свистнет, дурачась, борей - и она придёт,
щедро со всеми поделится, чем богата:
не пятьдесят граней серости, а пятьсот
жарких оттенков свободы, любви и злата;
в огненной чаше - цикута, хрусталь, вино -
гаснет строка безнадёжности журавлиной
 
гулкая медь - и мозаичное панно
тает в дожде, обращаясь в рваньё и глину,
память о лете, дрожащую на ветру:
время закатным костром полыхнёт - и рвётся
ждущую только тепла и умелых рук,
чтобы воскреснуть в цветах и улыбке солнца
 
мелом кроша, замыкают кольцо века,
в ветхом холсте исчезает, курлыкнув, стая...
светлые ангелы сходят по облакам -
или мы сами, крылья раскрыв, взлетаем