Филоненко Вадим : другие произведения.

Северо-Восток

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
  • Аннотация:
    Данный текст выложен в качестве рекламной заманухи :)))) Здесь лишь маленькая часть приключений кремлевского разведчика Богдана. Полную версию можно прочесть в печатном варианте или в электронном на ЛитРесе.

  
   Вадим Филоненко
  
   КРЕМЛЬ 2222
  
   СЕВЕРО-ВОСТОК
  
   Автор благодарит
   писателя, инструктора по рукопашному и ножевому бою Дмитрия Силлова за созданный им удивительный мир "Кремль 2222", а также за бесценные советы и помощь при работе над текстом;
   а так же Алексея Плаксина (Worona) за конструктивную критику и квалифицированные консультации по целому ряду вопросов
  
   Ты в грязной одежде,
   А сердце стучит.
   Но звёзды, как прежде,
   Сверкают в ночи.
  
   И с подсвистом дышат
   Мутанты во мгле.
   Всё ближе и ближе...
   Сдавайся, беглец!
  
   По каменной крошке
   Шуршат сапоги.
   Проворны как кошки.
   Мутанты? Враги!
  
   Голодные твари
   С оружьем в руках...
   Сдавайся же, парень!
   Не выжить. Никак.
  
   Твой меч не поможет
   И в Кремль не успеть.
   Пусть страшно до дрожи,
   Ты шепчешь: 'Терпеть'.
  
   Но сил не осталось.
   Ты чувствуешь сам -
   Кольчуга вдруг стала
   Тянуть к небесам.
  
   Разведчик, ты ранен!
   Кровавая муть
   Плывёт пред глазами
   Чтоб мозг захлестнуть.
  
   Лежишь меж домами.
   Вокруг ни души,
   И ветер как знамя...
   Но помощь спешит!
  
  ...А Смерть обмакнула
   Ладони в крови,
   И вдруг усмехнулась:
   'Разведчик, живи'.
  
  
   Александр Тихонов
  
  
   Жадные языки пламени алчно лизали кору старого, в два обхвата, шагай-дерева. Вероятно, когда-то в него ударила молния - ствол раскололся возле самой верхушки, и ветви давно не росли. Высохшее на корню, оно являлось лакомой добычей для огня.
   Я лежал на земле в двух шагах от полыхающего, будто огромный факел, дерева, и чувствовал, как лицо и спина намокают от пота. Фу, жарко.
   Хотя жара для меня сейчас была не самой большой проблемой. Куда серьезней выглядел боевой тактический биоробот класса "Чинук".
   Огромный и опасный, он стоял посреди пустыря и вертел головной башней по сторонам, пытаясь обнаружить двух глупых хомо, которые посмели сунуться на его территорию. То есть нас с Иваном. А мы лежали, вжавшись в землю, с двух сторон от Чинука под прикрытием горящих костров в надежде, что огонь поможет спрятаться от тепловизоров биоробота.
   Моя позиция оказалась не самой удачной - ветер нес дым прямиком в лицо. В горле першило, а глаза слезились. Вдобавок с громким треском оторвалась подточенная огнем пылающая ветка и рухнула рядом со мной, подпалив редкую пожухлую траву.
   Я хотел откатиться прочь, но Чинук внезапно повернул свою металлическую башку и уставился глазами-объективами на горящее дерево, под которым я лежал.
   Неужто заметил меня? Или просто среагировал на упавшую ветку? Небось, зафиксировал движение и теперь сканирует обстановку.
   Я замер, боясь шелохнуться. Сердце гулко билось о ребра.
   Биоробот продолжал смотреть в мою сторону и вроде как не собирался отворачиваться, а огонь подбирался все ближе и ближе ко мне. Так недолго и заживо сгореть! Надо бы сменить позицию, но если шевельнусь или издам хоть звук, буду немедленно обнаружен, и тогда мало мне точно не покажется.
   Чинук упорно пялился на "мое" дерево. И что он в нем нашел интересного, скотина бронированная?..
   Дым разъедал глаза, проникал в легкие, вызывая непреодолимое желание откашляться. Я сдерживался из последних сил, чувствуя, как горло сжимается от мучительного спазма. Нет, больше не могу! Всё!
   Выручил Иван. За мгновение до того, как меня окончательно скрутил приступ кашля, напарник вынырнул из укрытия сбоку от Чинука и коротко свистнул. Головная башня био мгновенно развернулась к нему. Иван прицелился из арбалета и хладнокровно спустил тетиву. Болт с разрывным наконечником вонзился в один из объективов робота. Электронный "глаз" разлетелся мелким крошевом.
   Чинук взревел и сделал прыжок к Ваньке. Напарник отбросил разряженный арбалет и вскинул автомат. Пули бессильно срикошетили от бронепластин робота. Чинук взмахнул передним манипулятором. От мощного удара Иван отлетел прочь и остался лежать. Оглушенный или мертвый, я сходу не мог понять. Био сделал шаг к нему с явным намерением добить, если человек еще жив.
   Кое-как откашлявшись, я выскочил из-за горящего дерева, утирая ладонью слезящиеся глаза, и выпустил неприцельную очередь из АК, пытаясь отвлечь робота на себя.
   Сработало. Бронированная громада посчитала, что Ванька уже никуда не денется, а вот я запросто могу сбежать. Отпускать же наглую двуногую органику Чинук явно не собирался.
   Метательное устройство биоробота взяло меня на прицел. Мне показалось, что я слышу, как скрипят шестеренки и распрямляются пружины, готовясь отправить в полет смертоносный диск.
   Я машинально подобрался, намереваясь откатиться в сторону. Хотя шансов увернуться мало - расстояние между мной и живой жестянкой невелико.
   Но Чинук стрелять не стал. Он вроде как с интересом рассматривал меня. А потом внезапно дотронулся манипулятором до бронепластины, которая закрывала левую сторону его металлической морды.
   Я понял намек. Вражина заметил мой шрам. Идет он от переносицы через всю левую щеку к мочке уха. Получил я его еще малолеткой в одном из боев за Кремль - как раз биоробот класса "Чинук" метательным диском и приласкал. Не этот био, другой, но очень похожий на него стальной урод.
   Мне тогда всего шесть было. Понятное дело, в таком возрасте дети в бою не участвуют. Прячут их по подвалам, да кельям. Но не смог я в укрытии усидеть. Думал взрослым помочь - пистоли перезаряжать или еще чего. Вот и нарвался. Хорошо лезвие тогда не горло распороло, а лишь щеку задело. Хотя и этого хватило. Чинукова метка украсила мое лицо на всю жизнь.
   И вот теперь, четырнадцать лет спустя, очередной жестяной урод с удовольствием разглядывал ее, тыкал себя в рожу и топал ножищами. Наверное, у биоробота это равносильно смеху.
   Ладно-ладно. Радуйся, живая консерва. Еще поглядим, кто станет смеяться последним...
   Моя рука машинально стиснула приклад автомата. Ладонь зачесалась от желания выпустить по вражине свинцовую очередь. Но разум понимал всю бесполезность такого действия. Для Чинука обычные пули - как детская щекотка. Свинец не пробьет его мощную броню.
   Био окончательно раздумал стрелять. Видно, метательный диск пожалел. Решил разобраться со мной в рукопашную. Робот сделал шаг ко мне. Его манипуляторы украсились мечеобразными победитовыми клинками, способными крошить бетон. До сих пор они прятались внутри металлических лап Чинука, а теперь выскочили, словно лезвие из рукояти выкидного ножа.
   Я попятился. Махаться в ближнем бою с разумной консервной банкой в мои планы на сегодня не входило. Да и на завтра тоже - уж больно весовые категории у нас с ним разные. И я бросился бежать со всех ног по пустырю к виднеющемуся неподалеку строению.
   За спиной сотрясалась земля - бронированный враг нагонял, двигаясь огромными сажеными шагами.
   - I'll kill you... Не уйдеш-ш-шь... Сдохнеш-ш-шь... - издевательски зашипело в спину.
   Чинук явно глумился надо мной. Забавлялся. Потому и не стал стрелять сразу. Решил сперва поиграть...
   - Конец тебе, хомо... - продолжал выть био.
   Это мы еще поглядим. Я упрямо прибавил шагу. Мой взгляд не отрывался от спасительной постройки - отлично сохранившейся трехэтажки из красного кирпича. Видно, древние строители поработали на совесть, раз дом не развалился за послевоенные двести лет.
   Если добегу до здания, я спасен. Там есть, где укрыться от Чинука.
   Осталось пробежать совсем немного. Я уже мог отчетливо разглядеть пустые провалы оконных проемов, темнеющий зев подъезда без всяких признаков входной двери, и даже ступени уходящей вверх лестницы.
   Еще чуть-чуть, всего несколько шагов!
   - Stop! Do not go there! Туда нельзя!.. - заскрежетало за спиной.
   Я оглянулся на ходу через плечо. Чинук отставал! Биоробот замедлил шаг, а потом и вовсе остановился. Затоптался, будто в нерешительности. Направил на меня метательное устройство, запоздало приготовившись стрелять.
   Поздно! Я уже внутри! В три прыжка заскочил внутрь подъезда и тотчас услышал за спиной грохот захлопнувшейся двери.
   Двери?!!
   Я обернулся и застыл, не веря своим глазам. Откуда она взялась? Еще мгновение назад ее не было! Дверь появилась, словно из воздуха. Металлическая, прочная, разве что слегка разъеденная коррозией. Она плотно сидела в дверном проеме, будто влитая.
   Я стоял и таращился на нее, ничего не понимая, как вдруг за спиной раздался отчетливый стон. Я аж подпрыгнул, словно мне шилом в задницу ткнули, обернулся, вскидывая автомат, и похолодел. Сжимающие оружие руки затряслись мелкой дрожью от открывшегося зрелища...
   Пустой, как я посчитал вначале, подъезд, оказался заполнен людьми. Хотя нет. Не людьми. Уродами. Мутантами всех мастей, лишь отдаленно похожими на людей. У одного на безволосом черепе торчал костяной гребень, а губы переродились в некое подобие хобота. У другого кожа была изъедена язвами и нарывами так, что живого места не оставалось. А ближайший ко мне вообще походил на чудище. На его голове вместо волос шевелились короткие толстые мерзкие отростки, похожие на сытых земляных червей.
   Но самым страшным оказалось не это...
   Я впился взглядом в мутанта. Он стоял ко мне спиной на коленях возле лестницы в странной, раскоряченной позе. Одно колено находилось на полу, а второе ступенькой выше.
   Впрочем, "стоял" не совсем верное слово...
   Сначала я решил, что у этого мутанта ниже колена вообще нет ног - остались одни обрубки. А потом, присмотревшись, понял: ноги у него есть. Только они погрузились в пол. Словно уродец стоял не на твердом бетоне, а посреди болотистой трясины. И она успела затянуть его в себя по колено. Или конечности мутанта залили жидким цементом, и заставили стоять, пока он не затвердел.
   Впрочем, судя по позе, уродец явно предпринимал попытки вырваться - сумел выдернуть одну ногу и сделал шаг на лестницу. Но твердые с виду ступени оказались точно такой же коварной ловушкой-трясиной, как и пол.
   Перила тоже были им под стать. Внешне они выглядели самыми обычными и неопасными - широкие, деревянные, с облупившейся краской, царапинами и зазубринами. Видно, уродец с червями-отростками вместо волос ухватился за них, надеясь вытащить свои ноги из бетонного капкана. Но твердость дерева оказалась обманчивой. Кисти рук мутанта погрузились в перила, вросли в них.
   Теперь бедолага не мог выдернуть ни рук, ни ног. Вероятно, в панике он дергался так, что сломал оба запястья - белые кости торчали сквозь окровавленную кожу и мясо. А еще на запястьях отчетливо виднелись следы укусов. Кажется, мутант пытался отгрызть себе руки, чтобы освободиться из страшного плена.
   Все это происходило как минимум день назад, потому что сейчас уродец уже не трепыхался, видно обессилев от жажды и кровопотери, и теперь мог только глухо стонать.
   Остальные мутанты выглядели еще более жалко. Некоторых затянуло в страшную бетонную трясину по пояс, а то и по шею. Я увидел торчащую из ступеньки башку и рядом с ней шестипалую кисть. Казалось, часть руки и голову отрезали и положили на лестницу. Но нет. На самом деле пальцы еще шевелились, глаза моргали, а уродливый рот пытался закричать. Вероятно, голова и рука по-прежнему крепко сидели на туловище, только оно погрузилось в недра чудовищного окаменевшего капкана.
   Я машинально переступил с ноги на ногу, словно проверяя пол на твердость. Крепкий. Бетон как бетон. Даже землей не присыпан. Разве что покрыт слоем вековой пыли, вон в ней какие следы остаются. Часть из них явно принадлежала пришедшим сюда до меня мутантам. Похоже, они решили устроить в этом доме привал. Зашли, не опасаясь подвоха, и вляпались. Но во что?! Почему они начали погружаться, как в трясину, в самый обычный твердый бетонный пол?!
   ...Измученное лицо мутанта с червями вместо волос повернулось ко мне. Искусанные в кровь губы шевельнулись:
   - Помоги... Убей...
   Мой палец лег на спусковой крючок. Надо прекратить его мучения. Но выстрелить я так и не успел.
   Внезапно на верхние ступеньки лестницы упал широкий луч - будто этажом выше в окошко заглянуло солнышко. Мягкий ласковый столб света. Он падал под углом так, что в нем были видны висящие в воздухе пылинки.
   Едва завидев свет, мутант с отростками на голове весь задрожал. Его прямо-таки заколдобило от ужаса.
   - Беги... - захрипел он перекошенным ртом. - Беги!..
   Я тоже машинально посмотрел на столб света. Он потихоньку скользил вниз по ступенькам и выглядел таким теплым и мягким, что бежать от него не хотелось. Наоборот, появилось желание подставить ему свое лицо, нежиться в мягких лучах, наслаждаться теплом и покоем.
   - Добей меня и беги!.. - зашелся истошным криком мутант. - Стреляй!..
   Я нажал на спусковой крючок. Пули прострочили уродцу грудь. Он дернулся в последний раз и затих.
   А солнечный луч, тем временем, добрался до торчащей из ступеньки головы. И тотчас она начала погружаться в каменный пол, словно бетон внезапно стал жидким. Голова дергалась, рот пытался что-то кричать, пока не исчез внутри ступеньки. Теперь наружу торчали лишь нос и глаза мутанта. Он явно задыхался - раздувал ноздри, дико вращал зенками, пока, наконец, они не закатились. Не знаю уж, умер бедолага или всего лишь сознание потерял.
   А луч скользил дальше. И там, где он проходил, каменная трясина словно просыпалась, затягивая в себя свои жертвы.
   Столб убийственного света медленно приближался ко мне.
   Я попятился, уперся плечом в дверь. Ухватился за железную ручку, намереваясь открыть створку. Уж лучше вернусь обратно к Чинуку, чем сдохну здесь - медленно и страшно, как эти бедолаги.
   Я рванул на себя дверь. Не тут-то было. То ли ее заклинило, то ли снаружи закрыли на засов. Как бы там ни было, бетонное болото не собиралось так просто отпускать очередную жертву.
   Луч света приближался. Я уже чувствовал его предательски ласковую, манящую, но такую убийственную теплоту.
   Бежать некуда. По лестнице не пройти, а на первом этаже в подъезде окон нет. Выход один - через дверь. Но она заперта наглухо.
   Я взвыл и со всей силы ударил плечом в металлическую створку. Бесполезно.
   Луч света накрыл меня с головой. И тотчас прочный до того бетонный пол начал медленно, но неумолимо проседать под моими ногами.
   Я зарычал, как загнанный зверь, и выпустил длинную бестолковую очередь в потолок...
  
   Несколькими днями ранее,
   Кремль, полдень
  
   - Просыпайся скорее, соня-засоня! Все самое интересное проспишь! - кулак Кирилла со всего маху врезался мне в плечо.
   - Ты чего, дурак что ли? - укорил я брата, сел, потирая ушибленное место, и посмотрел в узкое оконце-бойницу. Светло. Кажется, день в разгаре. - Времени сколько? Полуденные склянки уже пробили?
   - Что?.. Да причем тут склянки! - Кирилл возбужденно бегал по келье, которая служила нам домом.
   Мы жили тут втроем. Три брата. Я старший, мне двадцать в прошлую седмицу стукнуло. Кирилл - средний, на год младше меня. А Егор - малой еще, сорванец восьми годов от роду.
   Наша матушка умерла пять лет назад от гнилой воды, а батя погиб в прошлом году, в разведрейде. Он дружинником был, и мы с братьями по его стопам пошли. У нас вообще в роду все по мужской линии - воины.
   Я машинально оглядел келью. Егорки дома не было. Оно и понятно. Он уже год как в Малой дружине юнаков. Учится воинскому делу постреленок. В Кремле с этим строго. Просто так, брюхом кверху по лавкам лежать не дадут. Каждому занятие найдется. Если ты малолетка - учись, подрастай, набирайся сил и знаний. Если взрослый, то либо в дружину иди, сражайся, не жалея себя, либо трудись мастеровым на благо Кремля. Работы непочатый край. Рук не хватает...
   Вялые мысли плавно перетекли в дрему...
   - Богдан! - крепкие лапы брата встряхнули меня за грудки. - Ты опять дрыхнешь, что ли?
   - Да чего случилось-то? Пожар? Нападение? Так вроде в набат не бьют.
   Я отпихнул Кирилла, встал с лавки и отошел к двери, к ведру с водой. Зачерпнул ковшиком, отпил. Часть воды пролилась мимо, побежала по подбородку на шею и грудь, помогая взбодриться.
   Плеснув воды в лицо, помотал головой. Спать по-прежнему хотелось зверски. Оно и понятно. Ночь я провел в дозоре на кремлевской башне.
   Вообще-то, обычно дружинников в караул на стены не отряжают. На посту стоять - обязанность стрельцов. А наше дело - рейды, да ближняя разведка в окресностях крепости. Но сейчас положение особое. Со дня битвы за Кремль еще и двух дней не прошло.
   Атаковали нас мутанты всех мастей. Много кремлевцев в том сражении полегло: и дружинников, и стрельцов, и ополченцев из мастеровых. Тем, кто выжил, теперь за троих приходится вкалывать.
   Поутру, едва сменившись, я заскочил к кузнецам - забрать кольчугу из ремонта. Проторчал в кузне неожиданно долго. Смотрел, как старшина мастеровых Первак прилаживал клинок к древку. Я поначалу удивился: для копья коротковато, всего два локтя длиной. А потом понял, что получилась короткая глефа - нечто среднее между мечом и копьем. Удобная штука, ею и резать, и колоть. Опять же можно издалека бить, противника близко не подпускать.
   Я, как увидел, сразу загорелся. Пока уговаривал Первака эту глефу мне отдать, время незаметно и пролетело. До дома добрался почти перед полуднем, только лег спать, а тут Кирилл. Кстати, мы с ним из одного десятка, и он тоже сегодня нес караульную службу на крепостной стене, но сна у него ни в одном глазу...
   - Кир, в чем дело? - взбудораженное состояние брата внезапно передалось и мне, вселяя тревогу и окончательно прогоняя дрему.
   - Чужак пришел! Один! Наши все на площади собрались... Князя ждут, а я вот за тобой кинулся... - скороговоркой пояснил брат и первым выскочил из кельи.
   Я за ним, пытаясь осмыслить происходящее. Чужаки к нам не приходили уже давненько. По крайней мере, за те двадцать лет, что я живу на свете, ни один не переступал границ Кремля. Поговаривали даже, что во всей Москве из настоящих людей в живых остались только мы, кремлевцы...
   Отгремевшая двести лет назад война не зря получила название Последней. Велась она не на жизнь, а на смерть. Противоборствующие стороны выплеснули друг на друга весь свой арсенал: ядерный, химический, биологический, электромагнитный и еще черт знает какой. Большая часть Земли оказалась абсолютно непригодной для жизни. Но и тогда вояки не успокоились - ввели на уцелевшие вражьи территории армии боевых тактических биороботов для контрольной зачистки. И зачистка произошла. Глобальная, повсеместная. Люди в итоге зачистили сами себя.
   Немногие сумели уцелеть в адской мясорубке Последней войны. Долгие годы выжившим пришлось не вылезать из убежищ, носить противорадиационные костюмы. И только недавно нужда в такой защите отпала. Радиационный фон пришел в норму. Зато расплодились странные поля неведомых излучений, которые в просторечье нарекли Полями Смерти.
   Часть людей укрылась в Кремле. Он уцелел в Последнюю Войну, охраняемый мощным ракетным щитом, и за двести последующих лет превратился в город-крепость - последний оплот человечества.
   Нам - потомкам тех, кто пережил Последнюю войну, достался в наследство чудовищный мир.
   Изувеченная природа так и не смогла восстановиться в первоначальном виде. Большинство животных мутировали. Появились крысособаки, котяхи, рукокрылы. Деревья тоже изменились до неузнаваемости. На картинках в школе нам показывали разные сосны, клены и тополя. Красиво. Говорят, под тем кленом можно было запросто развалиться на травке и уснуть в тиши да прохладе. Хотя лично мне в такие сказки что-то верится с трудом. Если сейчас под деревом уснешь - не проснешься. Недаром и название у большинства нынешних - деревья-зомби. Их любимое занятие - сосать горячую кровь.
   Впрочем, деревья и животные - это не самое страшное. С ними мы научились худо-бедно сосуществовать. Даже приспособили кое-что для своих нужд.
   Гораздо страшнее разумные твари. Мутанты. Бывшие люди, изувеченные радиацией, кислотными дождями и неведомыми излучениями. Но таким тварям в Кремле не место. Вряд ли чужак из их числа.
   - Кирюха, так кто он такой? Откуда взялся?
   - Вроде как вест, - не сбавляя шага, ответил брат.
   - Ого!
   Помню, в школе был у нас курс послевоенной истории, и там среди прочего рассказывали про вестов.
   Вестами назвали потомков всех иноземцев, которые оказались на территории Москвы во время Последней Войны. Вроде как эти чужаки укрылись в месте под названием Бункер. Там они сумели пережить кровавый кошмар военных действий и еще более страшный послевоенный период болезней, голода и разрухи.
   Когда уровень радиации снизился, и люди смогли вылезать из убежищ без защитных костюмов, весты частенько пересекались с кремлевцами на узких улочках Москвы. Не всегда расходились мирно. Случалось и воевали. Ведь весты - потомки не только жителей нейтральных государств, но и стран-захватчиков, тех самых, что двинули свои армии на нашу землю.
   Но последняя такая стычка с вестами произошла лет пятьдесят назад. С тех пор их никто не видел. И вот теперь один из них появился вновь...
   Мы с Кирюхой добрались до битком забитой народом площади. Кажется, тут собрались все обитатели крепости поголовно: и стар, и млад. Еще бы! Такое событие!
   Люди стояли плотно, толкая друг друга, привстав на цыпочки, пытаясь рассмотреть, что творится в центре площади.
   - Богдан, надо протиснуться ближе, а то ни хрена не видать, - азартно шепнул мне Кирилл.
   - Сейчас сделаем.
   Я решительно двинулся вперед, раздвигая плечами толпу, словно рассекающий пласты земли плуг. Народ вокруг шумел, возмущался, но расступался. Мы ведь с Кирюхой парни не слабые. Как говорится, поперек себя шире. Впрочем, как и все дружинники. Мастеровые супротив нас похлипче будут. Вот и уступали дорогу люди, не желая связываться. Лишь одна молодуха проявила строптивость - раскорячилась передо мной, руки в боки уперла. Мол, не станешь же ты толкать женщину?
   Я и не стал. По-простому ухватил ее за бока, поднял и переставил в сторону. Она завизжала и треснула меня по спине кулаком. Я улыбнулся. Вот и ладно. Стало быть, в расчете.
   Мы протиснулись в первые ряды. Теперь стало видно и слышно все происходящее на площади. А посмотреть было на что. Вернее, на кого...
   Кремлевский князь в окружении телохранителей величественно восседал в массивном кресле, которое разместили прямо на камнях мостовой. А перед ним стоял странный незнакомец. Не знаю, как сказать... Весь какой-то непривычно светлый, что ли. Длинные, белесые, заплетенные в многочисленные косички волосы. Голубые, льдистые глаза. Бледная, испещренная морщинами кожа. Морщины не от возраста - от непосильных забот. Видно, не щадила жизнь парня: молола-перемалывала, да зубы обломала.
   Сомнений нет, этот самый вест - тертый калач. И воин явно не из последних, раз умудрился в одиночку в Кремль прийти. Хотя, может, он не один. Может, остальные за кремлевскими стенами остались.
   Я испытал смешанные чувства. С одной стороны, вест - потомок наших врагов, тех самых захватчиков, что развязали кровавую бойню и превратили цветущий мир в могильный склеп. С другой стороны, стоящий перед князем чужак был воином - это чувствовалось сразу - и потому не мог не вызывать у меня уважения...
   Мы с Кириллом пропустили начало разговора пришельца с князем, и не понимали о чем речь. А еще вызывало удивление, почему рядом с князем стоит какой-то семинарист. Пришлось расспросить окружающих.
   - Вест этот помощи пришел просить. Говорит, все ихние воины полегли. Вроде как Поле Смерти сожрало, - торопливо пояснил нам один из мастеровых. - Остались только вестовы бабы да дети-малолетки. Но и их вот-вот Поле сожрет.
   - И чего? От нас-то что вестам надобно? - уточнил Кирилл.
   - Вроде просит дружину с ним послать, чтоб уцелевших из Поля вывести да в Кремль привести.
   - А князь, стало быть, не пущает, - добавила одна из женщин.
   - А семинарист чего там трется? - спросил я, кивая на молодого паренька в черном.
   - Это Борислав. Его еще Книжником кличут. Он, вроде как, с вестом просится.
   - Зачем? - вытаращился Кирилл.
   - Вестовых баб спасать. Заместо дружины идти хочет, - пожал плечами кузнец.
   - Этот дохляк заместо дружины? - брат громко заржал.
   На него тут же зацыкали, мол, слушать мешаешь. А Книжник, тем временем, говорил:
   - Конечно, я не воин. Но могу стать глазами и ушами Кремля... Неизведанные территории... Нам нужны новые карты... Могут обнаружиться довоенные склады с припасами...
   - Верно! - закричал стоящий рядом с нами мастеровой. - Он дело говорит! Нужны Кремлю припасы!.. И дальняя разведка нужна! А то по окрестностям шарим, а что дальше в Москве делается, не ведаем. Сидим, как крысособаки в норе...
   Народ зашумел, поддерживая Книжника.
   - На том и порешим, - кивнул князь и посмотрел на веста: - Дружину с тобой не пошлю, а вот Книжка отдам. Готов ты принять от нас такую помощь?
   Мы с Кириллом зафыркали. Да и другие дружинники тоже засмеялись. Уж больно эта "помощь" походила на изощренную насмешку. Ну, чем может помочь семинарист-задохлик? Мне даже стало жалко веста - вместо помощи на шею обузу получил. А он ничем не выдал своих чувств. С каменным лицом поблагодарил князя. Тот кивнул и покинул площадь. Следом стал расходиться народ.
   - Богдан, Кирилл, вот вы где, - к нам подошел десятник Захар. - Собирайтесь. Сейчас выступаем.
   - Куда? - я встрепенулся и невольно посмотрел вслед уходящему весту.
   Может, князь все же повелел кроме Книжника отправить с чужаком и нескольких дружинников? Я бы пошел. Внутри что-то ёкнуло. Захотелось прикоснуться к неведомому. Увидеть своими глазами то, что до меня не видел никто. Наверное, именно это чувство и заставляло наших предков открывать новые земли, покорять неприступные вершины и летать в космос.
   Но десятник развеял мои надежды:
   - За металлом пойдем. Будем мастеровых сопровождать.
   Я разочарованно вздохнул. Ну что ж... Вместо новых земель и захватывающих приключений меня ждет очередная вылазка по окрестностям. Привычная, но опасная работа - хищников всяких, да мутантов вокруг Кремля хватает.
   - Собирайтесь, парни. Да не забудьте порох в арсенале получить, - напутствовал нас с Кириллом Захар.
   Мы дружно кивнули. Порох - это святое, как же можно про него забыть?
   Пороха в Кремле наперечет. К тому же он дымный - черный. Годится лишь для чугунных пушек и кремнёвого оружия: фузей да пистолей. А основным оружием остаются всякого рода мечи, копья, да боевые топоры. Вот к ним мы с малолетства приучены. Причем хорошие клинки частенько по наследству передаются.
   И у нас в семье такой меч есть - фамильный. "Фениксом" его нарекли. Как батя погиб, он ко мне перешел. А если со мной не дай Бог что, "Феникс" Кириллу достанется.
   Но кроме меча имеется у нас еще одна фамильная особенность...
   Все члены моей семьи по мужской линии умеют "видеть" металл - его внутреннюю структуру, так сказать. К примеру, нам достаточно одного взгляда на меч, чтобы понять, насколько он хорош. А то иной раз клинок внешне ладный, не придерешься, а внутри у него невидимые глазу трещины и раковины. Сражаться таким оружием, конечно, можно, только ненадежное оно - того и гляди, расколется прямо в бою, подведет своего владельца. Мы такой металл называем мертвым, гнилым.
   А клинок из живого металла, он и воюет вместе с хозяином. Может служить целую вечность. И в бою крепче и надежней его не сыскать.
   Наш фамильный "Феникс" как раз из таких - живой, живее некуда. Ковали его еще до войны из незнакомого нашим кузнецам сплава - вроде на основе титана с какими-то добавками. Легкий, невероятно прочный, смертоносный. Чудо - не меч.
   Я его, конечно, с собой в рейд взял. А еще новую глефу прихватил. И пистоль - куда ж без него.
   Собрались быстро. Фенакодусов, то бишь лошадей-мутантов, взнуздали, в седла сели, и за пределы Кремля двинулись.
  
   ХХХ
  
   Вскоре красная стена крепости осталась позади. Миновав развалины ГУМА, наш небольшой обоз, состоящий из трех мастеровых и восьми дружинников, выехал по Ильинке на Биржевую площадь.
   Впрочем, теперь от площади осталось одно название. Вернее, названия сохранились лишь в памяти людей, которые, удобства ради, оставили улицам и площадям старые имена.
   Сам город во времена Последней войны превратился в руины, которые быстро освоила пышная и зачастую хищная растительность.
   Хотя за весь город не скажу - что творится там, вдали от Кремля, один Данила знает. Кроме него никто из наших, кремлевских, еще не забирался так далеко. Точнее ходили-то многие, но вот живыми не возвращались. Кроме Данилы. Он, кстати, не простой дружинник, как я, а прославленный разведчик, боярского звания удостоенный...
   В окрестностях Кремля от улиц давным-давно остались лишь тропинки среди руин и завалов, поросших безобидным вьюном да хищной лебедой.
   Вышли на Биржевую. Здесь, как и возле развалин ГУМа, каждая свободная от каменных обломков и дикой растительности площадка несла на себе печать недавнего присутствия разумных мутантов-людоедов, тех самых, что не так давно осаждали Кремль. Повсюду виднелись обглоданные кости, кучки дерьма, погасшие кострища.
   - Пусто здесь. Гнилое место. Только время понапрасну терять, - разворчался старшина мастеровых Первак.
   Сварливый по жизни сорокалетний мужик, он имел по общему признанию золотые руки. Оружейник от Бога, Первак мог, что называется, из дерьма конфетку сделать - отковать из металлического хлама такой меч, что иного булатного будет стоить.
   - Захар, пустышку тянем, - продолжал ныть Первак. - Зря сюда пришли. Тут ни дохлых био, ни арматуры.
   Насчет последнего оно и понятно. Так близко от Кремля уже самое лучшее наши же, кремлевцы, и собрали. Да и мутанты-людоеды постарались. Им для дубин да копий тоже металлические штыри нужны.
   - Надо двигаться дальше, - решил Захар. - По Ильинке пойдем. Там завалов поменьше и заросли не такие густые.
   - Погодите. Гляньте, - Кирилл усмотрел что-то в узком каменном ущелье, некогда бывшем Старопанским переулком: - Никак биоробот. Дохлый.
   Я присмотрелся. Подтвердил:
   - Он, родимый.
   - Вот это добыча! - обрадовался Первак, разворачивая своего фенакодуса.
   - Обожди, - остановил мастерового Захар. - Не лезь поперек батьки в пекло. Может, этот био не мертвый, а прикидывается.
   - Да ты чего слепой? Видно же - дохляк, - попытался спорить Первак, но Захар осадил:
   - Ты в своей оружейке командовать будешь. А тут твое место второе, даром что тебя Перваком кличут. Этого био проверить надо. Кирилл, Богдан, гляньте там, что да как...
   Мы дали посыл фенакодусам и осторожно въехали в проулок.
   Мой Сивка повел ушами и втянул воздух чуткими ноздрями. Издал звук - то ли всхрапнул, то ли зарычал. Нервничает, коняга. Меня тоже охватило напряжение. Будто чужой взгляд по спине скользнул. Я оглянулся. Никого. И все ж таки неуютно как-то. Маетно.
   Переулок узкий - втроем едва разъедешься, к тому же изрядно замусоренный битыми кирпичами и обломками бетона. По обеим сторонам тянутся чудом уцелевшие стены домов, высотой примерно в три-четыре этажа. Во время Последней войны люди оборонялись от пехоты захватчиков и их биороботов, превращая дома в крепости - окна и дверные проемы на нижних этажах закладывали кирпичами и бетонными блоками. Вместо балконов из стен торчали балки и куски перекрытий. Их обильно покрывали гирлянды рыжего мха.
   Этот самый мох - штука опасная. Стоит дотронуться до него, и конец. Начинается все с усталости. Кажется, будто тренировался целый день с дядькой Силом. Он, конечно, воин знатный. Никто в Кремле лучше него не владеет искусством боя на ножах да мечах, но на тренировках дружинников не жалеет - гоняет до кровавого пота и звезд из глаз.
   К чему это я Сила вспомнил? Ах, да, усталость... Навалилась как-то вдруг... Броня враз потяжелела, а в глефе и мече, как минимум, пуд прибавился.
   - Кирилл, чуешь? - окликнул я брата.
   Он понял, кивнул:
   - Слабость. И у тебя, да? Думаешь, рыжий мох влияет?
   Я прикинул расстояние:
   - Вроде далековато для него. Хотя, может, конечно. Вон как разросся... И чего только жрет здесь, гад, интересно?..
   Рыжий мох - хищник. Он высасывает из обессилевшей жертвы все соки получше любого дерева-вампира, и глазом не успеешь моргнуть. Но я ни разу не слыхал, чтобы мох внушал чувство усталости на расстоянии. Вроде как его надо сперва коснуться. Неужто тут у нас появилась новая разновидность? Ведь мутации-то все еще продолжаются. И у разумных полулюдей, и у зверей, и у растений...
   Мы с Кириллом двинулись дальше, в обход рыжей гирлянды свисающего с покореженных балок мха, вглядываясь в молчаливые мертвые дома.
   Мне показалось, что на верхнем этаже ближайшего здания шевельнулась тень. Я замер, всматриваясь, вслушиваясь и даже принюхиваясь.
   Нет. Ничего. Наверное, ветер взметнул кирпичное крошево и древнюю пыль.
   Мой Сивка продолжал волноваться. Да и фенакодус Кирилла то и дело издавал тихое предупреждающее рычание.
   - Крысособак чует, - предположил Кирилл, успокаивающим жестом похлопывая коня-мутанта по бурой, словно спекшаяся кровь, жесткой шкуре. - Проголодался, небось. Жрать хочет.
   Фенакодусы, как и большинство животных-мутантов нового мира, питались мясом. Лучше свежим и с кровью. Мой Сивка, к примеру, больше всего на свете любил ящериц, а конь Кирилла, похоже, предпочитал крысособак.
   Но если здесь в развалинах и есть крысособаки, они нам сейчас не опасны. Эти хищники не станут нападать на большой отряд, предпочитая добычу послабее.
   А вот и био. Лежит почти точно посреди длинного и узкого переулка. Похож на раздавленного паука. Не самая мощная разновидность биороботов. Есть среди них твари и поопаснее. Тот же Чинук, к примеру. Хотя все они используют в качестве пищи, или правильнее говорить топлива, органические останки, например, трупы животных или людей...
   По виду "паук" и вправду мертв. Так не притворишься. Да и мозгов у этой модели на подобную хитрость не хватит.
   - Ну, что? Вроде чисто? - Кирилл постучал мечом по покалеченной, вывернутой из сустава "паучьей" лапе био. - Зовем наших?
   Я помедлил. Чем-то не нравился мне этот переулок. И пустые молчаливые дома. И мертвый био. И волнение фенакодусов. И усталость эта непонятная...
   "Надо бы пройтись по крышам, сверху поглядеть, - промелькнула мысль, но она тут же сменилась другой: - На крышу здесь не вылезти, заколочено все. Разве что с противоположной стороны переулка... Да смысла не имеет. Тут безопасно. Совершенно безопасно".
   На меня вдруг снизошло спокойствие - полное, абсолютное. Словно у себя в келье в Кремле сидишь. "Бояться нечего. Опасности нет", - стучала в мозгу мысль. Повинуясь ей, я отбросил сомнения и колебания.
   - Давай, Кирюха, зовем сюда наших. Только надо предупредить их насчет мха.
   Вскоре мастеровые уже трудились, разбирая "паука". Трофеи складывали на телегу, запряженную тягловым туром.
   Захар расставил посты. Мефодий и Федул остались в самом начале Старопанского присматривать за выходом на Биржевую площадь. Нас с Кириллом десятник решил поставить на другом конце переулка, там, где он пересекается с Большим Черкасским.
   Мы только и успели развернуть коней, как за спиной загрохотало. В воздух взметнулись тучи каменного крошева и битого кирпича. Раздались крики. Я так и не понял, кто кричал. Наверное, Федул. Или Мефодий. Как раз им на головы и пришелся основной удар от рухнувших стен.
   Сквозь облако медленно оседающей пыли я разглядел под обломками кирпичей и кусков бетона лапу фенакодуса. Федула лошадка, не иначе. Лапа слабо дернулась в конвульсии и замерла. Отмучилась, сердешная. О том, что там, под завалом, кроме фенакодусов погребены и Федул с Мефодием, думать не хотелось. Да и некогда было.
   Завал перегородил нам путь назад. А в проломах зданий на верхних этажах прямо над нами появились огромные, ростом в добрую сажень, кряжистые обезьяноподобные фигуры. В древних книгах так изображали первобытных людей. Мы, кремлевцы, прозвали их "нео", сокращенно от неандертальцев, хотя сами себя они самонадеянно величают Новыми Людьми. На самом деле никакие они не люди. Мутанты. Враги. Сильные, злобные и агрессивные твари. Человечиной питаются. Нас, кремлевцев, ненавидят лютой ненавистью. Потому и осаждали не так давно нашу крепость. Думали, падет Кремль, да зубы обломали. Отогнали мы их от красных стен. А они, твари недобитые, затаились в окресных руинах и поджидали нас. Знали ведь, хитрожопые, что рано или поздно мы за металлом пойдем. И приготовили ловушку.
   Небось, мертвый био не по своей воле посреди проулка оказался - притащили его сюда мутанты в уверенности, что мимо такого сокровища кремлевцы уж точно не пройдут. Да и стены позади нас, видать, не сами обвалились. Помогли им.
   Так вот, что за тень я видел наверху - спрятавшегося нео!
   Ну, как тут не материться! Ведь заподозрил же я неладное, но потом, словно дурмана надышался - осторожность потерял. Странно, не похоже на меня...
   Как бы там ни было, нео могут быть довольны - добыча попалась-таки в западню. Человекоподобные мутанты на стенах ликующе взревели и принялись забрасывать нас кирпичами, массивными булыжниками, бревнами и копьями из арматурных прутов. Нам на головы обрушился настоящий град. К счастью, били мутанты не прицельно, заменяя точность бросков количеством снарядов. Не иначе заготовили их заранее тварюги.
   Увесистый кирпич ударил меня по плечу. Хорошо хоть лишь краем задел, соскользнул вниз по броне. Досталось и Сивке - обломок бетона с торчащим ржавым швеллером пропорол ему круп. Фенакодус взвился на дыбы, едва не выкинув меня из седла, и попытался рвануть прямиком на завал, не разбирая пути. Мне с трудом удалось его обуздать. Через завал не проскачешь. Одно неверное движение и под тобой начнется настоящий оползень. Только ноги коню зря переломаешь, а то и шею второпях свернешь. Да и вообще, как говорит наш десятник Захар: "Торопыги погибают первыми". Правда, он тут же добавляет: "А медлительные вторыми. Скорость - нужна, а поспешность - вредна".
   Кстати, сам Захар на атаку нео среагировал первым. Его фенакодус пострадал больше моего Сивки от кирпичного обстрела - ему перебило задние ноги. Десятник спешился. Покалеченного коня-мутанта пришлось бросить на произвол судьбы. А Захар спрятался за выступ стены, выцеливая нео из пистоля.
   Откашливаясь и отплевываясь от попавшей в рот пыли, я последовал его примеру - взял на изготовку пистоль и втиснулся вместе с Сивкой в какую-то щель между стеной здания и бетонными остатками рухнувшего балкона. Огляделся по сторонам.
   Наша телега так и осталась стоять посреди проулка неподалеку от мертвого био. Запряженному в нее тягловому туру почти сразу каменным градом перебило хребет и размозжило голову. Бык рухнул замертво, сломав оглоблю.
   Стоящему рядом старшине мастеровых Перваку булыжником попало по шлему. Он грохнулся на землю прямо возле павшего тура, но сознания не потерял. И ловкости не утратил. Напротив, страх придал ему сил: мужик шустро заполз под телегу. Не самое мудрое решение - особо крупный кусок бетона способен пробить днище и покалечить мастерового. Но все равно это лучше, чем торчать посреди переулка.
   Дружинник Гаврила погиб - ему проломило голову снарядом из нескольких сцементированных в единый фрагмент кирпичей. Даже шлем не помог. От чудовищного удара он вмялся внутрь черепа. Теперь там, где раньше был нос Гаврилы, оказался покореженный кусок металла, из-под которого вытекала кровавая каша.
   Кирилл, Стоян и Трефил вроде не пострадали, отделались ссадинами и ушибами. Фенакодус Кирилла уцелел, а лошадок Стояна и Трефила накрыло каменным обстрелом. Оба дружинника соскочили с седел и попрятались под остатками древнего козырька.
   Фенакодусу Трефила повезло - он сдох сразу, а коня Стояна изрядно покалечило. Толстенное бревно размозжило ему задние конечности и часть спины. И все же бедолага пытался подняться, скреб передними лапами землю, жалобно повизгивал и косил налитыми кровью глазами на Стояна: дескать, хозяин, помоги, не бросай!
   Дружинник перехватил взгляд своего коня и изменился в лице. Конечно, у фенакодусов, как и у всех мутантов, хорошая регенерация, но с такими увечьями даже она не справится. Разве что продлит мучения животного на день-другой.
   - Добить? - сочувственно спросил стоящий рядом Трефил.
   - Я сам! - Стоян стиснул зубы и принялся судорожно заряжать самострел. Прицелился в своего коня...
   Щелчка рейки и визга тетивы я не услышал за грохотом продолжающих сыпаться сверху импровизированных снарядов, но по тому, как затих фенокодус, понял - дружинник не промахнулся. Арбалетный болт избавил его четвероного друга от мучений.
   Стоян перезарядил самострел и поймал в прицел нео, который появился на третьем этаже в пустом оконном проеме. Выстрелил, но промахнулся - мутант успел нырнуть за стену, уходя с линии огня.
   Трефил тоже попытался вскинуть арбалет, но правая рука его почти не слушалась - нео успели достать сверху кирпичом.
   - Похоже, не стрелок я сегодня, - Трефил вымученно улыбнулся и протянул свой подсумок с болтами Стояну. - На. Тебе сподручнее будет.
   Видно и впрямь травма серьезная, если он передал весь боезапас другому. Конечно, зарядиться можно и одной рукой, но чтобы прицельно стрелять из арбалета, понадобятся обе.
   Я знал, что самолюбивому Трефилу признаваться в своей немочи хуже смерти. Для него арбалет,- как для меня меч. Стрелок от бога, однажды он стрелял на спор по веткам. Причем стрельба велась не просто так, а по памяти, вслепую, с повязкой на глазах. Трефил ни разу не промазал, хотя наши ребята у него над ухом и вопили, и громко свистели, короче, отвлекали по-всякому. Но он не дрогнул, будто оглох на время, и все цели, одну за другой, поразил.
   А вот пистоли Трефил на дух не переносит. Что ни выстрел - мажет. Каждому свое...
   В отличие от него Кирилл как раз предпочитал огнестрельное оружие. Он последовал примеру Захара и принялся стрелять в нео из пистоля.
   Не знаю как Кирилл, а десятник в одного вражину точно попал - сверху упало огромное уродливое тело и плюхнулось на землю в двух шагах от телеги.
   Мастеровой Первак, который по-прежнему прятался под ее днищем, вскрикнул от неожиданности. А может, просто нам знак подал: мол, тут я, живой.
   В отличие от Первака, второму мастеровому пришлось худо. В первые мгновения боя его накрыло здоровым куском бетона с торчащим арматурным прутом. Этим самым прутом мужика прошило насквозь, будто пикой, даже кольчуга не помогла. Хотя такой мощный удар и тяжелые латы не выдержат.
   Третьему мастеровому, вернее пятнадцатилетнему подмастерью Глебу, перешибло ноги. Он лежал на земле почти в середине проулка и глухо стонал. Понятно, что встать без посторонней помощи парнишка уже не сможет. Даже отползти в укрытие не получится. Так и будет лежать под вражескими ударами, пока очередной кирпич или бревно не размозжит ему голову.
   Я спешился, велел Сивке стоять на месте и ждать, крикнул товарищам:
   - Прикройте меня! - а сам рванул через проулок к покалеченному подмастерью.
   Нео на стенах увидели бегущую мишень, обрадовано взревели и усилили обстрел. Теперь они выцеливали именно меня.
   Я бежал к Глебу зигзагом, лишь чудом увертываясь от падающих снарядов.
   Удар! Брошенный неприятелем кусок проржавевшей балки плюхнулся прямо передо мной - я еле успел затормозить. И тут же был вынужден сделать огромный прыжок в сторону - арматурная заточка врезалась в землю в том месте, где я только что стоял.
   Занятые охотой за мной нео потеряли бдительность, превратившись в прекрасные мишени. И поплатились за это. Кирилл и Захар выстрелили почти одновременно, а спустя мгновение взвизгнул спущенной тетивой арбалет Стояна.
   В яблочко!
   Один из врагов перевесился кулем через пролом, да так и остался висеть мертвой тушей. А другой рухнул вниз, чуть в стороне от меня. И хотя он продолжал шевелиться, пытаясь подняться, опасности этот нео уже не представлял. Горлом у него шла кровь, а судорожные движения лап больше походили на предсмертную агонию.
   Благодаря огневой поддержке товарищей, я смог без помех добраться до Глеба.
   При виде меня он коротко всхлипнул:
   - Дан... Больно...
   Его ноги были придавлены обломком бетонной плиты.
   - Держись, Глеб...
   Я попытался приподнять плиту. Тяжелая зараза! Мне показалось, что мышцы вот-вот порвутся от усилий.
   Рядом с нами ударил в землю кирпичный снаряд. Не долетел всего каких-то двух шагов - спасибо Стояну. Его арбалетный болт впился в плечо нео, как раз во время замаха, и потому сила броска оказалась недостаточной. Мутант заревел от разочарования и быстро нырнул в укрытие, пытаясь вытащить засевший в теле железный "гвоздь".
   Зато другой вражина проявил поистине обезьянью ловкость. Он метнул заточенный арматурный прут и спрятался прежде, чем наши стрелки успели открыть огонь. Тяжелая заточка ударилась в плиту. Чуть-чуть правее, и она пробила бы мне грудь. А так удар выбил плиту у меня из рук. Она упала на многострадальные ноги Глеба.
   Он зашелся криком, простонал:
   - Дан... уходи... Погибнем оба...
   - Заткнись! - я вновь схватился за плиту.
   Медленно, нехотя, но она все-таки сдвинулась с места. Невероятным усилием мне удалось откинуть ее в сторону. Всё. Глеб свободен.
   - Ничего, друг... Держись... - я подхватил его на руки, перекинув через плечо, как мешок с репой, и рысцой бросился к ближайшей стене, бормоча первое, что приходило в голову, желая хоть чуть-чуть приободрить парнишку: - Все будет хорошо, вот увидишь... Лекари тебя подлатают... Поставят на ноги... Станешь с девчонками по воскресеньям отплясывать... Хочешь с девчонками-то? А?..
   Он промолчал. То ли сознание потерял, то ли просто не расслышал.
   Нам оставалось каких-то пару шагов до спасительной стены, когда сверху надвинулась стремительная тень.
   - Дан!.. Бревно-о-о!.. - услышал я дикий вопль Стояна и попытался отшатнуться в сторону. Но с парнишкой через плечо это оказалось не так-то просто.
   Я опоздал на долю мгновения...
   Меня качнуло вперед - брошенное нео бревно краем задело нас с Глебом. Я почувствовал мощный толчок сзади в плечо, но основной удар достался подмастерью. Он завопил так, что у меня зазвенело в ушах. Крик взлетел до немыслимой ноты и оборвался. Парнишка затих, обмякнув на моем плече безвольной куклой. Надеюсь, он все еще жив, только сознание потерял. Но проверять так ли это, пока некогда. Надо вначале спрятаться в укрытие.
   К счастью, осталось сделать последний шаг. Вот и стена. Правда, без козырька, но все же место поспокойнее, чем посреди переулка. Сюда камнем сверху попасть труднее.
   Тех нео, кто был с противоположной стороны, сняли Захар, Кирилл и Стоян. Остался еще пяток - в домах над нами. Но им, чтобы достать нас с мастеровым, надо перевешиваться через пролом и бросать кирпичи отвесно вниз.
   Ага, вот и харя одна клыкастая появилась - мутант перегнулся через край, выискивая нас с Глебом. Нео находился не прямо над нами, а в трех шагах левее, поэтому сразу цель не заметил. Я успел первым - влепил ему из пистоля тяжелую свинцовую пулю точно между глаз.
   Мутант обмяк на краю стены. А я стал поспешно перезаряжать оружие.
   Перевернул пистоль дульным срезом к себе. В отверстие ствола насыпал пороха, втиснул пулю и кусок войлока в качестве пыжа. Шомполом забил все это в ствол, утрамбовал покрепче. Затем открыл полку пистоля. Из сумки-пороховницы насыпал туда еще чуть-чуть пороха. Закрыл полку и взвел курок. Можно опять стрелять.
   Я осторожно выглянул из-за стены, выискивая цель. Заметил наверху темный силуэт с очередным куском сцементированных кирпичей в руках. Ну, давай, покажись. Высунься в пролом...
   Мутант словно послушался меня - на фоне неба появился заросший шерстью торс.
   Я нажал на спуск. Кремень громко ударил по терке, откидывая ее в сторону, открывая полку и одновременно высекая искру. Порох ярко вспыхнул, но огонь мгновенно увял, оставив после себя лишь небольшое дымное облачко отработанных пороховых газов. Пламя должно было проникнуть в затравочное отверстие, поджечь порох в стволе и отправить пулю в смертоносный полет к цели. Но этого не произошло - видно затравочное отверстие забилось после первого выстрела. Пуля осталась в стволе. Осечка. Порох на полке пистоля сгорел впустую.
   Мутант остался цел и невредим. Он быстро метнул кирпичи. Мимо. Нас с Глебом лишь пылью обдало.
   Вот за что не люблю пистоли. Из них стрелять - то еще искусство. Мало того, что кремнёвое оружие ненадежное, осечки часто дает, так еще и точность оставляет желать лучшего. Да и пороху нам всего ничего выдают. С собой у меня его было всего на десять зарядов.
   Хотя и для арбалетов болты в дефиците. В Кремле металл весь на пересчет. Правда, в отличие от пуль, арбалетные болты можно использовать многократно, надо только не полениться и не погнушаться после боя вырезать их из трупов.
   Как бы там ни было, стрелковое оружие свое дело сделало. Камнепад поредел. А потом и вовсе прекратился.
   Я склонился над Глебом. Без сознания, но жив. Повезло, что последнее бревно ему попало не по голове, а по руке - проехалось краем, мельком задело. Хотя перелом наверняка обеспечен. Но это мелочь по сравнению с тем, во что превратились ноги подмастерья. Выглядели они прямо скажем страшновато - мешанина из кровоточащего мяса, раздробленных костей и кусков изодранных штанов.
   М-да... Тут нужен настоящий лекарь, и как можно скорее. А я могу лишь ввести парнишке обезболивающее. Поврежденные конечности требуется зафиксировать в лубки. Эх, обработать бы раны шариками регенерона. Но чего нет, того нет.
   Регенерон - очень дефицитное лекарство. Его добывают из печени гигантского рукокрыла. Но чтобы завалить эту летающую тварюгу, требуется изрядно попотеть, а то и кровушкой своей заплатить. Так что регенерон поценнее пороха будет. Он весь у лекарей. Да еще иногда его выдают разведчикам в рейд. В нашей же группе, насколько мне известно, регенерона ни у кого нет.
   - Держись, Глебушка.
   Даже не знаю, довезем ли мы парнишку до Кремля живым...
   - Ну, что? - Кирилл вышел в переулок, настороженно осматривая верхние этажи. - Кажись, уделали мы тварюг.
   Нео и впрямь не подавали больше признаков жизни. Никак, свалили, осознав, что так просто нас не взять. С наскока не получилось, теперь не выйдет и подавно.
   - Уходим, - скомандовал Захар.
   Я коротко свистнул, подзывая своего Сивку. Рана на боку у него уже запеклась, и в целом выглядел мой коняга неплохо. Регенерация свое дело сделала. Людям бы такую! Вернее, у нас, у дружинников, способность к быстрому исцелению тоже есть. Послабее, чем у тех же фенакодусов или крысособак, но все-таки имеется. А вот у гражданского населения Кремля регенерация отсутствует. Хотя Глебу она сейчас ох как пригодилась бы...
   Кроме Сивки и коня Кирилла уцелели еще три фенакодуса. На одного мы посадили Первака. У него после удара кирпичом с головой непорядок произошел.
   - Кружится все, и блевать тянет, - пожаловался Первак.
   - Сотрясение, - прокомментировал Кирилл.
   Второго фенакодуса отдали Глебу. Сам он, конечно, ехать не сможет - с ним кто-то должен сидеть рядом и держать, а то свалится, как пить дать. Эту заботу Трефил взял на себя. Рука у него по-прежнему действовала плоховато, поэтому, как боец, он стал ущербным. Значит, именно ему в тылу ехать и за ранеными приглядывать.
   Последнего фенакодуса Захар себе забрал. Стоян, единственный, остался безлошадным.
   Мы споро двинулись вперед, к повороту на Большой Черкасский переулок. Там и до Ильинки недалеко. А по ней - обратно, к Кремлю.
   Но не успели проехать и половину Старопанского, как из-за поворота внезапно высыпала вооруженная толпа нео. Рыл пятьдесят, не меньше. У некоторых мутантов имелись доспехи - две широких толстых доски, на груди и спине, связанные между собой веревкой.
   Ага... Вторая половина засады. Так сказать, резервный полк.
   Видно, с десяток нео ждали добычу на стенах, чтобы устроить завал, а эти должны добивать уцелевших. Хитро придумали, твари. И как это у "неандертальцев" на такое мозгов-то хватило?..
   Враги сбились гурьбой поодаль от нас, не торопясь нападать, и принялись с удовольствием разглядывать попавшую в силки добычу, что-то глухо рыча друг другу. Может, решали, кого из нас съесть первым, а кого на ужин приберечь?..
   Мы придержали коней и стали разглядывать противника с не меньшим интересом, правда, отнюдь не гастрономического характера.
   - Здрасте, тварюги, давно не виделись, - скривился Кирилл. - Уж заскучали без вас.
   Нео было слишком много для нас пятерых - мастеровые не в счет. Или даже четверых - у Трефила по-прежнему болела рука. При малейшем движении он морщился и еле сдерживал стон.
   Приготовленная мутантами ловушка окончательно захлопнулась. За спиной завал, который перекрывает путь на Биржевую площадь. Через него не перебраться, тем более с раненым Глебом, да еще висящими на хвосте нео. Справа-слева не пройти - сплошные каменные стены, без окон и проломов. И вперед не пробиться - дорогу к Большому Черкасскому преграждает орда врагов. Воющая, оскалившаяся, смрадная. Ощетинившаяся колючими увесистыми дубинами и заточенными арматурными копьями.
   Да, похоже, деваться нам некуда. Попались...
   Это понимали и мы, и нео. Может, поэтому они не торопились атаковать. Глазели на нас, порыкивали с радостным превосходством, наслаждаясь нашей беспомощностью и своим триумфом. Как же, кремлевцев обхитрили! Есть от чего ликовать.
   - Смотрите, не обделайтесь от счастья, твари! - закричал им Кирилл.
   Нео ответили неразборчивыми выкриками и утробным издевательским смехом. Небось, тоже отпускали оскорбительные шуточки в наш адрес. Но их рычащее лопотание хрен поймешь. Впрочем, мы и не пытались. Не до того. Уверен, каждый из нас лихорадочно прокручивал в уме ситуацию, пытаясь найти выход из смертельной западни.
   Лично я видел только один плюс в окружающей нас каменной ловушке. Переулок узкий - только-только встать троим, чтобы не мешать друг другу в бою. Значит, мутанты не смогут навалиться всей гурьбой. Можно помахаться с противником на равных. По крайней мере, вначале. Но как только мы устанем, нас сомнут. Не сможем вчетвером пройти по трупам полусотни врагов. Такие чудеса только в сказках бывают.
   Неужто, всё? Видать, предстоит нам принять свой последний в жизни бой.
   Конечно, я знал, что рано или поздно такой момент непременно наступит. Никто не живет вечно, а дружинник очень редко умирает в своей постели.
   Егорку только жалко - один останется. Ладно, ничего, не пропадет. Вырастет, в дружину пойдет, и будет за нас с Кирюхой нео проклятых на куски рвать...
   Мои мысли скакали блохами, а глаза неотрывно следили за скалящимися нео. У, твари клыкастые! Пасти до ушей растянули. Предвкушают, как будут нас жрать. Ничего, подавятся. Кусок поперек горла встанет.
   Наш десятник обнажил парные мечи, готовясь к бою. Захар вообще воин знатный. Обоерукий. Одновременно двумя клинками работать может. Таких бойцов в кремлевской дружине по пальцам сосчитать. А щитом наш десятник не пользовался вовсе. Говорил со смехом: "Щит - он для защиты надобен. А я защищаться не умею. Только нападать"...
   - Захар, - внезапно торопливо заговорил старшина мастеровых Первак. - Можно попытаться уйти через завал. Есть у меня мыслишка, как расчистить в нем проход. Я когда под телегой лежал, хорошо все рассмотрел... Короче, это моя забота. А вы нео тут придержите, к завалу не подпускайте. Да и еще. Помощник мне нужен. Кто посильнее и посмышленее. Лучше всего Богдан.
   - Его не отдам. Он мне в бою понадобится, - отрезал Захар.
   Я аж сомлел от таких похвал. И Первак, и десятник скупы на них. А тут вдруг оба расщедрились. Оказывается, я и сильный, и смышленый, и в бою незаменим. А раньше Первак меня иначе, как "тупым обломом" не называл. И Захар все больше покрикивал: дескать, ты, Богдан, мечом машешь, будто метлой. Мол, кто тебя, такого охламона, только в дружину взял. Таким, как ты, олухам, надо кремлевские улицы мести, да нужники разгребать, на большее ты не способен.
   Впрочем, Захар со всеми так. Каждый в нашем десятке от него натерпелся. Зато и в беде к нему к первому шли. Знали, не откажет. Всегда поможет...
   - Вместо Дана Трефа бери, - предложил Перваку Захар.
   - У него же рука покалечена, - попробовал возражать старшина.
   - Вот именно, - кивнул Захар. - Причем правая. А в левой он меч держать не умеет. Так что в бою от него толку мало, зато на тягловой работе сгодится.
   - Я и одной левой камни ворочать могу. Не сомневайся, - заверил мастерового Трефил.
   - Значит, действуем, мужики, - подвел черту десятник. - Первак и Треф, к завалу. Остальные со мной.
   Трефил с Глебом и Перваком подались было назад, но Захар их притормозил:
   - Погодите, мужики. Порох для пистолей или арбалетные болты у кого-нибудь остались?
   - Не-а.
   - Я пустой, - почти одновременно ответили мы с Кириллом.
   - У меня есть два болта. Последних, - сообщил Стоян.
   - Стреляй в голову, чтоб наверняка, - велел Захар. - Да не торопись, целься, как следует.
   - Лучше я, - вызвался Трефил.
   - А сможешь? - десятник скользнул взглядом по покалеченной руке лучшего арбалетчика Кремля.
   - Смогу. Пусть только кто-нибудь мне зарядить поможет.
   В голосе Трефила прозвучала такая уверенность, что мы поняли - он и вправду сможет. Через боль. Заставив себя позабыть о ней колоссальным усилием воли, он поднимет арбалет в негнущейся руке и наведет мушку точно на цель...
   - Значит, минус два нео, - кивнул Захар в полной уверенности, что двумя врагами у нас вот-вот станет меньше.
   Правда, двое из полусотни, что капля в море.
   - Красивая штука - море... - я не заметил, что сказал это вслух. Никто из нас никогда не видел ни моря, ни океана. Разве что на картинках, когда учили историю в школе при Храме. Но то картинки. - Жаль, что не доведется собственными глазами поглядеть...
   Первак услышал, проворчал:
   - А может, и поглядишь еще. Какие твои годы.
   - Ну да. Где я, а где то море-океан? Мне до него, как до Луны...
   - Стоян, бери арбалет, заряжай. Только понезаметней там, чтобы этих тварей раньше времени не насторожить, - велел Захар.
   Толпа врагов перед нами зашевелилась. Вперед вышел особо крупный и облезлый экземпляр с массивными "деревянными доспехами" - двумя досками, закрывающими грудь и спину. В руке он сжимал не дубину, как большинство нео, а самый настоящий боевой топор. Для мутантов такое оружие - редкость. Мечами или топорами пользуются в основном их вожди.
   - Сдавайтесь, мясо, - нагло предложил нам предводитель шайки Новых Людей. - Бросайте железки и падайте на колени перед Нор-р-ргом!
   Мутант стукнул себя кулаком по груди, вернее, по закрывающей ее доске. Ага. Кажется, это его так зовут. Нео всегда говорят о себе в третьем лице.
   - Сдавайтесь! - повторил Норрг. - Тогда не убьем.
   Соплеменники за его спиной протестующее зарычали.
   - Не всех убьем, - поправился вождь. - Одного отдадим Хогу. Другого обменяем в Кремле на порох. Остальных съедим.
   - Ага, щас, - промолчать и не ответить на такую наглость, не было никакой возможности. Кирилл показал мутантам похабный знак и язвительно спросил: - Может, нам самим и солью себя посыпать? А?
   - Хорошо бы, - тупоголовый нео принял издевательскую реплику всерьез и облизнулся.
   - Мы тебе эту соль в брюхо забьем. Хорошо так просолим, до хребта, - пообещал Кирилл.
   - Кончай балаган, - поморщился Захар.
   Стоян протянул заряженный арбалет Трефилу. Тот укрылся у меня за спиной, зацепил пальцем пусковую скобу.
   - Так сдаетесь или нет? - уточнил нео.
   - По вожаку бей, - вместо ответа тихонько скомандовал Трефилу десятник. - С одного выстрела положишь?
   - Да.
   - Тогда, давай!
   Арбалетный болт просвистел в дюйме от моего плеча, понесся дальше по переулку и через мгновение вонзился точно в левый глаз Норрга. Нео успел лишь коротко вякнуть, прежде чем осел на дорогу рыхлой грудой вонючего дохлого мяса.
   Стоян поспешно принялся перезаряжать арбалет для Трефила.
   Мутанты не сразу поняли, почему вождь вдруг упал. Ближайшие к мертвому Норргу "обезьяны" с удивлением смотрели на него, а один даже наклонился и потрепал труп по плечу:
   - Вставай, Норрг. Ты что? Уснул?
   - Нор-р-р-г сдох! Теперь вождь Бр-р-рых-х-х! - раздался в гуще нео мощный рык. - Бейте их!
   Надежда Захара, что без лидера нео утратят боевой запал, не оправдалась - тут же нашелся новый претендент на трон, этот самый Брыхх.
   Мутанты послушались приказа нового вождя, взревели и бросились на нас.
   Трефил выстрелил вторично.
   Один из нео тут же споткнулся, подавившись арбалетным болтом, который вошел точно в жирную, поросшую серой шерстью шею.
   Молодец Трефил! Как он и обещал, два болта - два трупа. Нео ведь очень не просто свалить с одного выстрела. Надо поразить жизненно-важный орган, такой, как мозг, либо сердце, либо разорвать горло.
   Я услышал за спиной глухой стук и стон Трефила. Дружинник выронил бесполезный уже арбалет, и теперь баюкал покалеченную руку, шипя от боли сквозь стиснутые зубы. Видать, выстрелы дались ему дорогой ценой.
   - Треф, отходи, - поспешно приказал Захар.
   Первая тройка нео была уже в нескольких шагах от нас. Вернее, к ним попытался протиснуться и четвертый, но один из мутантов случайно засадил ему тупой "пяткой" самодельного копья в живот, вынуждая отстать. Жаль, что не острием, иначе было бы у нас на одного врага меньше.
   Я взял на изготовку глефу, ощущая, как в груди нарастает пьянящий, злой, веселый, боевой кураж.
   Эх! Пропадать, так весело! Мы еще посмотрим, кто кого!
   - Ур-р-ра!!! - почти одновременно завопили мы боевой клич кремлевцев, бросаясь навстречу огромным обезьяноподобным монстрам.
   Первый же нео, попавшийся на моем пути, так и не успел приблизиться на расстояние удара дубиной. Острое лезвие глефы вспороло ему горло. Мутант даже не понял, что уже мертв. Он продолжал бежать вперед, не видя и не осознавая происходящего вокруг, пока мощный удар моего фенакодуса не сбил его с ног.
   Следующий за ним вражина взмахнул на бегу длинным заточенным арматурным штырем, пытаясь отбить глефу в сторону. Я оказался ловчее, и вскоре мой клинок насытился кровью еще одного врага.
   Захар и Кирилл тоже не бездействовали. Переулок перед нами быстро украсился несколькими мертвыми тушами нео. Но на их место уже набегали новые.
   Один из врагов проявил благоразумие - затормозил, не желая приближаться к смертоносному острию глефы, и метнул мне в грудь бесформенный кусок железа, отдаленно напоминающий огромную рессору. Удар пришелся по нагрудной пластине брони вскользь, но этого хватило. У меня мгновенно сбилось дыхание. Я пошатнулся, стараясь удержаться на спине фенакодуса, и на мгновение отвлекся.
   Враги тут же воспользовались моей промашкой - новый удар дубиной другого нео вышиб меня из седла на землю, ошеломил, заставив на краткий миг потерять ориентацию в пространстве. Тут бы мне и конец. Спас Сивка. Защищая хозяина, он рвал зубами нападавших, а когтистые лапы фенакодуса вспарывали шкуры мутантов, превращая в лохмотья.
   Захар и Кирилл тут же выдвинулись вперед, закрывая меня от врагов. Да и Стоян не стал отсиживаться в стороне. Его полуторник тут же обрушился на ближайшего мутанта.
   Крохотная передышка позволила мне прийти в себя и встать на ноги. Пальцы, оказывается, все еще сжимали глефу. Надо же, когда падал, не выронил, удержал. А где, интересно, Сивка? Он обнаружился в нескольких шагах впереди, в самой гуще нео. Мой фенакодус крутился волчком, как заведенный, щелкал пастью, лягал врагов задними лапами.
   Линия нашей обороны теперь оказалась разорвана. Захар с Кириллом были чуть впереди - почти рядом с моим Сивкой, а Стоян на несколько шагов отставал, причем компанию ему составляла парочка разъяренных мутантов.
   Я поспешил к нему на помощь, отвлекая одного из врагов на себя. Нео зарычал от яростного куража и замахнулся на меня шипастой дубиной. Из раззявленной пасти врага капала густая слюна. Он уже предвкушал сытный ужин. Но ужин в моем лице не собирался сдаваться так просто.
   Перехватив глефу двумя руками, как пику, я нырнул под удар. Дубина прошла над головой, а нео провалился вперед, сам себя насаживая на острие глефы. Всё! Дело сделано. Оружие вошло глубоко в тело мутанта и там застряло. Вытаскивать времени нет.
   На меня бросились еще два разгоряченных врага. Одного перехватил Стоян. Второй достался мне.
   Я взялся за меч. Рукоять как влитая легла в ладонь. Фамильный клинок вышел из ножен с привычным звоном, и у меня потеплело на душе. Прозванный "Фениксом" меч будто подбадривал меня: не робей, прорвемся!
   Мутант с моей глефой между ребрами все еще стоял на ногах посреди переулка и не собирался падать - древко уперлось в землю, сослужив роль подпорки. Нео хрипел, был при смерти, но стоял. Отличный живой щит. Я спрятался за него, ускользая от дубины второго врага, в надежде, что мутант не станет бить по своему товарищу. Ошибся. Мощный удар булавы отбросил прочь закрывавшую меня еще живую баррикаду.
   Мы вновь оказались с нео лицом к лицу. Он с легкостью держал в лапах усеянную металлическими шипами огромную дубину, одним ударом которой можно запросто проломить кирпичную стену. Нет, если приспичит, я такую дубинушку тоже подниму, без проблем, и даже пару замахов сделаю, но выдохнусь очень быстро. Нео же способен махать своей булавой целый день без перерыва. Говорю же, эти мутанты - чертовски сильные твари...
   Вражина ударил почти без замаха. Я присел, крутанулся юлой, присаживаясь на правую ногу, и всадил "Феникс" в низ живота противника. Пока мое тело на автомате заканчивало поворот, клинок оставлял в брюхе врага длинную, разверстую рану, через которую вываливались внутренности.
   Недаром мастер Сил столько времени потратил на обучение нас, дружинников, специальной технике владения мечом. Не скажу, что был самым лучшим учеником, но этот прием - волчок - получался у меня великолепно.
   Застонал Кирилл. Противник достал его колючей булавой по лицу. Шлем смягчил удар - дружинник был жив, хотя кожу и мясо ему разворотило изрядно.
   - Назад! Отходи к завалу! - крикнул раненому Захар. - Сам сможешь? Глаза целы?
   - Да, - Кирилл со стоном сорвал с головы помятый, впившийся в лицо шлем и попятился за наши спины.
   Оно и правильно. Куда ему теперь сражаться? Кровища из разорванных щеки и лба так и хлещет. Он, поди, и не видит за этим кровавым потоком ничего.
   Но отойти далеко брат не успел. Один из нео вознамерился добить его, считая подранка легкой добычей.
   Мутант бросился на Кирилла, сжимая в обеих лапах стальной швеллер, превращенный в импровизированную булаву. Брат отшатнулся, чудом разминувшись с тяжеленной металлической дубиной. Она скользнула по броне, издавая противный скрежет.
   Кирилл попытался контратаковать, но его меч лишь впустую разрезал воздух. Заливающая глаза кровь сыграла с дружинником злую шутку. Он толком не видел куда бить.
   Зато его противник все видел отлично. Нео издал низкий утробный звук и вновь замахнулся металлической булавой. Кирилл торопливо смахнул кровь с лица и сделал шаг в сторону, пытаясь выйти из-под удара. Ему почти удалось, но тут его нога подвернулась на битых кирпичах.
   Кирилл нелепо взмахнул руками, пытаясь удержать равновесие, но не сумел и плюхнулся на землю. Нео торжествующе взревел и вознамерился превратить его в кровавый блин.
   Ни я, ни Захар не успевали помочь - нас и самих со всех сторон теснили мутанты.
   Ближе всех к Кириллу сейчас был Стоян. Он только-только расправился с одним из нео, увидел бедственное положение товарища и рванул на помощь. Полуторник вонзился в спину мутанта точно под лопатку - туда, где даже у таких тварей бьется сердце. Вернее, билось, пока меч Стояна не остановил его.
   - Спасибо! - Кирилл торопливо вскочил на ноги.
   - Сочтемся-а-а...
   Стоян вдруг резко качнулся вперед, с удивлением глядя на торчащее из подреберья острие - один из мутантов метнул заточенный штырь ему в спину. Бросок был такой силы, что металл пробил броню и пронзил тело дружинника насквозь.
   - Стоян!!! - Кирилл подхватил обмякшее тело товарища, не дал упасть.
   Тут подоспели мы с Захаром - прикрыли их с двух сторон, создавая живую преграду между ними и нео.
   - Стоян! Живой? - отрывисто прокричал Захар.
   - Нет, - глухо ответил Кирилл. - А-а-а! Суки! - Он зарычал и попытался броситься на нео, но Захар осадил его:
   - Назад! Сперва кровь на лице уйми! А то рядом с ним ляжешь!
   Кирилл издал звук, то ли всхлипнул, то ли матернулся, но все же отступил к завалу, прихватив тело Стояна с собой. Оно и правильно. Негоже врагам своих оставлять. Даже мертвых...
   Я почувствовал, как меня изнутри затопила глухая ярость от потери друга. В таком состоянии не слышишь ничего вокруг, не чувствуешь ударов противника. Просто идешь напролом. Я действовал на автомате. Глаза отслеживали каждое движение врага, тело выполняло все необходимые действия: я качал маятник, уходил в волчок, рубил, резал. А в мозгу глухо билась одна мысль: "Эти суки убили Стояна! Убили!"
   Окрик Захара пробился сквозь охватившее меня безумное отчаяние:
   - Дан! Назад! В линию!
   Нас всех учили держать боевой порядок. Каждый отдельный боец может положить множество врагов, но грош цена его подвигам, если товарищи погибнут только потому, что он ушел вперед и бросил свой фланг открытым. Вот и сейчас, в горячке я не заметил, как оставил десятника без прикрытия слева.
   Я мгновенно осознал ошибку и занял свое место. Теперь мы с Захаром опять рубились плечом к плечу. Правда, пешими. Лошадь Захара полегла, пронзенная копьем нео, а к своему Сивке я так и не пробился. Ему переломили хребет дубиной, а после добили ударом в голову.
   Количество врагов в переулке малость поубавилось, но и мы уже изрядно выдохлись. Шаг за шагом неприятель теснил нас к завалу, где во всю трудились наши товарищи.
   Я слышал за спиной грохот растаскиваемых обломков, натужное кряхтение подгоняемых Перваком фенакодусов. Слышал, как стонет от боли в покалеченной руке Трефил, разгребая вручную обломки поменьше. К этим звукам примешивался какой-то странный скрип, будто проворачивали колодезный ворот.
   Оказалось, Первак даром времени не терял. Тот странный звук, что я слышал, был скрипом импровизированной лебедки. Полностью оправдывая прозвище "мастер - золотые руки", Первак соорудил нечто вроде подъемного крана-лебедки, использовав поворотный механизм биоробота. Фенакодусы выступили в качестве "двигателя" мощностью в две лошадиные силы.
   С краном дело по расчистке завала пошло быстрее - можно было оттаскивать в сторону самые крупные и неподъемные куски.
   Одна беда - эти куски сперва требовалось обвязать веревками, для чего приходилось проявлять чудеса ловкости. Первак орал на Трефила: дескать, не так узлы вяжет. Тот в ответ матерился и обдирал ладони в кровь, пытаясь просунуть концы веревок под здоровенные фрагменты обвалившихся стен.
   А нам с Захаром вдвоем становилось все труднее перекрывать весь переулок. Одна из "обезьян" умудрилась прорваться за наши спины и с азартным ревом понеслась к завалу.
   Целиком поглощенные работой по расчистке, ни Первак, ни Трефил в упор не замечали приближающейся сзади смерти.
   Мутант в два прыжка добрался до Первака и уже замахнулся железным копьем, когда на его пути встал Кирилл. Он только-только успел унять кровотечение и залепил раны на лице пластырем из бересты и черной березовой смолы.
   Клинок Кирилла словно сам собой выпрыгнул из ножен и перехватил в воздухе заточенный арматурный прут, нацеленный в спину Первака.
   Кирилл отлично видел дефекты металлического копья нео, и точно знал, в какое именно место следует бить. Его меч одним махом перерубил прочный на вид арматурный прут. В руке неандертальца вместо грозного оружия остался лишь короткий обрубок. Мутант удивленно вскрикнул, но возглас тут же сменился бульканьем - возвратным движением меч Кирилла пропорол ему горло.
   Труп нео рухнул в двух шагах от Первака, заливая мастерового кровью. Тот обернулся, только сейчас осознав, что же именно произошло, завис на мгновенье, а потом паскудный характер взял свое:
   - Ты чего, в сторонке его завалить не мог? - попенял вредный мужик Кириллу. - Сюда зачем пропустил? Работать мешаешь!
   - Хоть бы спасибо, гад, сказал! - обозлился Кирилл.
   - За что спасибо? За то, что я ваши шкуры пытаюсь спасти, завал разгребаю? - мгновенно ощетинился Первак. Сказано было так, будто он растаскивает обломки в одиночку, причем вручную, а остальные в это время на гулянке медовуху жрут и девчонок тискают.
   - Ну, ты и... - Кирилл грубо выматерился.
   - Иди давай, не прохлаждайся! - тут же заорал в ответ Первак.
   Кирилл смачно сплюнул, перехватил поудобнее рукоять меча и бросился на подмогу мне и Захару.
   Очень вовремя. Вдвоем нам было трудно сдерживать врага. Мутантам постепенно удалось разделить нас. Захар оказался чуть впереди, вынужденный вести бой с тремя противниками сразу. На мою долю пришлись двое, что тоже не мед. Причем они оба были свеженькими, как огурчики, а я изрядно намаялся без перерыва махать мечом.
   Усталость навалилась как-то внезапно, вдруг. Теперь "Феникс" казался неподъемным, а броня весом в десяток пудов.
   Один из нео попытался насадить меня на стальное копье, а второй предпочел расколоть мою голову дубиной.
   Я увернулся от дубины и сделал выпад в сторону копьеносца. Грудь мутанта защищала доска, но от широкого замаха она качнулась в сторону, открывая беззащитное брюхо.
   Я четко видел, куда надо бить. Но моя рука вдруг почему-то сама собой резко изменила направление удара и направила клинок выше - аккурат в защищенную деревянной броней мохнатую грудь.
   От резкого соприкосновения с доской "Феникс" прогнулся, но выдержал, не сломался. Да и нео, естественно, оказалось хоть бы хны. От удара он лишь чуть-чуть качнулся назад, по-прежнему пытаясь всадить копье мне в пупок.
   Ни уклониться, ни защититься я уже не успевал.
   Острие заточенного арматурного штыря сделало рывок ко мне, коснулось кольчужных колец. Сейчас оно сомнет их, прорвет поддоспешную рубаху, штаны и вонзится холодным колом мне в живот, разрывая внутренности...
   Мой желудок скрутило коротким спазмом в предчувствии неминуемого удара...
   Но его не последовало. Внезапно копье нео резко ушло влево. Мутант глухо охнул и удивленно оглянулся. Я машинально проследил за его взглядом. Кирилл! Это он спас меня! Его меч вошел в бок нео аккурат между досок. Ранение не смертельное, но оно заставило вражину покачнуться от боли и сбило нацеленный в меня удар.
   Второй мутант опять попытался размозжить мне голову дубиной. Но мой "Феникс" убедил его, что он не прав.
   Пока Кирилл добивал раненого копьеносца, я попытался прорваться на помощь Захару.
   Десятник по-прежнему сражался в окружении. Нас с Кириллом сильно оттеснили назад - почти к самому завалу, и Захар остался в полном одиночестве. Оба меча в его руках вращались с молниеносной быстротой. Но "неандертальцы" тоже не вчера на свет родились. Не слишком умные, но опытные бойцы.
   И наступило неизбежное. Захар не смог парировать все нацеленные в него удары. Опоздал на долю мгновения. Арматурная заточка пробила десятнику плечо.
   Я рванулся к нему на помощь. Но дорогу мне заступили сразу три нео. Еще один достался Кириллу.
   Не сразу я осознал, что моя усталость прошла, причем так же внезапно, как навалилась. Зато брат вдруг стал как осенняя муха - сонная и неповоротливая. Наверное, у него закружилась голова от кровопотери, потому что он вдруг покачнулся и едва не упал, опуская руку с оружием.
   - Да ты чего, Кир?! - Я разрывался на части, не зная, к кому бежать на помощь: к нему или Захару.
   А мгновением спустя выбирать стало поздно - десятник упал, сраженный сразу с двух сторон. Возможно, Захар был еще жив, но встать он уже не смог. Нео принялись остервенело топтать его ногами, бить арматурными заточками и дубинами, превращая в кровавое месиво.
   Меня захлестнула ненависть. Она придала мне сил, выплескиваясь в бешеном рубящем ударе, который развалил атаковавшего Кирилла нео чуть ли не пополам. И тут же едва не выронил меч из ослабевшей руки. Изнеможение, будто голодный зверь, с удвоенной силой набросилось на меня.
   Да что ж такое!.. Сперва моя рука своевольно изменила направление удара - вместо брюха нео ударила по доске. Теперь усталость эта... То наваливается, то проходит... Странно и очень знакомо...
   Догадка пришла мгновением спустя.
   - Нео тут не одни! - прохрипел я. - Где-то поблизости шам! Кир, там, вначале проулка, не рыжий мох на нас действовал. Это был шам!
   Шамы - еще одна разновидность людей-мутантов, только они пострашнее нео будут. Шамы - псионики, способные воздействовать на разум людей, подавлять волю, внушать страх, боль и слабость.
   Ну, чтоб мне догадаться раньше! Ведь было у меня предчувствие. Не хотел я ехать в этот переулок. Ох, как не хотел. Но шам внушил мне чувство безопасности и усыпил бдительность. Если бы не его гипнотическое воздействие, мы не попали бы в ловушку. Ребята не погибли бы. Гаврила, Мефодий, Федул, Захар, Стоян...
   Впрочем, кажется, мы их ненадолго переживем...
   - Шам... - даже под пластырем было видно, как побледнело лицо Кирилла. - "С шамом нам не справиться", - отчетливо читалось в его глазах.
   Мы находились недалеко от завала, поэтому наши слова услышали и Трефил с Перваком.
   - Шам!.. Пресвятая Богородица!.. Ребятушки!.. Кир, Дан, продержитесь еще чуток! - взмолился мастеровой. - Нам совсем немного осталось. Мы почти пробились на Биржевую. Еще два обломка растащить, и путь открыт.
   - Продержимся, - пообещал за нас двоих Кирилл.
   Я лишь с трудом кивнул, борясь с навязчивым желанием закрыть глаза. Усталость вытягивала из меня все соки, и сопротивляться ей не было никакой возможности.
   Зато у Кирилла будто открылось второе дыхание. Или шам перестал воздействовать на него, целиком сосредоточившись на мне.
   Возможно, нам сейчас достался не самый могучий псионик - из тех, кто способен сильно давить лишь на кого-то одного, а с двумя ему приходится уже сложнее. Хотя, может, я ошибаюсь, и шам действует именно так по каким-то другим причинам. Хрен поймешь, этих тварей, что у них на уме...
   Как бы там ни было, Кирилл явно ощущал сейчас прилив сил. Он закричал:
   - За Стояна! - и яростно бросился в бой.
   Его меч замелькал с неуловимой быстротой, стальным вихрем обрушиваясь на врагов.
   Мысль о погибших товарищах вызвала у меня резкий приток адреналина, который почти погасил воздействие шама. А может, тот и сам устал давить мне на мозги. Наверное, и ему потребовалась передышка.
   Мы с Кириллом словно превратились в легендарных берсерков - воинов, не знающих ни страха, ни усталости. Говорят, враги погибали лишь от одного их вида - сердце не выдерживало того невыносимого ужаса, который они внушали.
   До настоящих берсерков мы с братом слегка не дотягивали - мутанты не падали замертво при виде нас. Зато наши мечи успокаивали их очень быстро.
   - За Захара! - ревел я, разрубая грудную клетку очередного врага.
   - За Мефодия! - вторил мне Кирилл, вонзая клинок в сердце нео.
   - За Гаврилу!..
   - За Федула-а-а... - внезапно брат подавился криком, ни с того ни с сего согнулся пополам и схватился обеими руками за голову.
   - Кир!!! - завопил я во всю силу легких и бросился к нему.
   Видно разрывающая его голову боль была адской, потому что он не слышал меня, не видел приближающегося нео. Кирилл упал на колени, выпустил из руки меч, зажмурился и судорожным движением стиснул голову с такой силой, будто пытался раздавить ее.
   Словно в кошмарном сне я видел, как нео приближается к нему, заносит огромную, переделанную из старой рессоры булаву...
   - Не-е-ет!!!
   Я оказался рядом за несколько мгновений до удара. Мой "Феникс" сделал бросок к брюху нео, словно та самая яростная отважная птица. Мгновенная и очень точная атака, от которой невозможно спастись.
   Кишки нео повалились на землю из распоротого брюха, словно выплеснутые из ведра нечистоты. Мутант завопил, выпуская рессору из лап, в тщетной попытке подобрать и запихать обратно свои внутренности.
   Рессора упала прямо на Кирилла. Удар получился неслабым, но не смертельным. И все же брат почему-то повалился на землю, не издав ни звука, и остался лежать неподвижно среди битых кирпичей и прочего мусора.
   Я хотел наклониться над ним, чтобы пощупать пульс, но не мог - еще два нео со всей дури поперли на меня. Я встал так, чтобы закрывать Кирилла и завопил:
   - Треф! На помощь!
   - Завал расчищен, - услышал я за спиной запыхавшийся голос дружинника. - Можно уходить.
   Товарищ появился рядом со мной, сжимая в левой руке меч. Выходило у него довольно неуклюже. В отличие от Захара, Трефил не умел одинаково свободно пользоваться обеими руками. Впрочем, как и большинство из нас. Нет, он сейчас не боец...
   Словно подтверждая это, Трефил попытался рубануть ближайшего нео, но тот дубиной парировал удар, едва не выбив меч из рук лучшего арбалетчика Кремля.
   Мой "Феникс" очень вовремя вмешался в конфликт, отрубая врагу руку. Нео был еще жив, но уже не опасен. Наоборот даже пригодился - сослужил нам роль временной баррикады. Он растопырился посреди проулка, пытаясь зажать оставшейся лапой фонтанирующее кровью плечо и одновременно подобрать утерянную конечность. Уж не знаю зачем. На память что ли. Или надеялся обратно пришить.
   Однорукий мутант подхватил отрубленную лапу, поднес к глазам, будто сомневаясь, она ли это. А потом взревел дурниной и заметался из стороны в сторону, мешая сородичам добраться до нас. Этот нео был на загляденье крупный экземпляр. Мутанты помельче видать опасались лезть ему под горячую руку... тьфу ты, лапу... и потому предпочли затормозить у него за спиной, угрожающе порыкивая на нас: дескать, ужо мы до вас доберемся.
   Пауза в бою пришлась как нельзя кстати. Я поспешно склонился над Кириллом. Жив! Без сознания, но пульс бьется. У меня с души будто камень свалился.
   - Обломись, костлявая! Кирюху сегодня не получишь! - Я и не заметил, что выкрикиваю свои мысли вслух. - Он непременно выживет и вернется в Кремль. Ясно тебе, сука с косой?!
   - Дан, ты чего? - удивился Трефил. - Что за костлявая сука с косой?
   Он осекся, осознав, кого, или точнее что, я имел в виду. Костлявой старухой с косой в Кремле изображали Смерть. И я не собирался отдавать ей брата. Ни за что. Решение пришло мгновенно.
   - Треф, забирай Кира, и уходите.
   - Не понял. А ты?
   - Всем вместе не уйти, кто-то должен остаться, прикрывать отход.
   Расчищенный в завале коридор достаточно узкий. Если встать прямо перед ним, то смогу в одиночку перекрыть путь врагам.
   - Останемся вдвоем, - нахмурился Трефил.
   - Плохая идея. Ты думаешь, в одиночку Первак сможет увести двоих раненых: Глеба и Кира? Да у Первака у самого сотрясение. И как он только на ногах стоит, не падает.
   Лицо Трефила исказилось. Он не хуже меня понимал, что я прав. От Биржевой до Кремля еще топать и топать. А в руинах полно всяких хищников, вроде тех же крысособак. Они наверняка выползут на запах крови. Первак в одиночку нипочем не отобьется.
   - Всё, Треф! Времени больше нет! Уходите! - резко сказал я.
   Однорукий мутант, наконец, потерял сознание от кровопотери. А может, издох. Как бы там ни было, он рухнул наземь, освобождая дорогу остальным нео.
   - Уходите! Быстрее! Ну! Иначе погибнем все! - заорал я, бросаясь навстречу врагам, пытаясь оттянуть их подальше от Кирилла, чтобы Трефил мог без помех унести его.
   - Спасибо, Дан... - услышал я за спиной горестный вздох Трефила, но не ответил. Некогда. Нео полезли сразу со всех сторон, а мне надо было не подпускать их к расчищенному в завале коридору.
   Я отдавал себе отчет, что в одиночку долго не продержусь. Но каждая лишняя минута увеличит шансы на спасение брата и остальных. Хорошо бы, кстати, после их ухода как-то завалить проход. Тогда нео уж точно не смогут броситься за ними в погоню.
   Эх, жаль, такая светлая мысля опять посетила мою буйну голову с опозданием. Чуть-чуть бы раньше, рассказал бы ее Перваку. Теперь уж поздно...
   Краем глаза я видел, как товарищи исчезают в проходе среди руин. Первак с Трефилом шли быстрым шагом, ведя за повод фенакодусов, на спинах которых лежали без сознания Кирилл и Глеб, и мертвые Гаврила и Стоян. Федул с Мефодием остались погребенными под завалом. До тела Захара так же не было никакой возможности добраться. Вечная им память...
   Теперь главное, чтобы товарищи благополучно вернулись в Кремль. Не успел я подумать об этом, как у меня за спиной раздался грохот. В воздух взметнулась туча пыли - это рухнули взгроможденные друг на друга обломки, вновь заваливая расчищенный проход. Мое сердце на миг остановилось от страшной мысли: "Их завалило?! Они погибли?!"
   - Трефил!!! Первак!!! - завопил я во всю силу легких, почти не надеясь на ответ.
   Но он пришел. Не слишком разборчивый и множащийся эхом:
   - Мы-ы-ы... ывы-ы-ы... Мы-ы-ы... ыбрали-и-ись...
   "Мы живы! Мы выбрались!"
   Наверное, это Первак нарочно завалил проход, как только они миновали его. Молодец, мастеровой. Золотые руки, светлая голова. О том, что своим поступком он не оставлял мне ни малейшего шанса на спасение, я как-то не подумал. В голове билась только одна мысль: "Кирюха будет жить! Будет!"
   Я засмеялся от радости. Закричал мутантам:
   - Ну, что, твари? Съели?!
   Мне показалось, будто среди могучих силуэтов нео мелькнула какая-то низенькая плюгавенькая фигурка. Детеныш, что ли? Но разобраться в увиденном я не успел.
   "Тебе конец", - пришла вдруг в голову холодная злая мысль. Это не я подумал. Кто-то снаружи внушил мне ее. Она прозвучала как удар - обжигающий, яростный, взрывая мой череп изнутри. Я застонал, выпуская из ослабевшей руки меч, и попытался сорвать с себя шлем. Мне показалось, будто он сдавливает мою голову с такой силой, что вот-вот полезут наружу мозги.
   Я рухнул на колени, ничего не видя и не слыша от боли. Только и успел осознать: "Точь-в-точь, как Кирилл..." - а потом сознание растворилось в мучительной болезненной мгле...
  
   ХХХ
  
   Когда я открыл глаза, меня окружала темнота. Тело словно стянули плотным коконом из прочной волосяной веревки. Голову укутывала какая-то колючая вонючая тряпка с прорехой на уровне рта - для дыхания, надо полагать. Шевелить я мог только пальцами рук и ног. Ну, и головой, конечно. Правда, без особого результата - тряпка полностью закрывала обзор. Удалось понять только, что лежу на спине.
   Но все это мелочи. Главное - живой. Хотя радоваться рано. Если я в плену у Новых Людей, то скоро горько пожалею, что не погиб.
   Да, точно, я у нео. Вон со всех сторон доносятся их хриплые рычащие голоса.
   Внезапно невнятное лопотание "неандертальцев" прервалось. В наступившей тишине раздались чьи-то шаги.
   По тому, как дружно замолчали мутанты, я понял - появился некто, кого они уважают и боятся. Некоторое время было слышно только потрескивание костра и скрип бетонного крошева под ногами. Затем незнакомый голос властно произнес:
   - Покажите мне его. Поднимите и развяжите.
   Неизвестный говорил не как нео. Слова звучали отчетливо - по-человечески, и в тоже время медленно и негромко. Так может разговаривать лишь тот, кто абсолютно уверен в своей власти. Кто точно знает, что мутанты его внимательно выслушают и выполнят любой приказ.
   Резким рывком меня вздернули на ноги. Путы ослабли. Два здоровенных нео, воняющие как амбар, забитый тухлым мясом крысособак, вытащили меня из узкого, плотного мешка, в который я был упакован.
   Третий мутант стоял чуть поодаль и наблюдал за нами. У него за поясом висел боевой топор убитого Норрга. Ага, видать это новый лидер... как там его... Брыхх, кажется. Но приказ развязать меня отдавал не он. Кто-то другой, кого я пока не видел.
   Очутившись вне тесноты мешка, я обнаружил, что наполовину раздет - без брони и поддоспешной рубахи. Хорошо хоть штаны и сапоги остались. Значит, нео покамест не собираются разделывать меня на шашлык, иначе раздели бы догола. А так дело ограничилось обнаженным торсом. И на том спасибо...
   Два исполняющих роль конвоиров мутанта заломили мне руки за спину и заставили опуститься на колени.
   Мы находились внутри каких-то развалин. Наступила ночь. Долго же я провалялся без сознания.
   Там и сям горели костры. Вокруг них шныряли старые знакомые "обезьяны". Мне показалось, или нео здесь больше, чем было в переулке? Тут их дюжин двадцать, не меньше. Наверное, мы в лагере Новых людей. Здесь кроме воинов полно гражданских - самок, детей и подростков, еще не вошедших в "призывной" возраст.
   Меня опекали лишь два мутанта и Брыхх. Остальные нео занимались своими делами. Можно попробовать сбежать. Если резко вырваться из захвата, оттолкнуть одного из охранников, перемахнуть прямо через костер и нырнуть вон в тот пролом, то есть шанс скрыться в темноте.
   Я напружинился, готовясь к рывку. Но внезапно резкая головная боль пригвоздила меня к земле. Мозги словно ошпарили кипятком, а потом начали поджаривать на медленном огне. Я закричал и забился в лапах охранников.
   - Вот так, понял, мясо? Даже не надейся сбежать, - раздался за спиной знакомый голос. Тот самый, что заставил нео благоговейно замолчать.
   Передо мной возникло странное создание. Небольшого росточка плюгавенькое существо с абсолютно лысой головой и тщедушным тельцем. В неверном свете костра это тельце напоминало тонкое полено с четырьмя сучками. Два сучка потолще использовались для ходьбы, а два других играли роль рук.
   Лицо, если его вообще можно назвать именно так, тоже выглядело более чем странно. Безгубый рот - словно уродливая щель. Над ним обычный человеческий нос с аристократической горбинкой, как на портретах великих военачальников прошлого из старинной книжки. На месте глазниц шевелились какие-то смешные не то отростки, не то щупальца.
   Хотя один-единственный глаз у этого монстра все же был - овальной формы с вертикальным "змеиным" зрачком, он торчал посреди лба, и, казалось, смотрел мне прямо в мозг, вызывая жгучую боль.
   Сучковатые ручонки странного существа сжимали мой "Феникс".
   - Ты кто? Шам? - прохрипел я. Догадаться было несложно.
   - Я твой хозяин и повелитель! - отрезал мутант.
   - Это вряд ли... - я постарался сплюнуть ему под ноги, но во рту почти не было слюны, так что плевок вышел чисто символическим.
   И все же мой поступок не на шутку разозлил шама. Он приблизился ко мне почти вплотную. Теперь его лицо оказалось на уровне моего лица. Глазные щупальца мутанта почти уткнулись в мои ресницы.
   Мне показалось, что в мозг вбивают раскаленный прут, и с каждым ударом он проникает куда-то внутрь моего существа. От боли я почти терял сознание. Но теперь болело не только тело. В душе возникло непонятное чувство. Даже не чувство, а настоящая душевная мука. Мне было невыносимо стыдно за самого себя, за то, что я человек, что меня родила обычная женщина, и что я посмел не покориться этому прекраснейшему существу - величайшему из всех, кого мне доводилось встречать...
   - Так кто я? - требовательно переспросил шам.
   - Хозяин и повелитель...
   Неужели это я сказал? Во мне сейчас словно жили два разных человека. Один готов был падать ниц перед шамом и выполнять все его приказы, а второй - настоящий я - пытался сопротивляться изо всех сил. Этот второй хотел крикнуть: "Ты тварь и мутант! Жалкий уродец!", но слова так и не сорвались с непослушных губ.
   Шам несколько мгновений внимательно сканировал мое лицо, а потом удовлетворенно кивнул:
   - Хорошо. Будешь знать свое место. Такие ничтожные мутанты, как ты, годятся только на корм этому скоту.
   Он указал на моих охранников-нео и Брыхха. Те никак не отреагировали на оскорбительный выпад. Скот, так скот. От шама они были готовы вытерпеть что угодно.
   Моя головная боль внезапно утихла. Пропало и навеянное шамом наваждение. Им на смену пришла опустошающая усталость - видно у измученного ментальными атаками организма наступила разрядка.
   Но и сам сучковатый уродец тоже явно подустал. Его плечи ссутулились, а глазные отростки обессилено повисли. Не знаю, как остальные шамы, но этот похоже не мог давить на мозги слишком долго - силенок не хватало. Да и на расстоянии, видать, у него плоховато получалось. Мог только усталость внушать. А для серьезного ментального удара ему требовалось подойти очень близко.
   Там, в проулке, в самом начале сражения он боялся к нам приближаться - опасался, что свои же союзнички и затопчут в пылу боя. А потом, похоже, осмелел - приблизился и долбанул Кирилла так, что тот сознание потерял. Кстати, Захар тоже, вполне возможно, на его совести...
   - Какой умный хомо, - в голосе шама послышалась издевка. Он прочел мои мысли и ответил на них: - Захар - это который с двумя мечами был? Да. Пришлось мне его придержать. А то горяч больно. Он бы всех моих нео в одиночку перебил.
   Брыхх попытался что-то протестующее зарычать, но шам заткнул его одним мановением руки и продолжил:
   - А про второго, про которого ты думал... Кирилл, да? У него мозги спеклись. Я ему хорошо так вломил. От души. Отныне он, если и очнется, то слабоумным дурачком. Как у вас таких называют? Блаженный... - глазные отростки шама злорадно встопорщились.
   - Врешь, гад! - убежденно откликнулся я. - Это ты точно врешь. У тебя на такое силенок не хватит! Вон мне ты тоже мозг вынес, причем даже дважды, а ничего, соображаю.
   - Тебя я лишь слегка долбанул. Пощадил, потому что ты мне нужен живым и здоровым, - пояснил шам. - А братца твоего в полную силу бил.
   - Все равно Кирюху в Кремле обязательно вылечат. У нас знаешь какие врачеватели? Уж помощнее тебя будут, - гнул свою линию я.
   Шам досадливо поморщился, теряя ко мне интерес, и принялся рассматривать мой меч, заботливо убранный в ножны. Их, видно, сняли с меня вместе с кольчугой. Как и подсумок со всякими полезными мелочами, вроде лечебной бересты. Не забыли отобрать и пистоль. А вот засапожный нож, кажется, просмотрели...
   Я постарался прогнать мысли об оружии прочь, чтобы шам их не учуял. Поздно...
   - Брыхх, у него в обуви что-то есть. Проверь, - рассеянно пробормотал сучковатый уродец.
   - Щас, - нео быстренько выполнил приказ.
   Я и глазом не успел моргнуть, как лишился последнего оружия.
   Шам в нашу сторону не смотрел, продолжая внимательно рассматривать мой "Феникс". Его можно было понять - такое оружие встречается не часто. Мало того, что клинок выкован из превосходного металла, так еще и внешне меч хорош - с витой резной крестовиной и изображением феникса на рукояти. Силуэт птицы выполнен на овальном вкладыше из червленого серебра, и смотрится очень солидно. Крылья феникса раскинуты в стороны, будто в полете. Перья сделаны из чистого золота, и горят, точно пламя. Оно и правильно - феникс ведь огненная птица и есть. Согласно легендам, она способна возрождаться из пепла.
   - Интересно... - тихонько бормотал шам себе под нос. - Похоже на герб... Птица в овале... Золото с серебром... Да, точно, герб. Небось, старинный клинок-то... Забавная вещица. Уверен, на Базаре в Чагино за нее много чего дадут. Есть там любители таких вот штук...
   - Хог, глянь, - внезапно подал голос Брыхх. - У хомо на руке рисунок. Такой же, как на железяке.
   - Где? - шам, которого назвали Хогом, с интересом уставился на мою татуировку.
   Она у меня с шести лет. Отец собственноручно наносил ее тонкой костяной иглой, а потом вводил в проколы черную несмываемую краску. Птица-феникс с раскинутыми крыльями в обрамлении овала. Точь-в-точь как на рукояти меча. Такая же наколка была и у отца, и у деда. Есть она и у Кирилла с Егоркой. Наш фамильный герб. У матери его, правда, не было. Батя говорил, что этот знак должен передаваться только по мужской линии, уж не знаю почему.
   - Очень интересно... - глазные щупальца шама почти коснулись моей кожи, вызвав острое чувство брезгливости.
   К счастью, глазастый мутант сразу отстранился и велел Брыхху:
   - Сдери с него кусок кожи с наколкой. Только осторожно, не повреди. Да без мяса режь. Только кожу. Понял? Я ее вместе с клинком продам. Так больше заплатят.
   - Угу... - Брыхх потянулся было к топору, но Хог остановил его:
   - Я же сказал, осторожно! А так ты ему руку отрубишь.
   - Ну, да, - кивнул нео. - Вначале отрублю, а потом кожу сдеру. Так ловчее будет.
   - Ну и куда его, безрукого, потом девать? - обозлился Хог.
   - Съедим, - предложил Брыхх.
   Охранники-нео согласно закивали.
   - Еще чего! Не заслужили! - отрезал шам. - Мы с вами как договаривались? Я помогаю устроить засаду на кремлевцев. Один из них достается мне, причем живым. Остальных вам. Живых или мертвых, уж как получится. А вы что наделали? Упустили добычу. Ушли от вас хомо. Дулю вам показали и смотались. Вот теперь крысособак жрите. Или трупы из-под завала вытаскивайте. А этот мой!
   Нео загрустили, но связываться с шамом не захотели. Себе дороже. Так по мозгам долбанет, что мало не покажется.
   - Ну, так чего? Сдирать с него кожу или как? - уточнил Брыхх.
   - Сам все сделаю. А ты лезвие ножа на костре как следует прокали и мне подай, - распорядился шам.
   Я только зубами скрипнул. Вот садюга! Ему мало просто кожу с меня содрать, он хочет сделать это раскаленным металлом. Что б, значит, больнее...
   - Чтобы инфекцию тебе в рану не занести, придурок, - тотчас отозвался на мои мысли шам. Он вроде как обиделся на садюгу. - Живым ты мне нужен. Понятно?
   Брыхх взял мой засапожный нож и отвалил в сторонку, к костру, а Хог присел на чурбачок напротив меня и разразился речью:
   - Ты думаешь, что вы, хомо, вершина эволюции. На самом деле это величайшее заблуждение. Да, еще несколько столетий назад именно "человек разумный" был доминирующим видом на Земле. Но после того как вы уничтожили сами себя, ваше время кончилось. Хомо сапиенс превратились в тупиковую ветвь, уступив первенство более жизнеспособному виду - нам, шамам. Теперь вы - прошлое. Ваш удел - вырождение и деградация, тогда как нам в скором будущем станет принадлежать вся Земля!
   Я слушал весь этот бред в пол-уха, а сам украдкой осматривался, прикидывая лучший путь для побега. К несчастью, Хог заметил, что аудитория отвлеклась, и решил вновь привлечь к себе мое внимание - со всей силой ударил по мозгам.
   На этот раз досталось не только голове, но и телу - показалось, будто невидимый бесшумный взрыв разнес на куски все внутренности. Удар оказался коротким, но настолько сильным, что я повис на руках охранников-нео, как пустой мешок. Сознание на этот раз, правда, не потерял, но чувствовал себя препаршиво. Волнами накатывала тошнота, по телу градом катился пот, а сердце то и дело давало сбой.
   Хог подождал, пока его "слушатель" хоть немного придет в себя, и приказал:
   - На меня смотри. Глаз не закрывай. Или еще хочешь получить?
   Кое-как я сфокусировал на нем мутный взгляд. Доморощенный "лектор" раздваивался и качался.
   Шам удовлетворенно кивнул и продолжил свою коронную речь:
   - Мы возродим Землю из пепла. Исправим то, что натворили вы, хомо. Но сперва очистим планету от всякого мыслящего мусора, вроде того, что скопился в Кремле. Мы раздавим ваше гнездо, уничтожим на корню спрятавшихся там жалких людишек, которые не имеют права на существование после того, что натворили их предки. Вы, хомо, обязаны сдохнуть! Все до единого! Ты тоже послужишь нашему делу. Слышишь? Тебя я отправлю в качестве подарка Гррыгу, вождю северо-восточного клана нео. Он просто обожает людей. Особенно воинов, - Хог гнусно усмехнулся. - Сперва Гррыг распарывает им брюхо... Очень аккуратно, так, чтобы они оставались в живых и в полном сознании... Вытягивает из них кишки и поедает прямо на глазах у еще живого "мяса". А потом отрезает по ломтю от тела и жарит на камнях. При этом тщательно следит, чтобы "живые консервы" не загнулись раньше времени. Говорит, что поедать живую плоть намного слаще, чем мертвое мясо...
   Мои конвоиры-нео смачно облизнулись и сглотнули слюну. Видно, рассказ шама вызвал у них аппетит, а у меня помимо воли мурашки по телу побежали. Не о такой смерти мечтают кремлевские дружинники. Подобной участи и врагу не пожелаешь.
   Хог заметил мое состояние и довольно засмеялся. Он явно наслаждался происходящим.
   - Такой крупный экземпляр, как ты, наверняка понравится Гррыгу, - шам пощупал своими сучковатыми пальцами мои мускулы, и я вновь испытал чувство брезгливости. - Тебя можно долго есть, несколько дней. К тому же ты парень молодой, крепкий. Значит, быстро не загнешься... Да, такой подарок определенно понравится Гррыгу. У него сильный, крупный клан. С него мы снова начнем собирать нео в единый кулак. На этот раз ошибки не будет. Мы раздавим ту жалкую горстку людишек, что оскверняют своим присутствием Кремль, и главная крепость Москвы будет принадлежать нам! Так хотят Старшие, и так будет!
   Я хотел ответить ему на русском народном языке - объяснить, что таким уродам, как он, место не в Кремле, а на вонючей радиоактивной помойке, но последний ментальный удар выбил из меня остаток сил. В голове витал туман. Было больно даже глазами шевелить, а губы онемели и не слушались.
   Тут подоспел Брыхх с моим засапожным ножом в лапах. Лезвие прокалилось аж докрасна.
   - На, Хог. Режь, - нео протянул шаму орудие пытки, но тот и не подумал взять. Несколько мгновений молчал, словно о чем-то размышляя, а потом, видно, принял решение.
   - Нет. Отправим этого кремлевца Гррыгу целым и невредимым. Так подарок окажется во много раз ценнее. А меч я и без наколки задорого толкну, - последние слова Хог пробормотал еле слышно. Просто размышлял вслух.
   Ну, надо же, какой сознательный мутант попался. Поставил общественное дело выше собственной выгоды. Или просто испугался своих начальников? Он-то, видать, мелкая сошка. Выполняет указание этих своих Старших или как их там зовут. Они велели ему с помощью нео поймать кремлевца, вот он и старается - шестерит, как может. Мальчик на побегушках, тля...
   М-да... Про мальчика и шестерку я подумал зря. Хога такое сравнение просто взбесило. Расплата последовала тотчас...
   Мне показалось, будто меня не просто освежевали, а сделали это раскаленным тупым ножом. На самом деле моя кожа осталась на месте, все происходило только у меня в мозгу. Но боль от этого не становилась меньше. Наоборот, усиливалась многократно. К счастью, сознание не выдержало шока, и я погрузился во тьму.
  
   ХХХ
  
   В себя пришел в знакомом мешке. Только на этот раз меня явно куда-то несли. Впрочем, понятно куда - на северо-восток, в подарок "гурману" Гррыгу. О том, что ждет впереди, думать не хотелось. Пусть сперва донесут, а там уж посмотрим. Будем решать проблемы по мере их поступления. Пока же надо как следует очухаться после ментальных атак шама, а то тело все еще болело, и в голове по-прежнему плавал туман.
   Судя по ощущениям, мой мешок был привязан к толстой палке, которую тащили на плечах двое нео. Так обычно переносят туши убитых на охоте диких туров. К счастью, я пока еще был жив. Двигались мои носильщики по-звериному мягко и плавно. Постепенно я привык к размеренному раскачиванию в такт их шагам и даже задремал.
   Проснулся от резкого удара. Кажется, меня бросили на землю, как лишний груз.
   Снаружи шла борьба. Нео рычали и бегали вокруг меня. К этим звукам примешивался какой-то свист. Словно рядом то и дело рассекали воздух огромным мечом. Очень знакомо...
   Да это никак рукокрыл! Летучая мышь-мутант, причем, судя по свисту, гигантская. Хищная, прожорливая и смертельно-опасная тварь. Летающая смерть, от которой очень трудно спастись.
   В отличие от меня, нео могли попытаться сбежать от хищника, и, кажется, так и сделали. Во всяком случае, их рычащая ругань на время удалилась и затихла. Летающий монстр, видимо, погнался за ними. Кажется, вонючий мешок, в который меня упаковали, показался рукокрылу менее аппетитным, чем мясистые Новые люди.
   Некоторое время ничего не происходило, и я уж решил, что про меня забыли.
   Внутренние биологические часы говорили, что уже наступило утро и пора бы посетить отхожее место, но в мешке удобства напрочь отсутствовали, так что неплохо было бы вылезти из него. Я начал извиваться всем телом, пытаясь разорвать путы. Но сделать ничего толком не успел - вернулись нео.
   Меня опять подхватили, но на этот раз перекинули через плечо, отцепив мешок от палки. Теперь мой носильщик был один. Он снова побежал куда-то, но вскоре нас догнал тот самый свист, который издавали рассекающие воздух гигантские крылья летучей мыши-мутанта. Звук раздался очень близко, а в следующее мгновение мою спину ободрало, будто наждаком.
   У рукокрыла по краю крыла идут мелкие, но острые когти. Похоже, летающая тварь зацепила ими мешок, распорола его, ну и по моей спине заодно прошлась. Хотя, уверен, удар предназначался не мне, а нео. Рукокрыл видать чуток промахнулся.
   Зато его следующая атака достигла цели. Я услышал короткий сдавленный рев моего носильщика, тотчас перешедший в неразборчивое бульканье. Мешковина снизу стала мокрой - от крови нео, надо полагать. Тело волосатого мутанта подо мной обмякло и осело на землю, а меня отшвырнуло в сторону - не иначе рукокрыл пнул лапой мешок, который не давал ему насладиться только что пойманной добычей.
   Моя голова шмякнулась обо что-то твердое: дерево или кусок асфальта, к счастью, не сильно. И на том спасибо. Я прислушался к ощущениям. Голова не кружится, сотрясения вроде нет. Да и рана от когтей рукокрыла у меня на спине, похоже, не слишком серьезная. Позвоночник не задет, внутренние органы целы. Напоминающие стальные крючья коготки летучей мыши-мутанта лишь надрезали кожу, а основной удар принял на себя мешок, сослужив роль этакой холщовой брони.
   Я задвигался, раздирая надорванную мешковину. Осторожно высунул голову, не желая привлечь к себе внимание нео. Напрасные опасения! Им сейчас было не до меня. Особенно моему носильщику - его рвали на части мощные челюсти крылатого хищника.
   Напавший на нас рукокрыл был поистине богатырского размера. Туловище размером с тура и два огромных кожистых крыла с размахом в две-три сажени, не меньше.
   Носильщик-нео был пока жив, но уже не сопротивлялся. У него не хватало одной лапы, на боку зияла ужасающая рана, а рожа превратилась в чудовищную кровавую маску с многочисленными следами от кривоватых острейших зубов.
   Я невольно содрогнулся. Страшноватое зрелище. Кажется, рукокрыл откусил лохматому человекоподобному мутанту не только лапу, но и половину морды. Слизал ее, как масло с горбушки хлеба. Нет бы сразу перекусить бедолаге горло. Но крылатый хищник явно предпочитал поедать свою жертву заживо.
   Как там говорил Хог? Живая плоть слаще мертвого мяса? М-да, в этом извращенном мире, где меня угораздило родиться, не один Гррыг - гурман...
   Пора потихоньку уносить ноги, чтобы не стать десертом на кровавом пиршестве.
   Рукокрыл глотал еще теплые куски мяса полуживого нео, почти не жуя, и, к счастью, не обращал внимания на валяющийся по соседству вонючий мешок.
   Я осторожно вылез наружу и тут же пожалел, что поторопился. Эх, надо было рискнуть, отсидеться в мешке!
   Гигантская летучая мышь оторвалась от нео и скосила на меня черный блестящий глаз. В нем явно промелькнул хищный интерес. Еще бы! То, что недавно было несъедобным вонючим кулем, вдруг оказалось аппетитной добычей!
   Крылатая тварь оставила недоеденного агонизирующего нео и сделала движение ко мне.
   Спасла реакция. А еще то, что летучая мышь-переросток уже утолила первый голод, и потому была слегка ленива. Мне же, напротив, придал небывалой прыти страх окончить дни в желудке рукокрыла.
   Бросив остатки разорванного мешка в хищную тварь, я метнулся в сторону ближайшего укрытия. Им оказалась узкая глубокая нора, образованная упавшим куском стены, обильно присыпанная сверху землей.
   Я ужом проскользнул внутрь, переводя дух. Тут гигантской твари до меня не добраться. Не пролезет. Застрянет.
   Но радовался я рано. Нора оказалась несквозной. Вход, как и выход, имелся только один - прямо к пасти рукокрыла.
   Вслед мне раздался громкий писк, больше похожий на злорадный смех. Рукокрыл настроился на одну ментальную волну со мной, уловил мои мысли и понял, что двуногой добыче деваться некуда. Улизнуть глупому человечишке не удастся. Как и просидеть в укрытии всю оставшуюся жизнь. Вот летучая мышь-переросток и смеялась: дескать, поживи еще часок-другой, дурашка, а потом либо сам вылезешь, либо мы тебя оттуда выковырнем.
   Вот это я влип. Надо подумать, как выкручиваться. И для начала хорошо бы осмотреться. Я осторожно высунул голову наружу, готовый при первом движении хищника нырнуть обратно в убежище. Но рукокрыл не отреагировал. Он спокойно вернулся к трапезе, не забывая, впрочем, поглядывать в мою сторону. Караулил, гад.
   Мои биологические часы не соврали - и в самом деле наступило пасмурное утро. Нас окружал огромный пустырь, обильно заросший дикими сорняками и редкими кустами. Поодаль громоздились руины домов, причем справа возвышался почти полностью уцелевший шпиль, верхушку которого венчал знак полумесяца. В школе нам рассказывали, что до Войны была такая религия - мусульманство. И символ полумесяца вроде бы венчал их храмы... э-э-э... мечети, кажется...
   Прямо передо мной, саженях в десяти, находился еще один небольшой религиозный комплекс, на этот раз христианский. На часовенке уцелел золоченый крест, а вот купол главной церкви просел вниз и обвалился, обнажая растрескавшиеся сводчатые стены. Нет, там не спрячешься. И до мечети, что справа, не добежать - далеко слишком, саженей пятьдесят, а то и больше.
   Зато развалины домов слева выглядели многообещающими. Есть где укрыться от летающей смерти. До них, правда, не меньше тридцати саженей, да по пересеченной местности. Но если удастся добежать, то рукокрылу сегодня придется обойтись без человечины на десерт. Хватит с него и нео.
   Кстати, трое из моих конвоиров уцелели. По крайней мере, из своего убежища я видел лишь троих. Они тоже прятались под обломками стен, которых хватало на пустыре. Но кроме Новых людей я разглядел и еще кое-что, от чего мне стало не по себе.
   Рукокрыл, оказывается, был не один. Кроме огромной твари, сидящей на земле в нескольких шагах от меня и пожирающей носильщика-нео, в небе кружились еще несколько особей. Одна из них тоже гигантская. Ну, разве что чуток поменьше собрата. Небось, тот, что сейчас сидит на земле - самец, а в небе кружит самка. И рядом с ней четыре "малыша" рукокрыла - размерами чуть побольше орла. Видимо мама с папой вывели на охоту детенышей.
   В отличие от родителей, отпрыски могли легко забраться в наши с нео убежища. Это поняли и сами звереныши. Они дружно запищали и бросились к норе ближайшего Нового человека. Но тот не собирался становиться легкой добычей. Он завопил что-то неразборчивое - то ли звал на помощь соплеменников, то ли просто от страха - и принялся отбиваться от нападающих, орудуя заточенной арматуриной.
   Мамаша рукокрыльчиков приземлилась рядом с норой и что-то верещала противным голосом. Небось, науськивала своих отпрысков. Или советы им давала.
   Два оставшихся нео и не подумали помочь собрату. Напротив, решили воспользоваться ситуацией и спасти собственные шкуры. Пока все рукокрылы при деле, эти "неандертальцы" вознамерились совершить забег через пустошь к ближайшим руинам. Вернее, к проему, который когда-то, вероятно, был подъездом здания. А сейчас выглядел как рукотворная пещера, в глубине которой виднелись ступени лестничного пролета.
   Лохматые "обезьяны" шустро выскочили из своих нор и бросились бежать по пустырю. Над ними тут же нависла гигантская тень самки рукокрыла. Она оставила на время отпрысков без присмотра и бросилась в погоню за убегающей добычей. Спикировала вниз, выцеливая одного из нео. Тот отмахнулся дубиной, но не попал - летающая хищница прочитала мысли противника, ловко ускользнула в сторону и ударила сбоку, смыкая мощнейшие, способные дробить бетон, челюсти на голове добычи. Раздался хруст треснувшего черепа. Оставшийся без половины головы мутант споткнулся на бегу и рухнул на землю, щедро расплескивая кровь и мозги.
   При виде чудовищной смерти товарища уцелевший нео издал странный, по-женски высокий, вопль и припустился к спасительному подъезду.
   Второй летучий хищник, который до сих пор караулил меня, поменял свои планы и рванул за ним.
   Самое время делать ноги и мне. Я выскочил из укрытия и рванул изо всех сил в противоположном направлении. Бежал так быстро, как только мог, вверх по небольшому пологому холму, на вершине которого стояло какое-то древнее строение.
   Здание выглядело не слишком высоким, зато очень объемным, причем имело не привычную - прямоугольную, а овальную форму. Или круглую. Второпях, на бегу, хрен поймешь. Да и какая разница? Главное, что строение занимало все пространство впереди, сколько хватало глаз. Раньше мне не доводилось видеть настолько огромных сооружений. Хотя, что я толком видел в своей жизни, кроме Кремля?..
   По периметру круглой стены необычного здания на равном расстоянии шли подъезды. Сейчас большинство из них оказались завалены обломками кирпичей и бетона, но некоторые все еще зияли темными проемами.
   Я со всех ног рванул туда. Сзади раздался знакомый шелест крыльев. Небо перекрыла огромная тень. До ближайшего проема осталось несколько шагов, но все равно не добегу. Рукокрыл вот-вот пойдет в атаку...
   Я кувыркнулся вперед, ускользая от когтей летучей мыши-мутанта, развернулся в пол-оборота, вскинул руки, будто держал в них арбалет, и отчетливо подумал: "Сейчас начну стрелять!"
   Рукокрыл прочитал мое намерение и машинально отпрянул в сторону. Привыкший ориентироваться на мысли противника, он не сразу осознал, что мои руки пусты. А я не дал ему опомниться - сделал жест, словно поджигал фитиль на бомбе, затем размахнулся и отчетливо подумал: "Сейчас взорвется!" Летающую тварюгу как ветром сдуло. Рукокрыл взлетел, намереваясь переждать несуществующий взрыв.
   Я не стал дожидаться, пока он разберется, что к чему, и в два прыжка добрался до ближайшего подъезда. Заскочил внутрь, продравшись сквозь поросль гигантских сорняков. Укрылся за стеной, прикидывая обстановку.
   Взрослые рукокрылы сюда не пролезут. Вернее, протиснуться могут, но с трудом. Детеныши другое дело. Их габариты позволяют последовать за мной, но если уйду вглубь здания, они отстанут. Не любят эти твари лазить по глубоким норам, предпочитая атаковать добычу на открытом пространстве, пикируя сверху. Они хоть и мыши, но все-таки летучие. Так что можно немного расслабиться и понаблюдать за обстановкой. Убежать внутрь руин всегда успею.
   Я осторожно выглянул из укрытия. Преследовавший меня гигантский рукокрыл уселся на землю перед подъездом, прикрыл кожистые веки и вроде как задремал. От обжорства сомлел, что ли? Носильщик-нео, которого он не так давно схомячил, был на загляденье крупным экземпляром.
   А может, крылатый монстр и не спал, а притворялся в надежде, что двуногий десерт, то есть я, расслабится и легкомысленно вылезет наружу?
   Ага, щас. Долго же ему придется ждать. Мы поищем другой выход, желательно подальше от хищных зубастых тварюг.
  
   ХХХ
  
   Помещение, в котором я оказался, напоминало довольно широкий коридор. Наверное, раньше он опоясывал все здание по кругу, но сейчас оба его рукава перегородили завалы.
   Проход оставался лишь в большой, изрядно замусоренный зал, который тонул в полумраке. Свет проникал сюда только через дверной проем, а окон, как видно, не было вовсе. Да и потолок, похоже, уцелел, раз днем здесь царит такая темнота.
   Наши предки освещали подобные помещения электричеством. У нас, в Кремле, электричество тоже есть, только мало, поэтому на освещение домов не тратят, используют для самых крайних нужд. А до Войны его было много, этого самого электричества. Оно горело повсюду: и на улицах, и в домах. Наверное, выглядело красиво. Но сейчас здесь было довольно темно и неуютно.
   У входа в зал отчетливо чернело чье-то дерьмо. По виду крысособачье и довольно старое, но это еще не означает, что хищников в здании нет.
   Вооружившись на всякий случай увесистым кирпичом, я с сомнением поглядел в глубину зала. Идти в темноту не хотелось - мало ли кто или что там водится. Вот если бы найти горюн-траву и сделать факел, тогда другое дело. Но тут, внутри здания, почему-то было подозрительно мало растительности. Обычно гигантские сорняки пускают корни повсюду, даже на крышах. Везде, где есть хоть малюсенький клочок земли, тянутся к небу их толстые мясистые побеги. А здесь - ни травинки. Странно...
   Ладно, и без факела обойдемся. Пойдем на ощупь. Все равно другого выхода нет. Не к рукокрылам же возвращаться. Эти твари терпеливы и злопамятны, они могут караулить добычу несколько суток подряд. А я без воды и еды долго не протяну. Особенно, без воды. Жажда уже сейчас давала о себе знать. Ведь последний раз я пил перед выходом из Кремля, то есть вчера утром. С тех пор прошли уже сутки.
   Эх, зря я подумал о воде - жажда внезапно резко усилилась. Я облизнул пересохшие губы, выставил руки перед собой и решительно двинулся в дальнюю часть зала, почти полностью скрытую в темноте.
   Вскоре мои ладони ощутили холод кирпича. Кажется, стена. Я двинулся вдоль нее, изо всех сил напрягая слух и обоняние. Глаза, конечно, тоже таращил, пытаясь рассмотреть хоть что-нибудь в темноте, но без особого толка. Зато ноздри уловили сладковатый запах крови, правда, не слишком сильный. Такой обычно идет от свежих, обглоданных костей.
   Ну, так и есть! Под ногой оказалось что-то скользкое и твердое. Я наклонился, ощупал предмет. Кость. И не одна. Руки нашарили два тщательно объеденных черепа и множество костей с редкими ошметками свежего мяса. Кого-то тут явно съели. Причем совсем недавно.
   Черепа и кости похожи на человечьи, но откуда здесь взяться людям? Наверное, неизвестному хищнику на зуб попались все же не мои соплеменники, а нео. Анатомия-то у нас с ними схожая, и предки были общие.
   Оставив в покое кости, двинулся дальше. Но не успел сделать и пары шагов, как мои уши уловили тихий сдавленный звук. Словно кто-то собирался чихнуть, но сдержался, зажав себе нос, и получилось этакое придушенное пофыркивание. Шло оно откуда-то слева, из темноты. Не надо быть гением, чтобы понять - там кто-то прячется. Наверное, именно он и оставил обглоданные кости...
   Я замер, затаив дыхание, чувствуя, как по спине катится холодный пот, гадая, что за хищник притаился в темноте. Рукокрыл? Точно нет. Этот мутант не станет подкарауливать добычу внутри здания. Ему простор подавай. Крысособака? Тоже вряд ли. Она не издает подобных звуков. Тогда кто? Может, один из уцелевших нео?..
   - Богдан... - внезапно тихо позвали из темноты.
   Я подскочил на месте, словно мне шилом в задницу ткнули, и едва удержался, чтобы не заорать от ужаса. Машинально попятился прочь от голоса, стараясь производить как меньше шума.
   - Богдан! - голос стал громче и чуточку ближе. - Ты куда? Это же я, Кирилл... Помоги мне...
   - Кир?.. - я растерянно замер на месте. Вроде голос и впрямь знакомый, только хриплый и какой-то натужный, словно братишка в этот самый момент пытался сдвинуть с места тяжелый груз.
   - Богдан... Помоги же мне...
   - Откуда ты здесь взялся? - я по-прежнему стоял на месте, как приклеенный.
   - Попался... так же как и ты... - голос снова приблизился, а вместе с ним на меня надвинулась колышущаяся тьма. - Помоги мне... я ранен...
   - Беги оттуда, дурак! - резкий крик ударил по нервам. Я даже не понял, откуда он шел. Раздался прямо у меня в голове. - Беги!!! Нет там никакого Кирилла! Это морок! Обман! Поле Смерти!!!
   Я похолодел. Ну, что ж мне так "везет-то", а? Сперва рукокрылы, теперь Поле Смерти. Оно ведь не зря называется именно так - смерть и есть. В самом ее страшном и неотвратимом варианте...
   - Беги! - надрывался неизвестный голос.
   - Богдан, - Кирилл из темноты звал все настойчивее. - Братишка... Помоги!
   Что-то большое и хищное надвинулось на меня. Я машинально отпрыгнул в сторону, а потом развернулся и бросился бежать подальше от смертельного мрака. Споткнулся, пропахал носом пол, оцарапал руку и щеку, но, к счастью, ничего не сломал и не вывихнул. Шустро вскочил на ноги. Заметил в стороне какое-то серое пятно. Кажется, дверной проем. И помещение за ним явно более светлое, чем это. Значит, бежим туда, пока в потемках все ноги не переломал. Опять же проход узкий, вдруг Поле Смерти за мной туда не пойдет?
   В голову машинально полезло все, что я знаю об этих Полях. Расплодились они после Войны. А вот что за излучения их породили, до сих пор неизвестно. Информации от предков на этот счет почти не осталось. Нынешнему же поколению изучать природу Полей особо некогда. Не хватает ни людей, ни знаний, ни приборов для исследований.
   Известно лишь, что Поля различаются по цвету и свойствам. Некоторые из них плотоядны. Способны двигаться, преследуя добычу. А еще Поля умеют создавать видения. Вытягивают из жертвы разные воспоминания, имена, события и затуманивают этим мозги. Человек разомлеет и не заметит, как окажется внутри колышущейся смерти. Так что нет тут никакого Кирилла. Неизвестный спаситель прав: морок это. Обман.
   А вот интересно, где же тот спаситель сам? Я бы не прочь с ним познакомиться, спасибо сказать. Хотя сейчас не до того - Поле Смерти преследовало меня по пятам.
   Я выскочил в дверной проем. За ним оказалась лестница. Здесь и впрямь было немного светлее. Свет шел сверху. Значит, и нам туда.
   Некоторые ступеньки почти целиком истерлись и теперь напоминали обгрызенные сухари. Из раскрошившегося бетона торчали перекрученные арматурные пруты. О такой запросто можно и ногу сломать, так что нужно глядеть в оба. Пришлось сбавить темп.
   Я оглянулся через плечо. Вроде Поля не видать. Не пошло за мной в проем? Застряло? Хорошо бы...
   Лестница привела на почти полностью разрушенный этаж. Видимо он был верхним, потому что обвалившаяся крыша открывала небо.
   Сам этаж оказался более чем странным. Огромное, размером с добрую площадь, помещение округлой формы, такой же, как и само здание.
   Вдоль стен шли ступени, причем не такие, как на лестнице. Широкие и высокие - мне почти по колено, они каскадом спускались вниз, очерчивая кольцом большое круглое пространство, сейчас основательно замусоренное остатками обвалившейся крыши.
   Я покачал головой, разглядывая чудные ступени. На таких можно запросто сидеть или даже лежать. Наверное, это и не ступени вовсе, а что-то вроде лавок или лежаков. Возможно, здесь до Войны спали вповалку люди. Этакая разновидность барака-казармы...
   Но как же выбраться отсюда? Вылезти на остаток крыши и спрыгнуть вниз, на пустырь? Кстати, можно выпрыгнуть и прямо отсюда - вон из того пролома. Он как раз ведет наружу.
   Я переместился к облюбованной стене. Глянул вниз. Высоковато. Запросто можно разбиться.
   Но, как оказалось, это были не единственные возможные неприятности...
   Нарвавшись на Поле Смерти, я совсем позабыл о рукокрылах. А вот они обо мне помнили. Пока самка с молодняком сидела на земле, карауля подъезды, самец нарезал круги в небе, высматривая добычу. Вот ведь упорные твари!
   Почти полное отсутствие крыши сыграло со мной злую шутку - монстр заметил меня первым.
   Он спикировал вниз. Я бросил в него кирпич, подумав: "Это бомба!"
   Снова сработало, и это позволило выиграть несколько драгоценных мгновений. Я бросился назад, к лестнице. Придется спускаться на нижние этажи. Здесь не укрыться - я у рукокрыла, как на ладони.
   Кстати, хорошо бы вооружиться чем-нибудь посерьезнее кирпича. Вокруг полно покореженной, торчащей из бетона арматуры, металлических строительных швеллеров и прочих полезных штуковин. Но вручную их хрен выломаешь. Нужна ножовка или хотя бы кувалда.
   Мысли машинально крутились в голове, а ноги сами шустро несли меня к лестнице. Я даже не заметил, как обогнул несколько довольно крупных обломков и перепрыгнул через парочку помельче.
   Сверху и сзади нарастало гневное шипение рукокрыла. Оно подгоняло не хуже плетки.
   - Ложись!!! - знакомый крик ударил по ногам, будто таран.
   Я машинально пригнулся, припадая к бетонному полу. Очень вовремя! Рукокрыл пронесся прямо надо мной, хватая пастью воздух. Промахнулся, гад. Спасибо моему таинственному спасителю.
   Крылатый хищник по инерции пролетел чуть вперед, взмыл к облакам и заложил вираж, примериваясь для повторной атаки.
   Я вновь бросился к лестнице, но тут же остановился, заметив кое-что весьма ценное. На первый взгляд, обычный, торчащий из бетонной стены, слегка изогнутый арматурный прут. Их тут много вокруг. Но в этом конкретном есть дефект - прямо возле бетонного среза коррозия глубоко вгрызлась в металл, превращая его в труху. Нет, внешне-то это было незаметно, но я сразу увидел слабину.
   Схватив обеими руками металлический стержень, попытался согнуть его, надеясь, что он переломится в слабом месте. Не тут-то было. Пришлось сменить тактику. Теперь я начал планомерно раскачивать прут из стороны в сторону, краем глаза поглядывая на рукокрыла. Он уже развернулся и теперь на всех парах мчался ко мне, пощелкивая пастью в предвкушении теплой человеческой плоти.
   Я снова согнул прут. Раз, другой. Рукокрыл приближался.
   Кажется, я совершил ошибку, занявшись арматурой. Надо было не отвлекаться на нее, а бежать к лестнице. Возможно, я успел бы спуститься...
   Поборов в себе желание бросить начатое и задать стрекоча, я продолжал упорно выламывать из стены кусок металла.
   Усеянная острейшими зубами пасть крылатого хищника была уже прямо надо мной. Он, кажется, ничуть не сомневался в своей победе. Был уверен, что вот-вот откусит мне голову.
   "Надо бежать!" - промелькнула разумная мысль, но вместо того, чтобы воплотить ее в жизнь, я вновь всем весом навалился на прут.
   Рукокрыл надвинулся на меня и разинул зубастую пасть. Она показалась мне размером с ангар, не меньше. Со страху, что ли?..
   Внезапно раздался приглушенный хруст. Подточенный коррозией металл все же не выдержал, лопнул. У меня в руках остался кусок железа примерно в локоть длиной. Мозг еще не успел осознать произошедшее, а руки сами собой выставили вперед импровизированное оружие так, что оно встало поперек гигантской вонючей пасти.
   Рукокрыл по инерции попытался сомкнуть зубы, в надежде отхватить мне руку. И сам пронзил прутом свою уродливую башку. Железный стержень прошел под углом через нёбо, ломая хрупкие хрящи, прямо в мозг.
   Хищник забился в агонии, бестолково суча когтями по бетону, сшиб меня с ног, обильно поливая кровью, и придавил сверху своей тяжеленной тушей.
   Оглушенный, полузадушенный и помятый, я с трудом выбрался из-под него. Мое тело было в крови. Некоторое время я пытался сообразить, чья она: моя, рукокрыла или нас обоих. В голове звенело, а мышцы противно дрожали от непосильного напряжения. Еще бы! В этой летающей твари три десятка пудов, не меньше. Выбраться из-под нее - та еще работенка.
   Но хватит рассиживаться. Надо спускаться вниз пока остальные рукокрылы не пожаловали. Только сперва вернем себе оружие.
   Я подошел к хищнику, тело которого еще сотрясалось в предсмертной агонии. Уперся ногой в заросшую жесткой щетиной, грязную шею и дернул арматурный прут на себя. Без результата. Штырь глубоко засел в башке мертвого монстра.
   И тут появилась подружка рукокрыла.
   Она взлетала с земли по спирали, почти не издавая звуков, но я буквально кожей ощущал исходящую от нее мрачную ярость. Хищница была в бешенстве и собиралась жестоко покарать убийцу своего самца.
   Нас разделяло сравнительно небольшое расстояние. Убежать нипочем не получится. Значит, будем драться. Я изо всех сил рванул на себя прут. На этот раз удалось. И очень вовремя. Летучая мышь-мутант напала молниеносно, стараясь вонзить в меня свои когти. В ответ я сделал то единственное, что оставалось. Ударил куском металла наотмашь, словно мечом, намереваясь перебить противнице крыло. Она отшатнулась и атаковала снова, пытаясь зайти со спины.
   Я сделал вид, будто собираюсь выстрелить в нее из арбалета. Но опытная хищница раскусила мою хитрость. Не сбавляя скорости, она вновь спикировала на меня. Пришлось отмахиваться арматурным прутом. Удар пришелся самке рукокрыла по брюху. Ощутимо, но ни разу не смертельно. Так эту летучую тварь не убьешь. Разве что заставишь отступить, и то на время.
   Эх, был бы у меня сейчас "Феникс" или хотя бы глефа! А с этой арматуриной против разъяренной зверюги шансов мало. Оба конца прута тупые, не заточенные под копье, ими тело летучей мыши не пробить. Вот если бы опять в глотку попасть. Или в глаз. Но хищница явно начеку и подловить ее будет не так-то просто.
   Летучая мышь сделала круг, примериваясь для новой атаки.
   В моей памяти невольно всплыла страшная обкусанная морда носильщика-нео, его исполненный невыносимой муки стон-хрип. А меня наверняка ждет куда худшая участь. Если попаду в лапы хищницы, буду подыхать несколько дней, как минимум. Она явно собирается отомстить за гибель муженька по полной. Это намерение четко читалось во взгляде самки рукокрыла. Никогда в жизни я еще не видел такой лютой, такой яростной ненависти, которая сейчас застыла в ее черных выпуклых глазах...
   Я сделал пару шагов назад, пятясь к лестнице. Надо спуститься на нижний этаж. Там ей до меня не добраться.
   Хищница взлетела повыше, готовясь к решительному удару. Я машинально оглянулся назад, прикидывая, сколько еще осталось до вожделенной лестницы, да так и застыл.
   Путь на нижний этаж был отрезан!
   В том месте, где виднелся спасительный проем, колыхалось мутное марево Поля Смерти.
   Теперь я смог рассмотреть его. Оно походило на грязно-желтый туман. Наверное, потому и получило название Желтое. Хотя некоторые считают его разновидностью Белого. У этих Полей и прямь много общего. И то и другое напоминает непрозрачную, будто протухшую, студенистую массу на небольших цепких ложноножках. Только Желтое, как правило, поменьше Белого и более шустрое, что ли.
   Вот и сейчас странные лже-конечности Поля сумели быстро преодолеть лестничный подъем, и теперь поспешно тащили "студень" в мою сторону, причем явно с враждебными намерениями.
   Насколько я помнил из уроков, Желтое Поле могло изменять свою форму в зависимости от внешних условий. Ну, так и есть! По лестнице поднималась этакая длинная "колбаса", а, взобравшись на этаж, она стала расползаться вширь, занимая объем примерно двух кремлевских келий. Не слишком-то много, но мы с самкой рукокрыла поместились бы там целиком, и даже не особо толкаясь.
   Кстати, крылатую хищницу изменение обстановки совершенно не обрадовало. Связываться с Полем Смерти ей не хотелось. Но и отдавать убийцу своего самца неожиданному конкуренту она тоже не собиралась.
   Кося одним глазом на меня, а другим на "протухший студень", хищница сделала круг над нами, выжидая удобного момента для нападения.
   Я бросился бежать прочь от лестницы к уродливым широким ступеням-лежакам.
   Сзади раздался шелест крыльев летучей мыши-мутанта - хищница ринулась в погоню. В отличие от нее я не умел считывать мысленные намерения противника, но сейчас ничуть не сомневался: она вот-вот нанесет удар.
   Я скакнул в сторону, затем в другую, лавируя среди обломков крыши и стен, стараясь изо всех сил усложнить задачу моей преследовательнице. Попытался ускорить шаг и... едва успел затормозить перед раскинувшимся под ногами провалом.
   Не слишком глубокий - примерно в три моих роста, зато как назло широкий - крылатая хищница запросто пролезет, если захочет. Как и Поле Смерти. Если уж оно преодолело лестницу, то сюда скакнет без проблем.
   Я прикинул - прыгнуть вниз, на кучи мусора и бетона, конечно, можно. Высота сравнительно небольшая, но если не дай Бог поврежу себе ногу, стану трупом. Обозленная самка рукокрыла в момент разделает меня на шашлык. Или Поле сожрет.
   Так что же делать? Прыгнуть вниз или бежать по залу дальше?
   - Прыгай! - знакомый голос таинственного спасителя прозвучал, как приказ.
   В спину ударил ветер, создаваемый взмахами крыльев летучей мыши. Ее когти почти коснулись моего загривка.
   Я машинально пригнулся, бросил в пролом арматурный прут, сгруппировался сам и прыгнул вниз. Упал не слишком удачно. В плечо вонзилось что-то острое, распарывая кожу. К тому же резко кольнуло в колене.
   - Уходи! - мне показалось, будто новый крик раздался у меня прямо в мозгу.
   Сверху стремительно надвинулось что-то большое и рыхлое. Поле Смерти! Ну, так и знал, что оно последует за мной в пролом, как привязанное!
   Я чудом умудрился улизнуть в сторону, колобком перекатываясь по битым кирпичам, чувствуя, как местами с меня сходит скальп. Но лучше быть ободранным да живым, чем не поцарапанным и мертвым. Жаль только, что не успел подобрать свой арматурный штырь.
   В отличие от меня Поле Смерти приземлилось на груду мусора без ущерба для своего здоровья. По крайней мере, прыти ему прыжок не убавил. Ложножки так и замелькали, перетаскивая мутное хищное марево в мою сторону.
   Следом за ним огромной черной тенью скользнула вниз летучая мышь-мутант, стараясь не упускать меня из виду, и в то же время держаться в стороне от Поля.
   "Студень" мгновение колебался, видно не зная, кого из нас предпочесть, но потом сделал выбор в мою пользу. Возможно, я показался ему более легкой добычей, ведь самка рукокрыла могла в любой момент улететь. Мне же деваться было некуда. Единственное, что я мог - это самому выбрать себе смерть: окончить дни в желудке крылатого монстра или погибнуть неизвестной смертью в Поле. Честно говоря, оба варианта мне не очень нравились. Хорошо бы найти какой-то третий...
   Ложноножки шустро тащили тусклое марево Желтого Поля прямо на меня. Летучая мышь-переросток подкрадывалась сбоку.
   - Ну-ну, соблюдайте очередность, не все сразу, - я затравленно попятился к ближайшей стене, краем глаза замечая в ней темный пролом. Не очень большой - примерно в половину человеческого роста, но пролезть можно.
   Интересно, куда он ведет? Есть ли там выход, не известно, но другого варианта в данный момент я не видел, поэтому продолжал, прихрамывая, отступать к темной дыре за спиной.
   Летучая хищница явно заволновалась, опасаясь, что я достанусь не ей, а Полю Смерти, и ринулась в атаку. Она спикировала, словно ястреб, стараясь схватить меня когтями и выдернуть прямо из-под носа конкурента. А мне даже отмахнуться от нее теперь было нечем. Единственное, что оставалось - рыбкой нырнуть в дыру за спиной. Что я и сделал, улизнув прямо из-под носа летучей погибели.
   Увидев такую борзость с моей стороны, самка рукокрыла будто взбесилась. Она со всей дури врезалась в пролом, пытаясь дотянуться до меня зубами. От удара во все стороны полетели обломки бетона. Дыра слегка расширилась, но недостаточно для такого крупного зверя.
   Хищница вновь бросилась вперед, как таран, с остервенением пробивая стену собственным телом. От ее мощных ударов бетон крошился и осыпался, обнажая металлический каркас. Он впивался в тело летучей мыши-мутанта, оставляя глубокие кровоточащие царапины, но самка рукокрыла, казалось, не замечает этого. Главным для нее стало добраться до меня. Любой ценой.
   Я попятился, как завороженный глядя на беснующегося зверя. Лопатки почти сразу уперлись во что-то шершавое и холодное. Труба. Старая проржавевшая труба. Она, вернее они - их тут было целое множество, - тянулись в обе стороны узкого коридора, в котором я очутился.
   Сам коридор тонул во мраке. Освещенным оставалось только место рядом с проломом, хотя теперь падающий сквозь дыру в стене свет частично заслонял крылатый монстр. Зверюга почти пробила стену. Еще пара ударов, и ее острые зубки дотянутся до меня.
   Оставаться на месте нельзя. Надо уходить. Вот только мне до смерти не хотелось опять погружаться в тревожный коридорный мрак. Одному Перуну известно, какие хищники или ловушки там притаились. Возможно, рукокрылы по сравнению с ними - добрейшие создания на свете.
   Пока я колебался, "добрейшее создание" раззявило зубастую пасть и с яростным криком врубилось всем телом в пролом. Меня осыпало бетонным крошевом. Кинжальной остроты клыки рукокрыла едва не сомкнулись на моем животе.
   Всё, уходим. Только в какую сторону лучше податься: вправо или влево? Решить я не успел.
   Внезапно хищница замерла, а потом резко подалась назад, словно ее кто-то дернул за ниточки, и зашлась в истошном верещании.
   Что это с ней? Мгновением спустя я понял...
   Желтое Поле Смерти... Оно наползло на потерявшую бдительность хищницу и теперь пожирало ее заживо. Или сразу переваривало. А может, растворяло. Кто его знает, как именно оно поглощает жертву. Было абсолютно ясно только одно - процесс невероятно болезненный. По крайней мере, у самки рукокрыла от боли глаза на лоб полезли. Она закричала так, что едва не рухнул остаток недобитой ею бетонной стены.
   Тело хищницы почти полностью скрылось внутри колышущегося "студня", снаружи торчала лишь голова. И все же летучая мышь-мутант попыталась вырваться. Даже сумела взмахнуть крыльями.
   Отчаянные усилия принесли свои плоды - она почти взлетела. Над желтым маревом Поля показалась некогда черная, а теперь кроваво-красная спина рукокрыла, на которой шевелились какие-то странные наросты. Не сразу я понял, что это такое, а потом до меня дошло...
   Уж не знаю, как именно воздействовало на свою добычу Поле, но кожа на теле мыши-мутанта пошла пузырями, будто закипела, а потом полопалась с сухим треском, обнажая кровавую плоть. И та тоже начинала вспучиваться волдырями, кипеть и испаряться, оголяя неестественно белые кости.
   Самка рукокрыла кричала от невыносимой боли и отчаянно била остатками крыльев, пытаясь взлететь. Но Поле не собиралось отпускать добычу. Со смачным чавкающим звуком, оно втянуло в себя обессилевшую жертву. Теперь летучая мышь-мутант исчезла в колышущемся "студне" с головой. Затихли и ее крики.
   - То же самое произойдет и с тобой, если будешь стоять тут столбом как последний идиот, - голос таинственного спасителя раздался почти над самым ухом, и мне даже показалось, будто меня похлопали по плечу.
   Я вздрогнул и оглянулся. Никого.
   - Ты где?
   - В Караганде! - непонятно отрезал неизвестный.
   По моей спине скользнуло что-то липкое и шероховатое одновременно. Наверное, сорвал комок ржавой грязи с трубы. Но разобраться со спиной я не успел.
   - Смотри! - воскликнул невидимый спаситель.
   Я машинально оглянулся и... ничего не увидел. "Студень" исчез. На месте кровавого пиршества остались только тщательно обглоданные кости самки рукокрыла.
   - А Поле где? Испарилось? - удивленно уточнил я.
   - Ага, размечтался, - голос неизвестного стал невероятно скрипучим и противным. - Тут оно, где и было. Просто вошло в резонанс.
   - Чего сделало? - не понял я.
   - Если оперировать твоими, примитивными, понятиями, то утолило первый голод, - снисходительно пояснил неизвестный.
   У меня от его тона аж кулаки зачесались. Если бы он сегодня не спас мне жизнь, точно в репу получил бы!
   - Ну, и чего стоим, кого ждем? - сварливо поинтересовался незнакомец. - Ты выбираться отсюда думаешь или как?
   Я решил пока проигнорировать его вызывающий тон и осмотрелся по сторонам. Уходящий вправо-влево коридор с трубами по-прежнему тонул во мраке. Идти туда мне категорически не хотелось. Лучше выбраться обратно на верхний этаж и попробовать спуститься по лестнице. Если Поле Смерти и впрямь наелось, то, наверное, мимо него можно проскользнуть безбоязненно.
   На всякий случай этот момент я решил уточнить у незнакомца.
   - Там можно пройти? - я указал на пролом, за которым притаилось невидимое теперь Поле.
   - Да, - откликнулся он. Я уже сделал было шаг в ту сторону, когда незнакомец ехидно добавил: - Можно, если тебе жить надоело. Если страдаешь мазохизмом и жаждешь испытать перед смертью ну очень болезненные ощущения.
   Я так и застыл с занесенной ногой.
   - Поле Смерти никуда не делось, просто стало прозрачным, - терпеливо и на этот раз серьезно повторил спаситель. - Если войдешь в него, погибнешь. Понял?
   - Значит, пойдем в обход, - я смерил взглядом темные рукава коридора, прикидывая, в какую сторону идти. - А сам-то ты где?
   - У тебя в голове, - ехидно хмыкнул незнакомец. - Ты разве не заметил, что мы с тобой разговариваем не вслух, а мысленно? Вернее, это я мысленно, а ты ревешь, как раненый тур.
   Мне резко поплохело. Я вдруг четко осознал, что невидимый собеседник говорит правду - голос раздается не снаружи. Он и в самом деле звучит только у меня в голове!
   - Я твой глюк, - продолжал издеваться неизвестный. - Ты хоть знаешь, что такое глюк?
   Конечно, я знал. Это когда люди начинают видеть то, чего нет. Есть у нас в Кремле один такой блаженный. Однажды он слишком долго рядом с Желтым Полем Смерти проторчал - изучать его пытался. Изучить не изучил, а рассудком подвинулся. Теперь к нему каждый день глюки в гости приходят.
   Погоди-ка, погоди-ка... Так может и я уже того?.. Вот же оно - Поле Смерти, за стенкой! Наверное, никакого спасителя и впрямь нет, а есть галлюцинация, навеянная близостью к Полю, и я с ней разговариваю. Так же как до того разговаривал с Кириллом. Что если теперь до конца своих дней буду слышать несуществующие голоса?! Тогда прощай дружина. Выгонят меня. Блаженным в ней не место...
   От этих мыслей мне аж плохо стало. Захотелось очутиться, как можно дальше отсюда - от Поля и от глюков.
   Я машинально сделал несколько шагов в сторону от пролома.
   Тут мой несуществующий собеседник опять напомнил о себе.
   - Ты ножками-то активнее перебирай. Не спи на ходу. А то заснешь, и больше уже не проснешься... Налево иди, - скомандовал он.
   Я спорить не стал. Налево, так налево. Лишь бы подальше отсюда.
   Через пару шагов моя нога наступила на что-то невероятно твердое. Света тут еще хватало, и я сумел рассмотреть на полу странный скелет. Внешне один в один человеческий, только череп и кости сверху зачем-то покрыли металлом. Причем не сталью, а каким-то другим, прочным и в то же время невероятно пластичным. Я такого металла никогда не видел, но сразу в него влюбился. На вид тускло-серый со свинцовым отливом, он был не просто живым, а... не знаю, как сказать... каким-то родным, что ли. Даже больше. Такой металл мог бы быть частью человека. Эх, меч бы из него отковать, ему б цены не было!
   - Это тантал, вернее, танталовый сплав, - пояснил глюк. - И ты очень верно подметил: он биологически совместим с живыми организмами. Именно поэтому танталовый сплав использовали для укрепления костных тканей скелета. А меч из него и впрямь неплохой бы получился... если бы какому-то идиоту пришла в голову блажь понапрасну тратить драгоценный металл на всякую муру.
   Я машинально сжал кулаки и поиграл желваками. Это ж надо такое про меч сказать. Мура! Да что этот глюк зачуханный понимает в оружии!
   - Уж побольше твоего, - холодно парировал он, отвечая на мои невысказанные мысли.
   Я решил проигнорировать его. Принялся с интересом разглядывать находку. Потрогал покрытые танталовым сплавом кости ногой.
   - Ты своими копытами не очень-то шеруди! - обозлился глюк. - Вот тебе бы понравилось, если бы твой собственный скелет ногами пинали?
   Я вновь промолчал. Будем считать, что никакой галлюцинации и в помине нет. Ведь если делать вид, будто с тобой не происходит ничего необычного, то ты вроде как нормальный. По крайней мере, окружающие станут думать именно так...
   Глюк не обратил внимания, что я его игнорирую, и продолжал сварливо читать мне нотацию:
   - Вы, хомо, самые настоящие дикари. Вот кио никогда бы не стал топтать твои кости. А ты его...
   - Кио? - перебил я. - Это скелет кио?!
   От удивления я совсем позабыл о своем намерении не замечать разговорчивую галлюцинацию.
   - Да, это останки кио. Причем, не простого, а координатора, - в голосе глюка послышалась смертная тоска. - Девяносто Девятого...
   - Почему девяносто девятого? - не понял я.
   - Потому что меня при жизни звали именно так, балда ты беспросветная! - вспылил глюк. Нервный он какой-то. - Мое полное имя 9999LEO458.
   - Лео? - я машинально повторил только ту часть имени, которая прозвучала наиболее благозвучно.
   - Не Лео, а 9999LEO458, - обозлился глюк в моей голове, - коротко Девяносто Девятый.
   Час от часу не легче! Выходит, я не просто псих, а с фантазией. Заимел собственного призрака, да ни кого-нибудь, а самого кио. Легендарного киборга-мутанта! Страшного и непобедимого воина Последней войны. Ну, или его потомка, ведь должны же они как-то размножаться, раз за послевоенные двести лет еще все не перемерли.
   Я, как и остальные кремлевцы, почти ничего не знаю о кио. Говорят, что это кибернетические организмы - гибрид робота и человека - металлический костяк, а сверху живые, из мяса и крови, мышцы и кожа.
   Долгое время считалось, что кио в реальности не существуют. Что рассказы о них - лишь выдумка, легенда. Но, как недавно выяснилось, кио - очень даже реальны. Вроде у них в Москве где-то даже своя крепость есть.
   Тут я заметил среди останков киборга кое-что интересное - четырехгранный, заточенный под стамеску штык все из того же танталового сплава. Штык крепился к предплечью скелета, скользя между лучевой и локтевой костями.
   Вернее, штыков оказалось два - по одному в каждой руке. Только правый был согнут под прямым углом. Уж не знаю, кто на такое способен. Разве что биоробот. Эти стальные уроды силу имеют неимоверную. В любом случае правый штык как оружие уже не годился. Зато левый - самое то. Вот бы выломать его и насадить на рукоять. Лучшего оружия и придумать нельзя...
   - Только попробуй осквернить мои останки! - ощетинился глюк.
   - И что ты сделаешь? Прикончишь меня? - пришла моя очередь язвить.
   Что бы там не думала по этому поводу моя галлюцинация, но без танталового штыка я отсюда не уйду. Я бы и скелет весь целиком забрал, да неудобно тащить. До Кремля, небось, еще топать и топать. Нет, не донесу.
   Глюк на мои слова и мысли никак не отреагировал. Заткнулся, будто его и не было. Может, совсем исчез? Наверное, я вылечился. Умопомешательство оказалось временным, и теперь оно прошло. При мысли об этом мое настроение резко улучшилось. Теперь бы для полного счастья вытащить из скелета танталовый штык.
   Задача оказалась легче, чем я думал. Пришлось лишь немного потянуть оружие в сторону и вверх, и оно легко соскочило с направляющей, причем вместе с двумя металлическими креплениями. Или суставами, уж не знаю, как правильно назвать.
   Я с удовольствием оглядел трофей. Отлично! Два крепления на штыке создают каркас рукояти: переднее, похожее на хомут, сойдет за гарду, а заднее сослужит роль навершия. Эх, между ними бы настоящую рукоять насадить. Или хотя бы веревкой оплести. Но пока некогда и не из чего. И все равно, жизнь-то, похоже, налаживается. Еще бы понять, как вернуться обратно в Кремль...
   Но мое счастье было недолгим. Вновь объявился глюк.
   - Уходить надо! - внезапно завопил он в моей голове с такой силой, что у меня чуть инфаркт от неожиданности не приключился. Теперь в его голосе... или мысли... тьфу, запутался. Короче, в интонациях глюка сквозила паника. И как выяснилось, было отчего. - Поле Смерти идет сюда!
   Я машинально обернулся в сторону пролома. Мои уши уловили весьма отчетливый шелестящий звук, словно сюда ползла приличных размеров змея. То, что это ничто иное, как Поле Смерти, я ничуть не сомневался, поэтому нырнул в темноту коридора за секунду до того, как мой глюк скомандовал:
   - Двигайся вдоль правой стены, - его интонации вновь изменились. Паника ушла. Теперь голос у меня в голове "звучал" спокойно и собрано. - Там есть лаз. Только придется ползти. Судя по твоим габаритам шанс не застрять составляет девяносто процентов...
   Спрашивать, что случится, если я попаду в оставшееся десять, было некогда. Да и не зачем. И так понятно. Растворюсь в Поле Смерти, как самка рукокрыла. Останутся от меня только белые косточки. То-то мой глюк обрадуется - сможет всласть попинать их ногами.
   Я вспомнил, как кипели кожа и мясо самки рукокрыла, поежился и ускорил шаг, ведя ладонью по шершавой стене между трубами.
   Внезапно моя рука ощутила пустоту.
   - Туда, - подтвердил глюк. - Это и есть лаз. Давай быстрее. Только не застрянь.
   За спиной бодро шуршали ложноножки, и потому дважды просить меня не пришлось. Я протиснулся в дыру, едва не сорвав кожу с плеч, и пополз, работая локтями и здоровым коленом так быстро, как только мог.
   Узкий тоннель внезапно сделал поворот. В темноте я его сразу не разглядел, а глюк вовремя не предупредил, поэтому пришлось врезаться башкой, к счастью, не сильно. Потом был еще поворот, а затем впереди забрезжил свет. Лаз закончился.
   Я осторожно выглянул в проем, пытаясь понять, куда попал. Моему взору открылся просторный зал, пол которого почти полностью скрывали бетонные обломки и строительный мусор, а вместо потолка открывалось небо.
   - Вылезай, - скомандовал глюк.
   Я послушался, выбрался наружу. Внезапно зачесалась спина. Показалось, что к ней прилепился комок грязи. Небось, пока полз, дерьма нахватался. В узком лазе всякого мусора полно. Я попытался отряхнуться, повел плечами и поскреб спину рукой, но ощущение тут же прошло. Да и глюк не дал долго стоять на месте.
   - По Полю соскучился? - холодно поинтересовался он. - Ну, так оно уже близко. Еще чуток постоишь и...
   - Ладно, пойдем, - согласился я. - Только куда, не подскажешь?
   - Конечно, подскажу. И чтобы ты без меня делал?.. Двигай наискосок. Там, за обломками, есть лестница.
   Я поковылял в указанном направлении, даже не пытаясь понять, откуда такие подробности известны плоду моей фантазии. Наоборот, подумалось, как это здорово иметь этакий внутренний голос, который знает кучу всяких полезных вещей. Вот только хамоват он чересчур. Был бы не глюком, давно б уж свои зубы с пола поднимал...
   - Руки коротки, - откликнулся на мои мысли "внутренний голос". - Спустись по лестнице вниз на один этаж... Теперь прямо по коридору. Налево. Прямо, - продолжал командовать он.
   Я настолько уверовал в него, что почти не удивился, когда вышел в знакомый кольцевой коридор, только, видимо, с противоположной стороны здания. Или сбоку. В любом случае, место отличалось от того, куда я забежал, скрываясь от рукокрылов. Впереди виднелся открытый подъезд.
   - Ну, все. Мы вышли, - в голосе глюка слышались облегчение и страх одновременно.
   Ну, очень странная галлюцинация!
  
   ХХХ
  
   Вскоре громада круглого здания осталась за спиной. Прямо передо мной зеленели заросли гигантских сорняков. Справа, саженях в двадцати, начинался высокий холм. Из его вершины, словно поломанный скелет, торчали бетонные обломки еще одного древнего строения, поменьше размером, но тоже странной округлой формы, причем остатки просевшей вниз крыши напоминали седло фенакодуса. И зачем только предкам были нужны такие чудные здания?
   - Они здесь спортом занимались, - пояснил глюк. - Там, откуда мы вышли, до Войны находился спорткомплекс "Олимпийский". А в здании, что справа, были велотрек и бассейн.
   Я промолчал. Слова "велотрек" и "Олимпийский" мне ни о чем не говорили. А про бассейн я знал. Это что-то вроде искусственного озера, где наши предки учились плавать. У нас в Кремле тоже есть бассейн. В нем дружинников обучают утраченному и, в общем-то, ненужному знанию: плавать и нырять.
   - Ох, и дремучий же ты, хомо, - тут же прокомментировал глюк. - Вот что я тебе скажу: ненужных знаний не бывает. Все когда-нибудь да пригодится... Что же касается велотрека, там устраивали соревнования по езде на велосипедах. Хотя кому я говорю! Ты ведь даже не представляешь, что такое велосипед. Так вот для дикарей объясняю. Велосипед - это что-то вроде механического фенакодуса, только не на лапах, а на колесах. Понял, дурень?
   Я на выпад отвечать не стал. Вот еще - перед собственной галлюцинацией оправдываться. У меня сейчас появились проблемы посерьезнее...
   Внезапно я отчетливо понял, что нахожусь неизвестно где, совершенно один. В памяти всплыли вест и Книжник.
   Они уходили вдвоем вот так же - в неизвестность. И мне тогда до ужаса хотелось пойти с ними. Мечталось увидеть новые места, столкнуться с неизведанным, стать первопроходцем. И вот мечта исполнилась. Не совсем так, как хотелось, конечно, и все же...
   Почему тогда вместо радостного азарта на меня навалились тоска и... да-да, самый настоящий страх?
   Я прямо-таки кожей ощутил полнейшее, неизбывное одиночество. Показалось даже, что во всем мире больше не осталось людей, кроме меня. Только я и развалины пустого мертвого города, наполненного хищниками и Полями Смерти.
   Накатила паника. До жути захотелось очутиться среди людей внутри надежных и родных стен Кремля. Вот только я даже не представлял, где нахожусь и в какую сторону двигаться. Разве что "внутренний голос" подскажет.
   - Эй, глюк, а куда дальше-то идти? - прозвучало хрипло, робко и вообще как-то до противного трепетно.
   Внезапно я словно услышал и увидел себя со стороны: испуганное, растерянное существо, заблудившееся в огромном, незнакомом, внушающем ужас мире.
   Стало стыдно. Я разозлился на себя самого. Невольно расправил плечи и откашлялся. Хватит соплей. Разведчик я или кто? А разведчик есть... как-то там... "боевая самостоятельная единица, способная выжить в любых враждебных условиях и решить поставленные задачи". Цитата может и не дословная, но смысл передан верно.
   Боевая самостоятельная единица. Вот так.
   - Глюк, ты чего там заснул? - бодро гаркнул я.
   - Зови меня Девяносто Девятый, иначе не стану тебе больше отвечать, - поставил ультиматум он.
   Мгновение я колебался. Заманчиво, чтобы глюк обиделся и замолчал навсегда. С другой стороны, а вдруг он поможет мне вернуться домой? Из здания-то меня все-таки вывел...
   Пока я размышлял, сплошной покров облаков на небе слегка разошелся, обнажая нарядную синеву. В послевоенной Москве такое случается редко. В основном висят тяжелые низкие тучи. А тут нас решило побаловать солнце. Хороший знак!
   Внезапно я увидел свою тень. Застыл, не понимая...
   Судя по темному силуэту, у меня из спины росли небольшие щупальца. И они шевелились!
   Так вот почему чесалась спина. На мне сидит какая-то тварь, небольшая и легкая. Именно ее я и принял за комок грязи, а значит, она прицепилась ко мне в коридоре с трубами.
   Я попытался пырнуть тварь танталовым штыком, чуть в запале себе спину не распоров. Монстр оказался хоть и маленьким, но ловким. Он мгновенно отлепился от меня и отскочил в сторону.
   Это был крохотный, размером с ладонь, сухопутный зеленый осьминог. Их вообще много расплодилось в послевоенной Москве, а раньше, говорят, они тут не водились. Мелкие, вороватые твари. Тащат все, что плохо лежит. То и дело проникают в кремлевские закрома и пожирают запасы вяленого мяса, воруют заготовленную на Рождество кровяную колбасу, а особенно любят пчелиный мед. Причем умудряются открывать крышки на кадушках со сладким лакомством, как бы плотно их не закрывали.
   В остальном довольно безобидные - не кусаются, ядом не плюются. Их запросто можно раздавить сапогом... если попадешь, конечно. Сухопутные осьминожки - очень шустрые твари. Оно и понятно. Если не хватает силы справиться с врагом, единственный шанс спастись - это убежать от него.
   Странно, что он прилепился ко мне. Обычно осьминожки прячутся от людей, справедливо опасаясь, что будут прибиты, как надоедливые мухи. Или тараканы...
   - Вот она твоя благодарность за спасение! - раздался у меня в голове обиженный голос. - Сравнивать меня с тараканом! Все вы, хомо, такие. Твари неблагодарные! Ты еще ногой меня пни. Скелет мой уже пинал, теперь давай и меня!
   Осьминог приподнял передние щупальца и... попытался сложить из них похабный знак!
   Я уставился на него во все глаза. Неужто умопомешательство продолжается, и теперь к слуховым галлюцинациям добавились визуальные?..
   - Дырку во мне проглядишь, - недовольно проскрипел глюк. - Чего вытаращился? Ну, да, это я.
   - Девяносто Девятый?! Так ты осьминог?!
   - Теперь да... - монстрик сложил щупальца и осел на траву грустным зеленым комочком. - Еще несколько дней назад я был тем, кого вы называете кио. Но, в отличие от тебя, не сумел убежать от Поля Смерти... Ты видел мои останки...
   Сказать, что я ошарашен, значит, не сказать ничего. Еще бы! Не каждый день разговариваешь с гибридом полумифического воина-киборга и сухопутного осьминога.
   Мне все еще не верилось, что это правда, и я не сошел с ума.
   - Фома неверующий, - тотчас откликнулся бывший глюк.
   - Богдан, - поправил я. - Мое имя не Фома, а Богдан. А ты все мои мысли читаешь?
   - Да было б чего у тебя там читать, - фыркнул он. - Две с половиной извилины и те почти прямые.
   Я только головой покачал. Ох, и ехидная же тварь!
   - Сам ты тварь, - тотчас откликнулся бывший глюк.
   Вот только действительно ли бывший? Сомнения у меня еще оставались. Ну, не мог я поверить, что этот мелкий головоногий зеленый монстрик - бывший кио и телепат!
   - А ну-ка, - предложил я, - иди, заберись вон на те кирпичи.
   - Охота была ноги... тьфу ты... щупальца ломать, - проворчал он.
   - Если не пойдешь, буду считать тебя глюком, - отрезал я.
   Осьминожка немного помедлил, а потом нехотя отправился к указанной кучке битых кирпичей. Ловко забрался на нее, повернулся ко мне и опять попытался сложить из щупалец неприличную фигуру. Не успел. Груда кирпичных обломков внезапно поехала вниз. Головоногий телепат потерял равновесие и повалился вверх тормашками, смешно шевеля щупальцами. Он начал барахтаться среди обломков, пытаясь выбраться. Зрелище оказалось настолько забавным, что я не удержался от смеха.
   - Чего ты ржешь! - возмутился бывший глюк. - Помоги лучше!
   Пришлось помочь ему выбраться из-под кирпичного завала. Одно из щупалец прочертила довольно глубокая, сочащаяся кровью царапина.
   Я поискал глазами березу. Из ее бересты и черной смолы можно сделать отличный пластырь.
   - Не надо, - тотчас отозвался на мои мысли осьминог, - у меня хорошая регенерация. Скоро само пройдет.
   - Лихо ты шаришь у меня в башке. - Я отломал несколько подсохших побегов дикого вьюна. Даже в таком виде они сохраняли гибкость, напоминая тонкую веревку. На первое время сойдет, чтобы сделать рукоять для штыка. - А что, все кио такое могут или только эти... как их... координаторы?
   - Кио не способны читать мысли хомо. Не знаю, почему у меня получается. Наверное, потому что я больше не кио. Возможно, телепатические способности присущи осьминогам. Или Поле Смерти каким-то образом изменило мою нейронную сеть...
   Он замолчал. В мысленном голосе Девяносто Девятого вновь прозвучала неизбывная тоска. Впрочем, его можно понять. Я бы тоже взвыл, если бы вдруг очутился в теле, скажем, крысособаки.
   - Да лучше уж крысособаки, - вырвалось у него. - Мое нынешнее тело такое беззащитное, что это просто бесит. Но больше всего достают осьминожьи инстинкты. При любой опасности они требуют убегать, а ведь я привык сражаться.
   - Так что с тобой произошло? - я присел на траву рядом с осьминожкой и принялся оплетать гибкими побегами каркас рукояти танталового штыка.
   - Для бестолковых ушлепков повторяю еще раз: попал в Поле Смерти.
   Я от его хамства аж зубами заскрипел. Но стерпел, проглотил обиду. А он, подлец, сделал вид, что не заметил и, как ни в чем не бывало, продолжал:
   - Последнее, что помню - дикую боль. Очнулся уже осьминогом. Наверное, он тоже угодил в Поле, и моя матрица частично скопировалась в его мозг... Хотя... - Девяносто Девятый замолчал.
   - Что? - поторопил я.
   - Неважно, - отрезал бывший кио. Откровенничать со мной он явно не собирался.
   Нет и не надо. У меня своих забот полно. И главная из них - вернуться обратно в Кремль. Вот только в какую сторону идти?
   Я с надеждой посмотрел на осьминога. Но тот молчал. Сидел на траве, почти невидимый на зеленом фоне, и не шевелился.
   Пришлось окликнуть:
   - Эй, Девятый...
   - Девяносто Девятый, - перебил он. - Тебе бы понравилось, если бы я звал тебя половиной имени: Богом или Даном?
   - Можешь звать Даном, - разрешил я. - Иногда меня так и окликают - в бою. Богдан слишком длинно. Как и Девяносто Девятый. Пока произнесешь, язык сломаешь.
   - Ну, понятно. Ты только до десяти считать умеешь. А все что больше уже проблема. Но Девятым меня не зови. Лучше уж тогда по буквам. Они есть в моем полном имени...
   - Лео, - кивнул я.
   - Надо же, запомнил, - искренне удивился бывший кио.
   - На память не жалуюсь, - отрезал я.
   - Везет тебе, - грустно вздохнул он. - А я вот о себе того же сказать не могу.
   - Провалы в памяти?
   - Гораздо хуже.
   - В смысле? - не понял я.
   - Перестройка моей нейронной сети привела к тому, что у меня появились...
   - Что? - прервал я затянувшуюся паузу.
   - Эмоции, - нехотя признался Лео.
   - Как так? - удивился я. - То есть раньше у тебя их не было?
   - Нет. Как и у всех кио. Я, конечно, знал, что это такое, но лишь в теории. Самому раньше испытывать всю эту радость-тоску-жалость-страх и прочую хрень не доводилось.
   - Ну, надо же... - я с трудом мог представить себе, как такое возможно: вообще не испытывать никаких чувств. Хотя кио по сути те же роботы. Консервные банки. А какие у банок могут быть чувства?..
   - Эмоции - это слабость, а воин должен быть сильным, - отрезал бывший кио и тут же сменил тему: - Твой Кремль остался на юго-западе. Если идти вон через те холмы, то выйдешь прямо на Садовое кольцо. А оттуда до Красной площади рукой подать.
   - Садовое кольцо? - переспросил я.
   В школе нам рассказывали, что по Кольцу в годы Последней Войны проходил легендарный Последний Рубеж. Тут наши предки, защитники Москвы, держали оборону не на жизнь, а на смерть против полчищ иноземных захватчиков.
   - Было такое дело, - откликнулся Девяносто Девятый. - Битва за Кольцо кипела страшная... Да и теперь... Садовое так и осталось во многом тем самым пресловутым Последним Рубежом.
   - Это как? - не понял я.
   - Видишь ли, некоторое оружие, размещенное там еще во время Последней Войны, продолжает работать до сих пор. Так что каждого, кто попробует пересечь Кольцо, ждет смерть.
   Я поначалу запаниковал, а потом вспомнил кое о чем:
   - Погоди, но ведь мои носильщики-нео сумели пройти сами и меня заодно пронести. Значит, безопасные проходы через Садовое все же существуют?
   - Верно, - согласился бывший кио. - Имеются тайные безопасные тропы. Только...
   Девяносто Девятый внезапно умолк. Я забеспокоился, окликнул его:
   - Лёнька, ты чего? Ты ведь знаешь эти самые тропы, да?
   - Ты опять за свое? - обозлился он. - Тебе что, доставляет удовольствие по-всякому извращать мое имя?! ЛЕО! Неужели так трудно запомнить?
   - Да не по-русски как-то, - принялся оправдываться я. - Лёня намного лучше звучит. Леонид - означает сын льва. Ты же знаешь, кто такие львы?
   Он помедлил с ответом. Я вдруг очень ясно ощутил его смятение.
   - Ты не знаешь, кто такие львы, - я расхохотался. - Ну, и кто из нас после этого балда и неуч? А?
   Осьминожка весь подобрался, я бы даже сказал, ощетинился, но промолчал. Наступило мое время читать ему лекцию:
   - Раньше, до Войны, на Земле обитали такие хищники - львы. Очень сильные, умные и красивые животные. Нам в школе картинки показывали. Недаром их прозвали царями всех зверей.
   - А я на роль звериного царя не претендую, - парировал Девяносто Девятый.
   - Да, царь из тебя не очень. На тебя же посильнее чихнешь, ты и окочуришься... - Я закончил оплетку рукояти, примерил штык к руке. Нельзя сказать, что сидит, как влитая, но на первое время сойдет. Как только представится случай, сделаю нормальную рукоять. - Ладно, Лёня, хватит лясы точить. Надо идти к Садовому. Ты ведь знаешь, как миновать его? Да?
   - Нет, - очень тихо ответил он. - Часть моей памяти утеряна безвозвратно. Я не помню про львов. И как миновать Кольцо тоже забыл.
   Я постарался справиться с разочарованием. Нет, так нет. Никто и не обещал, что будет легко. Разберемся с этим Кольцом на месте. Как любит повторять Кирилл: "Ввяжемся в бой, а там посмотрим".
   Некстати я вспомнил брата. Беспокойство за него тревожно сжало сердце: жив, нет? Сумели ли они добраться до Кремля? И смогут ли наши лекари исправить то, что сделал с Кирюхой шам?..
   Усилием воли я прогнал прочь ненужные сейчас мысли. Нельзя расслабляться. Подумаю об этом потом, когда доберусь до Кремля. А сейчас хорошо бы решить насущную проблему - к примеру, как найти воду.
   - Колодец есть возле Музея, - отозвался Лёнька. - Только надо пройти мимо Екатерининского Сада.
   Я посмотрел в ту сторону, куда указывало щупальце осьминога. Там плотной стеной росли разные деревья и кустарники. Некоторые из них могли оказаться ядовитыми, или вообще плотоядными. Превратиться в обед для какого-нибудь прожорливого репейника совсем не хотелось.
   - Если не будешь тормозить над каждым валуном и в носу ковырять, то проскочим, - ехидно проскрипел голос у меня в мозгу.
   - Лёня, ты лучше не нарывайся, а то пришибу, - всерьез пообещал я.
   Не знаю, кио он там или нет, но терпеть борзую тварь, у которой вместо башки задница, я не намерен. Ведь думает осьминог аккурат тем местом, откуда у него ноги растут.
   - Потерпишь, - мысленный голос Лёньки стал еще противнее. - Я же тебя терплю. Мы, к сожалению, нужны друг другу. Ты без меня до Кремля не доберешься. В руинах заблудишься.
   - А ты без меня подохнешь, - безжалостно парировал я. - Первая же крысособака тебя с огромным удовольствием на зуб возьмет. Ты ведь поэтому и торчал возле Поля. Не вылезал наружу. Хищников боялся. Небось, перетрусил до усрачки. А Поле тебя не трогало - маленький больно, что с тебя взять. Вот ты и торчал в этом... как его... "Олимпийском". Чем только питался там? Дерьмо крысособачье жрал или объедки за Полем подбирал?
   Меня явно занесло. Но уж больно накипело. Достали его гонор и хамство.
   Лёнька молчал, но через объединяющую нас ментальную связь я четко почувствовал, как его душит тяжелая злая обида.
   Я ведь все правильно сказал - боялся он, и сам себя презирал за этот страх. Для гордого воинственного кио очутиться в теле слабого трусливого существа хуже смерти. Сознание киборга-мутанта предпочло бы отчаянно броситься в безнадежный бой и погибнуть, но осьминожьи инстинкты самосохранения оказались сильнее, заставляя изо всех сил цепляться за жизнь.
   Я вдруг представил себя на его месте, и меня царапнула жалость.
   - Не смей!.. Слышишь? Не смей... - прошипел он. - Не вздумай меня жалеть, понял? Иначе брошу тебя прямо тут, и будешь сам свой Кремль искать!
   - Да ладно, чего ты, - примирительно сказал я. Он прав, без его памяти, пусть и ущербной, дорогу домой мне удастся разыскать разве что чудом. Да что там дорогу домой, я даже воду без его помощи хрен найду.
   - Вот именно. Поэтому предлагаю заключить сделку, - теперь голос бывшего кио стал спокойным и размеренным. Он полностью взял себя в руки. - Я помогу тебе вернуться домой, а ты... - Лёня замолчал.
   - Что?
   - Ты... прикончишь меня у стен Кремля. Вот этим самым танталовым штыком.
   После недолгой паузы я кивнул:
   - Договорились.
   Возможно, на его месте я бы тоже предпочел смерть.
   - Ладно, пойдем за водой. - Осьминожка ловко взобрался по моей ноге на спину, а оттуда на плечо. Присоски защекотали кожу. Знакомое ощущение. Точно такое же было в коридоре с трубами. - Двигай вперед, только осторожнее... Данька.
   - Почему Данька? - машинально переспросил я. - Данька - это Даниил, а я Богдан.
   - А мне плевать. Ты же зовешь меня Лёнькой, хотя мое имя Девяносто Девятый. Так что я буду звать тебя Данькой.
   Я невольно улыбнулся. Ну, и характер у него! Упрямый, задиристый.
   - Думаешь, у тебя лучше? - судя по интонации, он тоже мысленно улыбался.
   Я хмыкнул:
   - Похоже мы с тобой два сапога - пара.
   - Пожалуй. Кстати, тебе не обязательно произносить слова вслух. А то со стороны ты выглядишь полным идиотом - разговариваешь сам с собой. Ну, настоящий дебил!
   - Не нарывайся, - беззлобно посоветовал я. - Пришибу.
   - Пришибешь. Только чуточку позже. В Кремле, - совершенно серьезно откликнулся он. - Мы же заключили сделку. Помнишь?
   Я лишь кивнул и бодро зашагал вниз с холма.
  
   ХХХ
  
   Екатерининский Сад располагался в низине и выглядел, как сплошное море зелени.
   - Держись от сада подальше, - то ли посоветовал, то ли приказал Лёнька. - Видишь, справа от него начинается курган? Двигай туда.
   То, что он назвал курганом, скорее напоминало невысокий холм, усеянный разнокалиберными валунами, рытвинами и буграми. Наверняка, там под толщей земли похоронены развалины древнего строения. Теперь такие места выглядят, как возвышенности. Иногда из них торчат бетонные скелеты зданий в окружении всевозможной растительности.
   Но на этом конкретном холме зелени почему-то оказалось на удивление мало. Кроме невысокой, но сочной, на вид, травы, кое-где торчали лишь стебли болиголова и хищной лебеды. По крайней мере, так было на ближайшем к нам склоне. Это выглядело довольно странно, я бы даже сказал пугающе. Казалось, подножие холма окружено невидимой веревкой, которая не пускает на него деревья и кусты.
   - Лёнь, а ты уверен, что через холм можно пройти? - засомневался я. - Там безопасно?
   - Безопасно дома в сортире, - отрезал он. - И то можно в очко провалиться. Лично я проходил тут много-много раз и ничего, как видишь, жив, - бывший кио осекся. - Ну, в смысле, погиб не здесь.
   Я отбросил колебания и решительно пошел к холму. Растущая на нем зеленая трава оказалась на удивление мягкой. Идти по такой было настоящим удовольствием. Захотелось даже снять сапоги и пройтись босиком.
   Мое настроение резко улучшилось. Даже жажда малость поутихла. Я вдохнул полной грудью неожиданно свежий, бодрящий воздух, чувствуя нарастающую эйфорию. Эх, хорошо! Наверное, именно так и было до Войны повсеместно - мягкая травушка-муравушка и чистейший, не пропитанный гнилью и трупными испарениями воздух.
   Но через пару десятков шагов жизнь перестала казаться такой уж прекрасной, пришлось вернуться из довоенных грез в суровую послевоенную действительность. На земле лежал полуразложившийся труп какого-то крупного животного. Местами его почти скрыла трава, и оплело торчащими из земли корнями - казалось, они проросли прямо сквозь останки. С некоторым трудом мне удалось понять, что это тур. А вот откуда взялись древесные корни на холме, лишенном растительности, осталось загадкой.
   Чуть поодаль обнаружился еще один такой же труп. И еще, и еще. Здесь оказалось целое кладбище травоядных. Над ними кружились бабочки-трупоеды, своими ярко красными крыльями напоминавшие порхающие капельки крови.
   Наверное, сочная трава привлекла стадо диких туров. Но от чего они сдохли? И почему ни один из многочисленных хищников не обглодал их кости? Как я ни всматривался, но следов зубов на трупах не обнаружил. Похоже, туров не съели. Они сдохли сами. Причем практически одновременно. Как могло такое случиться?..
   Еще через десяток шагов я остановился, как вкопанный. Такого мне не приходилось встречать никогда в жизни.
   - Лёня, смотри! Что это?
   Перед нами на земле лежали останки ворон. Много. Целая стая. Наверное, они слетелись, чтобы поклевать то, что осталось от туров, но не успели. А вот интересно, кто же сумел перебить столько птиц, не дав им возможности улететь?
   - Тот, кто умеет стрелять, - проскрипел Лео.
   - Да, но тогда в мертвых тушках остались бы дырки - от пуль или стрел. А тут ничего такого не видно.
   - Тогда тот, кто умеет летать. Например, рукокрыл...
   Лёнька осекся, потому что увидел то же, что и я. Чуть в стороне от вороньих трупов словно по заказу лежал гигантский рукокрыл! Хищник, видно, и в самом деле намеревался поохотиться на ворон, но сам разделил их участь. Крылья летучей мыши-мутанта были раскинуты в стороны, словно она до последнего пыталась поднять в воздух свое тяжелое, поросшее коротким жестким мехом, тело. Круглые мертвые глаза оставались широко распахнутыми. Как и пасть, сверкающая многочисленными острыми зубами. Труп казался совсем свежим, и тоже не имел следов от пуль или клыков.
   Кто бы не убивал всех этих тварей, для него нет разницы, летают его жертвы, ходят или ползают.
   - Пошли дальше, чего застыл? Трупов никогда не видел? - раздался у меня в голове недовольный голос Лёньки.
   Я проигнорировал его, пытаясь понять, что же меня так беспокоит. Ну, понятно, кладбище животных сильно напрягало. Но было и еще что-то, неосознанное... Некая тревожная неправильность...
   Недовольство Лёньки сменилось испугом. Ему передалось мое беспокойство, и трусливые осьминожьи инстинкты вновь взяли верх над холодным разумом кио. Он потянул меня за ухо щупальцем, привлекая к себе внимание, и заныл:
   - Богдан, пошли уже отсюда, а?
   В самом деле, хватит изображать памятник. Я обогнул труп рукокрыла, обошел присыпанный землей не то валун, не то кусок бетонной стены и увидел развалины маленькой часовни. Древние невысокие стены заросли плотной зеленой вуалью неизвестного мне кустарника с маленькими белыми цветочками. Крест не сохранился. Зато в пяти шагах от часовни торчал бюст тщедушного остроносого мужичка. Кто это такой и за что его увековечили в памятнике, я понятия не имел. Судя по всему, Лёнька тоже. Иначе наверняка не упустил бы случай прочесть мне лекцию.
   - Да что я тебе, экскурсовод, что ли? - тотчас откликнулся на мои мысли он.
   Я хмыкнул. Понятия не имею, что за экскурсоводы такие, но про мужичка мой всезнайка кио, как видно, забыл. Как и про львов, и Садовое кольцо, и много чего еще.
   - Я, может, и забыл, а ты никогда и не знал, дикарь! - осьминог на моем плече демонстративно отвернулся в сторону. Обиделся.
   Бюст венчал невысокую покосившуюся мраморную колонну, которую окружали такие же кусты с мелкими белыми цветами, что и часовню. Их в этой части холма вообще было много - целые заросли. Странно, что в воздухе не витает насыщенный цветочный аромат...
   Аромат не витает...
   Так вот что тревожило меня возле останков ворон и рукокрыла! Отсутствие запаха! Трупный душок обычно так и шибает в ноздри. А тут ничего! Словно у меня обложной насморк.
   Я сделал глубокий вдох носом, проверяя. Все нормально. Дышать дышу, а запахов не чую.
   Погруженный в мысли о пропавшем обонянии, я рассеяно обогнул заросли цветущего кустарника...
   - Дан!!!
   Мысленный вопль Лёньки произвел впечатление ушата холодной воды. Словно до сих пор я витал где-то далеко отсюда, и вдруг спустился с небес на землю.
   И очень вовремя.
   Прямо перед нами из земли торчал... неповрежденный остов био! Слепые стволы его пулеметов смотрели мне точно в грудь. Странно, что я не заметил врага раньше. Ну, просто затмение какое-то нашло.
   Со страху я даже не сразу смог сообразить, что это за модель биоробота. Подметил только, что у него нет нижней части. Словно его разрезали пополам. Или вкопали по пояс в землю.
   Сработал инстинкт - я мигом залег между кустами, стараясь не отсвечивать. Вряд ли у робота сохранился боезапас для пулеметов, но метательные диски наверняка есть. В любом случае не стоит изображать из себя мишень. И так на всю жизнь метка от Чинука осталась, второй не надобно...
   Мой слух уловил мягкое жужжание сервоприводов. Я осторожно выглянул, пытаясь определить, что задумал этот недобитый био.
   Оказалось, ополовиненное тело робота пыталось отвернуться от меня и взять под прицел развалины часовни, словно именно там и прятался враг. Но все попытки калеки оказывались тщетны. Несмотря на обилие по соседству органических останков, то бишь трупов животных, топливный бак био явно был пуст - ему не хватало энергии даже на простейшие действия. А раз так, то метнуть диски он не сможет при всем желании.
   Я встал, стараясь все же не вылезать из кустов, и поглядел в сторону развалин часовни. Кажется, био всерьез уверен, что там укрывается опасный противник. Возможно, тот самый, который убил туров, ворон и рукокрыла...
   - Бежим отсюда! Колодец дальше, почти возле Музея, - заверещал Лёнька. - Да скорее ты! Чего варежку раззявил? Шевели копытами, тормоз!
   - Сам ты... тормоз, - вяло огрызнулся я. - Башка на ножках.
   Однако он прав. Чего я на эти развалины пялюсь? Часовен не видел, что ли? Надо идти к колодцу.
   Я сделал шаг...
   - Дан!!! - безмолвный вопль Лёньки едва не вынес мне мозг.
   - Ты чего орешь? - обозлился я. - Хочешь прикончить своими воплями?
   - А ты почему на месте стоишь? - заныл осьминожка-телепат. - Шаг сделал и застыл.
   Надо же, а я даже не заметил. Мне казалось, что иду...
   - Богдан, очнись! - щупальце больно ущипнуло меня за нос.
   - Ай! Ты совсем офигел? - возмутился я.
   - Надо идти, Дан! Нельзя стоять!
   - А никто и не стоит, - я оглянулся на часовню, проверяя, далеко ли ушел от нее. К моему удивлению, она оказалась рядом, словно я и впрямь за все это время не сделал ни шагу. Странно, мне казалось, что я довольно быстро иду вперед...
   - Дан!!! Очнись! - одно щупальце снова ущипнуло меня за нос, а второе больно выкрутило ухо.
   - Да ты достал уже! - больше всего на свете мне хотелось, чтобы эта наглая тварь оставила меня в покое. Я попытался скинуть Лёньку со своего плеча, но уже мгновением спустя забыл о нем.
   Меня окатило жаркой волной. Стало нечем дышать. Воздух так уплотнился, что каждый вздох, казалось, разрывает легкие на части. В голове зашумело, она стала тяжелой, будто весом в тонну. Меня как магнитом потянуло к земле. "Чуть-чуть посплю и пойду дальше..." - эта мысль промелькнула и унеслась во тьму...
   ...Когда я открыл глаза, дышать все еще было трудно. Наверное, из-за того, что какой-то тип в странной одежде прижимал к моему носу и рту кусок ткани. Его собственное лицо скрывала темная то ли тряпка, то ли маска, а поверх нависал капюшон.
   "Он пытается меня задушить!" - это было первое, что пришло в голову.
   Инстинктивным движением я оттолкнул противника прочь. К моему удивлению, он отлетел аж на несколько шагов в сторону, как пушинка. По сравнению со мной незнакомец оказался очень легким и слабым. Зато у него за спиной висел самый настоящий автомат Калашникова!
   Я узнал это оружие с первого взгляда. Еще бы! На уроках в школе мы проходили и пистолеты, и автоматы, и винтовки. Правда, большинство из них лишь в теории - на картинках. Но АК - другое дело. Мне довелось пострелять из него совсем недавно - два дня назад, во время битвы за Кремль. В пиковый момент боя Данила-разведчик сумел прорваться в Кремль на танке и привез с собой партию автоматов. Именно они во многом и помогли нам победить.
   После битвы все оружие убрали в кладовые Кремля. Оно и понятно - патронов мало, не резон их разбазаривать на рядовые стычки. По крайней мере, нам в рейд за металлом автоматов с собой не дали. А жаль. Серьезное оружие...
   Я вскочил на ноги, машинально отбросив в сторону тряпку, которая еще недавно закрывала мне нос и рот, перехватил поудобнее танталовый штык и прыгнул вперед. Надо опередить противника, пока он не успел воспользоваться своим автоматом.
   Мой штык вонзился в землю в том месте, где еще мгновение назад находилось тело противника, но он успел откатиться в сторону и закричал сердитым женским голосом:
   - Дурак! Я пытаюсь тебе жизнь спасти!.. Здесь нельзя дышать без маски. Ты что, не знаешь?
   Мое сознание снова потихоньку начало уплывать. Я успел только удивленно произнести:
   - Ты женщина? - а потом в который уже раз погрузился во тьму...
  
   ХХХ
  
   Очнулся я в тени какого-то дерева. Приподнялся на локте, пытаясь осмотреться. Похоже на густую рощу. Кривые березки и закрученные штопором осины. Ни холма, ни развалин часовни не видно из-за деревьев.
   А вот человек никуда не делся. Он, вернее, она сидела на корточках спиной ко мне и вертела в руках мой танталовый штык. На этот раз капюшон не укрывал ее голову, и длинные русые волосы свободно рассыпались по плечам. Автомат лежал рядом так, что женщина могла сразу схватить его.
   Кроме огнестрельного у незнакомки имелось и холодное оружие. Я заметил у нее на поясе ножны. Судя по форме и размерам, там находился тесак длиной чуть больше локтя.
   За плечами у женщины висел небольшой вещевой мешок. И два подсумка по бокам.
   Одежда незнакомки - бесформенная, свободного покроя холщевая куртка с капюшоном и такие же штаны - имела странную пятнистую расцветку. Казалось, грязь налипла на ткань неправильными кляксами, но, присмотревшись, я понял, что это краска. Темно-серые пятна чередовались с коричневыми и зелеными. Пожалуй, среди серых развалин, заросших кустами и деревьями, такая одежда укроет владельца от посторонних глаз. Хорошая маскировка!
   Женщина будто почувствовала мой взгляд и обернулась. Я увидел ее лицо. Большие темные глаза, прямой нос, аккуратный ротик с пухлой нижней губой. Молодая, мне ровесница или чуть помладше. Красивая и... абсолютно незнакомая. В смысле, не наша, не кремлевская, иначе я бы раньше уже видел ее, хотя бы мельком. И уж абсолютно точно запомнил.
   Может, она из вестов? Или в этом районе Москвы уцелела еще какая-то человеческая община?..
   Как бы там ни было, я испытал настоящую радость от встречи с нормальным человеком - не нео, не шамом и вообще не мутантом. Хотя очень удивляло, что это - женщина, и что она тут совершенно одна.
   У меня в голове еще шумело от той дряни, которой я надышался на холме с часовней. Связность мыслей пока отсутствовала, поэтому я и не заметил, что выразил свое удивление вслух:
   - Женщина... одна...
   Она насмешливо подняла черные, выгнутые дугой, брови и язвительно спросила:
   - А тебе, значит, сразу десяток подавай?
   Я смешался, тщетно пытаясь подобрать достойную фразу. Никогда не умел отвечать на шутливые подначки девчонок. Слова выходили у меня неуклюжими, либо излишне агрессивными, поэтому чаще всего я предпочитал отмалчиваться или менять тему.
   - Откуда ты здесь взялась? - спросил я.
   - Неважно откуда. Главное вовремя, - откликнулась незнакомка. - Ну и тяжелый же ты! Я чуть не надорвалась, пока тащила тебя сюда.
   Девушка выпрямилась во весь рост. Несмотря на мешковатую одежду, которая полностью скрывала фигуру, незнакомка показалась мне невысокой и хрупкой. Странно, как ей вообще удалось сдвинуть меня с места.
   А девчонка вновь насмешливо сморщила носик и ехидно добавила:
   - Бревно и то легче тащить. Оно хоть не сопротивляется. А ты брыкался всю дорогу. Ему жизнь спасают, а он... Вот скажи, с чего вдруг тебе вздумалось воевать со мной?
   В моей голове возник до зуда знакомый голос:
   "Во-во! Он вообще любит мочить тех, кто его спасает".
   Лёнька! И этот здесь! А я уже совсем забыл о нем. Осьминог обнаружился возле корней дерева. Он маскировался под опавшим листком, и, надо признать, делал это весьма удачно.
   - Ты Лёньку не слушай, - посоветовал я незнакомке. - Он вечно всем недоволен, ноет и ворчит.
   Девушка удивленно приподняла брови и начала беспокойно озираться:
   - Какого Лёньку? Ты сейчас вообще о чем?
   - Об осьминоге. Вернее, он бывший кио...
   "Балда! - вмешался Лёнька. - Она меня не слышит! Я ж говорил: у нас с тобой мысленная связь. Наверное, тебя и меня связало Поле Смерти, хотя, как так получилось, не пойму..."
   - То есть ты можешь читать исключительно мои мысли? А кого-нибудь другого уже нет? - уточнил я.
   "Наконец-то до тебя дошло, сообразительный ты наш", - съязвил Лёнька.
   - Ну, спасибо, - разворчался я. - Вот уж мне "счастье" привалило.
   "Заканчивай разговаривать со мной вслух, - посоветовал Лёнька. - А то девчонка примет тебя за психа. Если уже не приняла".
   Я спохватился и посмотрел на девушку. Она и впрямь поглядывала на меня с опаской и сомнением, а затем пробормотала себе под нос:
   - Черемуха, что ли, еще действует?
   Я уцепился за возможность сменить тему:
   - Какая черемуха? И вообще, что произошло? Меня кстати, Богданом зовут.
   - Понятно... - свое имя она называть не спешила. - Так вот, Богдан. Ты надышался черемухой. Это кусты такие, с белыми цветочками. Ее много на Санаторном кургане...
   - Где?
   - Так называется холм, где мы с тобой встретились, - пояснила девушка. - Говорят, до Войны тут был санаторий.
   - Вот оно что... - я сделал вид, будто знаю, что такое санаторий, и вернулся к теме ядовитой черемухи: - Действительно, возле развалин часовни было полно цветущих кустов. Вот только никакого запаха я не почувствовал. Наоборот, у меня начисто пропало обоняние.
   - Все верно. Черемуха так и действует. Отбивает нюх, и жертва не замечает, что вдыхает отраву. Эти кустики только с виду безобидные. На самом деле черемуха захватила весь Санаторный курган. Каждый, кто попадает в зону ее действия, задыхается и погибает. Ты, наверное, видел там разложившиеся трупы? Черемуха ими питается. Оплетает корнями и высасывает помаленьку. Кстати, так она может "пожирать" даже деревья. Именно поэтому на кургане больше ничего не растет.
   - Кроме травы, - припомнил я.
   - Да. У нее с черемухой симбиоз. Трава служит приманкой для животных и птиц, а черемуха убивает органику, которая питает их обоих. Потому-то трава на кургане такая сочная.
   Я с умным видом выслушал рассуждения про неведомый мне симбиоз и спросил:
   - А как же ты? Почему на тебя черемуха не подействовала?
   Девушка показала ту самую маску, которая закрывала ей лицо на кургане:
   - Респиратор. Ткань и уголь. Без него конец. Раньше-то у нас были противогазы. Но последний прохудился лет пять назад. К тому же закончились генераторы воздушной смеси.
   - Угу... - глубокомысленно кивнул я. Типа, знаю, а как же. На самом деле, я противогаз только в школе видал. Учили их надевать и снимать. Может, про эти самые генераторы и рассказывали что-то, но в памяти не отложилось.
   Тут Лёнька хотел было съязвить - я прямо-таки почувствовал, как его распирает. Но он удержался, смолчал. Понял, что я ему отвечу. У него у самого не память, а дырявое решето.
   - А зачем ты пошла на этот... как его... Санаторный курган, если знала, что там черемуха? - задал я очередной вопрос.
   На самом деле, меня больше всего интересовало, откуда девушка тут взялась. Кто она и где живет. Но раз незнакомка даже имени своего не назвала, то и обо всем остальном вряд ли скажет. По крайней мере, сразу. Значит, пока придется вести треп на общие темы. О природе, погоде и этой самой черемухе...
   - За цветами и пошла, - ответила девушка. - Если их высушить, а потом приготовить отвар, можно использовать при операциях в качестве наркоза.
   - Ты - лекарь? - догадался я. Очень уж бойко она рассуждает о медицине.
   - Пока только помощница, - поправила девчонка. Она помолчала, а потом призналась: - Не думала, что выживешь. Черемухой-то ты надышался - во!
   - А зачем тогда тащила?
   - Ну... не бросать же... И все-таки странно, что ты очухался.
   - Почему это? Перестал вдыхать яд, благодаря тебе... Кстати, спасибо... А дальше свое дело сделала регенерация.
   - Регенерация, значит... - незнакомка посмотрела на меня оценивающе. Будто прикидывала что-то. Скользнула взглядом по моему обнаженному и порядком измазанному землей торсу и повторила: - Регенерация... Так ты мутант?
   - Нет!
   За такое оскорбление обычно сразу в морду бьют. Повезло ей, что она не парень, к тому же спасла мне жизнь. Если бы не она, быть мне удобрением для хищных цветочков... Кстати, а почему Лёнька про них не предупредил? Я побуравил осьминога грозным взглядом, мол, что за подстава?
   "Я же не знал, что вы, хомо, такие слабаки, - отрезал он. - Для кио черемуха безопасна".
   Девушка все еще разглядывала меня и рассеянно вертела в руках танталовый штык. Интересно, она собирается мне его возвращать или нет?..
   Пришлось напомнить:
   - Это мой.
   "Ну, на самом деле он мой, - тут же влез Лёнька. - Ты, мародер паршивый, штык с моего скелета упер!"
   "А ты лучше помалкивай в тряпочку. Тебе, скотина головоногая, за подставу с черемухой вообще экзекуция полагается", - мысленно парировал я.
   Непривычно общаться на два фронта, но придется приспосабливаться. Если, конечно, не хочу прослыть законченным психом... Да еще перед девушкой...
   - Ладно, тебе, я вижу, полегчало. Так что здесь наши пути расходятся, - незнакомка протянула мне танталовый штык. - Прощай, Богдан.
   - Погоди, - растерялся я. У меня была к ней целая куча вопросов. Да и оставаться одному в незнакомом месте тоже не слишком хотелось.
   "Ты не один", - напомнил Лёнька, но я отмахнулся от него, вскочил на ноги и решительно заявил девчонке:
   - Пойду с тобой.
   - Я иду в Екатерининский Сад, - предупредила она.
   - Там же опасно! - я вспомнил предупреждение Лёньки.
   - Вот именно. Тебе нет смысла идти, - сделала попытку отговорить меня незнакомка.
   - Одну тебя не оставлю, - уперся я.
   По лицу девушки пробежала тень, но возражать она не стала. Лишь предупредила:
   - Идти за мной след в след. Ни шагу в сторону. Кусты и цветы не ломать. Иначе нам мало не покажется.
   Не дожидаясь ответа, незнакомка закинула автомат за спину, отвернулась и быстро двинулась вперед, всем своим видом показывая, что разговор окончен. По крайней мере, пока. Не сбавляя шага, она вновь натянула капюшон, плотно завязала на нем завязки, но респиратор надевать не стала. Значит, дышать тут безопасно. И на том спасибо.
   "Лёнька, ты с нами? Или останешься здесь?" - мысленно окликнул я осьминога.
   "Куда ж я от тебя денусь, - неохотно проворчал он, вылезая из укрытия и забираясь мне на плечо. - У нас же договор".
   У меня мелькнула невольная мысль, что теперь я, пожалуй, в его помощи не нуждаюсь. Девчонка, похоже, местная и, возможно, знает, как пересечь Кольцо.
   "Я бы на твоем месте, ей не доверял, - отозвался Лёнька. - Девочка явно задумала, что-то нехорошее. Не нравится она мне".
   "А, по-моему, ничего так..."
   Лёнька в ответ хмыкнул. Кажется, он прочитал не только ту мысль, которую я хотел ему передать, но и парочку других - затаенных. Ну, точно! Так и есть.
   "Ты гормоны-то свои придержи, - посоветовал он. - И запомни: кто доверится бабе, тот долго не проживет".
   "Тоже мне, знаток женских душ нашелся", - фыркнул я.
   "Да, знаток. У меня, в отличие от некоторых, женщины были".
   "И у меня были..."
   "А почему о ней ты говоришь во множественном числе? - мысленный голос Лёньки был полон издевки. - Та развеселая вдовушка... как ее там... Глафира... Глаша... У вас, в Кремле, к ней только ленивый не ходил".
   Тут он меня уел. Во-первых, тем, что был прав - из-за шрама на лице я успехом у девчонок не пользовался. А во-вторых, ужасно раздражало, как осьминог-телепат бесцеремонно копался у меня в мыслях, словно у себя на огороде.
   Я насупился и замолчал. В смысле, перестал думать. Вернее, мысли, конечно, шевелились в голове, но Лёньку я теперь принципиально игнорировал.
   Тем временем, незнакомка быстро шла вглубь зарослей, ловко проскальзывая между кустами и деревьями, которых становилось все больше и больше. Я двигался за ней, хотя меня такое обилие зелени напрягало. Но девушка шла уверенно. Чувствовалось, что этим путем ей доводилось ходить многократно. Да и окружающая нас растительность вела себя спокойно, не делая попыток напасть.
   - Как тебя зовут? - решил нарушить молчание я.
   Девушка мельком оглянулась на меня, заметила осьминога на моем плече. Ее глаза на миг удивленно расширились, а потом она прижала палец к губам, призывая к тишине.
   Ладно, помолчим пока. Успеем еще наговориться.
   Незнакомка отвернулась, замедлила шаг, а потом и вовсе присела на корточки и, крадучись, начала пробираться в сторону небольшой полянки. Но выходить на нее не стала. Затаившись среди деревьев, подняла с земли камень, размахнулась и бросила его в центр полянки.
   Камень плюхнулся на землю в пяти шагах от нас, но ничего не произошло. Я вопросительно глянул на незнакомку. Она отрицательно покачала головой, опасаясь, что я могу начать говорить или двигаться.
   "Смотри!" - мысленно воскликнул Лёнька.
   Но я и сам уже во все глаза глядел туда, куда указывало осьминожье щупальце.
   Земля на полянке зашевелилась. Сначала медленно и едва заметно, а потом резко вспучилась, превратившись в рыхлый бугор. Его поверхность подрагивала и издавала низкий гудящий звук. Казалось, завибрировал сам воздух. От этого гула у меня в брюхе словно начали вращаться тяжелые мельничные жернова. Неприятные ощущения. Я невольно прижал руку к животу. И в этот момент поверхность бугра лопнула, разделившись на тысячи летающих тварей, каждая размером с мой кулак.
   "Она растревожила улей земляных пчел!" - завопил Лёнька.
   Про земляных пчел я слыхом не слыхивал - в окрестностях Кремля их нет. Есть обычные, которые живут в дуплах, а не закапываются под землю, будто черви.
   Лёнька мигом вылил на меня целый ушат информации. Что земляные пчелы плотоядны. Строят улья прямо в почве - разрыхляют ее, перемалывая своими жвалами. Причем такие ямы могут быть глубиной до нескольких саженей.
   Поверхность улья на вид кажется прочной, но стоит только наступить на нее, человек или животное проваливается вниз, прямиком в "объятия" рассерженных пчел. Надо ли говорить, что в скором времени от него остаются только обглоданные косточки.
   "Укус даже одной такой пчелки может парализовать тура. Представь, что будет с тобой, если нарвешься на целый рой?!" - продолжал паниковать восьминогий телепат.
   "Значит, лучше на него не нарываться..." - я посмотрел на незнакомку. Она держалась уверенно, будто точно знала, что надо делать.
   Девушка извлекла из нагрудного кармашка какой-то предмет, широко размахнулась и перебросила его через полянку. Он пролетел мимо жужжащего роя и упал в кусты, довольно далеко от пчелиной ямы. Пчелы тут же рванули за ним. Большую часть насекомых как ветром сдуло. Но небольшая темная тучка летающих кусачих тварей осталась висеть на месте
   Неприятный гул теперь стал мягче. Звук как будто разделился, позволяя мельничным жерновам у меня в животе успокоиться и перестать выкручивать кишки.
   Зависшие над земляным ульем пчелы рассерженно гудели и, как мне показалось, осматривались по сторонам в поисках зачинщиков беспорядка, то есть нас.
   Лёнька на моем плече ощутимо задрожал, но не двинулся с места. И вопить от страха не стал. Видно, сейчас холодный разум кио одержал верх над трусливым сознанием осьминожки.
   Незнакомка несколько мгновений смотрела на висящую возле земляного улья тучку, будто прикидывала, что делать дальше. Кажется, что-то пошло не так, как она планировала. Возможно, за брошенным предметом должен был улететь весь рой.
   Девушка сделала движение ко мне - мягко перекатилась через плечо, мгновенно оказавшись рядом, и попыталась мазнуть меня по груди какой-то пахучей дрянью. Я машинально схватил ее за запястье:
   - Что ты делаешь?
   На руке девчонки почему-то была одета кожаная рукавица, вроде тех, которыми пользуются кузнецы. И когда только успела?..
   - Это пчелиный мускус. Отобьет человеческий запах, и пчелы тебя не учуют, - торопливо пояснила незнакомка.
   "Она врет!" - завопил Лёнька.
   Хищная гудящая тучка начала разворачиваться в нашу сторону. Движение, что ли, заметила? Или на голоса среагировала?..
   Лицо незнакомки исказилось. Оно теперь выражало досаду, решимость и... раскаяние.
   - Богдан, так надо, - с напряженной мольбой попросила она.
   "Нет! Не позволяй ей!" - осьминог возбужденно забегал по моему плечу.
   Я выпустил руку девчонки, разрешая измазать меня в пчелином мускусе. Незнакомка почему-то избегала встречаться со мной взглядом. Или это мне только так показалось?..
   Пчелиная тучка явно заметила присутствие чужаков и устремилась в нашу сторону, сердито жужжа.
   - А теперь, беги! Ну! Живо! - девчонка сильно толкнула меня в плечо.
   "Беги, дурак!" - в унисон ей завопил Лёнька, вцепившись всеми щупальцами мне в волосы, чтобы не потеряться по дороге.
   - А как же ты? - успел спросить я у девушки.
   Она, молча, зыркнула на меня темными глазищами, сорвала с руки перчатку, отбросила прочь и сама отскочила в сторону, укрывшись за ближайшими деревьями.
   "Беги!" - зашелся в молчаливом крике Лёнька.
   Рой очень злых пчел летел прямо на нас с неумолимостью выпущенной пули. Причем стоящую за деревом незнакомку хищные насекомые почему-то проигнорировали, целиком сосредоточившись на мне. Правда, небольшой ручеек отделился от роя, заинтересовавшись брошенной перчаткой, но большинство предпочли преследовать меня.
   Я побежал со всех ног. Не сбавляя шага, оглянулся назад. Как только все пчелы отлетели от земляного улья, девчонка быстро выскочила на полянку и прыгнула прямо в яму.
   "Погибнет дуреха!" - промелькнула отчаянная мысль.
   "О себе подумай! - тотчас завопил Лёнька. - Эта стерва подставила нас. Использовала, как приманку для пчел!"
   Я бежал прочь от полянки, а за спиной слышалось приближающееся смертельное жужжание. Расстояние между мной и преследователями неумолимо сокращалось.
   Внезапно дорогу перегородила сплошная стена цветущего кустарника. Я сразу узнал дикую розу. Ее цветы, как и в прежние времена, манили удивительным ароматом. Только никому и в голову бы не пришло их срывать. Это растение - хищник. Стоит приблизиться, как тебя тут же схватят цепкие колючие ветки. Оплетут почище веревки, вонзят в тело шипы и впрыснут яд. А потом, не торопясь, высосут все соки так, что останется лишь сморщенная высохшая оболочка.
   "В кустарник нельзя!" - завопил Лёнька.
   А больше тут деваться некуда. Пчелы почти за спиной. Так что выбор невелик. Либо достаться им и быть переработанным в мед... или какое там дерьмо они вместо него производят. Либо ринуться на розы с перспективой превратиться в высохшую мумию.
   Будь у меня меч, прорубился бы сквозь хищные кусты. Но штыком ветки не перерубить. Значит, остается только одно...
   - Лёня, держись!
   Я крепко зажал в кулаке танталовый штык, чтобы не потерять при прыжке, и рванул вперед, разгоняясь так быстро, как только мог. Перед самым кустарником резко оттолкнулся и рыбкой полетел над розами, молясь об одном: чтобы они были не слишком протяженными.
   Ветки дернулись за мной, но не успевали, как следует схватить, лишь царапали кожу и рвали ткань штанов.
   Где-то на краю сознания я слышал, как верещит от ужаса Лёнька.
   Нам невероятно повезло - кусты мы благополучно перепрыгнули. И штык не потерялся. Но встреча с землей вышла жесткой. Я готовился приземлиться в кувырке. Так и получилось. Вот только прямо за розами оказался крутой обрыв. И я кубарем полетел с него прямиком в заросший водорослями глубокий пруд.
   От неожиданности камнем ушел под воду. Попробовал всплыть, но внезапно почувствовал, как мою ногу оплело что-то гибкое, и в то же время прочное.
   Мутная вода не позволяла толком рассмотреть, что за новая напасть такая.
   Я ткнул наугад штыком. Судя по ощущениям, попал. Танталовое острие вонзилось в живую плоть, и тотчас моя нога оказалась свободна. Зато вода забурлила, будто вскипела. Снизу надвигалась огромная темная туша с двумя белыми светящимися пятнами, каждый размером с плошку.
   Не сразу я понял, что это глаза. Глаза осьминога! Только не сухопутного крошки, как Лёнька, а пресноводного огромного мутанта. Их много в Москва-реке. Причем встречаются очень крупные экземпляры, способные оплести своими щупальцами сразу несколько человек. Но то в реке. Здесь, же, в пруду, гиганту делать нечего. Так что, можно сказать, мне повезло - нарвался на противника своей весовой категории. Хотя преимущество все равно на его стороне - он может дышать под водой, а я нет.
   На длительный подводный бой меня не хватит. Легким уже сейчас катастрофически не хватало кислорода. Организм требовал сделать вдох, невзирая на то, что вместо воздуха в легкие попадет вода. Я задерживал дыхание из последних сил. Надо скорее всплывать.
   Как хорошо, что дружинников учат плавать! Ленька оказался прав - ненужных знаний не бывает...
   Я заработал руками и ногами так быстро, как только мог. Успел вынырнуть и даже глотнуть свежего воздуха. Заметил, что земляные пчелы роятся над кустами с розами, видно потеряв добычу из виду.
   Но тут мне стало не до пчел - меня резко дернули вниз, вновь утаскивая под воду. Несколько темных, гибких щупалец оплели мое тело. Танталовый штык, будто острый клюв, впивался в них, выбивая фонтанчики крови. Из уроков зоологии я знал, что она голубая, но сейчас мутная грязная вода полностью скрадывала цвет.
   Пресноводный хищник пришел в ярость от боли, на миг разжимая щупальца. Свободен! Скорее вверх, к свежему воздуху!
   Вынырнув, торопливо огляделся по сторонам. Ближайший ко мне берег - тот самый крутой откос, с которого я свалился. Нет, здесь не выбраться. Да и пчелы еще продолжали кружить над розами. Значит, нужно забирать левее. Там есть пологая песчаная отмель.
   Я поплыл к берегу так быстро, как только мог. За спиной бурлила вода - хозяин пруда догонял меня, явно не собираясь так просто расставаться с добычей.
   Возле самого берега, на мелководье, густо разрослись водоросли. Надеюсь, не ядовитые. Но выбора нет - придется рискнуть.
   Темная туша пресноводного хищника затормозила в сажени от меня. Дальше ему мелковато, чтобы плыть. А я могу встать и пойти.
   В мою сторону устремилось щупальце в надежде оплести лодыжку, но промахнулось и разочарованно уползло прочь.
   Я поковылял к берегу, увязая ступнями в песчаном дне и путаясь мысками сапог в водорослях. Те вели себя смирно, за голень не хватали, кислотой не жгли. Вот молодцы. Хорошо бы вся растительность Москвы была такой же безобидной...
   Я благополучно выбрался на берег и... застыл как вкопанный. А Лёнька-то где?!
   Когда прыгали через розы, он сидел у меня на голове, крепко вцепившись в волосы. Потом, когда летели с откоса, осьминожка распластался на моей груди. Вон красные следы от его присосок на коже до сих пор.
   Следы есть, а Лёньки нет...
   Я посмотрел на мутную воду пруда. Он там. Я чувствую его. Головоногий телепат нахлебался воды, потерял сознание, но еще жив. Пока жив. В отличие от своего хищного пресноводного собрата, Лёнька - осьминог сухопутный. Под водой дышать не умеет...
   А, пропади оно все пропадом! Я саданул с досады штыком по ближайшему безобидному сорняку, выдрал его с корнем и в сердцах бросил в пруд. А потом разбежался и прыгнул следом, пытаясь понять, где именно находится мой восьминогий напарник.
   Ментальная связь, которая все еще сохранялась между нами, подсказала - он далеко, вернее, глубоко, на самом дне. Зато его хищный пресноводный собрат намного ближе - почти рядом со мной. Нет, чтобы наоборот...
   На этот раз я атаковал первым. Набрал побольше воздуха и нырнул. Черт, вода мутная, не видно ни хрена. Хотя вот они светящиеся глаза-блюдца. И щупальца тоже тут. Я проскользнул мимо них, отмахиваясь штыком, и сделал рывок вперед - к туше с глазами. Ударил прямо по белой плошке с черным вертикальным разрезом зрачка.
   Тантал вошел точно в центр глазного яблока и проник глубже - в уродливую башку мутанта. Белая плошка погасла, вспучилась противной слизью, пополам с мутной кровью.
   Осьминог забился так, что едва не выдернул у меня из рук мое единственное оружие. Но я успел рвануть штык на себя.
   Пресноводный хищник выстрелил облаком непроглядного мрака и быстро исчез в глубине пруда. Видно, понял, что такая добыча ему не по зубам.
   Я всплыл, жадно отдышался. А потом вновь нырнул, прислушиваясь к себе. Вернее к той едва уловимой ментальной ниточке, которая крепко-накрепко связала нас с Лёнькой.
   Возле дна обнаружилось довольно сильное течение. Водоем оказался проточным. Похоже, он соединяется с рекой подземным ручьем. Именно так головоногий хищник и попал в пруд. И рыба, наверняка, сюда заплывает из реки.
   Так и есть. Леньку течением затянуло под корягу, а к нему присматривалась какая-то уродливая хищница. Сом или щука, хрен поймешь. В мутной воде я разглядел лишь вытянутый силуэт с плавниками. И зубами. Вернее, торчащими вперед клыками. Прямо не рыба, а саблезуб какой-то. К счастью, размеры водяного хищника оказались невелики. И со мной он связываться не захотел. В момент прыснул в сторону, только облачко придонного ила взметнулось.
   Я подхватил Лёньку в руку и поплыл вверх. Скорее на берег. Хватит с меня на сегодня купания. Да и на завтра тоже.
   Выбрался на сушу и постарался привести осьминожку в чувство. Для начала хорошо бы вылить у него из легких воду. Только где они, те легкие? В башке? У осьминога тела-то нет.
   Решил не мудрить. Ухватил его за щупальца, перевернул головой вниз и начал трясти, поглядывая на клюв: польется вода или нет.
   Вода не полилась, зато в моей голове прозвучал знакомый ехидный голосок:
   "Тебе заняться нечем? Так найди себе грушу и тряси ее".
   - Живой! - я и сам не ожидал, что так обрадуюсь. Привык к нему, что ли?..
   "С чего бы привыкать? Мы знакомы меньше суток, - он, конечно же, не мог промолчать. - А где пчелы?"
   - Улетели. Пока мы в пруду барахтались.
   "И что? Долго барахтались?"
   - Прилично.
   Я не стал рассказывать о подводном бое. Но воспоминания были еще свежи в моей памяти, и Лёнька без труда прочитал их.
   "Значит, нырнул за мной", - со странной интонацией произнес бывший кио.
   - Нырнул.
   "Ну, и дурак, - почему-то развеселился он. - Кстати, ты опять говоришь вслух".
   "Забыл", - я постарался молча подумать.
   "Ну, естественно. У тебя же не память, а решето".
   "Кто бы говорил, - парировал я. - Ладно, чего сидеть. Пора выбираться отсюда".
   "Легко сказать...- осьминожка привычно забрался по моей спине на плечо и завертел башкой по сторонам, осматриваясь. - Ты когда убегал от пчел, ломился вперед, не разбирая пути..."
   "И что?" - не понял я.
   "Много веток поломал. А это плохо. Туда посмотри", - щупальце указало на растущие в сажени от берега папоротники с коричневыми странноватыми цветками, напоминающими маленькие керамические кувшинчики.
   Вообще, похожие папоротники мы встречали по дороге, когда шли к пчелиной полянке. И незнакомка очень старательно обходила их стороной...
   "Это какая-то хрень, да?" - догадаться было несложно.
   "Их прозвали зелеными. Они вроде как охраняют Екатерининский Сад от вторжения чужаков. Стоит сломать ветку или, не дай Бог, попытаться срубить дерево, как зеленые... хм... оживают, что ли. Их корни вылезают из земли, превращаясь в подобие ножек. Листья твердеют и режут не хуже бритвы. А коричневый кувшинчик заменяет зрение и слух. Зеленые преследуют нарушителя, пока не уничтожат. Или пока он не покинет пределы сада... хотя это редко кому удается. Вообще, Екатерининский Сад - замкнутая экосистема..."
   "Сейчас не время умничать, - перебил я. - Хватит забрасывать меня незнакомыми словами. Лучше скажи, чего это они там выстроились, как на параде?"
   "Они преследуют тебя".
   "А почему не нападают?"
   "Берег песчаный, влажный. Зеленые не любят. Зато, как только сойдешь с песка и окажешься на обычной земле, они нападут".
   "И что ты предлагаешь?"
   "Будем прорываться. Шансы есть. Насколько я успел оценить твой боевой потенциал, он как минимум выше среднего".
   Я хмыкнул. Эта башка с щупальцами вместо ножек вроде как мне комплимент сделала. Не знаю уж почему, но оказалось приятно. Словно от самого воеводы похвалу получил.
   "Не отвлекайся, Данька! - тут же рассердился бывший кио. - Как баба, чес-слово. Его похвалили, он и потек".
   "Это за бабу, - я отвесил ему щелбан. И тут же в ответ щупальце больно выкрутило мне ухо. Пришлось признать: - Ладно-ладно, квиты!"
   "Вот так, - удовлетворенно кивнул осьминожка. - Значит, слушай задачу. Вначале двигаем по берегу вдоль пруда вон туда, - щупальце указало направление. - А там до выхода из парка рукой подать. Придется пройти по земле метров сто... то есть пятьдесят саженей, - перевел он для меня. - Так что прорвемся. Только не зевай. Вообще-то зеленых убить практически невозможно - жизненно-важных центров, вроде сердца или печени у них нет. Это же растения, не животные. Но можно сбивать штыком коричневые чашечки, тогда они слепнут и глохнут".
   "Понятно..."
   Интересно, а как там девчонка? Выбралась из пчелиной ямы? Наверняка выбралась. Уж очень уверенно она действовала. Словно проделывала подобный трюк много раз.
   В памяти невольно промелькнуло ее лицо, сосредоточенно закушенная губа и умоляющие глаза: "Так надо, Богдан..."
   "Она подставила тебя! - рассердился Лёнька. - Тот мускус не отгонял, а притягивал пчел. И ты это понял. Еще там, возле улья".
   "Конечно".
   "И все же позволил измазать себя в этой дряни!"
   "Да. Потому что девчонка спасла мне жизнь. Я был ей должен. А теперь мы квиты".
   Осьминожка в ответ укоризненно покачал головой. Хотел что-то сказать, но не успел - в отдалении вдруг приглушенно прозвучали выстрелы. Скупая короткая автоматная очередь. Пауза, а потом еще одна.
   Мне показалось, что звук шел из глубины сада.
   "Нет, дальше, - возразил Лёнька. - Стреляют за границей Екатерининского парка".
   Это наверняка девчонка. Больше некому. Небось, покинула сад и тут же попала в беду. Надо ей помочь...
   "Забудь! В ту сторону через весь парк ты не прорвешься, - уверенно заявил осьминог. - Далеко слишком. Зеленые тебя сомнут".
   "А как же мой высокий боевой потенциал?" - напомнил я.
   "Ну, не настолько уж он и высок, - парировал Лёнька и серьезно попросил: - Дан, не глупи. Ты ей больше ничего не должен. Сам же сказал: вы квиты".
   Не отвечая, я взял на изготовку свое единственное оружие. Осторожно провел ладонью по четырехгранному штыку, ощущая приятную теплоту тантала. Боевой друг словно пытался подбодрить меня, дескать, ты правильно решил. Не очкуй, прорвемся.
   "Дан!.." - вновь завел свою шарманку Лёнька.
   "Хватит, - перебил я. - Тут мы расстаемся... Девяносто Девятый. Попытайся выбраться из сада сам. Иди в ту сторону, где выход ближе. Как только уведу за собой зеленых, сразу и двигай".
   Я наклонился, пытаясь ссадить его с плеча на землю, но он вцепился всеми щупальцами в мои волосы и пробурчал:
   "Еще чего. И не надейся избавиться от меня. Не собираюсь пропустить самое интересное".
   Видно сознание кио сейчас полностью подавило трусливые осьминожьи инстинкты.
   "Ну, как знаешь", - времени на перепалку у меня больше нет. Автоматные очереди еще звучали, но не известно, сколько у девчонки с собой патронов. Вряд ли много.
   Я смерил взглядом ближайшие папоротники. Некоторые из них вымахали ростом в полсажени, хотя большинство было поменьше, доставая мне примерно до середины бедра. Значит, они будут бить в основном по ногам. Я прикинул, как стану поражать коричневые цветки штыком.
   "Погоди, - остановил меня Лёнька. - Ты не совсем правильно мыслишь... Ты привык мечом рубить или копьем колоть. А со штыком надо иначе. Вот сделай выпад..."
   Я послушался.
   "Двигаешься ты почти правильно, - одобрил бывший кио, - только ступай чуть мягче. Представь, будто по хрупким веткам идешь... Так, дальше... Острие не опускай. Оно должно постоянно смотреть на врага. Кисть по-другому сожми. Вот так, хорошо. А теперь коли!"
   Я повторил выпад.
   "Уже лучше, но..." - бывший кио перечислил мои ошибки.
   Раза с десятого я заслужил его скупое одобрение:
   "Ладно, сойдет. Тебя бы еще погонять, да времени больше нет. Если ты, конечно, еще хочешь помочь девчонке... А ведь ты хочешь?"
   Я молча кивнул.
   "Тогда погнали!" - скомандовал Лёнька.
  
   ХХХ
  
   Листья зеленых и впрямь резали, как бритвы. К счастью, ожившие папоротники были намного медлительнее меня.
   Выпад. Танталовый штык протыкает насквозь коричневатый цветок. Он взрывается пыльцой. А коробочка-то, оказывается, полна.
   Оставшись без органов чувств, враг теряет меня из виду и бестолково крутится на месте, размахивая лапами-ветками. Он уже не опасен. Зато пыльца из его цветочной башки разлетается широким веером.
   Несколько крупинок оседают у меня на руках, на ногах и груди, обжигая кожу. Вернее, ткань штанов предохраняет от ожогов, зато обнаженные участки тела горят огнем. Черт! Больно! Но мне некогда их стряхивать. Надо увернуться сразу от трех зеленых - их ветки-лапы с острыми ножами-листьями так и норовят постругать меня на ремни.
   Кромки у листьев зазубренные. Они не просто режут, они рвут кожу и мясо, оставляя на моем бедре рваную рану. К счастью, всего одну. Болезненно, но не смертельно. Ничего, потерпим, не в первой.
   Прыжок. Выпад штыком. Разворот. И снова выпад.
   Один за другим взрываются цветочные кувшинчики. Я двигаюсь вперед, оставляя за спиной шлейф из пыльцы. Она то и дело жалит меня в спину, но я уже не замечаю боли. Мной овладел боевой ритм. Прыжок-поворот-укол. Уклониться в сторону - ударить штыком - прыгнуть вперед. И снова удар-прыжок-удар.
   Папоротников впереди все меньше, большая часть зеленых осталась за спиной. А вот выстрелы напротив раздаются ближе. Хотя очередей больше не слышно. Стрелок перевел автомат на одиночные.
   "Дан! Тебе удалось! Мы почти вышли из сада, - завопил Лёнька. - За теми деревьями овраг. Там граница. Зеленые туда не пойдут!"
   Это, конечно, здорово. Но где же девчонка?..
   "Да там же она, за оврагом... Дан, справа!"
   Один из зеленых коварно подкрался сбоку. Я еле успел увернуться. Острые листья ожившего папоротника вспороли штанину, но ногу не задели. Зато сам вражина поплатился головой - мой танталовый штык мигом выбил из его цветка-кувшинчика жгучее облачко пыльцы.
   "Приготовься. Скоро овраг", - предупредил Лёня.
   Я поразил штыком очередной папоротник и, не сбавляя шага, огляделся. Впереди зеленых больше не было, а те, что сзади, пытались преследовать меня, но явно не успевали. Еще бы! На корешках передвигаться это вам не на ногах.
   А вот и овраг. Глубокий и довольно широкий. На дне я разглядел жидкую грязь и мусор, среди которого копошилось что-то... или кто-то. Кто именно мне совершенно не хотелось выяснять.
   "Вниз нельзя! Надо прыгать", - Лёнька был категоричен.
   Я не стал спорить. Прыгать так прыгать.
   По ту сторону оврага виднелись руины зданий и привычные заросли диких сорняков.
   "Перепрыгнешь?" - уточнил бывший кио.
   "Обижаешь. Держись крепче".
   Разбег, толчок, и вот я уже на той стороне. Мясистые стебли сорняков смягчили приземление, часть из них поломались под моим весом, обдав зеленоватым кислым соком. Его капли попали на рану в боку, и тотчас возник неприятный зуд. Я машинально почесался, срывая запекшуюся корку крови.
   "Ты своими граблями не очень-то шеруди, - тотчас отреагировал Лёнька. - Юшкой хочешь истечь?"
   "Не преувеличивай, - отмахнулся я. - Царапина не опасная, до нутра не дошло. Покровит и перестанет".
   "Ладно, будем надеяться, что твоя регенерация справится... Значит, смотри. Девчонка где-то в районе развалин тех гаражей", - щупальце указало в сторону невысоких кирпичных стен, которые торчали симметричными рядами, словно ребра гигантского скелета. Зелени там почти не было, разве что несколько покосившихся березок. Зато строительного мусора хоть отбавляй.
   Редкие одиночные выстрелы и впрямь звучали именно с той стороны. Но кто с кем воюет, пока не разглядеть. Надо подойти ближе.
   Звуки стрельбы не приближались и не отдалялись. Наверное, незнакомка спряталась в какое-то укрытие и отстреливается от нападающих.
   Крадучись, я двинулся вперед. Обогнул внушительную кучу битых кирпичей и полусгнивший остов древнего самоходного аппарата. Предки называли их грузовиками.
   "Это "Урал", - прокомментировал Лёнька. - Военный тягач. Тут раньше таких было много. В первые годы Войны здесь возвели гаражи для военной техники".
   Возле покореженного остова тягача мое внимание привлекли следы. Несколько смазанных отпечатков обуви, судя по размерам, мужских. Кажется, совсем недавно здесь кто-то прятался. Вернее, сидел в засаде. Похоже, именно в нее и угодила девчонка. Вот только она успела что-то заподозрить в последний миг. Или наличие у "дичи" автомата оказалось для "охотников" неприятным сюрпризом. В любом случае, капкан не успел захлопнуться - жертва сумела сбежать. Правда, недалеко, если судить по звучащим редким выстрелам.
   Поблизости от тягача виднелась груда древних резиновых покрышек. Некоторые из них были прострочены пулями. А рядом на земле лежало нечто, похожее на кучу старого заношенного тряпья.
   Я подошел ближе и замер в изумлении. Когда-то без сомнения это был человек. А сейчас передо мной лежал полуразложившийся труп. Вернее, я бы решил, что это старые останки, если бы не одно "но": на груди у мертвеца багровели кровавыми пятнами свежие раны. Его тело напоминало решето. Похоже, в него выпустили половину автоматного магазина, причем практически в упор. Так вот в кого недавно стреляла девчонка. И он тогда еще явно не был трупом...
   "Это дамп! - заверещал Лёнька. - Они и при жизни выглядят как ходячие мертвецы. Или ссохшиеся мумии. Плохо дело! Бежим отсюда!"
   Дампы! У меня на краткий миг замерло сердце. В Кремле о них мало что знают. Лишь дети по ночам рассказывают о дампах друг другу всякие страшилки.
   Вроде это человекоподобные мутанты. Быстрые, ловкие и коварные. Непревзойденные бойцы, славящиеся своими кровавыми обрядами. А еще вроде они всегда ходят септами - отрядами по семь бойцов. М-да... Девчонка против них долго не продержится.
   "Странно, что она вообще еще жива, - продолжал биться в истерике осьминог-телепат. - И ты ей один ничем не поможешь! Бежим отсюда!"
   Но я не тронулся с места. Мгновенный страх перед неведомым врагом внезапно сменился холодным расчетливым упрямством. Ну, не смогу я сейчас повернуться спиной и уйти, зная, что там, среди развалин, погибнет девушка... человек...
   "Ох, и дурак же ты, хомо!" - припечатал меня Лёнька. Видно сейчас трусливые осьминожьи инстинкты полностью подавили холодный разум воина-киборга.
   "Лёня, успокойся, - постарался как можно хладнокровнее подумать я. Нужно прикратить его истерику. Только невменяемого разумного зверька мне во время боя с дампами и не хватало. - Девяносто Девятый, вот ты, когда был кио, справился бы с ними?"
   "Что?.. А... Да... Конечно... - Он словно очнулся. Прекратил метаться, спокойно и даже с достоинством улегся у меня на голове и язвительно добавил: - Но ты, не я".
   Отлично. Боевой дух личного состава снова на должной высоте. Теперь рассмотрим получше врага. Я склонился над мертвецом. Все тело мутанта покрывали тряпки. Похоже, с их помощью он пытался спрятать многочисленные язвы и нарывы, которые кое-где вскрылись и теперь сочились гноем, создавая ощущение полуразложившейся плоти. Веки у покойника полностью отсутствовали, застывшие глаза со странными вертикальными зрачками смотрели прямо перед собой. Его рука все еще сжимала копье.
   Мгновение я колебался, не отобрать ли у мертвеца оружие, но передумал. Копьецо так себе. Танталовый штык по-любому лучше.
   Я прошел несколько шагов вперед. Мое внимание привлекла невысокая березка. Из ее ствола торчал арбалетный болт. Но никакого арбалета у девчонки при себе не было, только АК и меч. Значит, это стреляли в нее.
   Выходит, за незнакомкой и в самом деле гонится целый отряд, и среди преследователей как минимум один стрелок. Он поджидал жертву в укрытии. У него имелось и время, и возможность как следует прицелиться. Значит, если бы он хотел убить, то сейчас я бы стоял над трупом девушки. Но видно целью стрелка было не прикончить, а лишь притормозить девчонку. Кажется, дампы хотят получить ее живой.
   Я присмотрелся к болту. В том месте, где он вошел в ствол дерева, остался клочок знакомой пятнистой ткани. Из такой сшиты куртка и брюки незнакомки. Стрелял явно опытный арбалетчик. Жертву не поранил, зато пришпилил к дереву за рукав. Но девчонку, похоже, это не остановило. Она умудрилась вырваться, да еще пристрелила урода с копьем.
   В отдалении за развалинами гаражей громыхнул очередной выстрел. А через мгновение еще один. Похоже, девчонка именно там. Значит, и нам туда.
   Я побежал вперед бодрой рысцой, не забывая поглядывать по сторонам. Внезапно развалины расступились, передо мной лежал пустырь, изрытый полузасыпанными землей воронками и вставшими на дыбы кусками асфальта. Все это заросло невысоким кустарником и пушистыми метелками сорняков.
   Посреди пустыря торчали бетонные обломки древнего дота. Таких по Москве после Войны осталось множество. У этого напрочь отсутствовала крыша - видно когда-то внутри взорвался мощный управляемый снаряд. Именно там и пряталась незнакомка.
   Я притаился среди груды кирпичей, некогда бывших стеной гаража, и принялся рассматривать пустырь, пытаясь обнаружить противника. Это оказалось непросто - укрытий вокруг хватало.
   Преследовавшие незнакомку дампы попрятались по щелям и мудро не лезли под выстрелы АК. Зато не забывали обстреливать ее из арбалетов. Насколько я успел разобрать, вражеских стрелков было двое. Им ловко удавалось удерживать девушку внутри бывшего дота. Она даже прицелиться толком не могла, ей приходилось вести ответный огонь наобум, не глядя, иначе был риск самой превратиться в мишень.
   "Арбалетчики не стремятся убить ее. Скорее оказывают психологическое давление, - резонно заметил Лёнька. Он был спокоен и рассудителен, как и подобает кио, пусть и бывшему. - Стрелки держат девчонку на мушке, пока остальные незаметно подбираются ближе к доту, чтобы напасть и взять живьем".
   Значит, основные силы нападающих возле дота. Но мне, прежде чем следовать за ними, нужно разобраться с арбалетчиками. Оставлять в тылу стрелков - последнее дело. Надо найти, где они прячутся.
   Я принялся с удвоенным вниманием разглядывать пустырь в поисках дрогнувшей ветки или шевельнувшейся травы, одновременно напрягая до предела слух.
   "Слева!" - воскликнул Лёнька. Но я уже и сам расслышал приглушенное поскрипывание. Такой звук получается, когда арбалет перезаряжают с помощью ворота. Источник звука находится шагах, примерно, в десяти от меня.
   Я ужом пополз среди нагромождений асфальтовых глыб и редкой растительности, стараясь не выдать себя раньше времени.
   За одним из кустарников обнаружилась такая же полуразложившаяся мумия, как и возле покрышек. Только эта пока еще была живой. Странный уродец сидел на корточках, поспешно перезаряжая арбалет, и был очень занят. Думаю, он даже не успел понять, почему у него вдруг горлом пошла кровь, а вместо крика из легких раздалось предсмертное бульканье.
   "Чистая работа!" - одобрил Лёнька. Его вновь ощутимо трясло. Но теперь уже не от страха, а от какого-то радостного возбуждения.
   Я не стал дожидаться, когда дамп окончательно затихнет, вытер свой штык о клочок его одежды и шустро двинулся направо, где, по моим прикидкам, должен был находиться второй арбалетчик. Времени мало. Если дружки этой мумии заметят, что он выбыл из игры, то поймут, что к девчонке прибыло подкрепление.
   Где гусиным шагом, где короткими перебежками, где ползком я двигался по пустырю, разыскивая второго стрелка.
   Ага, вот и он. Этот устроился с комфортом. Корни старого засохшего шагай-дерева образовали настоящее укрытие. Я даже не сразу заметил противника и чуть не прошел мимо. Но Лёнька оказался глазастее. А может, унюхал. Или услышал.
   "Дан!" - коротко вякнул осьминог-телепат и в азарте дернул меня щупальцем за ухо.
   Я замер, всматриваясь, вслушиваясь и даже принюхиваясь.
   Дамп появился буквально из-под земли. Он отловил момент, когда среди бетонных обломков мелькнет голова девушки, высунулся из укрытия, прицелился и спустил тетиву. Хотел было нырнуть обратно, но вдруг обернулся, словно почувствовал мой взгляд.
   Я не стал дожидаться, пока противник сообразит, что к чему, и бросился вперед.
   На этот раз вышло гораздо хуже. Арбалетчик увернулся от удара танталового штыка и выхватил длинный кинжал, но пустить его в ход не успел. Мой штык вонзился в руку врага, пробивая мышцу, разрывая связки и вену. Из раны тут же хлынула кровь, или что там течет по жилам этих человекоподобных уродов.
   Арбалетчик выронил кинжал, но боевого пыла не утратил - попытался стукнуть меня в лицо здоровой рукой. Я увернулся и вновь нанес удар штыком, только на этот раз в грудь. Раздался хруст пробиваемых ребер. Тантал вошел в тело дампа, как в масло, точнее как в протухшее, разложившееся мясо.
   Человекоподобный уродец вздрогнул, затрясся в предсмертной судороге, но все же разинул рот и попытался крикнуть что-то. Не то "берегись", не то "ложись", не то "убирайся". Я вовремя пережал ему горло, так что крика не вышло, только хрип. Пришлось убедиться, что он мертв, и только после этого разжать руки.
   "Хороший воин этот дамп, - похвалил Лёнька. - Даже умирая, пытался предупредить товарищей. Кстати, а где же они? Должно остаться еще четверо..."
   Один обнаружился на расстоянии нескольких саженей от дота, где укрывалась незнакомка.
   Мгновение я прикидывал, а не достать ли его из арбалета.
   "Нет, - решительно отмел мою затею Лёнька. - Отсюда он почти не виден. Да и движется постоянно. Промахнешься. И что еще хуже, выдашь себя. Потеряешь главный козырь - внезапность. А пока именно ты контролируешь ситуацию".
   Восьминогий тактик прав, лучше подобраться к противнику поближе и потихоньку снять.
   Прихватив с собой заряженный арбалет, я опять заскользил по пустырю.
   А вот и противник. Можно достать его одним рывком, но сначала надо осмотреться. Ага, вижу еще одного дампа. Но этот далековато от меня. Получается, они пытаются взять девчонку в кольцо. Значит, остальные должны зайти сзади. Похоже, это понимала и сама незнакомка - она время от времени поглядывала по сторонам и стреляла во все, что шевелится. Правда, без особого результата.
   Внезапно оба дампа, которых я видел, дружно рванули вперед, к доту, словно уловили чей-то беззвучный сигнал. Бежали они зигзагом, ловко используя складки местности в качестве временных укрытий
   Девчонка открыла огонь. Попала в одного из мутантов, но только ранила и то легко - он покачнулся и продолжил бежать к цели. Обе увешанные тряпьем мумии одновременно оказались у развалин дота и прыгнули внутрь. Раздался еще один выстрел, и следом за ним женский крик.
   Кажется, девчонке приходится туго. Я вскочил на ноги и бросился к доту.
   Дамов внутри оказалось четверо - видно двое и в самом деле зашли сзади. Несмотря на численное преимущество врагов, незнакомка не собиралась сдаваться без боя. Она стояла с тесаком в руках. Автомат валялся в углу. Видимо, в нем закончились патроны или его выбили в первые мгновения схватки.
   Три дампа планомерно теснили девушку, а четвертый держал наготове волосяную веревку и сшитый из лоскутов мешок. Они и в самом деле не собирались убивать незнакомку, иначе она уже давно была бы мертва.
   Едва я показался в проеме дота, один из мутантов мгновенно развернулся в мою сторону и попытался зарубить меня алебардой. Пришлось задействовать арбалет. Коротко пискнула спущенная тетива. Каленый болт злой осой впился в основание шеи дампа. Мутант рухнул, как подкошенный. Упал крайне неудачно - навалился телом на собственную алебарду. Теперь ее хрен поднимешь. Для этого придется оттаскивать в сторону труп, но на лишние движения времени нет - еще один дамп вознамерился разобраться со мной.
   В руках нового противника красовался отличный двуручник из превосходного качественного металла. И, судя по всему, эта ожившая мумия умела мастерски им владеть. Казалось, дамп составляет с клинком единое целое.
   Вот это я влип. Арбалет разряжен, а в ближнем бою у меня шансов мало - против длинного двуручника с моим коротким штыком делать нечего.
   Это отлично понимал и сам дамп. Он демонстративно крутанул свой тяжелый меч, причем так легко и изящно, что вызвал у меня невольное восхищение своим мастерством.
   В отличие от остальных, тело и лицо этого мутанта оказалось полностью укутано в довольно свежие тряпки. Открытыми оставались только змеиные глаза без век. Они осматривали мою персону безо всякого выражения.
   Дамп перехватил поудобнее меч и двинулся в атаку. Времени на раздумья не оставалось. Сейчас меня будут рубить в капусту.
   "Бежим!!!" - осьминог попытался соскочить с моей головы и дать деру. Не успел.
   Я кинул в противника разряженный арбалет, стараясь отвлечь его внимание. Одновременно другой рукой схватил Лёньку за щупальца и швырнул следом.
   Дамп ловко уклонился от арбалета, а вот от осьминога не успел...
   Лёнька никак не ожидал от меня подобной подлянки. С перепуга он в полете распушил все свои щупальца и врезался в лицо мечника этакой чудовищной ладонью, закрывая ему глаза, нос и рот.
   Противник не только ослеп, но и на мгновение оказался полностью дезориентирован. Машинально отшатнувшись назад, он бестолково махнул мечом, впустую разрезая воздух.
   Мне этого краткого мига оказалось достаточно. Прыжок, и я уже стою рядом, а мой штык вонзается в тело врага, аккурат в сердце.
   Я резко дернул свое оружие обратно. Дамп молча начал заваливаться на спину. Лёнька продолжал сидеть, как приклеенный, на его роже.
   Кажется, мой осьминожка впал в ступор. Но мне некогда приводить его в чувство. В доте остались еще два опасных врага.
   Пока мы выясняли отношения с мечником, они успели разоружить девчонку и повалить на землю. Один из дампов коленом упирался ей в спину, а второй ловко опутывал веревкой руки пленницы, предварительно упрятав ее голову в мешок.
   Увидев, что я разобрался с мечником, дампы перестроились. Тот, что связывал девчонку, подхватил палицу-шестопер и бросился на меня. Двигался он невероятно быстро. Сразу становилось ясно, что сражаться для него дело привычное.
   Дамп скользнул ко мне, сделал обманное движение рукой и нанес удар по диагонали снизу вверх, метя в голову. Все произошло так неожиданно и быстро, что я лишь чудом успел отшатнуться. Это спасло мне жизнь. Острое металлическое перо шестопера скользнуло по скуле, рассекая кожу.
   Противник подался вперед, пытаясь размозжить мне голову возвратным движением булавы. Но тут уже я был начеку. Ушел с линии атаки, оказавшись сбоку от дампа. Его рука с занесенной булавой еще продолжала удар. Я "помог" ему - сильно толкнул в правое плечо. Дамп потерял равновесие и со всей дури "провалился" в пустоту. Шестопер обрушился на бетонный пол древнего дота, высекая мелкое крошево.
   Всё. Теперь дело за малым. Прыжок, удар штыком чуть пониже левой лопатки. Дело сделано.
   Одна проблема - мое оружие прочно застряло в ребрах мертвеца. Раз так, хорошо бы подхватить шестопер, но он оказался привязан к запястью бывшего хозяина ременной петлей - быстро не снять. И двуручник далековато - лежит возле самого входа в дот.
   Ну, что за невезуха сегодня! Оружия вокруг полно, а не взять!
   Боковым зрением я видел, что оставшийся враг на время прервал свое занятие по связыванию пленницы. Ей стянули руки за спиной, но завязать узел дамп не успел. Решил сначала прикончить меня.
   Его ладони уверенно сжимали боевой топор. Я же, как назло, все еще был безоружным.
   Мой враг находился на расстоянии прыжка. Он занес для удара топор и лихо сиганул на меня. Вот молодец! Хорошо прыгнул. И в этом твоя ошибка, дружок. Ты оторвался от земли, и траекторию полета уже не изменить...
   Я мягко перекатился через плечо, оказываясь за спиной врага. Он приземлился и развернулся очень быстро, но все же недостаточно для того, чтобы выиграть этот бой.
   Не мудрствуя лукаво, бью его ладонью в нижнюю часть живота, намереваясь сломать лобковую кость.
   Такой удар очень прост и в то же время коварен. Его в состоянии нанести и женщина. Только бить надо не кулаком, а раскрытой ладонью. Результат, как правило, потрясающий. В этом месте находится сочленение двух костей. От резкого удара они ломаются, а находящиеся прямо за ними мочевой пузырь и кишечник "размазываются" по костям таза.
   Болевой шок от такой травмы очень силен. Дампу уже не до меня. Он роняет топор, сгибается пополам и, подвывая от боли, валится на землю. Надо прекратить мучения бедолаги. Удар кулаком в основание шеи обрывает его жизнь.
   Я оглядел дот. Вроде всё. Живых никого. Кроме девчонки, разумеется. Она уже успела избавиться от веревок и теперь стаскивала мешок с головы.
   - Ты?! - глаза девушки удивленно расширились. Она обвела взглядом трупы. - Это ты их, да? Но почему?!
   - Что, почему? Почему я выжил после того, как ты натравила на меня пчел? Или почему сейчас спас тебя?
  
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"