Интерпретатор
Самиздат:
[Регистрация]
[Найти]
[Рейтинги]
[Обсуждения]
[Новинки]
[Обзоры]
[Помощь|Техвопросы]
|
|
|
|
Аннотация:
А что там в сети?
|
Дорога резко пошла вниз и перед глазами открылось море.
Точнее нет, не так!
Небо. Тёмно-синее небо, которое до того находилось только над головой, теперь распространилось и вперёд, и вниз под ноги. Цвет этой сини был настолько глубок и ровен, что не было никакой возможности определить отсюда, где точно находится линия горизонта, разделяющая небо и море на две отдельные стихии.
Здесь в самой высокой точке перевала располагались: асфальтированная автостоянка, смотровая площадка у края обрыва, а также трансформаторная подстанция, линия электропередачи к которой, приходя откуда-то из глубины материка, далее разделялась на две неравноценные ветви.
Основная дорога тут делала крутой изгиб и уходила влево вдоль склона горы, постепенно опускаясь серпантином к морю. Там где-то, невидимый отсюда, находился многолюдный в это время года курортный городок Сан Сити, но на обзорной террасе, несмотря на полуденный час, не было ни души.
Роберт Стэнфорд вышел из машины, оставив дверцу открытой, и осторожно подвинулся к краю пропасти, едва ограждённому хлипкой конструкцией перил. Не то, чтобы он так уж боялся высоты - совсем нет, просто как-то недолюбливал лёгкое чувство дискомфорта, всякий раз возникавшее у него под желудком при таком вот взгляде сверху вниз.
Где-то здесь по карте должен быть отворот направо. Ага, вот он - узкая, едва проехать, дорожка круто уходила вверх. Туда же направлялась редкая цепочка тонких металлических опор с проводами. Тут были и электрический кабель, и телефонный, и оптоволоконная нитка электронной сети - оно и понятно, чуть ли не самый крутой хакер в мире никак не мог обойтись без скоростного Интернета, даже находясь в данный момент на заслуженном отдыхе. Около поворота имелся невысокий столбик с запрещающим дорожным знаком и предупреждающей табличкой "Частная территория".
Автомобиль после недолгого подъёма упёрся в решётчатые ворота посреди лёгкой на вид, но, явно, очень прочной ограды.
Не успела машина остановиться, как в кармане у Роберта зазвонил телефон: "Я вам сейчас открою. Оставьте машину на стоянке, а сами проходите в дом. Там я вас встречу".
Просторная территория, много зелени, бассейн с голубой водой, белостенная вилла в современном стиле с огромными окнами в пол - Александр Орлов, так звали хозяина, совсем не бедствовал. Бросались в глаза чистота и ухоженность дома при полном отсутствии людей.
Это место вообще производило впечатление райского уголка, однако...
***
Тут надо сделать паузу и объяснить, что привело федерального агента Роберта Стэнфорда в этот уютный частный мирок с видом на море.
Привёл его сюда двойной интерес: с одной стороны служебный, а с другой, как водится, частный. И оба этих резона скрестились на личности Арнольда Ладлэма, безвременно почившего в бозе две недели назад при весьма странных обстоятельствах.
Впрочем, обо всём по порядку.
Означенный Арнольд Ладлэм трудился на ниве прикладной юриспруденции и межличностных коммуникаций, а, попросту, был персональным помощником небезызвестного Кена Фарнэби, председателя правления "Северо-Американского делового банка" и ещё десятка финансовых предприятий поменьше, которого за глаза подчинённые, да и не только, ласково называли Большой Кен или Кен Денежный Мешок.
Неудивительно, что когда у банка случились проблемы, наличие которых руководство не собиралось афишировать, к делу как раз и подключили Ладлэма.
Кто-то смог проникнуть в компьютерную сеть и начал усиленно скачивать весьма разнообразную информацию, что само по себе пока ещё не привело к финансовым потерям, но в будущем угрожало настоящей катастрофой.
Попытки решить проблему силами собственных программистов ни к чему не привели - шпионская программа, уничтожаемая в одном месте, словно птица Феникс возрождалась в другом. Вот тогда-то и возникло на горизонте имя старого компьютерного гения Александра Орлова, в своё время сначала широко прославившегося громкими "взломами", а затем, уже в значительно более узких, профессиональных кругах, снискавшего себе известность одного из наиболее успешных борцов с вредоносными вирусами.
Орлов приехать на место, чтобы возглавить "оборонные работы", категорически отказался, но согласился принять у себя "парламентёра" для консультаций.
Ладлэм отбыл в адрес три недели назад и бесследно пропал. Десять дней спустя рано утром его тело, изрядно побитое о камни, с лёгкими, полными морской воды, вынесло прибоем на городской пляж Сан Сити. В полукилометре от этого места нашлись аккуратно сложенные поверх пары туфель брюки и рубашка, в нагрудном кармане которой лежала записка: "В моей смерти прошу никого не винить". Окончательную точку в деле поставила запись с камер наружного наблюдения, на которой человек, очень похожий на Ладлэма, в одних плавках идёт по прямой в море, пока его полностью не накрывает водой.
На лицо было явное самоубийство, если бы не одно "но".
Местный эксперт-патологоанатом, по собственной инициативе сделавший анализ тканей головного мозга Ладлэма, выяснил, что на момент своего утопления мнимый самоубийца был уже мёртв не менее пяти дней.
Ретивого эксперта подняли на смех, но рапорт его ушёл в ФБР.
Оставить сигнал без внимания уже не получалось, вот к делу и подключили Роберта Стэнфорда с заданием проверить и закрыть вопрос.
Параллельно в дело вмешался Большой Кен Фарнэби, пообещавший в частном порядке резко улучшить материальное положение Роберта, если тот кроме обязанностей детектива возьмёт на себя и функцию переговорщика с компьютерным гением...
***
Глаза, наконец, привыкли к полумраку гостиной.
Роберт смог осмотреться в обстановке и лучше разглядеть собеседника, который с комфортом расположился у края одного из двух широких диванов, поставленных углом вокруг квадратного персидского ковра.
Орлов выглядел устало и немного странно в накинутом поверх трикотажного джемпера и мягкой рубашки тёплом халате, в который то и дело кутался. Наверное, болел. Известно, что простуда хуже всего переносится как раз в жаркое время года.
Испуганным или нервным он не выглядел, а на предъявленный значок федерального агента отреагировал кивком, как будто убедился, что перед ним тот человек, который ему нужен. Вопросов ожидать не стал, наоборот взял инициативу разговора на себя:
- Правда, что во время армейской службы вы участвовали в боевых действиях?
- Это не секрет. Но какое это имеет значение?..
- Ходили в разведку, в глубокие рейды? И даже имеете награды за проведение удачных диверсионных акций в тылу противника. - Орлов не спрашивал, скорее, перечислял уже известное. - Похоже, вы и сейчас поддерживаете форму... Я думаю, вы мне подойдёте.
- Так, стоп! Что значит, подойдёте?! Меня прислали сюда как переговорщика.
- Мне не нужен переговорщик.
- А ещё я хочу знать, что здесь произошло с Арнольдом Ладлэмом.
- Если мы договоримся, вы узнаете и об этом.
- Кстати, откуда вы знаете о моей службе в армии?
Вместо ответа Орлов развернул экраном к визитёру портативный компьютер, до того мирно стоявший рядом. С дисплея на Роберта смотрел он сам, сфотографированный в фас и в профиль. Пониже располагались графы стандартной служебной анкеты.
- Вы взломали сервер ФБР?!
- Давно уже. И это было совсем не трудно.
Роберт стоял напротив этого странного человека и понимал, что совершенно сбит с толку. Он собирался убеждать, спорить и торговаться, а ему, похоже, не спросив согласия, здесь готовят совсем другую роль. Хорошее вознаграждение, обещанное Большим Кеном, стало до удивительности напоминать призрак. Но сдаваться так просто он не собирался.
- Я полагал, что мне придётся согласовывать с вами детали предстоящего сотрудничества.
- Это не требуется. Мне нужен не дипломат, а помощник. И этот человек должен обладать качествами, не очень типичными для программиста. Хорошая реакция, наблюдательность, воля. Желателен опыт выживания в трудных ситуациях.
- Вы что же, вместо того, чтобы взламывать компьютер банка, решили вломиться в его здание? - Роберт хотел пошутить, но его слова были восприняты серьёзно.
- Что-то вроде того. Но! Иметь дело мы будем именно с компьютерными сетями... Впрочем, пока ещё вам не поздно отказаться.
- Я не собираюсь участвовать ни в чём вслепую. Расскажите мне суть проблемы, а я подумаю.
- Именно это я и собираюсь сделать.
Орлов поднялся на ноги и направился вглубь дома, взмахом руки пригласив следовать за собой. Он был худощав, очень высокого роста и имел привычку большинства рослых людей пригибать книзу голову, хотя высокие потолки и дверные проёмы в здании спокойно позволяли не делать этого.
Орлов пошёл прямо к дальней стене комнаты, и Роберт как-то даже не удивился, что ровная без единой трещинки или шва поверхность вдруг отъехала назад и в сторону, поприветствовав хозяина зелёным огоньком и негромким "блимк", чтобы открыть за собой короткий коридорчик, оканчивающийся створками лифта.
Скоростной спуск вниз, продолжился прогулкой по полутёмному узкому тоннелю, ведущему далеко вглубь горы.
В конце тоннеля пара автоматических дверей, скрывала просторную нишу, вырубленную прямо в толще породы. Здесь была тонкая экранирующая сетка вдоль всех стен, потолка и даже пола, было яркое освещение, а само помещение слегка напоминало склад из-за занимавших всю правую стену металлических стеллажей от пола до потолка. На полках находилось десятка три процессорных блоков, и все они работали, соединяясь меж собой толстыми жгутами проводов. Вдоль левой стены стояли четыре серверные стойки, а в центре композиция из дугообразного стола с мониторами по бокам и поворотным креслом посредине. Перед столом висело на металлических рычагах наклонное ложе с обилием непонятного назначения щупов, присосок и опять-таки проводов.
- Это моя гордость, Интерпретатор. - Голос Орлова при этих словах был лишён подходящего случаю пафоса. Скорее там звучала одна бесконечная усталость. - Это устройство, которое переводит цифровые информационные блоки, наполняющие пространство Интернета, в более доступные для восприятия зрительные и звуковые мыслеобразы. Человек с помощью Интерпретатора начинает, как бы, видеть Интернет изнутри.
- То есть, человек видит картинки?
- Да.
- И чем же это отличается, скажем, от компьютерных видеоигр?
- Хороший вопрос!.. На самом деле, отличие принципиальное... Если в компьютерной игре вы видите исключительно изображения, придуманные для вас её создателями, то Интерпретатор работает с человеком на уровне ощущений. Он создаёт собственно мысль, а уж наиболее уместный конкретный образ для неё мозг подбирает сам, исходя из своего жизненного опыта, виденных когда-то картин и возможностей собственной фантазии. Там, где один человек ощутит падение с высоты, другой увидит бушующее море и нарастающий шторм. Но! Важно другое! Оба этих человека почувствуют страх и приближающуюся опасность, а главное, смогут указать на её источник, который с этого момента будет доступен программисту в виде машинного кода.
- Интересно... Я так понимаю, вы предлагаете мне виртуально "погулять" по просторам Интернета, оставляя для себя скромную роль этого самого программиста?
- Абсолютно правильно.
- А какова цель "прогулки".
- Очевидная. Поиск вируса.
- То есть, я буду вашими глазами в электронном мире?
- Не совсем... Дело в том, что Интерпретатор, работает в двух направлениях: в одну сторону он создаёт мыслеобразы на основе информации из сети, в другую сторону он создаёт цепочки кодов, наподобие кусков компьютерных программ, которые позволяют вам не только перемещаться, но и воздействовать на данные в Интернете. Вы, по сути, сами превратитесь в некий аналог очень продвинутого компьютерного вируса.
- Это что же выходит? Пока я буду тут ходить, бегать и прыгать, моё сознание в это время будет бродить от сервера к серверу?
- Ну не так, конечно. Ваш сознательный контроль над двигательными функциями организма будет подавлен с помощью специальной аппаратуры. Ваше тело без информации от зрительных и слуховых центров будет спокойно лежать, дышать, переваривать пищу. Всё будет происходить примерно как во сне, только очень ярком и хорошо запоминающемся.
- Это, должно быть, опасно?
- Само по себе, нет. Не опасней чем заморозка, которой пользуются спортсмены, чтобы не чувствовать боль.
- Но опасность всё-таки имеется?
- Да... Причём, смертельная.
Последние слова дались Орлову с большим трудом. Его щёки покраснели пятнами, на лбу явственно выступила испарина.
Роберт счёл за благо не задавать уточняющих вопросов, понимая, что собеседник и сам всё расскажет. Подошёл поближе к механизму, осторожно прикоснулся к холодной стали манипуляторов и мягкому пластику проводов. Конструкция до удивительности напоминала гигантское хищное насекомое вроде паука или, скорее, богомола, неподвижного пока, но готового в любой момент сделать молниеносный бросок, рубануть клешнями или вцепиться острейшими жвалами в нежную мякоть доверчивой жертвы. Роберт почувствовал лёгкий холодок, пробежавший между лопаток, и поспешно отступил назад, не оборачиваясь, чтобы не выдать своего короткого смятения.
Он помнил очень отчётливо это неприятное ощущение ещё с войны, с одного случая, когда несколько случайных пуль с жужжанием вылетели неожиданно из джунглей, посшибали десяток листьев с ближайших кустов, а парочка даже попала в висящий за плечами ранец и наделала дырок в лежащем там запасном комплекте белья. Роберт тогда даже не услышал звука выстрела, просто из ниоткуда прилетели эти самые пули, затем улетели неизвестно куда, но по пути едва не оборвали его единственную, совсем короткую жизнь.
Орлов молчал за спиной, и Роберту пришлось повернуться и вопросительно взглянуть на него, мол "продолжай, рассказывай".
Тот продолжил:
- Опасность состоит не в подавлении двигательных функций, как таковом, а в том, что работа мозга как бы разделяется на две части: одна сознательная, отвечает за организм в целом, а другая, бессознательная, отвечает за жизнедеятельность отдельных органов.
- А, понимаю. Если убить меня в таком "сне", то есть отключить сознание, то организм впадает в кому?
- Хуже... Сознание отключить не получится. Оно как капитан, который покидает тонущий корабль последним... Но его можно обмануть, убедив что корабль пуст, и пора покидать мостик...
- И что тогда?
- Человек безвозвратно превращается в подобие зомби.
Роберт при этих словах против воли представил себя грязным, гниющим, кровожадным роботом, какими показывают этих существ в фильмах, и его передёрнуло от отвращения.
- Значит, человек не будет ни видеть, ни слышать?
- Да. Возможности управления телом будут крайне ограничены, но не совсем сведены к нулю... - Орлов вдруг сцепил пальцы рук, явно нервничая, сильно сжал, до хруста. Резко выдохнул, словно на что-то решившись, затем быстро проговорил, как будто боясь остановиться на полпути. - Но можно, использовать механизм обратных связей от частей самого тела. Например, можно поставить тело вертикально и осторожно толкнуть, заставив слегка потерять равновесие... Мышцы попытаются его восстановить, и человек шагнёт и раз, и другой. И пойдёт... По прямой. Пока не натолкнётся на препятствие...
- Или не утонет?
- Да...
- Именно это вы и проделали с Артуром Ладлэмом?
- Да, я тогда совершенно растерялся. Я понимал, что его начнут искать и рано или поздно придут ко мне.
- И вы не попытались его спасти, привести в сознание?
- Ещё как пытался! Я даже выписал срочно врачей. Тайно. Но, поверьте, лучших... И даже не спрашивайте, во сколько мне это обошлось.
- И что они?
- Один за другим они развели руками и констатировали смерть мозга... Рекомендовали даже клиники, заинтересованные в донорских органах и способные решить любые "тонкие" вопросы.
- Но вы предпочли "спустить концы в воду"?
- Да. Наверное, я смалодушничал.
- Вы подтвердите это на суде?
Почему-то Роберт не сомневался, что Орлов ответит отрицательно, и не ошибся.
- Я не готов сейчас предстать перед судьёй и присяжными... Может потом, позже. Когда замучает совесть.
Орлов надолго замолчал, потом начал говорить сбивчиво и сумбурно:
- С этим Ладлэмом вообще всё не просто. И этот вирус - это ведь мой вирус. Я когда-то сам написал его, но потом уничтожил. А у Ладлэма был исходник. Мой, старый, с моими же комментариями...
Роберт счёл за благо остановить эту маловразумительную речь взмахом руки:
- Остановитесь. Успокойтесь. Выпейте водички... А теперь расскажите мне всё подробно, последовательно и без утайки.
Орлов действительно быстро взял себя в руки - он вообще производил впечатление волевого человека. Пару мгновений подумал, полуприкрыв глаза, потом начал говорить монотонным ровным голосом, как будто читая пробегающий перед глазами невидимый текст:
"Этот вирус был одним из последних и, пожалуй, лучшим в моей хакерской карьере. Я создал его для удовольствия уже в то время, когда целью моей перестали быть охота за большими деньгами и любопытство до чужих секретов. Собственно, он и не был вирусом в полном смысле этого слова, если иметь в виду возможность размножаться, заражая компьютер за компьютером. Нет. Это была единственная цельная программа, разумеется, многократно кодированная и дублированная, существующая где-то на просторах Интернета в редко используемых областях его глобальных серверов. Большинство из таких машин никогда полностью не отключаются - там постоянно идёт какая-то довольно разнообразная работа, и затеряться в её потоке совсем не сложно...
Я не хочу загружать вас техническими подробностями, да их и не разъяснишь в двух словах. Но мне удалось реализовать в моей программе сразу два независимых принципа: возможность самосовершенствования и что-то вроде механизма страха. Программа чутко реагировала на любое усиление активности в непосредственной близости от себя и мгновенно самокопировалась в безопасное место. Она вела себя как одинокое животное, мирно пасущееся в бескрайней саванне, но моментально бросающееся наутёк при приближении охотника.
Это сочетание возможности эволюционировать и "механизма страха" привёло ещё к одному совершенно удивительному свойству: "уходя от преследователей", программа всякий раз задействовала точность вычислений несколько большую, чем использовали они, таким образом, делая себя для них совершенно незаметной".
Орлов немного помолчал, давая Роберту возможность осмыслить услышанное, затем, на всякий случай переспросил:
- Ну, как? В целом понятно?
- Честно говоря, не очень. Получается, что эта программа, ну вроде как, думающий организм, живёт себе в Интернете, никого не трогает. При этом её никто не видит.
- Точно, так и есть.
- Но при этом программа умеет незаметно копировать любую информацию?
- И это в самую точку!
- А если попытаться программу поймать, то она, используя большую точность вычислений, уходит от преследователей как вода сквозь пальцы?
- Вы подобрали очень меткое сравнение! - Орлов улыбался во весь рот, очень довольный тем, что собеседник верно ухватил суть объяснений.
Роберт же продолжал свою логическую цепочку:
- Остаётся лишь объяснить этому электронному животному, где находится самая вкусная пища...
- И где находится его собственное логово, куда нужно эту пищу тащить...
- Чтобы программа из мирного "травоядного", которому всё равно где пастись, превратилась в опасного целеустремлённого хищника, таскающего "овец из хозяйской овчарни".
Орлов смотрел на Роберта очень довольный сообразительностью своего визави, но у того всё ещё оставались вопросы:
- С сутью этой программы мне что-то, более-менее, понятно. Но, почему вы сами не можете её остановить? Причём здесь Ладлэм? Зачем вам я, в конце концов?
- Здесь всё просто, если знать продолжение истории... В то время, когда я создал свою программу, я уже работал на Большого Кена Фарнэби, занимаясь киберзащитой его финансовой империи. При этом главной моей тогдашней заботой было как раз создание Интерпретатора. Кен меня финансировал. А Арнольд Ладлэм был тогда приставлен ко мне своего рода куратором, скорее, выполняя роль мальчика на побегушках... По крайней мере, так мне казалось.
- Похоже, он оказался совсем не таким простачком?
- Вы потрясающе проницательны.
Орлов кивнул с грустной улыбкой, нисколько не обидевшись на то, что его бесцеремонно перебили. Старый хакер испытывал явное облегчение оттого, что есть возможность без утайки рассказывать о происшедшем:
- Как позже выяснилось, Ладлэм при первой же возможности скопировал на внешние носители всё, что возможно с моей персоналки. Среди прочего там был и исходный код моего, так сказать, "супервируса". Потом, по всей вероятности, он запустил программу в сеть от своего имени.
- Но что-то пошло не так?
- Да... Вирус благополучно проник в банковскую электронную сеть, но тащить оттуда начал всё подряд, в основном совершенно бесполезную случайную информацию.
- И что, разве нельзя было программу скорректировать и запустить снова?
- Это бесполезно. Код существует в сети автономно. Первое время он лишь активно изменяется, приспосабливаясь к окружающему миру. Можно сказать, что программу поначалу совершенно "не интересует" банковская информация.
- Дайте угадаю! После того, как процесс адаптации проходит, вирус невозможно поймать, потому что он всякий раз ускользает, используя преимущество в точности вычислений?
- Именно так!
- И что же делать?
- Использовать Интерпретатор с подключённым к нему человеческим мозгом.
- Что это даст?
- Поскольку человек живой и существует в реальном непрерывном мире, он заведомо увидит мыслеобраз вирусной программы, какая бы высокая точность вычислений ни была задействована при его создании.
Орлов понимал, что его объяснения получаются слишком сложными, поэтому счёл необходимым снова прибегнуть к наглядной картинке:
- Представьте, что мы при ловле рыбы вместо мелкой сети воспользуемся куском плотной прорезиненной ткани.
- Тогда, скорей всего, мы попутно выловим много лишнего.
- Ну да, зато уж точно не упустим того, что ловим!
- А как же тогда разглядеть искомое среди случайного мусора?
- Просто постоянно двигаться. Тогда происходит как в кино: кадры, сменяя друг друга, начнут создавать единое, неразрывное изображение... Главное - не останавливаться, и тогда вы сумеете увидеть все перемещения вируса и не потерять его.
- Я?!
- Ну да. Вы.
- А, почему не вы?
- Кто-то должен управлять Интерпретатором, анализировать данные и страховать напарника. Пока с этим могу справиться только я.
- Однако, Ладлэму это не помогло?!
- Не помогло... Только там всё было не просто так!
Орлов вдруг так разволновался, что начал кричать, словно протестуя против невысказанных вслух обвинений:
- Как только Ладлэм оказался внутри сети, он сам отказался выходить со мной на связь... Сам!.. Именно отказался, а не потерял возможность. Он слышал и ощущал мои сигналы, но совершенно не реагировал на них... Я пробовал просить, даже угрожать - всё бесполезно... Я решил просто дождаться его возвращения. Я, буквально, не отходил от машины ни на шаг... Вы уже знаете, чем всё кончилось.
- Но, может, у него действительно не было возможности?..
- Была! Мы ведь сначала сделали несколько "пробных погружений", и всё было нормально, без единого сбоя. Ему достаточно было просто мысленно ответить мне хоть что-то, чтобы я засёк его координаты и "выдернул" из сети. Но он сознательно блокировал любые виды таких ответов... Правильнее даже сказать, сознательно создавал блокирующие обратные мыслеобразы.
- Может, это происходило само собой, помимо его воли.
- Нет... Вряд ли... Но это уже и не важно. Ведь я придумал, как обойти эту проблему.
- Какое-то специальное устройство?
- Нет. Эта проблема скорее психологическая, а, значит, и решать её надо соответствующими методами.
- То есть?
- Вы дадите мне клятву абсолютной верности, примерно такую, какую даёт самурай своему господину. И вы пообещаете мне, что через строго определённые промежутки времени вы будете сообщать мне свои "координаты". Этот "зарок" будет действовать на уроне подсознания и, поэтому, будет выполняться безоговорочно, вне зависимости от вашей воли. Так я всегда смогу проконтролировать ваше текущее местонахождение и состояние. У меня будет достаточно времени, чтобы подстраховать вас или просто "вытащить" из опасной или непонятной ситуации...
Роберт, продолжая разговор, всё ещё делал вид, что сомневается, однако ощущение принятого решения всё более овладевало им. Он вдруг отчётливо понял, что не уйдёт отсюда, пока не прочувствует на себе, что это такое, эти загадочные мыслеобразы. Похожи ли они на обычный сон или на что-либо другое. Он мимолётно пожалел себя за то, что так легко соглашается втянуть себя в эту явную авантюру, но, одновременно, волна весёлого азарта уже начала подниматься где-то в глубине его груди, давая мыслям бесшабашную лёгкость пополам с необычайной чёткостью.
Роберт знал это чувство всё оттуда же, с той самой войны. Он принимал участие в нескольких лобовых атаках, и ощущал это каждый раз, как только он вместе с товарищами поднимался из окопа. Страх в тот момент как будто испарялся, а тело начинало двигаться, как бы само по себе, при этом действуя быстро и оптимально.
Орлов, по-видимому, почувствовал перемену в настроении собеседника, но задавать формальных вопросов о согласии или несогласии на участие Роберта в эксперименте не стал. Просто разговор сам по себе перешёл к техническим деталям и особенностям поведения во время путешествия по виртуальному миру.
Дошла очередь и до упомянутой самурайской клятвы, которая была произнесена и принята со всей серьёзностью и, даже, с соблюдением традиционных условностей в виде обоюдного вставания на колени и глубоких поясных поклонов.
- Теперь осталась последняя формальность, - Орлов говорил деловито и сосредоточенно, - вам нужно выбрать имя для своего виртуального персонажа. Оно должно быть коротким и легко узнаваемым вами, но в то же время отличаться от вашего настоящего нынешнего имени. Его буду использовать только я и только лишь для того, чтобы связаться с вами, хотя во время путешествий по сети вы сможете пользоваться также любыми другими именами.
- Может быть, Рой? Как в детстве.
- Годится. Пусть будет Рой. А я буду называть себя Алекс, если вы не против.
- Хорошо... Мне даже нравится.
***
Ложе Интерпретатора оказалось неожиданно тёплым и удобным. Не мешала ни паутина проводов, ни обилие датчиков, контактов и каких-то трубок, подведённых к телу. Глаза и уши прикрывали мягкие подушечки, из-за которых снаружи не проникал ни яркий свет, ни посторонние звуки. Воздух, свежий и прохладный, приятно пах сухой травой и луговыми цветами.
Роберт прикрыл глаза и начал прислушиваться к своим ощущениям, в которых пока ещё было много нового и необычного.
Во-первых, у него теперь было целых два тела с разными свойствами и даже именами, и между ними можно было свободно переливать сознание, словно воду из одного сосуда в другой и обратно.
Когда сознание полностью перетекало в одно из тел, другое в последний момент как будто отключалось, оставаясь в голове лишь памятью, пройденным воспоминанием.
Роберт несколько раз по настоянию Орлова переходил полностью в своё обычное человеческое тело, после чего спокойно просыпался.
Теперь предстояло полностью погрузиться в тело виртуальное, где он уже не был Робертом Стэнфордом, а носил короткое и ёмкое имя Рой, вызывающее ассоциации с временами Дикого запада, бескрайними прериями и индейцами на пятнистых мустангах.
Было страшновато, но любопытно.
Роберт-Рой ненадолго замер в своём пограничном состоянии, понемногу смещаясь в сторону личности Роя, когда услышал голос Орлова. Точнее это был именно голос Алекса, и доносился он как раз оттуда, с "виртуальной стороны":
- Рой, слышишь меня?
- Да, хорошо слышу.
- Готов действовать?
- Да.
- Тогда я сейчас тебя подведу к большому потоку перемещающихся данных. Постарайся за него зацепиться.
"Зацепиться?.. Да, пожалуй, зацепиться... Примерно, как пытается цепляться опаздывающий пассажир за поручень вагона отходящего от перрона поезда... Да, пожалуй... Надо только разбежаться побыстрее, чтобы состав не успел набрать ход..."
Перед глазами Роя уже проплывали один за другим пульмановские вагоны, а он изо всех сил понёсся им наперерез, схватился за прохладное железо и буквально вбросил себя на жёсткий, пыльный пол тормозной площадки. Где-то впереди раздался гудок тепловоза, и чугунные колёса всё быстрее застучали на стыках.
***
Утро было влажным и холодным. Густой туман снижал видимость почти до нуля, и это обстоятельство одновременно и радовало, и огорчало. С одной стороны, оно позволяло Рою соскочить с поезда незаметно, с другой, его шансы свернуть при прыжке шею увеличивались многократно.
Рельсы в этом месте шли под довольно большим уклоном, да ещё и выписывали собою крутую дугу перед въездом на мост. Поезду приходилось сильно тормозить, сбрасывая скорость до черепашьей, чтобы случайно не слететь с насыпи. Если уж спрыгивать где-то на землю, то делать это надо было именно здесь.
Рой, держась за поручень, спустился вниз на последнюю ступеньку, качнулся пару раз туда-сюда, примеряясь, затем с силой оттолкнулся назад, если смотреть по ходу движения поезда. Ещё в полёте он активно заработал ногами, как на бегу, что дало ему возможность не упасть сразу по приземлении, а побежать параллельно вагону, постепенно замедляясь. Совсем избежать падения, правда, не удалось, и Рой всё-таки оказался на четвереньках, немного ссадив ладони. Но эту микротравму можно было смело отнести к мелочам, а покидание поезда признать в целом удачным.
Рой поднялся на ноги и проверил состояние собственной одежды и снаряжения. При прыжке с поезда практически ничего не пострадало.
На нём было надето довольно длинное, но не стесняющее движений кимоно. Когда-то оно было глубокого тёмно-синего цвета, но сейчас порядком вылиняло, хотя ещё оставалось вполне приличным с виду. На ногах были очень свободные штаны из мягкой ткани, заправленные на манер шаровар в удобные обмотки, а также кожаные сандалии на сыромятных ремешках.
Вся амуниция, чтобы не помешала при падении, была увязана в плотный тючок-коврик белой ткани, который Рой держал в руке. Здесь находились: длинная, но привычная катана с кремниевым бруском для её заточки, "короткий меч" - танто, пара ослепляющих бомб и столько же острейших зубчатых пластин-сюрикенов, небольшой узелок с едой, вода в тыквенном кувшинчике, а также марлевая котомка и верёвочный ремень с крючками, чтобы удобно разместить всё это богатство на теле.
Экипировка не заняла много времени, и вскоре Рой уже шагал бесшумным кошачьим шагом прочь от железнодорожного полотна. Туман начал понемногу редеть, и следовало торопиться, чтоб не попасться на глаза ни патрулям, ни простым случайным прохожим.
Город при взгляде с холма напоминал огромный цветок. Роль плоских лепестков в нём выполняли старые районы с их плотной малоэтажной застройкой, узкими петляющими улочками и плотным ковром черепичных крыш. Центральный новый район, целиком состоящий из частокола высотных зданий, представлял собой этакую выпуклую сердцевину, но даже в ней выделялся своим ростом один небоскрёб, тот самый, куда стремился пробраться Рой, и где располагался Банк.
Где-то здесь же должен был находиться и Враг. Он просто обязан был обосноваться где-то рядом с Банком - уж очень быстро Враг реагировал на самые последние новости, и уж очень сокровенная для Банка порой проскальзывала в них информация.
И Город, и сам Банк хорошо охранялись, но Врагу как-то удалось попасть внутрь, успешно обогнув все кордоны. Теперь этот же путь предстояло проделать и Рою, и это был самый верный способ не разминуться с противником.
Рой спустился по пологому склону, держа направление на берег реки, которая с этой стороны являлась своеобразной границей города. И если её ближний берег, низкий и болотистый на вид никак не охранялся, то вдоль всего дальнего берега, откосом возвышающегося над водой, была протянута колючая проволока на фарфоровых изоляторах. Местами, где обрыв был поменьше, та же колючка лежала на земле спиралями, по верху которых там и сям были подвешены колокольчики, издававшие при малейшем прикосновении резкий, слышный издалека, звон.
Рой вступил в небольшую рощицу, на всякий случай, сойдя с проторенной тропинки и держась параллельно метрах в десяти-пятнадцати, когда услышал в голове встревоженный голос Алекса: "Внимание, будь осторожен. Рядом с тобой возможна опасность!"
Пренебрегать предупреждением не стоило, и Рой остановился как вкопанный, внимательно оглядываясь по сторонам и присматриваясь к малейшим деталям и на земле, и на стволах, и в кронах деревьев.
Он заметил её не сразу - миниатюрная видеокамера была окрашена в тёмно-коричневый цвет и почти незаметна на фоне древесной коры. Насторожённый, он увидел и тончайшую нитку провода, тянувшуюся вглубь леса, а вслед за тем, одну за другой, ещё две камеры.
Рой медленно двинулся вперёд, держась в слепой зоне камер и тщательно вымеряя каждый шаг, а потому не пропустил раскинутую под ногами липкую паутину контактных ленточек и редкую череду едва заметных в траве сетчатых столбиков - индуктивных датчиков движения.
Теперь он уже не был так беспечен, как сначала, поэтому неудивительно, что остаток пути до берега занял почти полдня, и когда Рой выбрал место для отдыха, он чувствовал себя порядком уставшим и физически, и морально. Тем не менее, он выкопал скромную ямку наверху небольшой возвышенности, укрыл её ветвями и валежником и хорошо замаскировал, а по округе разбросал две хороших горсти толчёного едкого перца пополам с мелко тёртым сушёным табаком - это на всякий случай, от собак. (Как оказалось в последующем, предосторожность не стала напрасной - за те несколько суток, что Рой проведёт здесь, наблюдая, вооружённые патрули с собачками пройдут мимо его укрытия не раз, но никто ничего подозрительного не унюхает и не заметит.)
Место для засады Рой выбрал практически идеально - отсюда хорошо была видна и изрядная часть противоположного берега, и оба моста: железнодорожный и пешеходный, и будка КПП, мимо которой проходили по одному все, кто хотел посетить или покинуть город, предъявляя охране документы и сверяясь с какими-то списками. Отсюда было конечно далековато, но на этот случай имелась неплохая берестяная подзорная труба с двумя водяными линзами.
К третьему дню своего вынужденного бездействия Рой знал об окружающей обстановке достаточно много и уже придумал, как будет действовать.
Помочь ему, сам того не ведая, должен был невзрачный рыбачок, который удил рыбу и расставлял небольшие сетки то вдоль одного, то вдоль другого берега реки, время от времени переходя через мост и явно имея хорошие отношения с кем-то из охраны. Наверное, и соответствующую "общественную нагрузку" имел, уж больно подозрительно иной раз оглядывался по сторонам.
С дальнего берега рыбак спускался чуть не в единственном пологом месте, где видно специально для этого, кольца колючей проволоки были приподняты над землёй с помощью колышков. Очевидно, что такой явный проход контролировался охраной с помощью видеокамер, а может и контрабанда какая-нибудь или ещё что-то противозаконное имело место.
Одет рыбак был очень бедно, имея на теле сильно потёртую, буквально драную тужурку - на это и решил делать ставку Рой. Он понимал, что пройти мимо видеокамер, не привлекая внимания, да ещё и пронести мимо них внушительный узел с амуницией - практически невозможно. Другое дело, если на человеке будет надето просторное кимоно без пояса, да ещё и капюшон накинут - тут кого угодно с кем угодно можно перепутать!
Рой выбрал время поудобнее, разделся и так, голышом, нырнул под воду. Осторожно выглянул на поверхность рядом с крутым берегом и пустил своё кимоно плыть по течению с таким расчётом, чтобы оно непременно зацепилось за камыши, прямо напротив того места, где незадачливый рыболов пролезал под проволокой.
Рыбак клюнул на приманку, выловил из воды неожиданную добычу, осмотрел, выжал и прямо так, даже не просушив, накинул на себя. Это была удача!
Не менее суток Рой выжидал, позволив рыболову наслаждаться обновкой, появляясь в ней на обоих берегах и, невольно, приучая охранников к своему новому виду. Затем настало время другой охоты.
Дождавшись темноты, Рой переплыл на другой брег, держа узел с вещами над головой, умостился в тени обрыва, затаился.
С первыми лучами солнца появился рыбак, ничего не заподозрив, подошёл к кромке воды, наклонился в привычной позе и начал не спеша подтягивать к себе установленный с вечера невод.
Рой подкрался сзади двумя неслышными длинными шагами и с короткого замаха рубанул по шее ребром ладони. Бесчувственное тело мешком свалилось к ногам.
Перед тем, как двигаться в неизвестность, следовало подстраховаться, и Рой мысленно позвал Алекса. Тот откликнулся мгновенно, значит, был наготове.
Всё дальнейшее, несмотря на опасения, прошло как по маслу.
Рой кинул на плечо мешок с рыбой, проследовал, не таясь, по тропинке мимо двух армейских постов, подошёл вплотную к городской окраине, но здесь остановился.
Тут был пустырь, окаймлённый по краям ветхими домишками, каждый при собственном небольшом хозяйстве в виде кур да коз, пасущихся поблизости, и небольших огородиков за невысокими плетёными заборчиками. Явно заброшенный сарайчик, случившийся тут же, показался вполне пригодным. Рой уверенно забрался внутрь и спрятал в уголке весь принесённый скарб, тщательно завалив его обломками досок и каким-то мусором.
Дальнейший путь Роя лежал обратно за город, через КПП и таможню. Но теперь в его документах появились настоящие печати, отметка о легальном выезде и соответствующее разрешение на обратный въезд.
Время в Сети - понятие во многом условное, особенно если дело касается мыслеобразов и интерпретаций. Длительный срок там можно прожить за секунды, а пару мгновений растянуть в часы - всё ограничено лишь скоростью вычислений. Поэтому возвращение Роя произошло спустя неделю по местному времени, хотя реально его отсутствие не превышало десятка минут.
Теперь Рой въезжал в Город открыто, как настоящий здешний житель, предъявляя паспорт полицейским и таможенникам. Он снял себе номер в недорогом отеле, прогулялся по улицам, убеждаясь, что не привлекает к себе никакого повышенного внимания и, наконец, набравшись смелости, посетил ту окраину, где в нехитро оборудованном тайничке хранился его узелок с вещами.
Всё спрятанное оказалось на месте.
Первый поход в Банк задумывался как чисто ознакомительный, но даже он поставил перед Роем целый ряд непростых вопросов.
Здание Банка оказалось необычным. Гигантская башня не имела под собой опоры, а странным образом парила в нескольких десятках метров над землёй, соединяясь с поверхностью лишь несколькими эскалаторными галереями. Натянутые как струна тросы, начинались на циклопических бетонных якорях, размещённых на равном расстоянии по периметру просторной площади. Верхние концы их терялись в вышине, но где-то там соединялись на уровне крыши этой странной конструкции, придавая ей прочность. По эскалаторам сейчас поднимались и спускались люди, но очевидно, что в нерабочее время эти трапы утягивались наверх, полностью разрывая связь Банка с окружающим миром.
Не принесло удовлетворения и посещение залов для посетителей (первые два для обычных, а третий для ВИП-клиентов), которые занимали три нижних этажа здания, и каждый из которых почему-то имел форму кольца. По форме это напоминало кольца консервированного ананаса, как они друг на друге лежат в жестяных банках. Все стены здесь были стеклянными и абсолютно прозрачными, без дверей, и не было ни одной лестницы или лифта, ведущего на верхние этажи.
В следующий раз Рой подошёл к Банку ночью, и целью его был один из металлических тросов, которыми висящее в воздухе здание было соединено с землёй. При наличии альпинистского снаряжения и некоторой сноровки здесь можно было без труда подняться к вожделенным верхним этажам.