Тут через десяток лет и перестройка нагрянула. А вместе с ней в мозгах людей наступил разброд еще похлеще, чем по молодости бывает.
Я тогда уже у нефтяников работал. Дело было в сентябре 89-го года. Занарядили как-то раз из автоколонны шесть человек в командировку в Баку. Там на одном заводе комплектовали технику различным спецоборудованием для обеспечения работ по креплению, обслуживанию и ремонту скважин. Еще с незапамятных советских времен сюда сгоняли с автозаводов часть новых машин, и отсюда же их отправляли по министерским разнарядкам во все концы, где добывают нефть. Насчет тогдашней, да и теперешней бестолковости иных руководящих решений мы все знаем не понаслышке. Вот и нам в тот раз нужно было получить десять "голых" - кабина да шасси - "Камазов". А почему в Баку, а не в Набережных Челнах, например, - то известно только избранным умам нашей эпохи. Ну, а шоферское-то дело простое - вставай спозаранку, да крути баранку.
Старшим в группе назначили зама колонного Бориса Семёнова. Нескладный полноватый парень лет тридцати, из нашей же водительской братии, но с высшим образованием, месяц только как исполнял обязанности начальника среднего звена.
В Баку отправились поездом. Через четыре или пять дней прибыли на завод, получили технику по заявке. Осмотрели мы автомобили - мама моя родная! - аккумуляторов нет, зеркал, лампочек в фарах и "дворников", естественно, тоже, от запасных скатов одни воспоминания и приборов на щитках нескольких не хватает. Я уж не говорю об инструменте.
Борис-старшой пошел наводить справки, вернулся ни с чем.
- Придется покупать за свои бабки, я тут нашел кое-кого, - говорит и улыбается самодовольно, - за полцены отдадут из неприкосновенного запаса.
- Деньги-то нам вернут потом, или как? - спрашиваю.
- Или как, - отвечает, - накладную выписывать некому. Но, я поговорю дома с начальником, может премией отдаст, если доберемся без эксцессов.
Делать нечего, скинули мы командировочные в общий котёл, у местных заводских деляг приобрели недостающие запчасти по сходной цене, прикупили так же четыре комплекта "сёдел" от седельных тягачей и стали готовиться в дорогу. Пятого комплекта у них не нашлось, но мы особо расстраиваться не стали. Нас шестеро, и ходовых машин получается как раз шесть штук, так что проблем вроде бы не было.
Свободное шасси спаровать с другим таким же автомобилем - раз плюнуть. Закинул подъёмным краном передок сверху на "седло", на манер совхозного быка-производителя за работой, увязал стальной проволокой и готово. Занялись мы погрузкой, а Борис куда-то отлучился по срочным делам.
Через пару часов приходит, мы как раз закончили с катанкой управляться. За ним двое местных работяг тащат пятиметровый треугольник, из двадцатого уголка сваренный.
- Это что за произведение? - я бы рассмеялся, да что-то не смешно стало.
- Жёсткая сцепка, - отвечает. - Мне машину водить не положено, так что одну на буксир возьмем.
- Так что же ты, не мог нормальную сцепку найти?
- А чем тебе эта не подходит? С такой хоть десять тысяч километров пройти можно спокойно. А не нравится, - оставайся, делай, как считаешь нужным. Ты же у нас самый опытный. Но учти, что выезжать нам уже сейчас надо и идти в общей колонне.
Стиснул я зубы, промолчал. Да зря.
А теперь догадайся с одного раза, кому последние две машины достались? Правильно.
Спорить я не стал. Я же, действительно, опытный - себе дороже выйдет. Разошлись по кабинам. Борис в первую машину уселся, рядом со своим дружком закадычным. Города мы так толком и не увидели, на выезде заправились горючкой под завязку и двинулись по трассе на Кавказ.
Я шёл предпоследним. Дорога была довольно сносная, без особых выбоин. До Терека доехали отлично, только спеклись от зноя. На небе ни облачка, солнце вовсю поливает. Горы вокруг громоздятся, плавятся в мареве снежными вершинами.
Остановились мы у первой попавшейся придорожной забегаловки, зашли под навес, перекусить. Хозяйка, дородная черноволосая тетка с "крутым" кавказским носом, поднесла горячий шашлык, предложила домашнего вина. Отказались со вздохами, попросили нарзану. А она всё на наши новенькие "Камазы" поглядывает, спросить что-то хочет. Слово за слово, разговорились.
- Ви куда ходишь на эти машины?
- В Тюмень.
- Вай-вай, длинный дорога! Хороший машина! А зачем пустой ходишь в такой даль?
- Задание у нас такое, нужно перегнать технику из Баку на Север. Ничего возить не надо.
- Ви, русский, совсем дурен. Арбуз на Север есть? Нэт! Здес арбуз - рубел. Сколотил доска ящик, наложил арбуз. Десят машина - тысча арбуз. Продай - сто тысча рубел! А ви пустой ходишь.
- Так у нас и денег-то нет.
- Мэнэ бери.
- Тебя, тетка, мы бы взяли с собой!
- Мэнэ не бери, дэньги бери. Мэнэ один машина продай - пятдесят тысча получи. Арбуз купи, на Север вези.
- Да не наши это машины, не можем продать. Нас за это в тюрьму посадят.
- Э-э-э, дурен русский. Тюмэн пришёл, арбуз продай - опят машина купи, осталной дэнги карман положи, - покачала она головой, посмотрела на нас с сожалением и пошла на кухню, бросив через плечо: - На Север живешь - всё равно, что турма сидишь. И голова тоже турма сидит.
Посмеялись мы над кавказской сметкой, допили свой нарзан и отправились дальше.
Сутки в дороге мелькали одни за другими, сливаясь в монотонную дорожную киноленту. На остановках я все время проверял сцепку. Она с каждым днём внушала мне все больше опасений, но пока держалась. Отмахали мы почти пять тысяч километров без особых приключений, въехали в Татарию и разбрелись в разные стороны по окрестным сёлам. У нескольких водителей, и у меня в том числе, здесь было много родственников. Так что сговорились мы, пару дней передохнуть и на третий встретиться на границе с Челябинской областью.
Отмылся я вечером в баньке, содрал с себя три шкуры грязи березовым веничком. Отоспался на родной кровати, погулял денёк с родней и друзьями. Здесь и товарища своего встретил, Ильдуса, водителя с нашей же автобазы. Он тоже на Север как раз из отпуска собрался, а билетов на поезд не достал. Ну, и уговорил меня взять его с женой в попутчики.
- И тебе легче будет, по дороге спокойно можем меняться за рулем.
Нет, чтобы его сразу на вторую машину посадить, да и ехать раздельно. Но, умная мысля...
Перед выездом я сваркой подправил сцепку, да еще тросик протянул вдоль ребер, на всякий случай. И опять потекла трасса под колеса, наматываясь километрами на спидометр.
Колонна наша собралась без потерь, я иду первым, слушаю вполуха отпускные впечатления Ильдуса и его жены. Забираемся неторопливо на Уральские предгорья. Солнце опять палит немилосердно. Облака у горизонта кучкуются, замышляют что-то. Березки у обочин рощицами толпятся, словно стайки первоклашек в белых рубашках и передничках, усталые немного, от жары и дорожной пыли. Вороны вьются по-над дорогой, подбирают "культурные" отходы человеческой деятельности. В общем, нормальный ход.
К полудню гроза собралась и на очередном перевале обрушилась сверху на изможденную трассу водопадом горячих струй. Побежали ручейки по асфальту, быстро превращаясь в грязные потоки. Начался затяжной серпантинный спуск, отороченный со стороны обрыва бетонными столбами, с натянутым между ними толстенным стальным тросом. Педаль газа я совсем бросил, давлю только на тормоз, не давая "Камазу" разогнаться, и тут у меня прицеп вдруг резко повело вправо, а за ним и задок моей машины. Хочу остановиться, но, чувствую, сползаю в пропасть. Жена Ильдуса заголосила тонко, глаза зажмурив, да он и сам спал с лица.
- Выруливай на встречную! - кричит и за баранку от страха хватается.
Хорошо, на левой полосе никого не было. Вывернул я руль до отказа, давлю на газ, да толку мало - вес у машин одинаковый. Колеса буксуют на мокром асфальте, развернуло меня поперек дороги и тянет назад по сантиметру. Пришлось опять дать вправо и под уклон по газам. Двигатель ревёт, пассажиры мои сидят ни живы, ни мёртвы, вцепились друг в дружку. А мне вроде и не страшно - не до того. Руки и ноги на инстинктах работают, да на опыте.
Протащился я так метров двести, постепенно сдавая к середине шоссе, и вытянул таки вторую машину из-за обрыва. Остановился, соскочил с подножки. Коленки дрожат противно, во рту сухо, а глаза пот и дождь заливает. Оглянулся назад и понял, наконец, что произошло.
Вырвало у сцепки стальную петлю с правой стороны бампера, и трос мой страховочный не помог. Осталась одна живая левая тяга. Вот буксируемый "Камаз" и бросило тут же на дорожное ограждение. Первый попавшийся столбик подломился, и машина сползла вниз. Ну, а потом, пока я ее вытягивал, собрал в кучу еще штук пятнадцать столбов - повыворачивал "с корнем" передним мостом так, что его развернуло вдоль рамы. Скатам при этом, конечно, хана пришла.
Колонна наша вслед за мной выстроилась, и другие машины начали прибывать. Скинул я обломки сцепки с фаркопа, освободил дорогу и пошел к старшому, решать, что дальше делать. Борис сидел во второй машине, видел всё своими глазами, но ни слова мне в извинение не сказал. Да и что тут было говорить.
В общем, нашли мы в Юрюзани, благо она недалеко оказалась, погрузчик, сняли с одного "седла" исправную машину. На ее место закинули аварийную. Я предложил Борису, чтобы Ильдус сел за руль лишнего "Камаза". Он не стал возражать. Так и поехали дальше.
А последнее приключение в этой поездке случилось с нами под Нефтеюганском. Тут тогда ещё не дороги были, а одни направления. Грунтовки - бывшие зимники, раскисшие из-за нудного беспросветного дождя, который как зарядил за Тобольском, так больше и не прекращался. Тащились мы еле-еле в серой водяной пелене, муторной до оскомины. Быстрая осень навалилась на наш край, и так обделенный солнечным светом и теплом, и первые ночные заморозки напоминали, что зима совсем близко, - километров пятьсот до нее осталось.
Ильдус вперед укатил, торопился скорей до дому - отпуск уже закончился, а за опоздание на работу хвалить не будут. Хотя, конечно, он и так уже вроде как на работе.
Тем временем подъезжаю я к узкому проезду-тоннелю под железнодорожным мостом, а он весь залит огромной коричневой лужей. И какова глубина этой лужи - неизвестно. Но то, что засесть в ней можно крепко - к бабке не ходи, ясно на сто процентов. Однако и машины Ильдуса тоже ведь нет, значит, проехал он это гнилое место. Миновать его негде.
Останавливаюсь, до лужи не доезжая, сзади остальные машины подтянулись, и замечаю тут я на насыпи мужичонку в брезентовом плаще. Сидит он спокойно на щебёнке слева от проезда и покуривает, пряча огонёк под капюшоном. От лица один подбородок виден. Интересно мне стало, чего это он расселся под дождём в таком месте. Бич наверное.
- Эй, друг! - кричу, опустив стекло. - Ты чего здесь кукуешь?
- Да так, отдыхаю, - отвечает лениво.
- Нашёл место, - качаю головой. - Ты не видел, случаем, здесь такая же машина не проезжала?
- Видал. Проезжала.
- Давно?
- Да не так, чтобы давно.
- И как, нормально прошла, не засела?
- Нормально.
- И я проеду?
- Отчего не проедешь? Проедешь.
- А ты, случайно, не врёшь?
- Нет, не вру, - пожимает плечами.
- Ну, смотри...
- Так, и так целый день смотрю, смотрю...
"Вот, сумасшедший", - думаю. - "Ладно, нравится - пусть себе сидит. А мне ехать надо".
Двинулся вперед, разогнался насколько мог и врезался в воду, словно катер. Только буруны пошли по сторонам. Прошел почти весь тоннель, да потерял скорость всё-таки на выезде. Забуксовал, одна кабина из-под арки торчит, и увяз накрепко. Грязи - под самую раму.
Заглушил двигатель, встал на подножку. Из-за обложного дождя и так серо было, а тут еще и вечер подкрался. Впереди фары только далекий край лужи из темноты выхватывают, а позади чуть-чуть отсветы от остальных машин видны. И тишина. Только не долгая. Через минуту сверху поезд прогрохотал, да так, что у меня зубы застучали.
Помянул я того бича про себя недобрым словом, и тут рядом со мной из-за бетонного уступа выглянула чёрная голова в капюшоне. Я чуть с подножки не свалился.
- Что, застрял? - спрашивает.
- Нет, отдыхаю, - говорю, - по твоему примеру и по твоей милости.
- А я-то тут причём?!
- Как - причём?! - меня аж зло взяло. - Если бы ты меня не обнадёжил, я бы дождался какого-нибудь тягача.
- Зачем дожидаться? У меня трактор есть. Сколько отстегнёшь?
И протягивает мне этот бизнесмен новоявленный конец троса с петлей. Я дар речи потерял от такой наглости. Встал на цыпочки, потянулся и ухватил его за брезентовый рукав.
- Сейчас ты у меня искупаешься, сволочь! Сдёрну в лужу, - узнаешь, как над людьми издеваться!
- Не надо! - заверещал тонко. - Без меня все равно не выберешься!
Увидел я его лицо, наконец. Так это же пацан! Лет семнадцати, не больше. Вся злость моя тут же испарилась. Отпустил рукав, взял трос, потянул к себе легонько.
- Ты, что ж это делаешь? - спрашиваю уже спокойно. - Мог ведь сразу меня зацепить.
- А зачем навязываться? Может, ты бы и так проехал, - шмыгнул носом, улыбнулся. - Сэкономил бы червонец.
Тут меня такой смех взял - хохочу, не могу остановиться. Пацан на меня вылупился, подумал, наверное, что больной. Отсмеялся я от души и пополз через капот трос крепить.
Вытащил он мою машину, остальных потягал всех по очереди, собрал дань и был таков. Растворился в ночи, вместе со своим трактором.
Домой мы добрались через сутки, под самый снегопад. Укрыла метелица грязь на дороге, припорошила деревья и дома, и спрятала под первым снегом все невзгоды, происшествия и усталость долгого пути.
Вот я и думаю: чем-то всё-таки отличается наш русский бизнес от кавказского, тебе не кажется? Или не очень?...
