По циферблату алым - три ноль ноль.
Блажит трюмо, полна теней квартира.
Двуспальный плот. Над сумерками мира -
немой луны ущербное бельмо.
 
Бутоном за окном фонарь поник:
потопа бы ему... хотя бы ливня.
В осколки перемалывая имя,
из зазеркалья скалится двойник -
а за плечом свои, родные черти...
Клеймо "пройдёт" - на облаках и тверди,
и так не важно, что несёт заря
на смену снам, ошибкам и полётам
за плоскостью обратного отсчёта
оборванного в ноль календаря.
 
Учиться жить и ничего не ждать,
вернуть долги - железом и словами.
Вглядеться в лица спящих под камнями,
на дне фотоальбомов, где вода
мерцает в глубине погасшим светом,
нырнуть и помолчать - о том и этом:
что до смерти устал брести по дну
и слушать голоса кричащих с мола,
что выплывать страшнее, чем тонуть,
что смехом звал нависшую волну
и пробовал на ощупь тот же холод.
 
Что целый мир, как камень, на плечах.
Что хочешь лишь стереть из глаз печаль,
любой ценой избавиться от дрожи...
На полке в ванной - перочинный ножик,
и алым поперёк стекла - "прощай".