Аннотация: Под впечатлением книги Теуна Мареза "Возвращение воинов"
Теун Марез - автор из плеяды сподвижников Костанеды, которого я не читал. Я инстинктивно избегал книг Кастанеды, поскольку не доверяю популярным мистикам по причине, которую наиболее остроумно выразил Лао Цзы: "когда все в Поднебесной признают, что есть истина, это уже не истина". С гораздо большим почтением я отношусь к переводам сочинений древних герметиков, каббалистов, гностиков, даосов, буддистов, суфиев, первохристиан. Ведь дошедшие до нас древние откровения - как благородное вино, которое со временем дорожает, в отличие от дешевых подделок, переходящих в уксус.
Изучая бесконечно правдивую, чрезвычайно подробную историю толтеков, длинной аж в миллионы лет, я поначалу сильно заскучал и едва не отложил книгу Теуна Мареза. Потом мне стало смешно: история толтеков служила лишь тестом для выяснения нашего отношения к словам. И в самом деле: какой от этой "захватывающей" истории, типично "мулдашевской", как от любой другой, выдуманной или правдивой - практический смысл для конкретного человека? Читая подобные истории, одни немедленно начинают негодовать. Другие читатели безоговорочно верят прочитанному, подсознательно стремясь к экзальтации. Обе категории - фанатики, только из разных школ. А прагматик бесстрастно переворачивает страницы подобного чтива в поисках действительно полезной информации - такой, которую можно применить лично ему.
Что касается меня, то я читал хронику толтеков от Мареза в состоянии досады и стыда за мировую эзотерику: "ну зачем он пишет всякие сказки, которые невозможно проверить, неужели ему не стыдно?" Лишь оказавшись в ловушке, я поневоле испытал к автору уважение и повеселел.
Продолжая чтение, я вскоре получил очередное подтверждение тому, что все новое - это хорошо забытое старое. Путь воина в точности повторяет мировоззрение древних греков, кельтов и арийцев. В древние времена человек тоже считался игрушкой во власти независимых от него могущественных сил, и самым достойным поведением считался героизм, то есть мужественное преодоление всех препятствий с предельным напряжением сил, без тщетной надежды найти какой-нибудь способ облегчить свою судьбу. Впрочем, наградой за героизм служило бессмертие или обожествление, что в принципе повторяет обещанный Морезом результат "охоты за силой". Более современный вариант героического пути воина - "бусидо", кодекс самурая.
Более всего героический мир напоминает компьютерную игру. Представьте, будто кто-то великий изобрел виртуальный мир, чтобы в поисках острых ощущений драться, путешествовать и грешить, а его персонажи вдруг вышли из-под контроля и отказались драться, путешествовать и грешить. Кого заинтересует игра, где все люди молятся, медитируют и подчиняются строгим моральным нормам? Нет-нет, мы обязаны охотиться за силой, которую получают лишь за участие в честном бою, на захватывающем дух пути воина, а иначе не видать нам призовых очков и второго уровня этой игры!
В отличие от героического взгляда на мир, иудеи, герметики, каббалисты, суфии, даосы, буддисты, и отчасти христиане говорят хаосу непредсказуемых сил решительное "нет". Мы отказываемся от движущих нас по игровому полю страстей, перестав быть выдуманными персонажами. Но взамен возвращаем себе изначальное тождество с силами, действующими на обычных людей как бы извне, сливаемся с ними воедино, овладеваем Дао, подобно мастеру серфинга летящему на гребне волны, и навсегда перестаем о чем-нибудь беспокоиться. Такой подход можно сравнить с дезертирством - самовольным выходом из придуманной демиургом игры. Недаром христианские гностики отделяли создателя материального мира от высшего божества, считая демиурга дьяволом.
В героическом мировоззрении мгновенно замечаешь пикантный нюанс: любой вор, аферист, насильник и убийца в значительно большей степени, нежели Теун Марез или даже сам Кастанеда, может считаться преуспевшим на пути воина. У любого уголовника весьма текучая точка сборки нагваля, отсутствуют моральные рамки и социальная обусловленность поведения. Даже у древних ахейских пиратов можно насчитать значительно больше правил, мешающих героическому походу за силой.
С другой стороны, в мировоззрении хитреца-буддиста тоже есть забавный нюанс: откажись от еды, от женщин, от работы - сядь в позу лотос лицом к стене, и в принципе, ты святой. Конечно, прежде необходимо дождаться просветления, хотя просветления при таком образе жизни трудно избежать, ибо мозг, лишенный привычной работы, поневоле начнет сам себя развлекать какими-нибудь галлюцинациями.
Однако, хорошенько подумав, я пришел к выводу, что оба эти способа существования при правильном понимании сводятся к одному. И мне показалось, что наиболее точно это понимание выразил Герман Гессе.
"Я всей жизнью своей, всей душой, всей плотью убедился в том, что грех был мне необходим. Я нуждался в похоти, в стремлении к наживе, в тщеславии и в безмерном отчаянии, чтобы наконец сломить в себе сопротивление, научиться любить мир, не сравнивать его ни с каким воображаемым, желаемым миром, с выдуманным мною же самим совершенством, а предоставить ему быть таким, каков он есть, любить его, радоваться своей принадлежностью к нему. Вот камень. Это камень, это и животное, это и Бог, и Будда. Я почитаю и люблю его не потому, что он когда-нибудь может стать тем или другим, а потому что он давно уже есть всем и вечно будет всем. Я люблю его именно потому, что он - камень, что сегодня, сейчас он представляется мне камнем." (с)
Это цитата из книги Теуна Мареза "Возвращение воинов".
Поначалу такое высказывание показалось мне самой ужасной, самой "прельщающей" идеей из всех, которые хорошо звучат. Даже оторопь взяла, насколько оно было противоположно тому настроению, к которому я привык.
Нельзя сказать, чтобы прежде я не читал авторов, агитирующих за всевозможную ересь. Я без труда проглотил даже "Сатанинскую библию", которая не произвела на меня никакого впечатления. Она показалась примитивной подделкой для лохов, заурядной поваренной книгой по изготовлению блюд из дерьма. Ведь вся философия Лавея сводилась к известному тезису: "если нельзя, но очень хочется, значит можно...", - из которого просто вырезали окончание: "...если хочешь понять потом, почему нельзя".
А книга Теуна Мареза произвела приятное впечатление. Мне вдруг открылось, что не взирая на реальную ценность правильной кармы, в жизни есть что-то еще, не менее важное, чем бдительная слежка за своей кармой. Глаз бога. Глубокое зондирование. Хорошая игра актера. Разведка. Я бы это так сформулировал.
Образно говоря, если благородный разведчик Штирлиц поселился среди фашистов, то ему поневоле придется одеваться, разговаривать и даже отчасти вести себя, как фашист, но при этом ни в коем случае не превращаться в фашиста по существу, поскольку его секретная миссия заключается в сборе информации о фашистах для передачи в антифашистский центр.
Другая аллегория может быть следующей: уж если вы родились актером в театре, то играйте свою роль от души, не разочаровывайте бедного демиурга, лишенного других развлечений.
Ведь все мистики, у которых было просветление, могут подтвердить: мы действительно продолжаемся за пределы материального тела в виде чистого духа. Однако там, за пределами тела, на самом деле ничего нет, ни одного реального предмета кроме самосознания, чье безграничное наслаждение от близости к первоисточнику всякой радости плавно переходит в подробно описанный каббалистами "хлеб стыда".
Поэтому, не обзывайте демиурга дьяволом. У щедрого демиурга для каждого придумана превосходная роль, которую он лично хочет сыграть в вашем исполнении. Лишь невыполнение его сценария приводит к печальным последствиям, поскольку все наши недостатки - это наш нереализованный потенциал, из-за неправильного употребления принимающий уродливые формы. Доверяйте создателю, доверяйте себе и смелее действуйте.
"Единственное поражение в жизни - это отказ от сражения." (с)