Аннотация: Написано для конкурса "Акуна Матата - 2015". Финал, 14-й из 15.
- Вон она, та канавка, где Слизняк гробанулся, всего в двух метрах от ихней дороги... А ведь говорил Мослатый Слизняку: держись, дурак, от канав подальше, а то ведь и хоронить нечего будет...
Аркадий и Борис Стругацкие.
Пикник на обочине
Сталкер Рэдрик Шухарт по прозвищу "Рыжий" тяжело вздохнул и аккуратно раскачав, кинул гаечку в зелень травы. Пригорок поглотил железку с чавканьем голодного зверя, однако грязноватая полоска бинта так и осталась вытянутой по вертикали, словно гравитация на нее не действовала. Рэдрик еще тяжелее вздохнул и оглянулся на "галошу". Остин медленно вел ее по размеченному белыми ленточками коридору. Кирилл застыл, оперевшись руками на передний спойлер, и пристально вглядывался куда-то во тьму зева полузатопленного гаража.
Рэдрик вздохнул еще раз.
- Все. Дальше не проедем. По трубе нужно будет пехом идти... Зайдем с задней стены.
- Стой!!! Куда?! - Но Тендер уже сиганул на растрескавшийся асфальт. Между куч мусора, заросших ряской луж, выщербленных конструкций с вязью ржавой арматуры загуляло эхо. И вопреки законам физики не замолкло оно, а продолжало разрастаться, тяжелея низким гулом, сдавливая виски и грудь, уходя в инфразвук.
Все вжали головы в плечи. Шухарт ощутил, как сердце пропустило удар, остановилось и снова пошло.
- Ну, считай повезло, - перевел дух Тендер.
- Это, как сказать... - Кирилл повел бровями в сторону ворот. В гараже слабыми волнами росло синеватое сияние.
Он стоял и просто тупо созерцал. Еще не схлынуло напряжение долгого и опасного пути. Еще казалось, что только оглянись и увидишь позади хмурое усатое лицо Остина, и крутые плечи тупицы Тендера, и ироничный пытливый взгляд Кирилла. Рэдрик передернулся, вспоминая, как молча умирал Кирилл в тенетах синей паутины, он и тогда с трудом усмехнулся, преодолевая боль.
Стоили ли такие воспоминания того, что сейчас было перед ним? Стоит ли, вообще, любая цель таких потерь?!
Сталкер упал на колени перед Золотым шаром. Слезы катились по его щекам, он дрожал, не в силах произнести ни слова.
- Гута... Уж кто, как не она... заслужила счастье... Мартышка.... Ах, если бы! Если бы Шар исцелил ее! Ничего не надо бы более!! Мир... Что - мир!? Что мне до всего этого мира?!... И что ему до меня?...
Шухарт слизнул слезу из уголка рта, покачал головой. Потом затвердел лицом и почти выкрикнул:
- Счастья! Всем! Поровну! И чтобы никто не был обижен!!
***
Сергей Петрович поморщился. Ему предоставлялось слово. Этот проект готовили два года. И огромное счастье, что японцы согласились на диалог. Сейчас от убедительности его доклада зависело если не все, то очень многое.
Он поднялся, раскрыл солидный бювар крокодиловой кожи, аккуратно разложил бумаги по столу. Обвел глазами присутствующих. Сегодня за столом переговоров не было шустрых молодых менеджеров, так ненавидимых Сергеем Петровичем за их наглость, примитивность, за то, что от рождения они уже получали преимущество перед ним, заработавшим свой авторитет долгим и тяжелым, на пределе людских возможностей, трудом. Сегодня решалась судьба огромных денег, сравнимых с валовым доходом некоторых стран. И решение принимали настоящие профессионалы, акулы бизнеса. И пусть седина обрамляет их лица в морщинах, но линия рта тверда, как гранит, а глаза светятся неуемной энергией.
Он снова поморщился. Тяжелая боль разрасталась в промежности. Ну как же он не подрассчитал? Увлекся беседой в кулуарах, забыл о времени. И ведь встречи-то были важнейшие! Как упустить такое...
Сергей Петрович страдал тяжелейшим простатитом. Надо было давно лечь на операцию, но - дела. Проект не оставлял ни единого свободного дня, месяц в больнице для страдальца грозил верным выпадением из обоймы. И вот теперь простое мочеиспускание для него превращалось в мучительный процесс. Необходимо было сходить в туалет до начала заседания. Чертов бокал шампанского! Если перетерпеть эти два часа, может случиться полная задержка и тогда... Только Скорой у здания Центра не хватало!
Подавив стон, Сергей Петрович начал зачитывать исходные установки. Двадцать пять серьезных лиц внимали каждому его слову. Японцы плотнее прижимали наушники синхронного перевода. Сергей Петрович не удержался и слегка закряхтел на гласной. Бровь руководителя проекта двинулась вверх...
И тут... Горячая полоска поползла по ноге. Сергей Петрович кинул взгляд вниз и увидел расширяющееся темное пятно на светлой шерсти дорогущих брюк. Он попытался укрыться листками, но тут его словно прорвало. Обильный теплый поток струился по ногам. Напор был так силен, что небольшой фонтанчик даже пробивался сквозь тонкую ткань. Под столом быстро росла мутно-желтая лужа. В комнате, несмотря на мощный кондиционер, отчетливо запахло мочой.
Сергей Петрович видел расширяющиеся глаза должностных лиц, чувствовал, как краска заливает щеки, как горят шея и уши.
- Хоссподи, какой позорище... Теперь точняк, выгонят! А! Да ну ее на хрен, эту работу! Пусть сами трахаются, хоть до упаду. Сколько же можно! Решено, на пенсию. На пенсию!
Это невероятно, но несмотря на чудовищность обстановки, он был счастлив! Да, счастлив! По-животному удовлетворен, умиротворен, доволен как слон. Последний раз он мочился с таким удовольствием лет тридцать назад.
Сергей Петрович успокоился, смело поднял взгляд и молчал, откровенно потешаясь над искаженными лицами своих коллег, застывшими масками сынов Ямато, робкими маневрами секретарши, пытающейся убрать ноги из желтой лужи.
Внезапно жуткую тишину взорвало покашливание руководителя японской делегации. Легкое журчанье послышалось с той стороны стола. Японская моча пахла совершенно иначе, однако, тоже довольно резко.
- Я считаю, что заседание необходимо перенести. Думаю, докладчик не против, что я прерываю его? - японец, не вставая, склонил голову.
- Да, да, конечно, - заспешил руководитель проекта. Загремели стулья, присутствующие торопливо направились из залы. Кто-то торопливым шепотом раздавал приказы уборщикам.
Сергей Петрович приотстал и взглянул на руководителя японской делегации. Тот также выходил последним, с самурайским выражением лица и задумчивыми глазами. Внезапно японец глянул в глаза Сергея Петровича, улыбнулся и протянул руку ладонью кверху. Сергей Петрович, недолго думая, звонко шлепнул по ней, у обоих на лицах отразилось крайнее блаженство.
- Счастья! Всем! Поровну! И чтобы никто не был обижен!!