Аннотация: Выношу благодарность за помощь в создании, оценивании и прочтении (прослушивании) сего произведения: Евгению Григорьевичу Иванцову, Олегу Валентиновичу Лавриненко, Павлу Коробкову и Юлиане, а также Максу Колеснику...
Рассказ
"Доктор Ромбаль и жена его Феоклиста, играющая на цимбалах"
Эдику Бабаевичу Снегурёву посвящается...
- И-ван-цив... - задумчиво произнёс доктор Ромбаль, поправляя свои традиционные усы. - Значит, сегодня у нас Иванцив, - продолжил он, делая ударение на последнем слове.
Феоклиста, оторвавшись от нотной грамоты, в которую была погружена на протяжении последних целых 11 минут, подняла на него свои ясны очи как бы спрашивая "Ты о чём это?". Однако, увидев в руках супруга свежую рукопись начинающего автора, не стала озвучивать мысли и вновь занялась надоевшими всем цимбалами.
- В конце концов, это лучше, чем тот, последний, как его? - Спросила она после обоюдного молчания.
- Хуиня, - даже не поворачивая головы в сторону благоверной, ответил доктор. - "Хуинь" была фамилия того. До сих пор не могу понять, как китайцу могла прийти в голову моя фамилия.
- Всяко бывает, - философски заметила жена.
- А почему?
Феоклиста вновь оторвалась от цимбал и уставилась на мужа.
- Что "почему"? - Наконец спросила она, не отрывая глаз от своего отражения в глазах Ромбаля.
- Почему такое бывает? Почему каждый раз, когда кому-то хочется повыпендриваться и продемонстрировать оригинальность своей фантазии в области имён, он тут же пишет "Доктор Ромбаль и жена его Феоклиста"? Ещё и увлечение это твоё новое упоминает - "...играющая на цимбалах"! Кстати, ты прекратишь или нет?!
- Но ты ведь сам говорил: "Цимбалы, фагот, ситар - инструменты для выпендривания. Хочешь выпендриться - научись играть на одном из них, а ещё лучше на всех, - и станешь фантастически оригинальной"... А я так не хочу быть серой мышью...
- Разве мог я подумать, что у тебя всё так далеко зайдёт?!... Голубушка, послушай, ты уже оригинальна: ты не только знаешь название этого инструмента - или инструментов, всё-таки "цимбалы" - множественное число... Так вот, ты не только знаешь его - или их - название, но и учишься на нём, них играть. И, кроме того, уже успела засветиться с этой своей игрой! - И доктор помахал рукописью прямо перед лицом жены.
- Иванцив! - Вновь вскричал он. - Это же надо, а?! Иванцив, - язвительно произнёс Ромбаль. - Иванцив! - Ещё более саркастически добавил он. - "Доктор Ромбаль"! Как будто других имён и профессий в постмодернизме нет!... А каламбуристы? Как только им хочется повыпендриваться, так тут же и начинается: "Доктор Ромбаль, что пьёт ром "Баль"... И это притом, что я вообще не пью! И это притом, что такого рома вообще не существует!...
- Существует, - тихо, но очень уверенно вдруг заявила Феоклиста.
- Что? - Прервав свой поток мыслей, спросил Ромбаль.
- Существует, - так же тихо и уверенно повторила супруга.
- Ты что же это, уже и в роме разбираешься? С каких это пор? - Доктор был крайне удивлён и встревожен.
- Да вот с этих самых и разбираюсь, - отрезала жена.
- Не понял, - Ромбаль совсем смутился. - А ну-ка поконкретней!
Феоклиста вздохнула:
- Ты самовлюблённый пафосный самодур. Ты прекрасно знаешь, что всем своим существованием мы обязаны только этому самому Иванциву, что если бы не он - нас бы не было вообще. Помнишь "Синюю птицу" Метерлинка? Бабушка и дедушка в Раю просыпались только тогда, когда о них кто-то вспоминал. Их жизнь - это чьё-то воспоминание о них. Наша жизнь - это чьё-то произведение о нас: Хуиня, Иванцива, Кэт Батлер, рукопись которой ты прочёл сегодня, - или наше собственное. А ром "Баль" существует только благодаря тому, что его тоже кто-то придумал...
- Пользуясь случаем, хочу передать привет своей маме... - противным голосом отозвался "Баль".
- Да знаю я, - не обращая внимания на слова рома, сказал доктор. - Знаю - и пользуюсь этим, ведь все мы - герои чьих-то произведений, воспоминаний, жизней... Мы знаем, что возникли не самостоятельно, что кто-то нас создал. Поэтому чаще всего и живём по тому укладу, по которому нам предписано - или написано - жить. А некоторые знают это, но позволяют себе повыпендриваться. Например, повозмущаться, как это делаю я. Или пофантазировать, как это делает Иванцив. Или постебаться над всеми нами, как это делает сейчас Кэт Батлер... Да, Кэт? - Неожиданно спросил доктор.
- Бля... - Всё, что смогла ответить я.
- Да, милый, - по-психоложному мягко отозвалась Феоклиста, - о каждом из нас есть книга. Каждый из нас - её герой. Но каждый из нас - и её автор. Более того - ещё и читатель...
- Ну, тогда вся наша жизнь - интернетовский журнал, ибо только там ты читаешь то, что сам о себе написал - и более никто.
- Возможно, - не стала спорить супруга. И даже прибавила, - А может, мы вообще только звук, который слышит летучая мышь, или шарик грязи, который катит жук скарабей...
- Плагиатчица, - перебил её Ромбаль, и его благоверная залилась краской.
- Ну да это не важно, - продолжила она. - Главное, что только в нашей власти стать хорошим звуком для летучей мыши, хорошим героем для произведения Кэт Батлер и хорошей Кэт Батлер для Иванцива, чтобы, став читателем...
- Кстати говоря, - не выдержала я - и улыбнулась получившейся рифме, - извините, что вот так перебиваю, я, конечно, со всем согласна, но всё-таки должна заметить, что "Иванцов", а не "Иванцив"...
- Ну так это же совсем другое дело! - Воскликнул доктор Ромбаль, становясь по-привычному благодушным. - С такою фамилией я бы даже принял его без очереди! По такому поводу я даже выпью немного рому "Баль"!... - И доктор лукаво улыбнулся в свои пышные усы, а Феоклиста радостно заиграла на цимбалах.