К тебе - не возвращаются. Сюда - как пращур из пучины вод на сушу -
стремятся, чтобы вникнуть, разгадать смущённые мерцаньем тайны души.
Игра контрастов: стёкла и бетон, пылающие взгляды светофоров...
Всебожье, осенённое крестом. Вся явь - как бред готических соборов,
вонзивших пальцы в тяжкий свод небес - угрюмых птиц, забывших вкус полёта,
врастающих в асфальт под Леты плеск: глухих, немых - но всё-таки не мёртвых,
не сломленных...

И Клио торжество несут над миром взмыленные кони:
старинной сказки злое волшебство, брусчатка, что Петра и Канта помнит,
дыханье ночи - сквозь погожий день, сквозь зелень крон, лучи и волны жара...
И Гофмана изломанная тень, задумавшись, идёт по тротуару,
заглядывает в лица - и в глазах прохожих узнаёт своих героев...
Речных туманов вьюжная лоза живых и мёртвых листьями укроет,
смешает сны в сияющую взвесь, булгаковской иглой войдёт под рёбра...
Сбежав, уехав - я останусь здесь.
Ты - как проклятье. Как любовь - до гроба.

И сердце зачарованно молчит, боясь разрушить наважденье стуком.
Замшелых стен фасетные зрачки, провалы окон, тонких веток руки,
что с трепетом проводят по лицу - отчаянно стремясь в меня поверить...
Гранит - в довесок к трону и венцу, крест королей, в седую вечность двери -
ты снишься - снам...
И времени река несёт к порогу будущего лета
мой город, заблудившийся в веках - приют солдат, безумцев и поэтов.