1.

С новым знаньем к небу вернулся дрожащий свет.
Зачерпнув в нем воды, и тебе говорю - слова?
Как их выловить в жидком золоте, в веществе,
оседавшем в наших восторженных головах?
Тишина не меняет контур - меняет суть,
приучает терпеть, так как делает терпкой речь.
Как мне выдохнуть - я не знаю - и как вдохнуть
этот воздух, режущий легкие, точно меч? 
Так беспомощно и по-детски, но я люблю.
Говорить это можно долго и много раз,
каждый раз это будет - вкус незнакомых блюд,
а не жалкий и пресный лепет банальных фраз,
потому что ты знаешь: он ранит и он спасет,
этот меч, откованный в кузнице наших слов,
а еще ты знаешь... А впрочем, ты знаешь все:
как мне холодно, как мне ясно и как светло.

2.

Из меня оно вышло, без тебя - не стало ничем,
изменяясь внешне, оставаясь собой при этом.
Я по буквам диктую, но не смуту моих ночей,
а слепую надежду на ответную даль рассвета.
Этим выжженным утром я послушно смотрю наверх,
обращая к Нему слова, но к тебе - сам выдох.
Не позволишь с тобой говорить - замолчу навек,
перестану дышать, никуда из себя не выйду.
Почему мне так нужно, чтоб ты видел и слышал день, 
что растет на свету, на дрожжах - золотисто-рыжий?
Я умею пока что говорить лишь об этом "здесь",
солнцем бьющемся в сердце, неумеющем биться выше.
Но однажды позволь зачерпнуть этот воздух в долг -
чтобы холод разбить, ледяные его фигуры,
чтобы чуда и легких мне хватило на легкий вдох -
и взлететь голубкой над пожарищем Монсегюра. 

18-30. 03. 2004