Я - паренёк мирный, но однажды поддался общему настроению, к тому же обозлился лично, и поэтому принял участие в коллективном издевательстве, почти садизме. До сих пор вспоминаю, и решить не могу, стоило ли нам так зверствовать. Вот, решил описать, чтобы совесть поменьше мучила. Но если вы, читатели, меня осудите, тогда не знаю, что и делать, ведь прошлого не вернёшь. Так что иду на риск!

Произошло это сколько-то лет назад. Я с приятелями, такими же малышами-младшеклассниками, бегал на речку купаться. По молодости лет выпендриваться друг перед дружкой не спешили, не подростки ведь ещё, и плавали в основном медленным брассом, подсмотренным у девочек. Приятно, никуда не спешишь, головой не приходится вертеть бешено. Иногда, впрочем, плавали и взапуски, тогда уж сажёнками. Кролем то бишь народным.

И вот стали порой пропадать с нас плавки. Сразу причём и не замечали, в воде ощущение материи теряется, да и не верится, что такое может стрястись. Выходишь на берег, бац - и ты ни в чём! Наверное, выскользнул из них при очередном лягушачьем движении ногами, резинка-то на поясе размокла, а верёвочку не завязал. Позор, прикрывание руками, обвязывание полотенцем, друзья бегут домой с поручением...

Потом стали замечать пропажу и в процессе. Резинка почему-то лопалась именно тогда, когда начинаешь сводить ноги и, уже со сведёнными, некоторое время скользишь в воде, "выплывая", таким образом, из плавок. Люди не успевали среагировать, застопорить сведение ног. В конце концов, плаваешь-то для удовольствия, а не прислушиваясь каждую секунду, не лопнуло ли у тебя на поясе.

Узнав о таком деле, я стал перестраховываться, завязывать всякий раз верёвочку в пояске. Плавки у меня были яркие, узенькие, из гладкого вискозного волокна, из таких вылететь - пара пустяков, с моими-то неширокими бёдрами. Удивительно только, почему раньше не вылетал, в отличие от приятелей с их трикотажем по самую талию.

Именно я и почуял в тот раз, как что-то корябнуло по животу, поясок мигом лопнул, но чёткое ощущение позволило среагировать, не сводить ноги, так что плавки остались где-то на бёдрах. Я закрутился в воде, пытаясь как-то поправить положение, двигать ногами - совсем оголишься, не двигать - ко дну их тянет. Хорошо, друзья подплыли, ухватили и отбуксировали.

Плавки, при внимательном осмотре, оказались чуть порваны у пупка, расхристана та матерчатая трубочка, в которую продеваются и резинка, и верёвочка. Ни омаров с большими клешнями, ни акул с из-под-водными плавниками в наших реках не водилось, и я, слегка покумекав, сделал вывод: порвано пальцем. Чья-то злая воля, помноженная на навыки ныряния.

В самом деле, плаваешь обычно индивидуально, если и поищешь глазами друга, то по лицам остальных равнодушно скользишь глазами. Да и что это за лица? Головы при брассе, как поплавки, снуют вверх-вниз, вверх-вниз, а в верхнем положении открыт для вдоха рот, поди узнай, чей. Стрижки все у мальчишек одинаковые, короткие, волосы или сами по себе светлые, или выгоревшие на солнце.

В общем, чужому малышу-ровеснику или подростку чуть постарше не составляет труда затесаться в компанию плавающих. Высмотрит самого увлечённого процессом, наиболее размеренно брассящего, поднырнёт и палец под пупок легонько так - р-раз! Плавки задерживаются, а пловец из них уплывает. Тут можно и вынырнуть, заткнув добычу за пояс, и прикинуться одним из своих.

Со мной вот не повезло ему, с моей верёвочкой на страже, пришлось карябать по животу, рвать поясок. Похоже, та же психологическая инерция, что мешала обесплавленным перестать сводить ноги, сыграла дурную шутку и с подводным пиратом: не желая возвращаться без добычи, он применил силу и выдал себя. А добыча всё равно ускользнула.

На том сборе мы решили стать бдительными, не допускать в компанию неизвестных. Но я, главный, хотя и не до конца, потерпевший, тихо сказал:

- Что же, братцы, так и будем друг на друга озираться всё время, какое же от плавания тогда удовольствие? Гад один, а под подозрением все. Так один зудящий комар может испортить целую ночь всем спящим в одной комнате.

Тогда порешили - не обороняться, а наступать! Брать, и брать с поличным, за ушко да на солнышко. Общими усилиями со взаимовыручкой.

Посмотри кто после этого на купающуюся молодёжь, решили бы - совсем опаску потеряли, беззаботность так и прёт. Таких голыми руками бери - поодиночке.

А между тем мы все стали завязывать верёвочки, а на месте узла крепить типа петли из толстой канцелярской скрепки - ловушку для пиратского пальца. Не капкан волчий, конечно, но задержит до осознания владельцем покушения. А уж тот постарается задержать владельца пальца до подплыва остальных сил.

Хитрость дала плоды, и очень скоро. Плывя так, чтобы не очень отрываться от компании, я вдруг услышал условный клич и, повернув голову, увидел, как забарахтался в воде один из моих приятелей, схватив невидимку за руки и пытаясь удержать под водой. К нему тут же ринулись остальные - размашистыми сажёнками, тут уж без шуток. И я, разумеется, тоже.

Уже подплывая, вижу удивительную картину - согнутое тело товарища вдруг чуть ли не всё высунулось из воды, как никакая работа рук-ног не поднимет. Как бык тореадора на рога, поднимал из последних сил задыхающийся подводный пират своего врага, чтоб только вдохнуть. Не ожидал такого сопротивления активного, кто бы мог подумать!

Ситуация напоминала поддержку в синхронном плавании. Под водой явно скрывался сильный враг, сильный даже на исходе кислорода. Если дать ему вдохнуть, неизвестно, что он натворит, может, расшвыряет всех, как котят, и скроется, а то и утянет кого в глубину, мести ради. Но вот его ахиллесова пята, вот она!

Ахиллесова пята - это поднимающаяся из воды спина товарища.

Недолго думая и не сговариваясь, сплывшаяся малышня налегла на тело со всех сторон, облепила и начала притапливать, не давать подниматься из воды. Конечно, голову, рот своего старались не топить, но когда столько со всех сторон наваливается, да ещё в борьбе типа "куча мала", в брызгах воды, тут ничего не гарантируешь. На войне - как на войне.

Кое-кто из нас потом говорил, что видел булькающие на поверхности пузыри, особенно большие, явно вырывающиеся изо рта повергаемого врага. Ну, в такой свалке не разберёшь, где что. Но вот некоторые видели ноги в ластах, чуть ли не выныривавшие на поверхность, бешено работающие. Конечно, в ластах можно и чужое тело поднять "на рога", но против всех всё равно не устоишь!

Кстати, ласты эти ("трофей") мы взяли потом на вооружение и стали брассировать так, чтобы ни ноги, ни ласты из воды не показывались. Это уметь надо, скрывать областованность, прятать оружие до поры до времени.

Ну, в этой бешеной схватке притопили мы и товарища. Главное, у него руки врагом заняты, а ногами не очень-то поработаешь, заденешь ещё кого, со всех ведь сторон облепили. Одно средство - изловчиться поглубже вдохнуть и потом ждать, когда у врага силы иссякнут.

Но как понять, иссякли они или просто пересилены всей кодлой? Тем более, в пылу борьбы, где цель - топить, топить и ещё раз топить! Как потом рассказывал сам потерпевший, у него уже и воздух кончается, а он всё под водой, и его сверху со всех сторон давят. Только и подумать мог: "Братцы, что ж вы делаете, если буду захлёбываться, я ж его отпущу, гада, вы его - не меня хватайте!"

"Братцы" мысль не просекли, не протелепатили, с ражем продолжали толкать вниз. Малыш почуял, что ему в таком разе не удержать схваченные чужие руки, силы иссякают. Его ладони медленно разжались, перед невольным хлебком водички просипела мыслишка не вполне детская: "Что ж вы, мать вашу!"

Наверное, в этот самый момент те из нас, кто видел ласты, заметил, что ноги перестали дрыгаться, и ласты ушли под воду. А все вместе почуяли, что топить стало легче и что они сами сейчас уйдут под воду. Опомнились, стали спасать товарища, а некоторые нашарили под водой те самые ласты, подводник утопал, словно нырял - ногами вверх. Кое-как нырнули, никто этого делать толком не умел, чуть не снялист в воде ласты, но всё-таки выловили и отбуксировали врага к берегу, вытащили, словно большую рыбину.

Калибром он был покрупнее их, подросток уже, мускулатура мощная, на плавках солидная "шишка", а вот подстрижен так же, в воде и не отличишь. Нарочно это! Один на один с ним ни за что не справишься, это на суше, а в воде он и троих победит, умелый ныряльщик. Им повезло просто, он сам подставился, на исходе кислорода его взяли. Дали бы вдохнуть - разбросал бы всех, наверное. Вон бицепсы какие!

Плавки на этом парне были какие-то особые, с карманчиком и резиновым ремешком, вдетым во внешние петли. "Шишка" в паху виднелась славная, ведь при задыхании у многих встаёт (это я теперь знаю, не тогда).

Ну, свой-то товарищ быстро оклемался, его известно как - на коленку животом, головой вниз, и лейся, сливайся, водичка, давай проход воздуху. Такое иногда бывало, когда плавали ещё плохо или пытались нырять бесшабашно. Вот нас физрук и обучил на худой конец началам первой помощи.

А этот "Голиаф" лежит, не дышит, из уголков рта пена выступает и вода подтекает. Ласты с него, пока несли, сняли. Как подступиться?

Ну, объединили усилия, положили животиком на две коленки сразу, и то голова песка касается. Полилось из него славно, из своего столько не выливалось, аж страшно смотреть. А уж как всхрапывало! Ну да, когда перерасходуешь силы под водой, как бы в долг берёшь у своего организма, и потом прямо-таки должен, ведь долг платежом красен, сделать могучий вдох, расплатиться по кислороду с печёнками-селезёнками. Инстинктивно, пусть вокруг одна вода, и пока сознание не потеряешь, успеешь литр водички в себя втянуть, не меньше, вот она и выливается теперь.

Будь этот парень похитрее, он бы имитировал иссякание сил, когда все подплыли и стали топить. Позволил бы малышам утопить вцепившегося в него, тот бы ручонки разжал, рывок, выныривание за кругом вцепившихся друг в друга и топящих, могучий вдох, ласты на ногах - и привет, дуралейчики!

А может, и не при чём тут хитрость. Он же всё-таки не Жак Майоль, не Жак-Ив Кусто, чтобы по пять минут не всплывать. Как ни медленно плывёт малыш брассом, но погрузиться в воду надо в отдалении от него, чтобы жертва не почуяла неладного, не стала к тебе присматриваться. Чуть поближе можно подплыть со спины, но тогда он от тебя уплывает, придётся под водой догонять. Так или иначе, но плавки ты с него сдёргиваешь, уже подрастратив порядочно кислород, уже не уплывёшь под водой на то же "безопасное" расстояние. Можно разве что подождать, пока он сам чуть отплывёт, и высунуть из воды голову, притвориться одним из брассирующих. В крайнем случае - уйти чуть в сторону.

Если ласты можно скрыть под водой умелым брассированием, то маску с трубкой не скроешь, и даже очки вызовут подозрения. А это уменьшает эффективность ныряния, под водой хуже ориентируешься, тратишь лишние силы, чтобы выставить, куда надо, "боевой" палец. На отход почти ничего не остаётся.

В общем, вряд ли бы тут помогла какая хитрость, когда начинаешь задыхаться, не до этого как-то. А если бы всё же применил и выскользнул из ослабевших ручонок, то пришлось бы потом бешено грести под водой, чтобы вырваться из круга малышни. Хватило бы на это кислороду? Сомнительно.

Нет, отчаяние подсказало один-единственный шанс: попытаться поднять врага "на рога" и вдохнуть до подплытия остальных, а там пусть топят, этим только помогут вырваться и уйти под водой.

Шанс не оправдался, малышню одолеть не удалось, могучий вдох затянул одну воду, кислородные долги вернуть не удалось, полное банкротство. Лежи на солнышке, пускай струйки.

Ну, воду мы ему слили и даже немножко по грудной клетке понажимали, хотя делать искусственное дыхание в полном объёме не умели. Поди, и так оклемается. Может, убраться подобру-поздорову, пока не открыл глаза?

Мы все стояли в растерянности, но тут свежеоткачанный наш товарищ пришёл в себя, взгляд из замутнённого стал осмысленным и упал на пострадавшие плавки, болтающиеся где-то у коленок. Поясок был словно разрезан, и резинка, и верёвочка, уже не надеть плавочки модные больше, а по животу от пупка тянется продольная царапина, которую в пылу борьбы ни он не почуял, ни товарищи не приметили. Но теперь, когда всё утихло, наступало время считать синяки (и отдельно - шишки), это прямо-таки бросалось в глаза.

Этот гад стал использовать кусочек лезвия или остро отточенную монету, словно карманник какой! Я своей верёвочкой здорово испортил ему всю обедню, посмотрели - сустав указательного пальца на правой руке распухший, как после вывиха. Ещё бы - ожидал податливую резиночку, а наехала на пальчик тугая верёвочка. Вот и взялся, разбойник, за лезвие.

Кровь из длинной царапины смешивалась с водой и стекала по ногам на песок, вид ужасный. Опаску у нас как рукой сняло, появилась жажда мести. Тут нас и охватило общее настроение, о котором я говорил в начале рассказа.

С криком:

- А-а, хотел наши плавки, так получай их! - окровавленный стащил их окончательно и, подбежав к распростёртому телу, поднял ему ногу за ногой и надел. За ним, поняв идею мести, последовали остальные.

Беднягу могли бы спасти девчонки, будь они здесь, но их не было, и малыши могли разголяться совершенно свободно.

Почуяв неладное, он открыл глаза. Малышовые плавки трикотажные, в этом возрасте ещё не хочешь, чтобы тебе в паху облегало и давило, и в воде намокали, зато были несколькими размерами меньше и в числе немалом.

Уже штук пять, пожалуй, навьючили, до этого он только изумлённо пялился, а тут забеспокоился, руками задвигал - его тут же схватили за руки. Ногами попытался лягаться - ему и ноги укротили, не переставая надевать всё новые и новые "штанишки". Тогда задёргался, затрепыхался, заорал:

- Куда лепите, раздавите же всё к чёртовой матери! - Последующие слова оказались для нас незнакомыми. Потом снова пошли знакомые: - У вас нет, вы не знаете. Больно, пустите же!

Больно - это хорошо, значит, месть удалась. А по живому лезвием - не больно? А мы тебя бескровно проутюжим, зато крепко.

Давимый трепыхался, бился в руках. Отдышаться толком он не успел, не дали ему (воистину "ахиллесова пята"), так что сил хватало только на беспорядочные дёрганья, хоть как-то смягчающие боль в паху, хоть как-то успокаивающие и совесть - мол, борюсь, не сдался. А вот на какой-никакой план концентрации сил и воли не хватало.

Его за руки-за ноги отнесли в речку и притопили. Когда пошли пузыри (тут-то они видны хорошо), выдернули и спросили:

- Будешь ещё?

Он жадно вдохнул, но ответить не успел - снова скрылся под водой. Теперь мы просекли силу коллективизма и выступали единым фронтом.

Пожалуй, это было чуток по-садистски - топить сразу после вдоха, не давая возможности выкрикнуть: "Сдаюсь!" но ведь и царапина на животе ещё саднила, и Шурик из "Операции Ы" нанёс Напарнику розгой не один удар. И когда случай такой ещё представится... В общем, оттянулись мы по полной.

А когда обессилевший враг стал куль-кулём, даже после пузырей не дёргался, его попросту швырнули в воду подальше. Ничего, побарахтался, потом поплыл к берегу, вылез, стал быстро-быстро снимать навьюченные на него "испанские" плавки (помните "испанский сапог" средневековой инквизиции?). Снял даже собственные, скорей в воду, прохладиться, да так и уплыл.

Так что трофей нам достался, не одно только чувство восстановленной справедливости. Решили так: кто первым подрастёт так, что плавки станут ему впору, тому они и достанутся. А в случае спора - кто дольше просидит под водой. То же и с ластами. Вряд ли владелец востребует своё имущество.