?!" И Максимилиан Юрьевич Тыквин как натура трепетная, писательская, явно оценил бы столь лестное женское внимание.
Но Зинаида Смольного не кончала, поэтому любовалась своим кумиром молча. Растерянно улыбаясь.
Нет! Она могла бы сказать что-нибудь этакое, и даже на иностранном языке - она знала почти весь английский! Мешало мамино спартанское воспитание, не признающее прилюдных сантиментов.
А Инферне было пофиг! Она вовсе не отреагировала на призыв ТыQueen`а, и увлеченно продолжала прокручивать горящей сигаретой дырку в пластиковой бутылке, вынуждая ТыQueen`а самому разбираться с незнакомой техникой, извергающей вопли люциферовских адептов.
"Должно быть, мои работы вдохновили ее на творчество... Вот ребенок! Кормушку для птиц мастерит" - нежно думала чуть захмелевшая Зинаида. В ее небогатой на события жизни сегодня многое происходило впервые. Впервые она пила не шампанское, не божоле, и даже не арманьяк. Впервые... ах!..
- Зин! А у тя Антонов есть? - по-свойски обратился к ней Саша, обсасывая креветочную шкурку.
И надо же такому случиться, что именно в этот момент ТыQueen по ошибке крутанул "громкость" на музыкальном центре не в ту сторону!.. От какофонического победного визга завибрировали стены, и Зинаиде послышалось... в унисон собственным потаенным мыслям... Зинаиде послышалось нечто совсем неприличное! Она, конечно, знала, что у презервативов есть плебейское название, но...
А Саша, болезненно перекосившись, еще и выкрикнул, уточняя вопрос - "Нашей юности одежда"??!!
Тут Макс ТыQueen наконец, нашел искомую клавишку "стоп" и поспешно вдавил ея вглубь.
Наступила тишина. Звякнула вилка. Зинаида беспомощно оглядела стол и присутствующих.
Рыцарски выручил ТыQueen.
- Сашк, что за маниакальная постыдная страсть?! Перед тобой - высококультурная особь! Ей даже непонятен твой вопрос! Готов поспорить, Зиночка слушает классику - Моцарта... Гайдна... Пуньяни...
Тут "идальго" на мгновение смолк, уставившись на Зинаидины руки, что-то прикидывая в уме. Потом бережно взял левую за безымянный пальчик, украшенный фамильным перстеньком, вытянул губы трубочкой, и почтительно приложился к крупному солитеру долгим интимным поцелуем... После чего дрогнувшим голосом продолжил перечисление - Шнитке и Баха...
- Кого ибаха? - живо переспросила Инферна.
- Шнитке, отроковица! Сии эмпиреи непостижны скудному содержимому твоей черепной коробки! - ласково поиздевался писатель над лысой девочкой.
Лишь один непризнанный поэт - четвертый участник богемной компании, был сосредоточен на еде, и корочкой хлеба подбирал остатки соуса с блюда, не обращая внимания на разговоры о высоком.
Заметив, с каким аппетитом молодой человек расправился с поданным кушаньем, Зинаида, будучи гостеприимной хозяйкой, заботливо обратилась к едоку:
- Есть еще рис, овощи... Принести? Если Вы не любите овощи, можно просто рис...
Вспомнила про оставшуюся одинокую сосиску в холодильнике... - ...сосиску с рисом!.. Так устроит?
Инферна от восторга подпрыгнула на диване:
- Ну, Зинаида жжет! "Сосиску сри сам!"...
Засмеялись все. Даже сама, крайне смущенная, Зинаида слегка хихикнула, выходя из комнаты за добавкой съестного для поэта.
...Зинаида перемешивала шумовкой рис на сковороде, не без удовольствия слушая доносящуюся из комнаты легкомысленную песенку о любви и счастьи, и не сразу поняла, что кто-то настойчиво звонит в дверь.
...Молодая женщина, не здороваясь, обдав Зину холодным презрением, грубо оттолкнула хозяйку плечом и ворвалась в дом!
- Простите, что Вам нужно? - пролепетала вслед злобной фурии перепуганная Зинаида.
- Мне нужен мой муж! Где он? - сухо обозначила незнакомка цель своего визита.
В одну секунду Зинаида почувствовала себя летящей в глубочайшую пропасть великого позора - так значит, ТыQueen женат!!!- и опустилась, придавленная стыдом и разочарованием, на козетку, в ящике которой держала крема и щетки для обуви.
А в комнате назревал скандал. Незваная визитерша злобно кричала: "Урод! Опять за свое!.. Немедленно собирайся! На выход!..
С вещами!..А не пойдешь - щас милицию позову! Пусть разгонят к чертям собачьим ваш сброд!"
Взяв себя в руки, оскорбленная Зинаида гордо проследовала в комнату, где ее очам предстала напряженная сцена.
Скандалистка, подбоченясь, стояла напротив сидящего за столом Саши. Тот, казалось, на глазах уменьшался в размерах, как воздушный шарик, из которого выпускают воздух. Бледный поэт в отчаянии переметнулся на диван к Инферне, из-за спины "юной сатанистки" почему-то струился дым.
Один Макс ТыQueen не терял присутствия духа.
- Раечка! Раечка!.. Ну, зачем же так!.. Сашок - отличный парень! Ничего страшного не произошло! Человек хотел немножко расслабиться с друзьями... - примирительно увещевал он разгневанную супругу "офисного планктона и постоянного спонсора", но достиг лишь того, что Рая обрушила свое негодование на голову писателя.
- А ты... Ты, Тыквин, заткнись! Тебя вообще пора в дурку сдать!..
Зинаида на седьмом небе от счастья, что объект ее воздыханий по-прежнему свободен, храбро бросилась на защиту кумира.
- Вы, любезная, находитесь в приличном доме! Попрошу без оскорблений...
Рая фыркнула, уничижительно смерила Зинаиду взглядом, и промолчала.
Саша выбрался из-за стола и бочком-бочком направился к выходу. На пороге обреченно развел руками, поглядел на потолок, и украдкой подмигнул товарищам, пока супруга подбирала с пола пустую спортивную сумку с полустертой надписью "adidas"...
Хлопнула дверь. Строгий надзиратель Рая увела своего подконвойного мужа. Оставшиеся с облегченьем вздохнули.
Заговорили все одновременно, вразнобой.
Инферна, выудив из-под диванной подушки свою поделку, озабоченно искала какие-то потерянные детали и ворчала: "Млин!.. Принесли же ее черти в самый неподходящий момент!.. Зин, ты зачем ей дверь открыла?!!"
Зинаида горевала: "Какая неприятная женщина!.. И как она узнала мой адрес?" ТыQueen, обнимая Зинаиду за талию, уговаривал быстрее забыть неприятный эпизод: "Без Сашки даже лучше!.. Он не умеет вести себя в обществе! Напьется и песни горланит, пристает ко всем, чтоб вместе с ним пели.."
А поэт поинтересовался: "Рис не сгорит?"
...Настенные часы неумолимо показывали пиками стрелок, что время близится к полуночи, когда гости, наконец, собрались покинуть
Зинаидино гнездышко.
Инферна и молодой поэт долго прощались с Зинаидой в прихожей, хохотали, падали на стены, и с хохотом обещали, что новые встречи не за горами!.. Им де понравилось в гостях у Зины, обязательно заглянут как-нибудь еще, буквально на днях!..
Макс оставался по умолчанию на ночь. Сердце Зинаиды Скворцовой билось часто-часто, как у пойманного воробья.
Звезда рунета зевнул, и с интонацией доброго барина, снисходительно осадил не в меру развеселившуюся челядь: "Чада мои!..
Ступайте с богом!.. Зиночка устала! Сейчас мы будем ее отдыхать!.."
Поэт, младший собрат по перу, согнулся пополам, уже икая и плача от непрерывного смеха, с трудом проговорил:
- Вот ситуация!.. Тыквин, ты - молоток! Это не про тебя ли написано - "и в грот сходя, благословил"?!
Довольная Зинаида поняла лишь то, что уходящие были пьяны и счастливы.