Аннотация: Как мы розовых слонов искали под кроватью:)
Однажды ночью...
Александра, отстань, - ласково сказала мама.
Ей надо было о чем-то поговорить со своей временной гостьей, проживающей сейчас в их огромной постоянно исчезающей призрачной реке времени квартире N1, которую когда-то описал в свое время Мастер.
Она даже и не догадывалась, что ей хочет сказать эта девчонка, буквально неделю окунувшаяся в эту чернеющею пропасть неугомонного переполоха, но знала точно, что это что-то очень-очень важное, иначе к чему этой длинноногой сущности тормошить её, уставшую, только что пришедшую с работы молодую маму...
Мяфка слегка запахнула свой атласный зеленый халатик и с тревогой в ясных лучезарно карих глазах заглянула на кухню. Дверь в новый мир распахнулась.
Она тихонько подлетела к Олесе и, виртуозно поцеловав её на лету, окунулась в щемящий поцелуй, пропала и растворилась без остатка.
Она волновалась. Очень...
Внутри какая-то неясная тревога пожирала её новое, обновившуюся после прихода дикого кота существо. Точно знала, что что-то скоро...
Но что?..
Это возможно и трудно, но она знала, что справится, что даже после всех последних событий после её такого трудного и одновременно сладкого союза она взойдет; пройдет к той дороге, к которой всегда шла, к которой стремилась всем сердцем и ясной черной душой...
Сашка в это время стояла у двери в кухню и пыталась свой любопытный носик просунуть в щелочку мамы. Она, конечно, понимала, что подслушивать нехорошо. Могла бы конечно, и удержаться, но только не сейчас, ведь, говорить собирались о ней. Она знала.
Может быть, именно с этого и начинались все те неприятности, в которые она умудрилась частенько впутываться, причем совершенно безо всякого вреда для себя лично, чего нельзя сказать об остальных участниках.
Но! Зачем было нужно обыкновенной городской девчонке с самым безобразным характером подслушивать скучные взрослые разговоры о всяких там возможностях, открытых дверях, новых дорогах и тому подобной белиберде? Действительно, зачем?
Тут Мяфа усекла её новые вибрации и сделала так - подняла маленькое чудовище и, приподняв ребеныша прямо за ноги, полетела с ней в безразмерную комнату Сашки, где последнюю пришлось немного потрепать, чтобы этот самый ребенок угомонился...
Когда она вернулась, то застала Лесю, опершуюся на новую и не покарябанную милыми домашними котами тумбочку, с руками, скрещенными на груди. Это могло означать все что угодно, от начала обыкновенной игры в гляделки, до совместных путешествий и открывания новых миров.
Мяфа посмотрела в Лесины глаза. Она ожидала всего чего угодно, но они ничего не выражали, если не считать не свойственную ей доселе некую отрешенность и гулкую тревожность.
- Ну?! - Мяфа, слегка прищурясь, попыталась все-таки заглянуть внутрь.
- Баранки гну!
- Сама такая! - и она высунула язык.
Сзади раздался тихий смешок, но как только они оглянулись, хлопнула полуоткрытая дверь и в коридоре раздался стук босых ног.
- Ну, так на чем мы остановились? - обернулась Мяфа.
- На гляделках.
- Продолжаем?
- Да.
Мяфа выскользнула и, сузившись до предела, пошла на глубину. Её черные глаза ухнули, и она стала куда-то проваливаться.
Жалким перышком летела по неслышному ветру, и, кружась и переворачиваясь,падала в новую неизвестность. Здесь все было для нее чужим. И мир и межмирье, и сон и явь, идаже то, что нельзя было ни увидеть, ни прочувствовать. Она просто падала, и ей это нравилось и, хотя она понимала, что возвращаться будет во сто крат тяжелей, да и не захочет она.Но,ни смотря ни на что, продолжала падать и падать....
Вспорхнуло лиловое облако и унесло вдаль легкий шепотоквесенних сумерек, а маленькие чуждые лучики любопытного разума стали плести вокруг нее сети. Опутывали. Показывал.Разъясняли.А она продолжала кружиться.
Это было как впервые,
Это было как всегда,
Это было так как было
Снова падала она...
Наконец, она остановилась. Это случилась неожиданно, но приземления не было, только мир, закручивающийся водоворотом как тугая резиновая спираль, вдруг перестал вращаться и остановился.
Вокруг одна чернота...
И только легкая пульсация,вздрагивая и вытягивая остроносые щупальца, надвигалась незримой мощью...Одна накатывала на другую и лавиной рассыпались на множество разноцветных осколков, ранящих ее податливую суть. Прогнувшись до невозможности, она спешила улизнуть и раствориться, но нечто никак не отпускало и все продолжало притягивать к себе...
Здесь не ее мир и все здесь ей чуждо...
Ярко-желтая река окунула в ее новые чувства и она, соткав новую, более знакомую для себя реальность вдруг вынырнула и, не успев вздохнуть, прыгнула наружу...
- Мяффф! - взвизгнула она от безудержного восторга.
- Ага, вот и я так думаю, - улыбнулась Леся.
- А знаешь, мне все равно понравилось.
- Ну и дура!
- Согласна, но это уже не важно, лучше скажи, что делать будем?
- Ничего.
- ?!!
- Ничего мы с тобой делать не будем. Туда пойду только я.
- А я?
- А ты здесь останешься, и будешь прикрывать тыл.
- Лесь, но ведь она моя дочь!!! - попыталась возразить Мяфа.
- Во-первых, не твоя, а своя собственная, во-вторых, ты слишком боишься ее потерять, в-третьих...
- Стоп!!! Хватит!!! Я все равно не согласна! - закричала Мяфа, - и потом, я тоже хочу участвовать, - добавила она уже тихонько после небольшой паузы.
- А никто тебя и не отстраняет. Ты будешь участвовать, но только здесь.
- А ты?
- А я там.
- У тебя хоть есть какой-нибудь план?
- Нет.
- И как ты собираешься выпутываться из всего этого?
- Пока не знаю.
- Тогда может мы все-таки вместе? А? - и она умоляюще посмотрела на подругу.
- Нет.
- А если я тебе не разрешу?
- Твое право.
Тут Сашка сделала очередную попытку заглянуть во взрослое измерение, и попыталась там полностью раствориться до состояния призрачного невидимки. Но это ей не удалось.
- Кыш спать!
- Не хочу.
- Это еще почему? - и Мяфа хитро прищурилась.
- Я есть хочу.
- Ешь.
Сашка осторожно зашла на кухню и осмотрелась. Ничего вроде бы не изменилась, если не считать острых янтарных шаров, повисших на потолке в углах кухни. Один из них подмигнув ей, пригласил в себе. Она тоже ему подмигнула. Потом он кивнул на околопечную тумбочку и улыбнулся. Сашка открыла дверцу. Там, прямо на нижней полочке в большой тарелке лежали два огромных эклера.
- Ого! - она в восхищении аж подпрыгнула, - мам, а что это?
- Это? - Мяфа в недоумении посмотрела на лакомство, - еда. Ты же хотела есть, вот и ешь.
- А почему она в тумбочке, а не в холодильнике?
- А это чтоб тараканам удобнее было ужинать.
- Правда?
- Конечно, любимая.
Сашка засмеялась и, схватив тарелку с пирожными, села на колени к маме стала засовывать первый эклер в рот. Но он был слишком велик для ее маленького ротика и тогда она попробовала его кусать, но из надкушенной дырки вылезло что-то желтое.
- Что это?
- Сопли.
Сашка тут же окунула туда палец и быстро его облизала.
- Вкусно?
Она кивнула с довольной улыбкой.
- Знаешь, Лесь, вот за что я обожаю своего ребенка, так за это, - и Мяфа, притянув ребеныша на уши, поцеловала ее в нос.
- За то, что она ест сопли?
- Нет, за то что она чудовище!
Сашка улыбнулась еще шире. Она то всегда знала, что только такие, как она могу быть такими непредсказуемыми и дотошными, ведь только чудо может быть по настоящему чудовищем.
- Ну что, Лесь, так на чем мы остановились?
- Да все на том же.
Сашка, запихивавшая в себя уже второй эклер, встрепенулась и прислушалась. Мама и Олеся беседовали о том, кто будет спать с ней этой ночью в комнате. Это ее обрадовало, потому что последнее время ее совсем не хотелось оставаться одной по ночам. И даже если и горел ночник, ей все равно было страшно.
На кухню вошел Кот.
- О чем разговор?
- Да так, ни о чем.
- А почему вы все тогда такие серьезные?
- А мы чай пьем.
- И где же чай?
- Мы его уже выпили.
- А это что ночные посиделки?
- Нет, мы уже идем спать.
- Ну, так и идите, нечего дисциплину разлагать.
- Поздно, она у нас уже разложена - на ингредиенты.
Тут в разговор встряла Сашка.
- А можно я сегодня не буду спать?
- Почему?
- А мне не хочется.
- Совсем - совсем? - и Мяфа хитро прищурилась.
Сашка еще раз посмотрела на маму и, вздохнув кивнула.
- Ну, разве что самую чуточку, вот столечко, и она показала кончик мизинца.
- Тогда марш спать!
- А можно я сегодня с тобой, ну пожалуйста.
- Нет, - сказала Мяфа,- но увидев погрустневшее личико малолетнего чертенка, добавила, - Сегодня ты спишь с Лесей.
- Ура!!!
И Сашка тут же с разбега прыгнула на Мяфу, та не удержавшись, упала на Кота и они втроем с диким грохотом клубком покатились по коридору.
Раздался стук.
- Кого еще нелегкая принесла? - высунув голову из-под Кота удивилась Мяфа.
- Кто-то из наших, чужие в это время не ходят.
- А может показалось?
- Ну да, тогда нам всем показалось. Саш, а ты что-нибудь слышала?
Сашка кивнула. Тогда Кот спихнув с себя барахтающихся и дрожащих от смеха сущностей, нехотя поднялся и пошел открывать дверь. Повернулась щеколда. На площадке никого не было. Он оглянулся и ухмыльнувшись посоветовал:
- А может все-таки поставим звонок, а то так и будем глючиться по каждому стуку.
- Да, ну, - возразила Мяфа, так намного лучше, Свои знают, что надо стучать, а если кто чужой придет, так посмотрит на вывороченный звонок и уйдет.
- Ага, как же, - хмыкнул Кот, затворяя дверь.
В это время снова раздался звонок. Он оглянулся и чуть не вывалился из себя, потому что на лестничной площадке было пусто, а в это время из звонка с отрезанными проводами раздавалась мелодичная трель. Кот только присвистнул.
- Может лучше дверь закроешь, а то чем черт не шутит, попросила Мяфа.
Дверь закрылась.
- Все, ребята! Вы как хотите, - сказала Леся, наблюдавшая за всей этой сценой, опершись о кухонный косяк двери, - а мне надоели все эти ваши приколы. Давайте лучше спать.
- Да, давайте спать, а то еще разбудим нечистого.
- Да он давно уже не дремлет, - съязвил Кот.
- Ладно тебе стращать, пошли уже.
Мяфа с Котом ушли к себе в комнату, только напоследок та оглянулась и кинула вдогонку.
- Лесь, только не давай ее садиться тебе на шею.
- А на голову?
- На голову можно.
Леся, схватив ребенка в охапку, пошла в детскую.
Пока Александра пыталась найти нужные дырки в своей огромной сиреневой ночнушке с зелеными зонтиками, Олеся взяла халат и полотенце и направилась к двери.
- Леся, Ты куда? - сразу вскочила Сашка и, подбежав к двери, заслонила собой выход,- я тебя не пущу, ты же обещала спать сегодня со мной.
- Раз обещала, значит так и будет, я только в душ на несколько минут, и сразу же вернусь.
- Ты только не долго, хорошо? - И Санька умоляюще посмотрела на Лесю, а то я боюсь, а потом, почувствовав недоверие добавила, - Честно!
- Я тебе верю.
Когда Олеся вернулась, Санька, свернулась клубочком и, укрывшись огромным байковым одеялом лежала на своей кровати, но как только девушка щелкнула выключателем, чтобы погасить свет, та тут же подскочила и сказала, что хочет спать при включенном.
- Но так ведь жутко неудобно.
- Ну и что, - заупрямился ребенок, - все равно, пусть он горит, - и добавила погодя, - на всякий случай.
- А может все-таки выключим?
- Нет!
- Почему?
Сашка молчала.
Олеся подошла и, взяв ребеныша на руки, усадила ее на колени.
- А теперь рассказывай, кто тебя так пугает.
- Чудовища!!! - и Санька сделала большие глаза.
- Какие именно? Ты можешь рассказать подробнее?
- Не знаю, это самые обыкновенные чудовища, но они очень страшные.
- А откуда они приходят?
- Оттуда, - и Сашка протянула руку в сторону двери.
- Тогда может, запрем дверь и будем спать?
- Нет, они так приходят. Они дверь не открывают, - в глазах ребенка явно читался ужас.
- Ну, тогда Саненыш, остается одно средство, - и Леся хитро улыбнулась.
- Какое?
- Позвать на помощь.
- Я уже пробовала, мама не отзывается, она не хочет со мной сейчас спать - и Сашка демонстративно и с шумом выдохнула воздух.
- А кто тебе сказал, что здесь маму надо звать. Нет, Сашенька, здесь ты должна справиться сама.
- А кого же тогда на помощь звать?
- Как это? Ты разве не знаешь? - и Леся, наклонившись к уху ребенка, прошептала, - розовых слоников.
- Слоников? - Сашка от удивления аж рот раскрыла, - но я не знаю, как их звать.
- А вот так.
И она, встав вместе с Сашкой, зазвенела в медный колокольчик, подвешенный прямо над кроватью.
- Ну, ты сама подумай, если они будут всем показываться, значит и те чудовища их тоже увидят, а так ведь не должно быть, ты же понимаешь.
- Понимаю, - и Санька опустила глаза.
- Тогда подожди еще минутку, - и Олеся направилась к двери.
- Ты куда?
- Я сейчас, жди.
И не успела Сашка ничего возразить, как та уже исчезла, растворившись за пределами комнаты.
Тогда Сашка решила самолично убедиться, в том что слоники и взаправду могут ее защитить. Она стала их искать.
Первым делом заглянула под одеяло - там никого не было, если не считать синего вислоухого зайца с оторванным хвостом, но уж он то никак не смахивал ни на какого слоника. Потом заглянула под кровать, но там кроме пыли и рваных носков тоже ничего не было. Потом Сашка обследовала стенку за шкафом, но и там тоже ничего.
Где же они могут прятаться?
Она огляделась и тут же обнаружила темное пятно за занавеской. Схватив на всякий случай подушку, стала тихонько приближаться к окну. В это время отворилась дверь и с зажженной свечкой вошла Леся, но Сашка была уже у цели, и коршуном прыгнула сквозь занавеску на подоконник. Раздался дикий кошачий вой и тут же, чуть не сбив Лесю мимо пролетело белое кошачье привидение.
- Это не слоник, - вздохнула Саша.
- А Мойша,- закончила за нее Леся.
- Ну что будем спать или беситься?
- Беситься!
- Ну, уж нет, - и перехватив брыкающееся и лягающееся чудовище, Олеся поволокла ее на кровать. Сашка громко сопротивлялась, но как только после отчаянного сопротивления ее все-таки запихнули под одеяло тут же затихла.
- А теперь, я выключаю свет, но свечка будет гореть.
- Всю ночь?
- Столько, сколько нужно. А теперь спи.
- Ну, хорошо, - согласилась, наконец, неугомонная Сашка и попросила, - ты только никуда не уходи.
- Не уйду.
Здесь осталось двое...
Сашка, лежа с открытыми глазами, смотрела на колышущиеся тени играющие свой ночной танец под музыку невидимки-ветра.
Леся тоже не спала, а при свете свечи, пыталась записать последние мысли в новый блокнот. Рука сама выводила буковки и строчки, а она в это время думала о том, как бы не заснуть раньше Сашки.
Она то ведь знала, что не все так просто и Сашка несмотря на всю свою детскость, очень трудно по настоящему напугать. А тут она вдруг панически боится темноты, да еще и этот звонок непонятный.
Кто-то шалит.
Свечка зашипела и стала гаснуть. Леся, отложив блокнот с ручкой в сторону, взяла зажигалку и пошла исправлять положение. Но дойти до стола, она не успела, как свечка, злобно сморщившись плюнула воском и погасла. Олеся чиркнула зажигалкой.
Странные свечи сейчас выпускают, которые гаснут на половине пути. Ну, да ладно. Убедившись, что пламя ровное, опять принялась за свои записи.
Сашка в это время уже мирно спала, и видела наверное сны.
Леся взяла блокнот и стала перечитывать последнее предложение, чтобы успеть уловить мысль...
...Когда ты лжешь, и не важно кому, себе, врагу или другу, ты открываешь другую дорогу - бескрайнюю, неизведанную и манящую и ты идешь, уходя все дальше и дальше...ты идешь далеко, туда где прекрасные замки и синие балюстрады, туда где шепот волн и райские сады, туда где мир в агонии и бабочка смахивает пыльцу с легких зерен душистого хмеля, туда, где новое рожается и выкукливается из дряхлых обмотков свалявшейся шерсти, туда где свет превращается в тьму, а тьма в хаос, туда где избыток всего и доброго и алчного и синего и бездыханного и того что когда-то, быть может, случиться, туда, где солнце на закате выпархивает из железного клюва сероглазого сокола, туда где май пахнет липовым медом, туда где сны сливаются с миром живых, туда, где обитель бога, которого нет, воплощается в каждом вздохе, туда, где нитка, тянущаяся из глубины веков прорезает сапфировую грань безмолвного снегопада, туда, где все становится ничем, а атом галактикой, туда, где полозья снега лижут пустынный берег отчаянья, туда, где рыжее утро вспыхивает холодным заревом рассвета, туда, где чайки кричат и морем пахнут, туда, где тихо, тепло и спокойно до неподвижности взрыва вселенной, туда, где есть все... там нету только тебя...
Нет, этого она не писала. Кто-то, но не она. И что же тогда получается? Она призадумалась. Получается что я вру? Так что ли? Ведь рождаются же из под ее пера новые миры, становится реальностью неведомое, становятся вещными иллюзии? И тогда получается что все это ложь? Но где же тогда я, если меня там нет? Где я?
Ответа не было.
Отложив блокнот, она, завернувшись поглубже в одеяло и зевнула. Спать пора. Вон Санька спит и ничего не слышит - счастливая. И мне пора. Она еще раз зевнула и закрыла глаза.
Александра закричала. Зазвенел колокольчик. И стало трое...
Леся, выскользнув из-под одеяла, выплыла на середину комнаты. Были различимы все предметы в детской, но света не было, только неясные тени бегали по обоям, напоминая огромных невыспавшихся тараканов, да невесомый бродяга ветер колыхал занавески.
Никого.
Она подошла к Сашке. Та сидела с открытыми глазами и спала, глядя в пустоту. Олеся взяла ее на руки и поцеловала.
- Саш, ну ты чего?
Она молчала и от этого ее молчания становилось жутко.
- Саша!!!
Леся попыталась ее встряхнуть, но та начала выть как маленький подбитый волчонок.
- Ууууу!!!
- Саша, прекрати этот спектакль!
Но та, только сильнее прижалась к ней и, положив голову на руки и подрагивая, продолжала спать с открытыми глазами, полными недетского ужаса... и выть.
Тогда Леся сделала единственное, что могла сделать.
Она открыла дверь и ушла...
Тихий осенний лес пахнул на нее сыростью и затхлостью опавших листьев с привкусом спелых грибов. Зашуршали листья от свежего ветра, и взошла луна.
А вместе с тем и проснулся страх - дикий страх.
Кто-то чужой был неподалеку.
Огляделась - никого.
Только невдалеке сломался сухой сучок, а совсем близко тявкнул голодный лис.
Холодно.
И она побежала вперед. На волю прорывался страх, в груди саднило. Она начала задыхаться от быстрого бега, но упорно продолжала гонку, потому что знала, что нельзя ничего оставить позади, да и впереди тоже ничего нет. Это было похоже на детскую игру в прятки, только на этот раз смерть пряталась, а она искала.
Она бежала, не разбирая дороги, поминутно натыкаясь в темноте на сучья и коряги; спотыкалась, падала, а, вставая, снова бежала. Он торопилась, боясь, что не успеет. Бежала наугад по ночному осеннему лесу, а под ногами слышался треск ломающихся сучьев, лицо царапали колючие ветки, но она не останавливался, потому что уже не могла остановиться. Она просто должна была бежать. Уже почти ничего нельзя было различить дальше кончика носа - тьма была кромешной, и только благодаря врожденному чутью, ее тело само выбирало правильное направление. Изредка на бегу она еще пыталась оглядываться, но ничего не успевал заметить кроме неясных силуэтов деревьев, и все же знала, чувствовала, что тот от кого она бежит, где-то совсем рядом и стоит остановиться лишь на миг и тогда все... пиши пропало... конец.
Ужас от одной только мысли об этом пронзил все ее тело, добрался до пульсаров внутри и она закричала из всех сил, но из горла вырвался только сдавленный хрип и неясное сипение. Она была нема как рыба, выброшенная на берег песчаного залива. И от этого бессилия ее охватил еще больший ужас. Ноги уже ничего не чувствовали, земля плыла куда-то...
Упала.
Под ней оказалось что-то теплое, мягкое и пушистое. Олеся попыталась определить на ощупь, а когда поняла, то похолодела внутри. Это был еле живой лис, раненый кем-то. Он уже умирал и только черные бусинки глаз еще поблескивали в отражении черного зарева, вышедшей из-за туч луны.
- Убей его!
Она оглянулась. Прямо перед ней стояла большая тень, очертаниями напоминавшая хмурого голодного медведя.
- Убей его!!!
- Зачем, пусть живет, - она не понимала с кем разговаривает, но страх почему-то ушел.
- Он уже мертв, так зачем же ждать, сделай это сейчас.
- Но я не хочу.
- Нет, ты просто не можешь. Ты для этого слишком слаба, потому что ты жертва, и не можешь понять, что значит быть охотником.
- ?!!
- Вот только представь, как идешь по свежему следу и чуешь, чуешь всем нутром страх, дикий страх и пьянящий запах прячущейся от тебя жертвы. Идешь, крадешься тигром и знаешь все, каждый рывок твоей добычи, каждый ее шаг, каждое шевеление мелкой мыслишки. Ведь охотник никогда ничего не боится потерять, потому что терять ему уже нечего, кроме себя...
Но он уже давно мертв...
И вот она жертва. Она стоит перед тобой, сжавшись в комок, от тщедушного глупого страха и глазами молит о пощаде. Ты улыбаешься ей, подбадривая взглядом и медленно подходишь, а она, хлюпая наивными глазками, пытается лизнуть тебе лапы.
Ты подходишь ближе...
Еще ближе...
И вот ваши дыхания уже сливаются в одно, когда она, тихо вздрогнув, вдруг тяжелеет в твоих руках и тогда... ты ее отпускаешь...
Только тогда и ни на мгновенье раньше. Так поступает- охотник!
Но ты - жертва, ты даже не можешь убить этого жалкого лиса, который уже давно мертв...
Олеся попыталась возразить, но тень приблизилась и она еле-еле успела разглядеть клочья бурой шерсти и красные огоньки глаз, как ее накрыло сиреневой пеленой и она почувствовала, это голос стал куда-то пропадать, становиться тише. Она еще подумала, что наверное, ее тело сейчас в обмороке, пока она тут.
Пора возвращаться.
Она проваливалась. Что-то затягивало её часть на неизмеримо огромную глубину чуждых мыслей в прозрачную пустоту безмыслия. Попыталась вывернуться, но внутри вихрем закружился рой мириадов звезд, и она уже не знала, где есть что, а где она сама, потому что все вокруг было миражом, сотканным из мельчайших паутинок перепуганных мыслей, которые, разделившись на мельчайшие осколки, неслись в разные стороны с ужасающей быстротой. А она попыталась вздохнуть, но ничего не почувствовала и только эхо бесплотных дум продолжало погружаться все глубже и глубже в бездонный колодец времени со скоростью порхающей яркокрылой колибри в каскаде разноцветных водопадов желаний и чувств, сжимаясь при этом настолько, что атом казался галактикой, а мир - очередным безразмерным сновидением, разрезающем границы чуждыхмиров.
И тогда она растворилась, оставшись легкой каплей, падающей на забытую всеми розовую равнину под утренними лучами желтого карлика, именуемого Солнцем...
Сашка поморщилась и открыла один глаз. На правой щеке блеснула предательская слезинка и тут же растаяла, испугавшись солнечного зайца, пробегающего мимо в поисках ранних приключений. Она встала и пошла умываться.
В квартире было тихо, все спали. Под ногами, мурлыкнув, пробежал Мойша по своим кошачьим делам, зашуршал серый безымянный крыс в своей клетке.
Спокойно.
Улыбнувшись умытому отражению в ванном зеркале, она стала изображать рожицы. Сначала горделивого Мойшу, потом розового вислоухого слона, потом шебурную хомячиху Аську, потом закатила глаза и, высунув язык, стала напевать свою последнюю выученную песенку про майских гномов.
От ее пения проснулась Мяфа и заглянула в ванную.
- Ребеныш, ты здесь, в такое время!
- Да, мамочка я даже умылась и зубы почистила.
- Умница! Я тобой просто горжусь!
Александра высунула язык. Мяфа в ответ тоже.
Пока они кривлялись, проснулись и все остальные. Кто-то пошел на кухню ставить чай и готовить завтрак, остальные приводили себя в порядок. Когда Мяфа была уже полностью одета, а Сашка покормлена и собрана в сад, Кот вдруг спросил: