Аннотация: ...И увидишь на ней огромный бур, несколько бульдозеров и грузовики, а посреди всего этого маленьких суетящихся человечков, разбирающих небо по кусочкам.
Шагать с ума так приятно.
Когда шагаешь по Луне, отчетливо осознаешь это. Смотря на нее издалека, хочешь молиться, выть, плакаться этой лампочке ночного света, направленной патроном в бесконечность, о своей жизни без сна, сне без жизни...
Хочешь вобрать ее всю в себя, проглотить, чтобы налиться этим ярким приторно-молочным светом, который, быть может, вылечит дырявую душу.
Но я просто по ней шагаю. Этого вполне достаточно - в иные ночи мою Луну куда-то прячут, и я остаюсь совсем один. Метаюсь по городу в поисках, иногда кажется, что нахожу, но тут же уверяюсь, что обманулся - эти лампочки не она, эти лампочки искусственны и, хоть и светят ночью, но дневные, порождения Колючки. Луна разгоняет тьму, подделки - сгущают.
Они сгущают еще и другую тьму - в моей голове. Поэтому ненавижу безлунные ночи.
Слава Абсурду (единственному, в кого верую), сегодня моя собеседница на месте и сияет привычной, сырной полнотой. И как обычно, мы болтаем. Обо мне.
..."Once upon a time, in a land Far FarAway", я разучился спать и видеть сны...
Сколько всего она уже наговорила! Видит меня насквозь, выворачивает мои мозги наизнанку и показывает подкладку мыслей цвета болотного хаки. Рассказывает ценнейшие секреты жизни, но не полностью: дает вершок, корешок которого, - указывает равниной Байи, - валяется у меня под ногами. Этот корешок нужно взять в руки, как следует рассмотреть иисследовать-обдумать. Ничего сложного: остановись, наклонись, поднатужься ивыдерни из земли... Всего-то!
Но у меня нет времени... Я смеюсь на Луну, благодаря за недоступные мне секреты, она же забавно вздыхает и качается по оси.
Она досадует на Время, а я его ненавижу. Оно мой кровный враг по двум причинам: завишу от него - это так унизительно! И каждую ночь оно лишает меня единственного друга, с которым можно поговорить, а вместо него приводит Колючку.
Колючка постоянно ловит твой взгляд, а поймав, кусает глаза. Утром, когда она приходит, повсюду появляются суетливые человечки, поклоняющиеся ей, и совершают множества обрядов и ритуалов, чтобы задобрить свое божество. Они боятся поднять головы, боятся, что Колючка укусит, или, чего хорошего, выкусит им глаза, поэтому все время смотрят вниз и ничего не видят.
Среди них, конечно, есть еретики, но не слишком выделяющиеся - кто хочет быть порванным на куски и отправленным на Станции Колючки - там тело съедят, отрыгнут пепел в горшки, а их забьют пробками, чтобы иноверец точно не выбрался на "свет божий".
Меня стараются замечать - я для человечков даже не еретик, я существо, подчиняющееся иным, нежели их, законам, вселяющее липкий страх в их колючие души.
Колючка утром прогоняет мою Луну, иприходится шагать по другому: по маленьким табличкам с названиями, к которым все почему-то относятся чересчур серьезно. Я бы с удовольствием сменил как названия, так и таблички. Еще иногда приходится шагать по человечкам, которые идут в нужную мне сторону. Несколько идут в большой муравейник на восемнадцатый этаж, где я работаю нелюдимым букой, как говорят восемнадцатиэтажники.
Они говорят, что я не похож на них. И это странно: смотрясь в зеркало, я вижу еще одного человечка со сквозным взглядом налитых кровью глаз, под ними иссиня черные синяки. В остальном - такой же, как другие.
Но восемнадцатиэтажники говорят, что не похож.
- Когда ты перенаучишься спать, то, может быть, тебе и удастся стать человеком.
Так они говорят.
Когда-то давно - я это помню - умел спать, а потом расхотел. Не совсем, конечно: физически все так же уставал, приходилось прилечь где-нибудь и отключить тело. Мысли, при этом, продолжались, а глаза чаще моргали. Я и сейчас так иногда отдыхаю, хотя и чувствую, что передышки становятся излишеством.
С этого все началось.
...Однажды я стал замечать, что сны перетекают в реальность - это было хорошо, необычно, страх при этом легко касался моей спины, рисуя мурашками причудливые силуэты. Но реальность тоже стала перетекать в сны - она меня испугала. Я расхотел спать, чтобы не пускать колючие пальцы в себя и мои миры.
Чтобы попасть в какой-нибудь мир туристом, бесправным, но и безобязанным, нужно просто уснуть... Тогда к услугам спящего будут предоставлены лучшие межизмерительные скакуны, которые в миг перенесут куда угодно на выбор из величайшего ассортимента реальностей. Единственное"но" - заповедное вето - телом не трогать, только воспринимать чувственно. Исключение - разрешение Колючки, но оно дается не всем и каждому.
Если же разрешения нет, а хочется большей свободы в действиях, можно получить гражданство, стать верноподданым Внемирья. Каким образом? Легко: нужно всего лишь прыгнуть туда. Лучше - с как можно большей скоростью. Например, с восемнадцатиэтажной.
Подданство получить мало кто стремится: хоть соблазн и велик, но колючкины законы не позволяют - правонарушителей отправляют вместе с еретиками, а вот визу - пожалуйста, но только под покровом ночи и опекой Луны, чтобы никто не заметил маленьких бумажных частичек отличного настроения, таких нужных для удачности дела, переданных чинушам-колючкианам. Тогда-то можно стать туристом.
Хотя редким исключениям и такого счастья недают. Наверное, боятся чего-то.
...Туристов - множества. Они часто делятся друг с другом тем, что повидали во внеявье, в неколючем мире. Слушающие их, обычно, жадно впитывают впечатления, чтобы отправиться при первой возможности в услышанное, к тому же мысли о нем помогают им бороться с их кровным врагом: скукой.
Скука - главный погонщик человечков: со Скуки они рождаются, со Скуки живут, со Скукой борятся и от Скуки же умирают. Но уних есть передо мной преимущество: противостоя своему врагу, они душат Время. Мне это не дано - не умею скучать.
...У внемирного туризма есть и обратная сторона. Кто-то может вторгнуться в облюбованный тобою сад камней близ берега кефирного, персикового цвета, озера, посмотреть, с презрительно-безразличным любопытством, на бирюзовою скалу, висящую небом где-то сверху.
"Интересно", - подумают они, получат разрешение и вернутся сюда снова с друзьями, пикником и грудами мусора.
В конце концов, попробовав озеро, они построят тут завод-насос и выкачают кефир в маленькие пол-литровые картонные пакеты с броской надписью: "Райский коктейль".
Тебя же, староновоприбывшего, не пустят втвой сад: "Частная территория, посторонним вход воспрещен". Ты печально поднимешь взгляд к бирюзовой скале... и увидишь на ней огромный бур, несколько бульдозеров и грузовики, а посреди всего этого маленьких суетящихся человечков, разбирающих небо по кусочкам.
С обреченным криком, ты выпрыгнешь из с ада впостель и, судорожно глотая глазами темноту, повалишься на пол, не в силах дышать.
В тот момент я расхотел спать...
Черт... черт, черт, черт, черт! Какой же я дурак!
Вы же тоже человечки! Теперь и вы захотите туда попасть! Не смейте! Не смейте!..
...И Луна смеется мне в лицо. Да, мой сад уже не вернуть: слишком многим о нем рассказал. Хорошо, что о других мирах я очень мало говорил.
Но и туда я не могу путешествовать, чтобы не пустить других по моим следам. Поэтому никогда не сплю. Бесконечность дней и ночей я бреду в бреду по улицам, пытаясь вылечиться от самого себя. Я прошел спираль от истового колючкианина до изгоя - маргинала вселенной, все еще не готового сползти с веревочной лестницы на твердую нишу. Что мешает?
Луна подскажет мне, что. Она уже давно рассказала про восемнадцатый этаж и подданство, которое закроет все двери и заставит все окна в мои миры. Единственное, что она мне не говорит и все время смеется в ответ на мои вопросы, так это когда стать гражданином внемирным. Меня греет только ее короткое "жди"... Но все же начинаю понимать, что Луна - это я, и она уйдет за мной во Внемирье. А если мы уйдем, тогда Время разрешит Колючке быть в небе вечно - это убьет человечков. Поэтому, думаю, мы еще не одну ночь будем обсуждать с Луной секреты жизни колючего мира...