В горах осень. Только кому она нужна? Все дороги принадлежат мне. А еще рюкзак и татуировка. И это небо. А город лежит в долине, урод уродом. Никто оттуда носа не кажет. Живут, как кроты, по землянкам и подвалам, копаются в огородах. Крепостная стена - до небес. У ворот трава по пояс и две повешенные тетки. Может, рехнулись или пытались убежать. Сидеть-то там не сахар. Вместо неба - противодраконья сетка, шипами наружу. Но ведь у дракона не только брюхо нежное. У дракона нежный желудок и чувствительное сердце. Дракон не жрет что попало. А народец в городе все больше тупой, мелкий и кроткий. Им и бояться-то нечего. Скажешь - не поймут. А не бояться уже не могут. Да мне-то что? Я захожу в этот город, прохожу его насквозь и выхожу с другой стороны. Мне их кротость даже нравится. Где? В борделе. Я выбираю девку и любуюсь ее вечно склоненной шеей, дрожащей спиной, опущенными глазами. Я хватаю ее за волосы, насилую, бью и кусаю. И когда в ее терпеливых глазах закипают слезы, мне кажется, что это глаза той, которую я потерял. Это длится долю секунды. Миг. А потом... Ведь та не была кроткой. И не боялась - ничего и никого. И я ее любил. Моя любимая до сих пор убивает меня. Когда я вспоминаю о ней, я останавливаюсь. И становлюсь смертным. А ведь c бессмертием все просто. Нужно все время идти. Не останавливаясь ни на минуту. Я и шел... Но здесь уже надо рассказывать по порядку.
Я - драконоборец. Вернее, был им. Был драконоборцем. Ну, таким, небольшим и не очень смелым. Взрослого дракона хрен завалишь, в пещеру - не сунешься. Я убивал драконят. Они мягкие, нежные и доверчивые. А глаза их еще плохо видят в темноте. Им нужно солнце. Поэтому они выползают порезвиться у пещер. Тут и заблудиться недолго... А яподманивал их тем чувственным стоном, которым подзывают своих детенышей драконихи. Разделывал. И съедал их маленькие теплые сердца. А шкурки продавал в Городе. Не знаю уж, что они там делали с этими шкурками, но ведь и мне была нужна монета. Я тоже любил хлеб, зерновую кашу, женщин и своего приятеля. А этот чокнутый не то что из Города, из дома никогда не выходил. Что? Почему меня не замочили в горах драконы? А я почем знаю! Так или иначе, всё всегда было одинаково. Я наслаждался свободой и охотился. Потом приходил в Город, сдавал шкурки перекупщику, покупал себе кашу и какую-нибудь девчонку, а к вечеру, когда она мне надоедала, шел к другу. Я приносил ему свежих драконьих сердец . А он чесался и бредил прошлым. Он был весь покрыт какими-то золотистыми струпьями и все рассказывал о какой-то катастрофе. Он говорил, что драконы сбежали из лаборатории. Кучу человеческих поколений назад, когда все тольконачиналось. Однажды мне все это надоело. И я спросил, где взяли ДНК. На геральдическом щите или в сказке? Уж больно драконы-то странные. Мой друг уставился на меня, ушам своим не веря. А почему, он думал, я его выслушиваю? Я тоже страдал ненужными воспоминаниями. Не понимал, сколько сотен лет живу на свете. Видел во сне неведомый мир. Знал, что такое ДНК и телевизор, на описание которого мой чудак как-то потратил вечер. Я не знал только, что именно тогда случилось и кто о чем знает. Поэтому ушел в горы. Все равно в той жизни я хотел путешествовать. А вместо этого сидел в бетонной коробке и смотрел телевизор. Там было немногим лучше, а женщины надоедали так же быстро. Это я уже понял. А когда вернулся в Город в следующий раз, мой друг исчез. Вечером я долго бродил среди пыльных развалин. Я искал его, а нашел ее. Она сидела на земле, лизала рыжеватый камешек и улыбалась. Глаза у нее были, как у дракона на моей татуировке. Спокойные и чуть раскосые. Она смотрела на меня, как на дерево. Не мигая. Я схватил ее за запястье и отнял камешек. Я не знал, что с ней делать. Ударить? Я нес ее к дому друга, останавливаясь, торопливо кусая в губы. Я и так неплохо видел в темноте, но тогда впервые увидел мир в красноватой подсветке, той, что обостряет любые чувства. Что превращает досаду в бешеную ярость, а укол нежности - в отчаянную страсть. Тогда же я увидел и слезы в ее глазах. Увидел - и испугался. Я уже чувствовал ее всей кожей. Я начинал перерождаться. Человека, который утром вошел в этот Город, уже не существовало. Так вот - она плакала от счастья. А я - я терзал ее маленькое тело всю ночь. Девчонка дрожала от наслаждения и плакала, я же сходил с ума от нежности и любви. А потом укутал её в свою куртку и стал готовить еду. Только женщина может подарить чувство, что ты дома. Женщина, а не сам дом. Я слишком много времени провел в горах. Я и сам почти стал драконом. Я знал, что дом дракона - везде и нигде. Он у него внутри. И потом, мне нужно было уходить. Я и ушел. Но стал чаще возвращаться. Приносил ей рыжие солёные камни. Мастерил для нее браслеты из рябинового дерева, потому что рябина спасает от бед. А яркие ягоды вплетал ей в косы или кидал в кашу. Стояла осень, и она говорила, что собираетзапах моих подмышек в стеклянный флакон. И что мы оба чешемся, потому что решили обменяться кожей. А однажды ночью, когда все вокруг опять стало красным, я прижег ее нежный живот. Потому что полюбил огонь и подолгу играл с ним, поглаживая рукой или раскаляя над ним свой охотничий нож. Той ночью он был особенно похож на драконий зуб... А потом она тоже исчезла. И я уже знал, что не найду ее. Несколько золотистых чешуек, браслет, бусы из ягод рябины...
Вы думаете, я все это взял? И не собирался. Зиму провел в горах, обрастая чешуей и избавляясь от воспоминаний. А по весне подыскал себе пещеру. Нас, драконов, в горах тьма-тьмущая. Мы сторожим огромные подземелья. Там додыхают потомки тех, кто когда-то ушел под землю, спасаясь от катастрофы. Им никогда не выйти оттуда. Говорят, там у них куча сокровищ. Дело дракона - сторожить сокровища. И чтобы везде был порядок. А их только выпусти - землю загадят... Еще говорят, что где-то появилась дракониха со шрамом на животе. Но осенними ночами я все думаю о той человечьей женщине. И плачу, и вижу ее родинки, руки, нежный лобок... Украл тут одну из Города - дура дурой. Приспособил убираться в пещере. А так как еще могу раз в месяц изменить обличье, хожу в бордель. Иногда даже дракону хочется стать человеком. Бесполезной тварью, что вечно роется в помойке. С жизнью, которая кажется дракону такой же короткой, как человеку - жизнь мухи.Кто виноват? Женщина. С маленьким ртом и розовыми сосками. Которую мне уже не встретить в этом мире. Может, оно и к лучшему? Я так люблю её. Я бы её сожрал.