В опустевшем кафе перевернуты столик и стулья.
Ливень. Липнут к асфальту отсыревшие листья кленов.
Как слова беспомощны, вылетевшие из улья!
Но почему-то гость улыбнется им. Просветленно.
И отправится внутрь думать над капучино,
меланхолично осматриваясь в интерьере кафешки.
Надо думать, всему виной, следствия и причины
и, конечно, дождь. Конечно, осень. Конечно,
кинолента грусти на фоне большой дороги:
маленькая фигурка, играющая на трубе, 
дрожь замирания в тон, доступная столь немногим,
"И наверно, - добавит он, - невидимая тебе."

04. 10. 2002