День тридцать второй (пишу, восполнив пробелы в памяти, чтобы понятнее было)
Твою мать! Ой, у нас тут цензура есть? А какая на фиг разница, когда так плохо. Зубы ломит, тело выворачивает, а грудную клетку вообще когтями разорвать хочется!
Допрыгалась, красавица! Нет бы, попить кровушки нормально в темном, скромном уголке. А то приличия, не привыкла, стеснение. Вот теперь и мучайся от нестерпимой жажды. Да что б тебя! Как же больно!
- Твою мать! - как же я согласна с этим баритоном, прозвучавшим надо мной.
Эй, аккуратнее! Не куклу надувную теребишь! Со мной надо нежно, ласково. Тем более в таком состоянии! Ааа, по лицу-то зачем тем более ладонью? Ты еще кулаком заедь, чтобы убедиться, что глаза я открыть не могу.
- Очнись!
А кто тебе сказал, что я в беспамятстве? Я в трезвом уме и светлой памяти! Только немного неадекватна. Веки слушаться не хотят, а руки тем более, иначе я бы стала отбиваться от тебя, как от наглого насильника. Я даже, как Вий, не могу сказать: "Поднимите мне веки!!! Ууууу"
Ой, ой, ой, а вот трясти не надо, а то желудок полезет через рот, а это неприглядное зрелище. Правда никогда такого не видела, но все равно лучше не стоит.
- Нож! Принесите мне нож!
Милый ты им, что собрался делать? Веки мне можно и пальчиками приподнять. Они у меня не свинцовые, хоть и кажутся таковыми. Ух ты! А это зачем сделал? Нет, я не "против". Даже только "за": полежать на таком большом теплом теле. А удобно-то как. И боль немного отступила. Согрелась я, что ли? Жаль запаха не могу учуять, обоняние напрочь отшибло. Предпоследняя стадия жажды - это вам не хухры-мухры. Ммм, как приятно ладонью по спинке. Была бы кошкой, замурчала.
- Потерпи, милая, сейчас все будет хорошо.
За что хвататься, чтобы так и было? Боль-то возвращается. Так, а вот шевелиться не надо, тебя никто об этом не просил. И меня кантовать тоже не желательно. Голову! Голову не тронь!!! Она сейчас взорвется!
Что это? Ты куда меня моськой ткнул? Под струю воды? Не похоже, хоть и влажно. Так, дорогой, давай по порядку. Я вампир! Мне кровь нужна! Кровь!!!
-Пей!
Что пить-то? Не надо мне сувать пальцы в рот! Они может не мытые! Микробов я не боюсь, но какая-то эстетика все же должна быть. Мы с тобой даже не знакомы, чтобы до такого интима доходить! Что это? А, верни мне ТО мокрое!
ДА! Именно это мне и требовалось. Вкусно, как старое выдержанное вино, только еще вкуснее. Я такой крови еще никогда не пила. Тягучая, теплая и питательная. И она усмиряла боль. С каждым глотком мне становилось неимоверно хорошо. Я вцепилась в плечи незнакомца и пила большими глотками, пока боль совсем не ушла, а затем начала просто смаковать и прислушиваться к своим ощущениям.
Было легко. Мое тело будто парило и где-то в его глубине разгоралось пламя. Мы поменялись местами. Теперь он лежал на мне. Рука незнакомца уже не сжимала мою талию, а путешествовала по моему телу. Мягко лаская сквозь прозрачную ткань ночной рубашки, он большим пальцем теребил мой сосок, заставляя стонать. Безумно хотелось двигаться, чтобы достичь чего-то... Не знаю чего... Но очень хочется понять, чего это мне хочется.
Его рука у меня между ног двигается, ласкает. Я поперхнулась.
- Пей, - мягко, но безаппеляцианно проговорил голос, рукой подтолкнул мою голову к ране на шее. И я пила. Вкус крови стал более насыщенным, более пряным. А движения его руки перекликались с моими глотками. И запах. Дурманящий запах мужчины сводил с ума.
Доля секунды и я выгибаюсь дугой, отрываясь от шеи мужчины. Такого со мной еще никогда не было. Сильное напряжение каждой, даже самой маленькой, мышцы в моем теле, а затем полное расслабление, умиротворение... И беспамятство.