Аннотация: Coup de Foudre - идиоматическое выражение, означает "любовь с первого взгляда" или "удар молнии" :)
Она никогда не думала, что может так безумно и безоглядно влюбиться.
В свои двадцать три года она считала себя прожженым циником, человеком, повидавшим практически все на этом свете. Она не верила людям и не любила их, испытав на себе меру человеческой подлости. И вдруг - она влюбилась!...
На день рождения подруги она не слишком хотела идти: ее угнетало большое количество народа, неизменно присутствовавшее на Сашиных торжествах. Но и обижать Сашу не хотелось, поэтому она дала себе слово смыться при первой же возможности.
Она только вошла - и увидела его. Высокий, худой, с гривой спутанных волос, он скучал в уголке, явно чувствуя себя не в своей тарелке. Она рассеянно поздравила подругу, вручила презент и присела в другом углу.
Она никогда не верила в любовь с первого взгляда, тем более - во взаимную любовь. Но иначе ничем нельзя было объяснить ту искру, которая проскочила между ними. Парень пристально смотрел на нее, не позволяя опустить глаза...
Буря чувств охватила их мгновенно. Роман развивался так стремительно, что на третий день после первой встречи они оказались в постели, а еще через неделю, невзирая на вопли родителей, она переехала к нему.
Казалось, они не расставались ни на минуту: везде ходили за руки, украдкой обнимались в метро, вместе принимали ванну, терли друг другу спинку, вместе завтракали. Он встречал ее с работы прямо у дверей офиса, если заканчивал раньше; она готовила ужин и дожидалась его, если первой возвращалась домой. Они спали в обнимку, на праздники и по гостям ходили только вдвоем, у них совпадали вкусы в еде и увлечениях. Она звала его Львенком за рыжие растрепанные волосы, необычные изумрудные глаза и конопушки; он, смеясь, дразнил ее Русалкой за любовь к воде. Они писали друг другу записки, дарили маленькие сувениры, подшучивали друг над другом. Случались у них и ссоры, сумасшедшие, шумные, с битьем посуды и криками на весь дом, заканчивающиеся обычно не менее бурным примирением. Она, считавшая себя такой рассудительной, совершенно потеряла голову. Он, в свои двадцать семь решивший, что навсегда останется холостяком, начал подумывать о браке. Им завидовали окружающие, их любовь вызывала целую бурю сплетен в их компании - а им все было нипочем.
Подруга, невольно познакомившая их, сначала предупреждала ее о его небезгрешном прошлом, о стойкой славе бабника, не пропускавшего ни одной юбки. Потом, поняв бесцельность этих попыток, перестала. А она, желавшая поделиться своим счастьем со всем миром, старалась не оставлять подругу в одиночестве, звала к ним, брала третьей на прогулки или просто часами болтала с ней по телефону. Он даже ревновал иногда...
На первые полгода подруга подарила ей медальон: кулончик сердечком на тонкой серебряной цепочке, а внутри, на двух половинках, фотографии влюбленных. Она тут же одела его и решила никогда не снимать... Она была совершенно, безумно счастлива...
Иногда ночью она просыпалась в холодном поту, если ей снилось, что его нет и никогда не было в ее жизни. И тогда, прижимаясь щекой к его крепкому плечу, она тихо плакала от облегчения, что это был всего лишь страшный сон. А он, не просыпаясь, крепче прижимал ее к себе...
Беда пришла в начале июня, спустя почти год после их знакомства. Подруга позвонила ей и непривычно подавленным голосом попросила о встрече. Конечно, она тут же примчалась, благо был выходной, а он уехал навестить родителей.
Такого удара она не ожидала. Проливая реки слез, комкая в руках мокрый платок, подруга призналась, что переспала с ним. Что ночевал он не у родителей, а у нее.
- Только для того, чтобы показать тебе, что он тебя недостоин! Ты можешь возненавидеть меня, но я сделала это из любви к тебе! Я же говорила, что он не пропустит ни одной юбки!! И я не первая была!!! - кричала подруга, но она вдруг перестала слышать этот пронзительный надрывный голос. И чувствовать перестала. Словно окаменела вся. Отодвинула подругу, оторвала от себя цепкие руки и ушла.
Зашла в квартиру, которую вот уже десять месяцев считала своим домом, и методично начала собирать вещи. И уже почти закончила, когда вернулся он.
- Куда ты? - испуганно спросил с порога. Не отвечая, боясь сорваться, она застегнула "молнию" сумки и попыталась пройти мимо него.
Поняв, что отпереться не удастся, он вырвал у нее сумку, зашвырнул подальше в комнату и, захлебываясь словами, начал каяться, говорил, что это был просто секс, а любит он ее, только ее одну, и не может жить без нее, и мечтает на ней жениться... Выхватил из кармана маленькую бархатную коробочку, протянул ей... И она не выдержала.
- Как ты мог?!! - в голосе зазвенели слезы, которые она никак не могла пролить. - Господи, как мне жить теперь?!! - она выбила коробочку из его рук, продралась к двери и сломя голову вылетела наружу. Золотое колечко с тоскливым звоном покатилось по полу. Он был ошеломлен и раздавлен, и потому замешкался... Всего на минуту, но, выбежав из подъезда, он уже не увидел ее...
***********
Она вернулась к родителям, не могла оставаться одна. Но мать встретила ее ехидным комментарием, мол, она так и знала, что этим кончится. Правда, тут же пожалела об этом, потому что дочь схватила ключи от квартиры, купленной на ее двадцатидвухлетие, и ушла.
***********
В квартире, редко кем-то посещаемой, всегда царит дух запустения. Но здесь было все, что нужно для жизни: нормально оборудованная кухня, а в комнате - кровать, стол, телевизор и шкаф. Она упала на кровать и погрузилась в тяжелую дрему. Ей не хотелось ничего делать, никуда идти, ни о чем думать. Даже плакать она не могла, лишь в горле застрял горький комок, мешающий дышать. Мобильный, разрывающийся от звонков, она равнодушно выключила и отбросила.
А с утра ей пришлось пойти на работу. Дав секретарям новый номер телефона, она едва не загнулась от неожиданно резкой боли в сердце. Наверное, коллеги поняли ее состояние, потому что не стали приставать с расспросами, да и работой не загружали. Взглянув на себя в зеркало, она криво усмехнулась - за одну ночь лицо осунулось так, что резко обозначились скулы, а под глазами залегли темные тени. Прямо после обеденного перерыва она подала заявление на отпуск. Не было сил ни на что. К тому же она боялась встретить на выходе его. К счастью, он не знал о ее квартире... Родителям она категорически запретила давать телефон и адрес как ему, так и... подруге. Ей хотелось в одиночестве зализать ноющие раны.
***********
Она открыла на звонок и удивленно отступила, пропуская Алешу - новенького, проработавшего в их организации всего около двух месяцев. Она почти не замечала его, слишком поглощенная своим счастьем, хотя девочки намекали, что она нравится ему.
--
Что-то случилось? Могли бы позвонить...
--
Простите, нет, - перебил Алексей. - Точнее, случилось, но не в конторе...
--
А где? - на самом деле, ей было все равно, но раз уж мальчик приехал в такую даль, надо было создавать хоть видимость. Мальчик? Она поймала себя на том, что относится к нему как к ребенку, хотя он даже старше ее.
--
Здесь, - твердо проговорил он, входя в квартиру и оглядываясь. В воздухе чувствовался запах сигаретного дыма, с неразобранной кровати свисал плед, в пепельнице на полу громоздились горы окурков. По-хозяйски пройдя в кухню, он заглянул в холодильник, где обнаружил упаковку йогуртов и майонез. Коробочки из-под йогурта громоздились и на кухонном столе. Поставил чайник на огонь, вернулся в комнату - хозяйка лежала, покуривая очередную сигарету, и смотрела в потолок. Ее даже не заинтересовало, что ему на самом деле надо. Алексей присел рядом.
--
Не знал, что вы курите, - попытался он начать разговор. Она безразлично посмотрела на него, пожала плечами и затянулась. Алеша поднялся, прошел снова в кухню, заварил крепкого чаю, отыскал в хлебнице полузасохшую булку, поставил добычу на стол и вернулся. Не говоря ни слова, вырвал сигарету, поднял девушку на руки и отнес к столу. Она так удивилась, что впервые за несколько дней ощутила какие-то чувства, кроме боли - возмущение и гнев.
--
Какого черта ты тут распоряжаешься??! - закричала она, выхватывая из кармана распечатанную пачку "Р1". Руки затряслись, сигареты высыпались на пол, она в ярости схватилась за висящий на груди кулон, по привычке дернула его, пытаясь успокоиться... Цепочка оборвалась, и розовое сердечко, тихо звякнув, приземлилось рядом с сигаретами. И почему-то эта ерундовая неприятность оказалась последней каплей: упав на колени, она наконец-то смогла заплакать...
Они долго сидели на полутемной кухне. Алексей молча слушал, изредка подливая чаю, а она говорила, говорила, не умея остановиться, боясь, что если остановится - Алеша уйдет, и она опять останется в этой черной бездне тоски совсем одна... Но он не ушел. В тот мрачный вечер он сделал ей предложение. И она согласилась.
***********
Она как раз шла домой - после отпуска это был ее первый рабочий день - когда из-за угла показалась знакомая высокая фигура. Она отшатнулась в испуге, мгновенно узнав. Его.
Они не виделись почти месяц. Он молча шагнул к ней и прижал к себе, почти силком затащил в машину. Они не говорили друг с другом, когда подъезжали к его квартире. Они знали, что их ждет.
Целоваться они начали уже в лифте. У дверей он наощупь достал ключи и открыл, не выпуская ее из объятий. Одежда разлетелась в коридоре, они рухнули в постель, жадно лаская друг друга, словно пытаясь стереть следы разлуки...
Он заснул только под утро. А она не могла спать. По лицу медленно скатилась слеза, за ней еще одна...
- Мой Львенок, - шептала в предрассветной полутьме, гладила взъерошенные волосы, тихо целовала ямочку у ключицы, и плакала, плакала, понимая, что все кончено. Наверное, он почувствовал это, потому что проснулся почти мгновенно.
- Все хорошо, милая... Я был дураком... Я так скучал без тебя, так долго тебя искал... Твоя мама не желала разговаривать со мной, бросала трубку и не открывала дверь... Твой отец едва не убил меня, а я думал, что сойду с ума - каждый вечер стоял у офиса, а тебя все не было... Ну прости меня, не плачь, моя Русалочка, самая любимая... - он что-то еще бормотал, а она рыдала все горше и горше. Вырвалась из его нежных рук, начала лихорадочно одеваться. Он испугался, предчувствуя недоброе, встал, начал одеваться сам. Она кинулась к нему, с негаснущей страстью поцеловала...
--
Я выхожу замуж через неделю!!! Все кончено!!!
Молчание. Потом страшный крик.
Он тряс ее за плечи, потом целовал, потом снова тряс. Он кричал, что любит ее, что женится на ней сам, что никому ее не отдаст... А она только плакала в ответ, пытаясь пробиться к двери, борясь не только с ним, но и с собой.
Наконец она с нечеловеческой силой оттолкнула его и выбежала из квартиры; он, измученный и отчаявшийся, добрался до кровати, и, уткнувшись лицом в подушку, еще сохранившую ее запах, разрыдался сам.
Она улыбалась на работе весь день. К вечеру уже стало сводить скулы. Всю ночь же она думала, мучаясь сомнениями, пытаясь понять, как ей поступить... на одной чаше весов - Алексей с его нежностью, уверенностью, теплотой и спокойствием. На другой - сумасшедшие дни и ночи, боль и измены: ее Львенок. К утру она почти решилась...
А утром у дверей ее ждал Алеша.
- Я догадался обо всем, - он грустно улыбнулся. - Но я люблю тебя, и только тебя. Я не неволю тебя - как ты скажешь, так и будет.
**********
Свадьба была тихой - она и Алеша просто расписались в ЗАГСе в присутствии двоих свидетелей.
Ни тогда, ни потом она не спрашивала, зачем Алексей приехал к ней в тот день и как вообще он узнал о том, где она находится. Она вышла за него от отчаяния, но потом по-настоящему привязалась к нему. Она никогда не изменяла Алеше... Кроме того единственного раза. Она больше не видела его. Боялась. А потом выяснилось, что он уехал за границу. Навсегда.
***********
--
Бабушка, а ты дедушку любишь?
Она с нежностью посмотрела на темноволосую с сильной сединой голову мужа, склонившегося над задачником их внука.
--
Конечно, милая. Очень люблю.
--
Прямо как в романах? У вас такая любовь была? - ее четырнадцатилетняя внучка весьма серьезно относилась к вопросам любви.
--
Да... У меня была... такая любовь... - и спустя десятилетия счастливой и спокойной жизни перед ней вдруг снова промелькнул безумный роман, отчаянные ссоры и примирения, и, как наяву, привиделись изумрудные глаза и худощавое тело ее Львенка.