Журчит капель, сугроб на койке тает,
орут вороны - значит, скоро март,
и на полях амбулаторных карт
нарциссы и гвоздики расцветают.
 
Вдохнуть их сны, не видеть и не знать,
как пластик и металл скользят по коже,
как хрупок свет, и как на лимб похожа
больничных коридоров белизна,
стерильный храм небытия и грусти - 
затёк в зрачки, и больше не отпустит,
пока не съест, не растворит до дна.
 
Но ты всё есть - и, значит, можешь всё:
скользить лучом среди лесного шума,
купаться в птичьих трелях, и не думать,
что принесёт весна, что унесёт.