Последующие несколько дней слились в сплошной кошмар. Я не могла встать, кашляла кровью, и по-женски тоже началось кровотечение. Мне было жарко, у меня был настоящий бред. То мне казалось, что я уже принцесса, а потом я резко снова оказывалась в руках Хорька, и он раздевал меня, но у меня не было листьев...
И я кричала, громко-громко, мне было очень больно, и единственное, что меня спасало - это ладонь Тима на лбу. Да, он превратился в человека и постоянно был рядом, он пытался помочь - но что он мог? Только создавать воду, а ни лекарств, ни еды в его крыле не было, а выходить он не мог. И он мучился:
- Ниа, милая, попробуй встать... Ты должна встать и поесть, взять у матери еду...
Но я не могла. Ничего не могла! Я просто прижималась к Тиму теснее. Если я умру, он будет рядом...
Не знаю, сколько прошло времени - я была в бреду. В какой-то момент я просто очнулась снова, на этот раз относительно осмысленно, и увидела белого, как мел, Тима, сидящего рядом. Я его позвала и он, вздрогнув, поднял на меня абсолютно несчастные, пустые глаза.
- Ниа...
- Да?
- Ты умираешь... двочка моя, я...
Я кивнула:
- Тим,это ничего страшного... Всё хорошо... я... очень тебя люблю... жаль... что я не стану принцессой...
- Станешь! Слышишь? Вот, держи! - и он сунул мне под нос... лист лари-ти!
- Тим... Где ты его взял?!
- Их тут много. Ешь, он не отравлен - я умею отличать...
- Спасибо!
- Спасибо!
- Не за что!!! Ты наркоманкой станешь, понимаешь?! Но иначе - ты умрёшь, так что уж теперь... Ешь, Ниа...
Я улыбнулась и, с трудом разлепив пересохшие губы, начала осторожно жевать. Какой была дурой! Мне казалось, что лара-ти потрясающе вкусные? Нет, они - божественны! Это избавление от боли, от оков, от страха и горечи, это свободный полёт на бездной, это шаги по краю...
Я вдохнула полной грудью - впервые за предыдущие несколько дней - и широко распахнула глаза. По жилам текла ЖИЗНЬ! Я чувствовала себя такой сильной...
Гибко поднявшись, я с улыбкой повернулась к Тиму...
Он сидел на полу, очень бледный, полупрозрачный, несчастный... в этом своём прекрасном человеческом облике он вдруг вызвал у меня такие чувства - сильные, живые, ничем не сдерживаемые. И я кинулась призраку на шею, и начала его целовать в щёки, в губы, в глаза, шепча:
- Тим, Тим, солнышко, не расстраивайся так! Ты такой красивый у меня, такой хороший, ты мне красивей всех на свете, ты мне всех дороже! Тим, ты только не плачь!
Он вздохнул и осторожно меня обнял:
- Скажи, Ниа, ну почему то, чего мы больше всего боимся, всегда случается?
Я нахмурилась:
- Это у Сфинкса надо спросить, она любит загадки... а чего ты боялся? Листьев лара-ти? Но ты же сказал, что умеешь их отличать?
- Да, умею. Но никогда нельзя знать наверняка, Ниа. Один шанс из сотни всегда остается. И однажды я выбрал не то...
Я вздохнула и провела рукой по щеке Тима. Какой красивый...
Призрак вздохнул:
- Твоё желание - тоже последствия наркотика, Ниа. Не стоит ему потакать, поспеши лучше! Лара-ти - иллюзия. Они не лечат, они отсрачивают неизбежное, а тебе нужно в больницу.
- Тим...
- Не спорь! Хочешь сказать, ты ничего не украла? Поспеши! Оденься относительно прилично, сошлись на мужа-садиста, дай денег - и лечись в своё удовольствие!
Я вздохнула:
- Тим. Боюсь, денег не хватит, да и я просто не знаю, как себя вести... Да и не хочу я лечиться! Мне и так хорошо, правда!
- Угу, верю. Значит, ты расхотела быть принцессой? Боишься докторов?
- Я не боюсь!..
- А вот и боишься!Трусиха!
- Нет!
- Ну и докажи!
Я обижено надула губы:
- Манипулятор хренов... Ладно! Но, если что, это была твоя идея!
"Это была плохая идея" - подумала я, глядя на громадное серовато-белое здание больницы. Нет, конечно, настоящая знать лечит все болячки у лекарей-магов, но у меня денег и на минуту не хватит...
Тихо вздохнув, я, морщась, пошла вперёд.
Действие лара-ти проходит... Любопытно, почему так рано?
В больнице были серые, облупленные стены, высокие потолки и длинные, гулкие коридоры, по бокам которых то тут, то там стояли неудобные деревянные скамьи. Впрочем, для дожидавшихся своей очереди больных и такие предметы мебели были подарком - за них устраивали настоящие драки. Во главе этого всего бедлама стояла толстенная бабища с усиками, необъятные телеса которой были упакованы в грязно-желтый халат.
- Больные, не толпитесь! Молодой-красивый, хватит тут стонать! Здесь тебе не Столичная Лекарня, будешь нарушать порядок - медбратья выкинут! И повязку поправь - я дежурная, мне потом пол мыть!... О, тэшра подземная! Упал!.. Братики, тащите это тело в перевязочную, - вещало это чудо, - А у вас что? Что-что у вас на боку выскочило?! Больной, вы недалеко от Дна живёте?... Валите, мы такое не лечим. Вам или в Лекарню, или в морг. Да-альше! А у вас что?..
Толпа галдела. Честно говоря, мне стало немного не по себе - голова закружилась, как на карусели. Тихонько вздохнув, я привалилась спиной к серой стенке и устало прикрыла глаза.Боги, можно побыстрее?!
- Девушка...
Я вздрогнула, ощутив, как кто-то осторожно положил мне руку на плечо. Я обернулась и с искренним изумлением узрела тощую девочку где-то моего возраста. Она была очень красива - золотистые волосы, тонкая белая кожа, громадные глаза, светлые-светлые... Я б посчитала, что это богиня сошла с небес, если б не увидела теней, которые залегли у неё под глазами, потрескавшихся губ, маленьких язвочек на тонкой коже шеи, и звериной тоски в глубине зрачков - и маленький тихо хныкающий комочек, который она держала на руках. Она, в свою очередь, с какой-то обреченностью рассматривала меня.Сглотнув ком в горле, я уточнила:
- Что вы хотели?
Девушка тихо всхлипнула.
- Пропустите меня без очереди. Пожалуйста! Мой ребёнок... моя доченька... ей плохо!
Я открыла было рот, чтоб послать блондиночку, но - не смогла. Что-то было в её глазах такое, что я невольно позавидовала спеленанной крохе. Хотела б я, чтоб мать меня так любила...
Костеря себя в душе, на чём свет стоит, я послушно посторонилась. девушка изумленно моргнула, а потом, опомнившись, быстро мне поклонилась. Пока я стояла, малость ошизев от такого поворота событий, девчонка пошла дальше, Как и следовало ожидать, следующий больной, жирный лысый мужик неопрятной наружности, красотку пропустил. А вот дальше она наткнулась на настоящее препятствие - нескольких баб, скучковавшихся и загородивших проход.
- Чего, без очереди?
- Хамка!
- Вот шуш тебе в пасть, а не пропустить! Наплодили ублюдков!
- Ишь, "пожалуйста"! Знаешь, куда его себе засунь?! Есть очередь - вот и стой! Я, может, тоже тут помираю!
- Вообще распоясались! Лярва беловолосая, никакого уважения к старшим...
Тут в оперу вступила тётка в желтом халате:
- Эй! Больные! Кончайте орать, а то ща языки поотрезаю и к жопе пришью!
Но бабы попались тоже не промах - в ответ полетели отборные маты. Скандал прогрессировал, и одна из баб толкнула девушку с ребёнком.
Вот тут у меня в мозгах что-то перемкнуло и повернулось - вот бывает со мной такое. Оттолкнув ошалевшего от такого обращения мужика, я подскочила к сварливой тётке и без предупреждения залепила с размаху кулаком ей в челюсть, а потом - по большим колышущимся грудям. Тётка завизжала на одной ноте, что неудивительно: женщины меня поймут, если я скажу, что это - больно...
- Ах ты... - завопила её товарка, но я, используя последние силы, рявкнула во всю мощь лёгких:
- Прикусите языки!! Я принимаю лара-ти, и мне всё равно, каких стражников вы там вызовите. До того - сдохнете. Ясно?!
Все шарахнулись от меня, как от чумной.
- Вырастили молодое поколение... - начала было ворчать одна, но наткнулась на мой взгляд и промолчала.
Я же почувствовала, что начинаю шататься. Лара-ти окончательно выветривался из крови... Выругавшись про себя, я вцепилась в тонкое запястье девушки и поволокла её за собой.
- Что у тебя? - буркнула тётка в желтом халате, глядя на молодую мать.
- У неё жар, - отозвалась девушка, - Я не знаю...
- Тихо! На второй этаж, третья дверь налево. Живо!
Девушка рванула туда, а я осталась растерянно стоять посреди серого коридора. Мир странно колыхался...
- Эй, южаночка! Что стоим, красавица, чего ждём?
Я моргнула. Кому это она?
- Южанка! - рявкнула она громче. Я вздрогнула, осознав, что она обращается ко мне, - Дальше по коридору, третья дверь. Двигай ножками!
Я покорно кивнула и поползла вперёд. Реальность воспринимать было всё сложнее...
Как добралась до нужной двери, не помню. Помню, там вроде была железная кровать, на которую я пластом рухнула. И мир пропал...
Мне снилось, что у меня на лбу лежит медуза. Жирная такая, мерзкая, и она шевелится...
Я тихонько застонала и попыталась сбросить животное.
- Положь тряпку на место! - рявкнул у меня над головой смутно знакомый голос. Я вздрогнула и открыла глаза.
Лежала я всё в той же комнате, но чувствовала себя почему-то бабочкой в коконе. Шевелиться было тяжело, хотя, стоит признать, боль немного поутихла. Судорожно вздохнув, я осторожно повернула голову - и изумлённо уставилась на ту самую толстую женщину в жёлтом халате.
- Вы?! - вырвалось у меня невольно. Женщина презрительно скривилась:
- А ты кого ожидала увидеть, болезная? Пресветлую Богиню? Это вряд ли! В наш грёбаный мир боги, кажется, заглядывать боятся. Им со знатными больше нравится...
- А... что я тут делаю?
- Как - что? Лежишь. Пятые сутки, между прочим. Часто Тимми какого-то зовёшь. Иногда орешь и ругаешься.
Я сглотнула.
- И долго я ещё пролежу?
Тётка вздохнула:
- Да, детка. У тебя внутренности всмятку, сломано ребро, повреждена матка, кровоизлияние в печени, внутреннее кровотечение и смещение костей хребта. Как ты с таким ходила - диву даюсь. О тебе стоит книгу написать - может, прославлюсь...
Я вздохнула:
- И всё же - сколько?
- Те ребята своё дело знали, детка. Лечиться тебе полгода, не меньше.
- Сколько? - я рявкнула так, что заныли рёбра, - Но...
- Цыц! Эх, южаночка, с твоим темпераментом тебе не стоило здесь рождаться... К тем тоже сама полезла? Защищала кого?
Я смутилась. Сказать, что не поделили территорию? Хм...
- Братика, - отозвалась я с тихим вздохом, - Лоботряс он у меня, но - мой...
Женщина кивнула:
- Так я и думала. Сердце у тебя, солнце, где надо. Не боись, вылечу. Расскажешь про братика?
- Его Тим зовут. Он - не то, что я, он очень красивый и умный...
- Понимаю, - хмыкнула женщина, - Ну что, южаночка! Пора тебе переходить в общую палату! Отправлю-ка я тебя к Ди. Ты с ней поосторожней, Ди - девочка опасная... Но мне почему-то кажется, что вы уживётесь. Ди тоже - мой личный пациент.
- То есть - личный?
- Тормозишь, солнце. Неофициальная клиентка!
Я слегка округлила глаза. Женщина вздохнула:
- Ладно! Не парься. Тебе всё объяснит Ди...
Ди оказалась красивой, холеной женщиной лет 30. У неё были длинные светло-каштановые волосы громадные чёрные глаза, которым сложно было подобрать какое-то точное определение. Если б меня всё же заставили, я б сказала - порочные. В них было что-то такое... не знаю... чувственное, ранимое и жестокое, непонятное...
ди, в свою очередь, пристально разглядывала меня.
- Привет, - рассеянно поздоровалась я, - Я - твоя новая соседка.
- Угу... Ты чья вообще?
- В смысле?
- Ты от Бабочек? Или Кошки? Какая-то ты странная...
Я изумленно моргнула. Она приняла меня за элитную шлюху?! С ума сойти...
Устало опустившись на кровать, я глянула искоса на Ди. Женщину молчание явно злило, и я поспешила ответить:
- Спасибо за комплимент, конечно, но я не из той стаи.
Она прищурилась:
- И кто ты?
- Крысёныш с Дна.
- Ага. Именно потому ты чётко, без матов разговариваешь, мягко двигаешься и держишься с таким достоинством. Детка, нам с тобой тут долго ещё валяться, и я не хочу компостировать ни тебе, ни себе мозги. Будешь лицемерить - накажу. На улицах все знают, что с Ди лучше не спорить!
Я спокойно посмотрела на неё:
- Ди, я тебе не вру. Я родом с Дна, просто у меня был хороший учитель. Понимаешь? И, на будущее: я не привыкла представляться первой. С какой стати мне откровенничать непонятно с кем?
Она уважительно хмыкнула:
- Нравишься. Нет, правда нравишься!
Я пожала плечами и легла на кровать. Всё тело болело...
- Эй, детка. Меня называют Чёрной Лилией. Слышала о такой?
Я аж глаза распахнула, повернувшись, вопреки боли, к соседке. Вот это да... Да передо мной одна из известнейших куртизанок города! Вопрос - что она тут делает?
Стараясь не показать удивления, я спокойно заметила:
- Да, я о тебе слышала, если, конечно, ты назвала настоящее прозвище. Правда, в лёгком недоумении - что ты тут можешь делать? И, главное, каким ветром в твою палату занесло меня?
Она хмыкнула и гибко потянулась:
- Девочка моя, ко мне подошла бабушка Луа и сообщила, что нашла нечто интересное, и, возможно, подходящее для меня. Предложила посмотреть. Вот, смотрю, - сообщила мне Ди и начала меня с любопытством разглядывать.
- И как? - уточнила я после минутного молчания. Лилия пожала плечами:
- Пока нравится. Возможно, в тебя даже стоит вложить деньги...
Я поморщилась:
- Не стоит. Я не буду... подстилкой!
Лилия скосила на меня глаза:
- Почему?
Меня передёрнуло:
- Обслуживать вонючих мужиков за гроши, потом мучаясь всякой заразной гадостью? Спасибо, я насмотрелась, как моя сестричка прижигает спиртом гноящиеся язвы на паху!
Ди поморщилась:
- Фи, и правда мерзость... Но ты видишь только одну сторону медали. Ну-ка, девочка, повернись ко мне, послушай сказочку на ночь!
Я послушно повернулась. Ди внимательно пригляделась ко мне, а после тихо хмыкнула:
- Красивая. Яркая. Необычная. Ты будешь потрясающей Лилией! Такие губы, такие глаза... И такая душа! Я насквозь тебя вижу, деточка. Знаю, чего ты хочешь.
- И чего?
- Денег. Их хотят все, кто похож на тебя. Все жители Дна, которые, вопреки всему, родились не овощами. А вот теперь, солнце, скажи: ты умеешь писать, читать?
- Да.
- Знаешь звёзды и планеты?
- Да.
- Вот как... И прозябаешь на Дне. Ум есть, красота есть, но не хватает... знаешь чего?
- Денег?
- Это как следствие. Тебе не хватает власти. А я могу помочь...
- Как?
- Девочка моя! Думаешь, секс - это только стоны, болезни и удовольствие - ну, или боль? Фигли, милая! Секс - это власть! В первую очередь власть, а потом уже - всё остальное. Испокон веков, начиная от начала мира, он был и будет камнем преткновения, самым лучшим рычагом влияния, самым действенным наркотиком. Лучше, чем лара-ти, и не смотри так насмешливо! Тут есть только одно условие: любить должна не ты, а тебя. Когда голова одного холодная, а сердце другого - горячее, секс превращается в оружие, в лучший поводок. Он дарует власть, девочка. Понимаешь, о чём я?
Я задумчиво смотрела на женщину, не говоря ни слова. Я не знала, как реагировать на её заявление. Чего она хочет от меня? Зачем я ей?
Ди, видимо, заметила моё замешательство. Чуть поморщившись, она поднялась, подошла к ящичку и с хитрой улыбкой достала оттуда... листья лара-ти!
Моё тело помимо воли напряглось, а по нервам током пронеслось ЖЕЛАНИЕ. Очень остро я почувствовала, какая я сейчас никчёмная, как слабо моё тело, как туманят обезболивающие настои мой мозг... Захотелось лара-ти. До боли, до воя, до желания вцепиться руками женщине в волосы и выдрать из рук коробочку...
Я сцепила зубы и холодно посмотрела в её хищно сузившиеся глаза.
- Это твоё, - мило улыбнулась она, - Мне матушка Луа отдала, у неё все твои вещи, если ты помнишь...
Я вернула обворожительную улыбку:
- Это сложно забыть, хотя я была уверенна, что она их давно продала.
- Всё верно, только я была покупателем...
- Как мило... Что ж, угощайся! - бросила я и отвернулась. Ярость перевесила желание. Перед ЭТОЙ я унижаться не буду!
Я сжалась в комок, стараясь подавить желание с болью... и услышала тихий смех, а после - тихие шаги. Кровать чуть прогнулась под весом устроившейся на краешке женщины. Я извернулась и заглянула в холодные, жуткие глаза.
- Сообразим на двоих? - и оскал, - Каждая сама себе выбирает!
Я с усмешкой глянула на листья. Они все безопасны, но ей не обязательно об этом знать... Прикусив губу, я изобразила напряженную роботу мысли и неуверенно взяла один из листков. Она спокойно повторила мой маневр.
Приятный сок растёкся по моему горлу, возвращая свободу и бодрость. Странно, лара-ти - всегда разные на вкус...
Внимательно глядя на меня, она медленно разжевала бархатистый листок. На лице тут же отразилось наслаждение, она прогнулась и тихонько застонала, а чёрные глаза засияли, превратившись в две бездны. Странно, на меня лара-ти не так сильно действует...
Минута - и мы снова смотрим друг на друга. В крови кипит Сила, шальная, требующая выхода. Она наклоняется ко мне и легонько проводит языком по моей шее. Я вздрагиваю от отвращения, но где-то внутри поднимается навеянное наркотиком любопытство... Но отвращение пересиливает.Отшатываюсь.
Она насмешливо улыбается и проводит язычком по губам.
- Не по моему ведомству... пока что. А жаль, ты сладенькая... Скажи-ка, девочка моя, а не хочешь узнать, как это - настоящая власть?
Я прикусила губу. Остатки разума, чудом выжившие в моей голове, требовали, чтоб я бежала от этого существа с хищными глазами, считавшегося человеком только по-недоразумению. Но что-то другое во мне, более темное, неуправляемое, ворочалось и поднимало голову, вызванное листьями лара-ти. Она словно бы почувствовала, что происходит в моей душе, и, гибко прогнувшись, приподняла пальцем мой подбородок. Её губы очутились в сантиметре от моего уха, и глубокий, страстный, густой, как патока, голос зашептал:
- Чего же ты ждёшь? Ты хочешь свободы, девочка моя, только свободы. Что может дать тебе её? Думаешь, ты сможешь поймать её на Дне? Или, быть может, ты веришь, что, выбравшись с Дна, станешь свободной? Но это глупо. Кем ты станешь? Продавщицей, если очень повезёт - нянькой, садовницей или гувернанткой... А может, дашь какому-нибудь мелкому начальнику и тебя, оборванку без образования, возьмут на роботу... Всё может, но итог один - серость. Ты будешь ходить в толпе сомнамбул, серых, тупых баранов, которые свято верят в то, что им рассказывают, и работают, пашут до крови и пота - ради кого? Ради горстки жирных, зажравшихся свиней... Потрясающая свобода, не так ли?
и нужна ли она тебе?..
Я прикрыла глаза - и вдруг словно бы увидела всё со стороны. Подавив в себе лара-ти, я приказала себе мыслить здраво, как всегда учил меня Тим.
У меня есть цель - стать принцессой,ни больше ни меньше. Только вот для начала мне нужен плацдарм, основа. Мне нужен допуск к двору. Служанка? Пожалуй, бесперспективно. А вот куртизанка... или всё же служанка? И решать ведь надо быстро...
Девочка из сказки была прислужницей. Но! Мы говорим о реальности. Никто из благородных просто не замечает тех, кто стирает, убирает и готовит. Чтоб произвести впечатления, нужно быть...
Переступив через отвращение, я в ответ слегка лизнула извращенку за ухом, шепнув:
- Я пойду за тобой, Лилия...
Она заглянула мне в глаза:
- Ты, - мурлыкнула она, - Красивая, порочная... Просто потрясающая... Думаю, ты им очень понравишься... Скажи, для тебя это будет первый раз?
- Да, - отозвалась я как можно равнодушней, и в её руке тут же возник ещё один лист лара-ти.
- Съешь, - мурлыкнула она, - И будет не страшно...
Я быстрым движением взяла лист - и сунула в карман.
- Мне не страшно...
Страшно. Но я хочу всё запомнить и понять. Лист съем позднее...
Всё, что было потом, отложилось в моей памяти отдельными картинками. Вот меня привели к той самой жирной женщине, как выяснилось, бабушке Луа. Ди, не здороваясь, приказала ей привести меня в порядок. Покивав, она каким-то образом ухитрилась стереть с моей кожи все синяки и раны. Не поняла... она что, лекарь?
Тем временем Ди достала откуда-то очень коротенькое платьице с кучей рюш и оборочек. Когда меня запихнули в это нечто, из зеркала на меня посмотрела совсем маленькая девочка. Красивая. Стало даже как-то жаль того, что у меня могло б быть...
Я прикусила губу, и, дождавшись, когда все отвернутся, сунула в рот ещё один лист.
Именно тогда я поняла первое правило шлюхи: ни о чём не думать. Иначе - будет паршиво. Делать, и всё.
Думаете, многие девочки из наших спиваются потому, что плохие? Нет, конечно. Просто они тоже... не хотят думать. И не хотят, чтоб это все снилось по ночам.
Знаете, сейчас, вспоминая тот день, я почти сожалею. Умом понимаю, что нельзя было по-другому, но в глубине души всё равно хочется - любви, иллюзий, сказки, страстного шёпота и лживых обещаний. Желание почувствовать себя юной, неопытной, любимой... Глупо, не так ли?
Ещё как.
Благодаря лара-ти шальная сила кипела в мозгу, а боль отступила на задний план. Один из транспортных шаров нёс нас куда-то сквозь стену дождя, заполонившую город. Я видела только отдельные огни проносящихся мимо фонарей, да силуэты редких прохожих, расплывчатые и нечёткие, как призраки.
Тим.
На душе стало отчего-то очень тепло, когда я подумала о своём таракашке.
Я найду способ оживить его.
Когда стану принцессой...