Эта ночь - как вино. Вьюга шепчет, зовет с собою,
белой звездной дорогой под снегом искрится даль.
Вспыхнет лунный маяк, и на вспененный вал прибоя
под закрытые окна скользнет колдовской корабль -
хищный огненный контур, седых парусов громада,
стройно-млечная мачта и палуба изо льда,
что несет сквозь миры горний свет и дыханье ада -
и угрюмые стены расступятся, как вода.

Онемевшая память осыплется старой фреской,
обменяв безнадежность на ветер и волн игру.
Тишина захлебнется дыханием, скрипом, плеском,
и, почуяв шаги, сам собой повернется руль -
безотчетно-знакомый, как выжженный на сетчатке,
вдохновенно играющий румбов шальной аккорд -
и, ворча, покорится, и чья-то ладонь в перчатке
по-хозяйски огладит соленый от капель борт.

К черту споры и якорь, и в бездну пророков кары!
Отплываем за небо, планеты - как низка бус...
Чередой храбрецов, от Гагарина до Икара,
по полям звездной карты проложен извечный курс -
за порог мирозданья, где слепнут от блеска норны,
где рождаются боги и сходятся все пути -
от Багдада до Марса, от Ехо до Танелорна,
ошибаясь, срываясь - к вершине своей идти.

Скрытый радужным шлейфом, корабль рассекает время,
в танце кружит кометы и кольца нездешних лун.
Реи сталью звенят, и огнями святого Эльма
леера вырезают в безвидности Руну Рун -
Уроборос, что прячет грозящее ядом жало
ради тех, кто не трусит бороться, мечтать и сметь:
снежный росчерк единства свершения и начала,
знак покорности року - и права шагнуть сквозь смерть.