Клара : другие произведения.

Шс. Глава 7

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    13.12)) Глава полностью))))

  - Ниа, не бывает плохих и хороших. Бывают разные мотивации.
  Я покачала головой - и вдруг вспомнила кое о чем. И смутилась. Честно, мне впервые стало так страшно...
   - Эм... Тим?
   - Что ещё случилось? Тебе плохо? Ты так побледнела!
   - Нет, мне хорошо! В смысле... Тим, я никогда этого не делала... но, в общем, у меня есть теперь деньги, и я... мне их нужно куда-то девать. У меня особо никого нет... и я там тебе купила подарков! - наконец решилась я. Тим закашлялся.
   - Эм, Ниа...
   Я ощутила, что в глаза мне словно бы насыпали песок:
   - Возьми их, пожалуйста... не прогоняй меня!
   - Дело не в том...
   - Тим, пожалуйста! Неужели ты не посмотришь, что я тебе принесла?
   - Конечно...
   - Оно на тумбочке у входа.
   Он утих - должно быть, ушёл, - а я осталась сидеть, кусая губы. Боги, хоть бы ему понравилось! Я ведь впервые дарю ему что-то... Да я впервые вообще кому-то что-то дарю!!!
   Мои нервы уже звенели, как струны, когда моей щеки коснулся порыв тёплого ветерка.
   - Спасибо, малышка, - шепнул Тим. Я радостно улыбнулась, глядя на резные стеклянные фигурки на четырёхцветной клетке, появившиеся на столе. Я отдала за них половину своих денег - но они того стоили! Так приятно слышать в голосе Тима радость...
   Это была доска шахэ, стратегической игры, распространённой только в черномагической Тарре. В других странах шахэ, способные украсть часть души, были официально запрещены... и считались предметом роскоши.
   - За эти деньги ты б могла купить квартирку и нормально жить, - заметил Тим обречённо. Я только пожала плечами:
   - Милый, я уже не сумею жить нормально. Зачем пытаться?
  
   Я выходила от Тима с улыбкой на губах. На прощание он оставил для меня на полочке лара-ти. Где он их берёт, интересно?
   Как бы там ни было, сейчас я стояла перед хорошо знакомой старой дверью и пыталась заставить себя войти. На душе было страшно и муторно. Как там Анит? Мне теперь многое нужно обсудить с ней... И что делает Сэт? Конечно, пьёт, но ему всего двенадцать и, может быть...
   Собравшись с духом, я толкнула дверь. Она со скрипом отошла в сторону. Незакрыто, конечно - что тут воровать?
   Решительно тряхнув волосами, я переступила через порог.
  Глупо, но за время, проведённое вне дома, я успела отвыкнуть. И от полуоторванных, отсыревших обоев, и от немытых зеркал, и от витающего в воздухе курева... Нет, не Дно виновато во всём этом.
   Виноваты люди.
   Из комнаты родителей доносился громкий храп - значит, папаша в отключке. Что не может не радовать! Только вот из комнаты сестры слышны стоны... Должно быть, у неё очередной клиент!
   Поморщившись, я тенью проскользнула на кухню и свалила на стол закупленные продукты, осторожно переступив через пьяного, как чип, братца, валяющегося на полу в луже рвоты. От запаха мутило. Любопытно, где мать? Наверно, опять ушла к соседке - заливать горе. Видят боги, пьянство уничтожило больше людей, чем все болезни, вместе взятые!
   Покачав головой, я присела было на шаткий табурет...
   И подскочила от жуткого крика, который донёсся из комнаты сестры.
  Ужас сковал горло, и я, побросав продукты, молнией метнулась туда.
   Картина, представшая передо мной, потом долго являлась мне в кошмарах. Анит лежала на кровати и тихонько подвывала. Кроме неё, в комнате никого не было, и странное алое покрывало...
   Мне потребовалось почти полминуты, чтоб до конца осознать: это не ткань. Это кровь...
   Я оцепенела от ужаса и просто тупо смотрела, как алая жидкость, выливаясь из-под напитавшейся кровью рубашки, капает с простыни на пол.
   - Анит? - прошептала я хрипло. Сестра не отреагировала. Чему удивляться? С такой потерей крови...
   Я метнулась вперёд и вцепилась в ледяную руку сестры, безжалостно пачкая новый наряд в кровь:
   - Анит, смотри на меня. Анит!!! Ради богов, не дёргайся. Где рана? Что с тобой сделали?
  Сестра всхлипнула, её лицо исказилось. Выругавшись, я решительно задрала рубашку...
   У Анит было кровотечение. На теле ран не было, кровь текла изнутри, большими, странными сгустками... Боги, да что с ней делали?! Кто это сделал?!
   Я в панике огляделась. Надо остановить кровь - но как? Чем?!
   - Сестрёнка, не уходи, потерпи... - пробормотала я и начала рыться в сумке. Луа дала мне немного снадобий про запас... Хоть бы помогло...
   Я дала ей кровоостанавливающее, противовоспалительное, половину заживляющего зелья дала выпить, половину втёрла в кожу. Поток слегка поутих, но кровотечение не остановилось. По крайней мере, до больницы я её довезу, а там посмотрим...
   - Какого тэла вы тут орёте, лярвы неблагодарные?! Папочка о вас заботится, всё для вас, косоруких, делает... Опа! Ниа? Гля, какой ты фифой стала, маленькая моя! Прям смотреть тошно!
   Я резко выдохнула сквозь зубы и постаралась говорить спокойно:
   - Папа, Анит нужно в больницу, и я...
   - Эгоистка! Толку эту шлюху в больницу везти - всё едино, подохнет! Лучше б отца пожалела, дала денежку... У меня, между прочим, хрипы в лёгких...
   - Курить меньше надо!! Папа, протрезвей: Анит чем-то больна, ей плохо...
   - Конечно, с чего б ей было хорошо? Залетела от встречного-поперечного, пусть отдувается!
   Мне стало плохо:
   - Анит - беременна?!
   - Уже нет! Нам очередной спиногрыз не нужен! Заманта за бутылку всё сделала в лучшем виде, никого она уже не родит! А это, так сказать, наказание за глупость... Ниа, доча, ты такие глаза не делай, - запел он, приближаясь ко мне нетвёрдыми шагами, - Ну ты глянь на эту Анит - ни рожи, ни кожи... То ли дело ты у меня! Вся в меня, вся...
   Меня замутило.
   - Пьяный урод! - прошипела я, - Анит БЫЛА красивой, она была потрясающей, пока ты сам её своим друзьям не продал!!! Ты...
   От ненависти меня трусило. Мы замерли друг напротив друга: я, испачканная в кровь с головы до ног, и он, облёванный, вонючий и пьяный. И мы смотрели друг на друга одинаковыми глазами... - Лярва! - пощечина обожгла лицо, и я упала на пол, в лужу крови.
  Мой отец навис надо мной:
   - Вырастил дочь, называется! Неблагодарная дрянь! Наверняка того, кто это всё подарил, ты хорошо поблагодарила... Ничего, моя хорошая! - прошипел он, медленно расстегивая ширинку, - Ты у меня сейчас попляшешь...
   От ужаса я оцепенела. Это было ужасно глупо - я ведь знала, что он такое, - но в тот момент меня, кажется, просто перемкнуло.
   - Папа, что ты делаешь? - прошептала я испуганно, глотая невесть откуда взявшиеся слёзы. Мне самой стало страшно от того, как по-детски прозвучал мой голос.
   Не знаю, что со мной случилось, но я словно оцепенела, не реагируя на происходящее. Я не двигалась, когда он схватил меня за волосы и поднял, как куклу. Я только вздрогнула, когда с треском порвалось на мне новое платье. Он оскалился и притянул меня к себе...
   Вот тут меня и перемкнуло. Не знаю, что произошло, правда, но я почувствовала себя так, словно только что приняла лара-ти. Мир перед глазами поплыл и подёрнулся алой пеленой. Я отчаянно забилась в его руках, но он вцепился мёртвой хваткой. Ярость заплескалась в моей душе, и я сама вцепилась в него, когтями и зубами, отчаянно молотя ногами по воздуху.
   Кажется, боги услышали мою молитву - я исхитрилась попасть ему по колену. Он потерял равновесие, и мы в обнимку рухнули в лужу крови. Он зарычал и принялся меня бить. Я окончательно озверела и, извернувшись, вцепилась ему в глотку зубами, изо всех сил пытаясь разгрызть кожу. Он заорал, попытался сбросить меня. Я, как зверь, вцепилась мёртвой хваткой. Вообще, в нас обоих в тот момент мало было человеческого...
   Я сумела-таки прокусить кожу, и в рот мне хлынула солоноватая жидкость с неприятным привкусом. Он взревел, как раненный зверь, и сумел-таки отшвырнуть меня от себя. Я ударилась спиной о косяк, мир взорвался болью. Он снова навалился на мена, разрывая остатки одежды, но я исхитрилась вывернуться и опроместью кинулась прочь. Он потянулся, чтоб ухватить меня за ногу, но пьянство принесло свои плоды - он промахнулся. Я же, поскользнувшись на немытом полу, на полной скорости влетела в кухню...
   Вот тут он меня снова нагнал, впечатав спиной в стол, и вцепился в моё горло, отчаянно ругаясь. Мне перехватило дыхание, в глазах потемнело, но руками я продолжала слепо шарить по столу в абсурдной надежде...
   Я даже не сразу поняла, что угодило мне в руки. Я просто покрепче стиснула ладонь - и начала бить. По рукам потекло что-тёплое, он захрипел, хватка на моей шее ослабла - но я продолжала бить...
   Я не помню, как всё это кончилось. Кажется, он упал, и я метнулась вперёд, к нему. Я поняла, что у меня в руках нож, что он истекает кровью и, кажется, уже не дышит, но мне было наплевать. Я перехватила оружие поудобней и начала снова бить его, глядя, как всё вокруг заливает алым. В мозгах что-то основательно перемкнуло и заклинило, осталась одна мысль: "Ненавижу!"
   - Ниа! Боги, боги... Ниа! Ниа, ты жива? Папа! Что ты сделала?! Ниа, что ты натворила! - в алый туман моих мыслей вклинился вопль. Я подняла глаза и увидела бледную, дрожащую Анит, вцепившуюся руками в стенку.
   - Что ты натворила?! - выдохнула она, - Это же наш отец! Как ты могла?!
   Мне стало вдруг очень холодно и страшно. На губах стоял привкус крови, запах смерти витал в воздухе, а ладонями я упиралась в изрезанный кусок мяса, который когда-то был...
   Меня начало трясти, из глаз хлынули слёзы. Боги великие, что теперь делать? Я убила его...
   На меня напал ступор, я застыла, глядя в одну точку и не реагируя на раздражители. Краем уха я слышала испуганные крики Анит, причитания...
   Очнулась я только тогда, когда хлёсткий удар обжёг щеку. Сквозь пелену слёз я увидела перекошенное лицо матери. Поняв, что я уже реагирую на реальность, она вцепилась мне в волосы и завизжала:
   - Ты! Ты отца убила, мерзавка! Ничего, я ещё отдам тебя страже, они с тобой позабавятся, и, надеюсь, прикончат! Тварь! Мразь!
   Меня затошнило:
   - Мама, - пробормотала я, - Он хотел меня... он собирался...
   - И что? Это всего лишь значит, что ты, мерзавка, крутила перед ним задом, разрушая нашу семью! Ничего, я тебе сейчас рожу-то подпорчу... - прошипела мать, хватая молоточек для отбивных. Я посмотрела на зарёванную Анит, смотрящую на меня полным ненависти взглядом, на труп на полу - и поняла, что мне уже на всё плевать... Я прикрыла глаза...
   - Руки! Застыли, подняли руки! - рявкнул кто-то. Послышался топот, ругань, звуки ударов. "Стражники, - мелькнуло в голове, - Почему так быстро?! Нет, меня тут нет. Я в домике..." Я сжалась, как эмбрион, и поплотнее закрыла глаза. Я маленькая, меня тут нет... я не здесь, я далеко... мне не страшно и не больно...
   - Не трогайте меня! - завизжала мамаша, - Это она убийца, она! Она ни за что ни про что прирезала собственного отца!
   - Мальчики, заткните её и вяжите.
   От звука этого голоса с меня слетело оцепенение. Подняв голову, я натолкнулась на изучающий взгляд раскосых громадных глаз. Лилия?!
   - Сфинкс, ты - идиотка, - сообщила мне женщина задумчиво, после чего повернулась к одному из стражников, - Помоги девочке - видишь, ей плохо? Осторожно доставь её в особняк Лилий.
   - Она - убийца! Убийцам место в тюрьме! - воскликнула Анит. Губы Лилии искривились:
   - Молчать! Тебе, детка, там, может, и место. Криминальные аборты, знаешь ли, дело серьёзное... а вот жизнь у нас такая, что в тюрьмах сидят не убийцы, милочка... а идиоты. Мальчики, вешайте всё на старшую! И уберите это быдло.
   - Вы не смеете...
   - И девку вяжите - за проституцию. Пусть отрабатывает!
   Я не выдержала:
   - Лилия, моей сестре плохо! Ей нужен врач!
   На губах женщины зазмеилась улыбка:
   - Ты отдала ей свои зелья, правда? Самоотверженный поступок... а потому - глупый. Как тебе её благодарность? То-то же, малышка. Ей не нужен врач, Сфинкс. Она - взрослая. Пусть платит за ошибки! И запомни: не строй из себя святую. Они погибают рано, в бедности и от рук тех, кого защищают... Но у тебя будет шанс прославиться посмертно, конечно... Если твоё имя понадобится ради какой-то великой идейной игры. Но тебе это вряд ли принесёт дивиденды... Мальчики, уведите её отсюда.
  Я дёрнулась было вперёд, но мир перед глазами поплыл. Последнее, что я услышала - это тихие ругательства Лилии. Дальше - темнота...
  
   Очнулась я в мягкой постели, пахнущей цветами. Одного взгляда на роскошные белые шторы и алую лилию на подоконнике мне хватило, чтоб понять - я в особняке Лилий.
   Тело болело, я попыталась встать, но не смогла - голова дико кружилась. Было и жарко, и холодно одновременно. Но память, как назло, была чистой, как стёклышко...
   И я пыталась встать, снова и снова, но падала на подушки. После очередной неудачной попытки дверь со скрипом приотворилась, и в комнату вошла Лилия:
   - Никак не угомонишься?
   Облизав пересохшие губы, я тихо уточнила:
   - Почему я здесь?
   Лилия картинно закатила глаза:
   - А где? Извини, после твоей выходки на покои получше можешь не смотреть!
   Я покачала головой:
   - Я не о том... почему стража не забрала меня? Я ведь убила человека...
   Женщина посмотрела на меня, как на полную идиотку:
   - Деточка, ты - дура. Какого человека? Люди - на Дне не живут. Если б ты прирезала кого из клиентов - тогда, конечно, откуп я б платить не стала. А так... Чтоб ты знала, доблестная стража закрывает глаза на смерть такого, как твой отец, за один золотой.
   Я нахмурилась:
   - Подожди. А что напишут в отчете?
   Пожатие плеч:
   - Семейная ссора, жена прирезала мужа. Все бумажки уже готовы, не переживай.
   - Моя мать сядет в тюрьму?!
   - Тебя это волнует?
   - Но...
   Вздох:
   - Сфинкс, не строй из себя святую, а то я поверю! Скажи, ты готова сейчас всё переиграть и занять её место? И в пятнадцать очутиться в милом местечке, где, с учётом твоей фигурки и мордашки, тебя ждёт развеселая жизнь девочки для очень особых нужд? Так учти, заключённые - дамы с гонорком, они любят крайне пикантные развлечения. Тебе распишут тело шрамами и татуировками, лишённая поддержки, ты будешь переходящим призом, причём как для тюремщиков, так и для местных хозяюшек, сорокалетних, короткостриженных извращенок, которые будут изображать мальчика. И - ты не будешь получать посылок от матери, уж поверь, и от сестры - тоже. И мне ты доход принести не сможешь, а значит, будешь не нужна. Нравится перспектива?
  Я поморщилась и спрятала глаза. Это правда, конечно, но...
   - Лилия, а что с Анит?
   - А что с ней? Подыхает, наверно. Или уже - не знаю, она в больнице, в общей палате, с маточным кровотечением.
   Я подскочила:
   - Лилия! Я сделаю все, что...
   - Стоп! Сфинкс, можешь даже не просить. Я не стану вкладывать громадные деньги в лечение этой девочки. Это не имеет смысла. Не перебивай! У неё двенадцать серьёзных венерических заболеваний, она делала аборт почти на третьем месяце у какой-то подпольной живодёрки. Она всё изодрала ей непродезинфицированным малопонятным инструментом, наверное, проволокой, но судить не берусь. Пойми, твоя Анит - сломанная кукла. В этом нет смысла.
   - Она не виновата!
   - Никто никогда не виноват. Есть слабые - и сильные. Твоя сестра - слабая. А ты?
   Я прикусила губу и задумчиво посмотрела на Лилию. Я поступлю глупо и опрометчиво, если открою перед ней душу - она из первой группы, на жалость давить не стоит, да и не поймёт она меня, я только дам оружие против себя ей в руки. Но, с другой стороны...
   Я отвернулась к окну и тихо заговорила:
   - Лилия, пойми - она вырастила меня. Да, с тринадцати она пошла по наклонной, но - она пеленала меня в детстве, рассказывала идиотские сказки, заплетала мне волосы. Она любила петь мне песенку про танец синеньких мушек. И я - не могу не попытаться спасти её. Я не останусь в долгу...
   - Нет смысла, Сфинкс. Просто нет. Я понимаю тебя, но знай: ты поступаешь так из юности и глупости. Тебя не должна заботить её судьба. Ты - сильная. Наплюй и иди дальше.
   - Наплевать?
   - Да. Главное качество - равнодушие. Не научишься закрываться от мира - сгоришь, причём невесть ради чего. Знай: только дети верят в то, что люди значат друг для друга что-либо. Взрослые понимают: нет на свете твари неблагодарней и равнодушней, чем человек. И ты должна осознать это, Сфинкс, если хочешь выжить. И твоя сестра - умрёт.
   - Тогда я уйду!
   - Уходи. Только вот куда пойдешь, малышка? Обратно - на Дно?
   Я сцепила зубы. Лилия невесело усмехнулась:
   - То-то же! Подумай об этом, а пока что - вот, держи.
   На простынь рядом со мной опустился ветхий алый томик. Я нахмурилась:
   - Что это?
   - Это? Сокровище, Ниа.
   Нахмурившись, я взяла книгу и прочла: Тимин Арсан, "Зов ночи"
  Лилия заговорила:
   - Тимир Арсан - самый неоднозначный человек за всю историю королевского рода. Он отказался от титула ради женщины, принимавшей лара-ти, рабыни, иностранки из знатного рода, потерпевшего крах. Он изучал человеческую природу, Сфинкс, до самой глубины, политику, устройство стран, способы манипуляций... Он написал больше семнадцати книг, и все они сегодня запрещены. Ты держишь в руках вещь, которую не найдёшь ни в одном магазине. Она стоит около ста золотых. Для сравнения, безнаказанно убить быдло с Дна - один золотой. Сама понимаешь... Так вот, детка, "Зов Ночи" - едва ли не единственная в своём роде научная работа, изучающая три категории людей, которых обычно никто не стремится понять. Ну-ка, открой страничку первую! Читай вслух.
   - Посвящая несчастным людям, которых не любили в детстве или не смогли понять, которые боятся любви, которые убивают - из корысти, из мести, из страха; жалея, что нельзя осудить тех, кто их сделал такими.
   - Убийцы, - усмехнулась Лилия, - Страница двести сорок?
   - Посвящая тем, кто не умеет жить так, как окружающие, кого манит запах риска и игры, кто всю жизнь ловит лёгкие деньги, как иллюзию, и искренне верит, что заполнит ими пустоту внутри...
   - Воры и мошенники. Страница Триста сорок девять!
   Облизав пересохшие губы, читаю:
   - Посвящая раздел несчастным девочкам, разного возраста, разной внешности, но тем, кто гибнет сотнями в тёмных подворотнях, кто отдает себя за бесценок - чтоб люди поняли, что они при любом раскладе чище, честней и светлей, чем те, кто их заказывает...
   Лилия рассмеялась:
   - Самый большой раздел. Угадай, кому посвящен?
  Лилия рассмеялась:
   - Самый большой раздел. Угадай, кому посвящен?
   Я облизала пересохшие губы. Она рассмеялась:
   - Таким, как мы, Сфинкс. Почитай - и подумай об этом...
   Женщина вышла, а я повертела в руках томик и наугад открыла одну из страничек ближе к началу. И прочла:
   "Итак, почему люди убивают? Считается, что причин может быть множество, но я за всю свою практику могу выделить их всего пять: месть, корысть, ярость, гордыня и врождённая тяга убивать. Причём, как правило, для убийства нужно больше одного фактора - по меньшей мере, два-три. Итак, если вы убийца, ваша заповедь: не бояться наказания. Если же вы хотите найти убийцу и покарать, тогда ваше первое правило - влезть в его шкуру. Стать им. Иначе - вы не сможете его отыскать...
   Скажу одну вещь: убийство - лучшая в мире подпись. Способ умерщвления своего собрата говорит о человеке больше, чем сотня тестов. Как он наносит раны и куда? Любит смотреть на муки - или равнодушно убивает на расстоянии? Много крови - или её нет совсем? Всё это имеет значение..."
   Вздохнув, я отложила книгу. Бред какой-то!! Мне плохо. Мне нужно поспать...
   Мне приснился сон - я поняла это сразу, потому что наяву не бывает так темно. А я очутилась именно в Темноте, с большой буквы. Всё тело моё болело, немилосердно, жутко, особенно что-то внутри, а по ногам стекало что-то тёплое, и я почему-то была убеждена - это кровь. Я побрела куда-то, и тьма, приятная для глаз, начала расступаться, обнажая промозглую серость города. Выл ветер, а вокруг толпой сновали люди. Мне было больно, и я протягивала к ним руки, но они презрительно морщились и отворачиваясь...
   И вдруг среди них, серых и безликих, возникла Лилия в ярко-алом наряде.
   - Вот видишь,- разнёсся над толпой её голос, - Им плевать на всех, кроме себя. Неужели неясно? Люди - мерзкие создания, Сфинкс. Неужели ты не видишь?
   И мне почему-то стало обидно, я метнулась, ухватила первого попавшегося человека за полу плаща...
   И отскочила с визгом, увидев серый провал вместо его лица.
   Страх сковал меня, и я замерла посреди улицы. Пошёл дождь, стало холодно, и вдруг в конце улицы в этом сером царстве я увидела фигурку в белом платьице. И рванулась за ней...
   Ливень бил в лицо, я задыхалась, но упорно бежала, пока не очутилась на Дне. Знакомый дом, и я привычно поднимаюсь вверх по ступенькам. Дверь приоткрыта. Я захожу и чувствую мерзкий сладковатый запах.
   Всюду на полу - бурые пятна. Я медленно их переступаю и иду в комнату сестры.
   Она лежит на кровати в белом платье. Мёртвая...
   Меня передёрнуло. Я медленно подошла к сестре...
   И вдруг она распахнула глаза, намертво вцепилась рукой в мою руку. Я взвизгнула, постаралась вырваться, но она не пускала. Внезапно зазвучал её тихий, мелодичный, чуть хрипловатый голос, знакомый мне с детства:
   На фоне солнышка - синие мушки,
   А мы играем с тобой в игрушки.
   Мы - милые куколки, просто душки,
   И мы танцуем, как синие мушки!
   А ночь зажигает опять фонарики,
   Они украшают наш город старенький!
   Мы в небо пускаем цветные шарики,
   А мушки стайкой спешат к фонарикам!
   Я вздрогнула, а Анит улыбнулась полусгнившими губами:
   - Ниа... помнишь воздушные шары в честь дня рождения принца Эскатра? Они прекрасны... были... Я хотела кое-что рассказать тебе... этот ребёнок... я сделала глупость...
   С каждым мгновением её голос становился всё тише и неразборчивей. Я подалась вперёд, стараясь расслышать...
   И проснулась.
  
   За окном снова лил дождь. А я - снова заказывала транспортный пузырь... - В больницу! - рявкнула я, прожевав два листка лара-ти. Один боли уже не притуплял...
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"