Аннотация: Фантасмагорическая сюита в 15 частях. Рукопись 1980 года. Публикуется впервые.
1. Игра
Прозрачное солнце ласкало молодыми лучами шершавые спины динозавров. Слепые дикие котята барахтались в муравейнике. Горный козёл таращил дурные глаза на печальную мамонтиху и не мог понять, почему она вымирает. Мальчики и девочки племени Ра-шин резвились на берегу полноводной Исети - бросали камешки в воду и друг в друга. Взрослые тоже резвились, но по-своему.
Заслуженный охотник по имени Бычья Кровь заигрывал с дочкой вождя. Как будто не знает, что я ухаживаю за ней уже второй день. Она, конечно, не красавица и совсем ещё юная, но ведь главное - дочка вождя! А нашему сброду нужен умный руководитель, нужен человек, способный объяснить всему племени цель и смысл бытия, способный направить племя на цивилизованный путь развития. В общем, я исторически необходим вождю в качестве зятя. Вождь, между прочим, уже не молод и кашляет...
Бычья Кровь промычал что-то вроде "Пошли со мной, будем делать так!" "Йа-йа!" - ответила дочка и ткнула охотника палкой в грудь. (Дурой прикидывается, а сама задом так и вертит). Вот как надо с женщинами разговаривать! А я её умными речами завлекал, пел трихордовые попевки. Тьфу, дикари!
Подошёл вождь племени, сказал "Ай-яй-яй!" и, взяв дочку за руку, увёл прочь. С расстройства охотник шмякнулся лбом об скалу, да так неудачно, что уж больше не встал.
- Э-э-х-х! - сказал папа-вождь.
- Ка-ка! - сказала дочка. "Так ему и надо",- подумал я, но промолчал.
- Ух, ты! - восхищенно прошептала девочка по имени Горный Ручеек, рассматривая кровавый наскальный рисунок.
Остальные девочки и мальчики, по-прежнему, резвились на берегу речки - топили котят и друг друга. Взрослые, улюлюкая и визжа, стали бегать вокруг нарисованного на земле быка. Я не выдержал.
- Соплеменнички мои дорогие! Так жить нельзя! У нас столько свободного времени! Давайте учиться использовать его для развития производительных сил! Пора усовершенствовать старые и изобрести новые орудия труда. Который уж век пользуемся каменным топором?!
Вокруг собралась толпа. Народ дикий, необразованный. Глаза горят, крови захотелось.
- Мы должны быть справедливыми, - обратился к народу вождь. - Кто хочет выступить?
Все молчали, так как ещё не научились членораздельно объясняться. Но по мычанию и жестам было понятно, что мной не довольны.
- Тогда я скажу, - уверенно произнёс вождь и указал на меня пальцем. - Думаешь, ты умней всех? Воображаешь себя мучеником, борцом за идею? Ты оторвался от коллектива и будешь за это наказан. Нам было весело и спокойно, а ты своими речами наводишь тоску. Не могу объяснить, но чувствую, что ты не прав. Ты нарушаешь наш естественный образ жизни. Избавимся от этого чудака?
- Да! Да! Да!
- Уходи же от нас в Тмутаракань! И помни - человеку свойственно заблуждаться!
Они изгоняют меня из племени. Все, кто уходил в Тмутаракань, погибли. Погибну и я.
- За что вы меня изгоняете? За то, что мир несовершенен? За то, что я родился не такой, как все?
- Уходи!
- За что? Я желаю вам добра! Нет! Не хочу! Простите меня. Я больше не буду!
- Уходи! Уходи!! Уходи!!!
И я пошёл.
2. Свердловск. Весна 1979 г.
Общежитие студентов
Стук в дверь.
- Кто там?
- А там кто?
- Что нужно?
- Открой! Я принёс стакан молока.
Дверь открывается.
- Это всё... мне?
- Конечно. Пей! Ты ведь любишь молоко!
- Спасибо. Я выпью его позже, когда буду один.
Телефонный звонок.
- Алло! Слушаю вас! Перестаньте безобразничать!
Стук в дверь.
- Кажется, сегодня мне не удастся осуществить задуманное. Да-а!
Дверь открывается.
- Что-нибудь слышно?
- Плохие новости. Говорят, что уже триста человек схоронили.
-Того и гляди, до нас зараза доберётся. Сегодня из общежития увезли одного. /Шёпотом/. В сороковую!
- Я принёс вам бутылочку минеральной. Знаете, воду пить нельзя, а мясо и молоко, возможно, отравлены.
- Было бы чем травиться! Нам это не грозит. А вот с водой хуже - чаю не попьёшь. Садитесь к столу, будем ужинать, пока не пришёл ещё кто-нибудь.
Трое за столом.
- Если бы кто-нибудь взглянул на нас со стороны, он сказал бы, что мы напоминаем поросят, прильнувшим к сосцам большой свиньи. Берите по кусочку колбасы! Или вы до сих пор считаете, что дело в методах, а не в компетентности?
- Мы же договаривались - о политике не слова!
- И о женщинах тоже.
- О чём же тогда разговаривать?
Телефонный звонок.
- Алло! Не слышно! Ничего не слышно, перезвоните!
- Вчера вечером в парке Маяковского зарезали нашего человека.
- Кого?
- На его месте мог быть любой из нас.
- Послушаем радио! Интересно, знают о нашем положении там?
- Я включал радио. Ничего не слышно. Какое им дело до нас...
- Говорят, к празднику будут давать талоны на килограмм мяса, но только семейным и иностранцам.
- Я бы, конечно, ради такого случая женился, но у нас в общежитии пахнет вокзалом.
- Я не иностранец, но тоже хочу мяса. Мой дом далеко.
Телефонный звонок. Голос на другом конце провода:
- Послушай, дружище! Ты затеял недоброе дело. Не ставь меня в неловкое положение. Неужели думаешь, что твой бред окупится, хотя бы морально? Какую идею ты будешь защищать на страшном суде?
- Я буду защищать безыдейность!
- Добрый я старик - работа такая. Ну, не мучайся и меня не мучай! Теперь уже поздно, теперь уже и от меня ничего не зависит, а от таких, как ты, тем более. Займись чем-нибудь другим! Хочешь, сделаю тебе карьеру? Нет? Блестящую карьеру!
- Товарищ! Не морочьте мне голову.
- А может, тебе женщину нужно? Самую красивую женщину всех времен и народов! Хочешь?
- Господи! Как вы мне надоели!
За окном мрак, гром и молния. Голос в трубке грозно:
- ЭТО будешь в муках рожать. А еще большие муки испытаешь после того, как ЭТО родишь!!!
За окном слепой дождь и радуга. Голос в трубке устало:
- Нехорошо грубить старшим. Дедушек обижать нехорошо. Что же ты так, а? Я ведь для тебя стараюсь!
Играет музыка. На столе все съедено. За столом трое.
- Скоро уборочная! Будем поднимать сельское хозяйство.
- Не нужно отчаиваться. Наверняка, тем, кто придет после нас, будет еще хуже.
3. В пути
И я пошел. Я - человек и должен бороться. Тем более, что бороться есть с чем и против кого. А что бы ты делал на моем месте? Когда уверен в своей правоте, когда защищаешь благородную идею, когда на тебе лежит ответственность перед будущим, тогда и смерть не страшна, и жизнь прекрасна. Тогда никто и ничто не сможет сломить или остановить, или заставить сойти с намеченного пути.
Клянусь! Отдать все силы борьбе за свободу и справедливость!
Клянусь! Ни на шаг не отступать от своих убеждений и стремлений! За мной придут миллионы! Клянусь!
Дорога предстояла дальняя. В юности всегда кажется, что дорогам нет конца. Я размечтался и уже представлял себе победный, торжественный въезд в Тмутаракань на розовом коне, как вдруг всё вокруг загромыхало, задрожало и загорелось. Запыленные, одинаковые люди, словно черти в аду, бегали туда-сюда, пропадали, появлялись, падали замертво. С оружием в руках человек теряет в весе и становится ниже ростом.
К своему изумлению, страха я не ощутил. Ведь согласно условиям игры, в которую я поверил, впереди меня ожидало еще двенадцать глав жизнеописания. Обращаюсь к воинам:
- Остановитесь! Я пришел, чтобы помирить вас с вашими недругами. Почему вы так безжалостны друг к другу?
Один усмехнулся и повертел пальцем возле своего виска. Другой сунул мне в руку белый платок с красным крестом. Третий принял мои слова всерьез:
- У нас нет выбора! - прокричал он, - нам дали в руки оружие и приказали грабить и убивать. Если грабим и убиваем не мы, то грабят и убивают нас...
- Кто приказал? - возмутился я.
Но воин не успел ответить и неуклюже уткнулся в землю. Беседа со мной стоила ему жизни. Он отвлекся на миг, и его настиг вражеский меч.
Что же это я стою? Мне нужно скорей бежать. Бежать и отыскать человека, который распоряжается чужими жизнями. Тем более, у меня что-то неладное с животом, а сесть негде.
За мной никто не гнался, но я побежал прочь. Побежал в тыл, к одной из враждующих сторон. Меня догнала и обожгла руку случайная пуля. Откуда пуля? Её еще не изобрели...
.....
- Ты дал людям оружие и заставил грабить и убивать! Зачем ты это сделал?
- Я желаю людям добра. У них ничего не было. Если они победят, - у них будет всё.
.....
"У них ничего не было". Значит, виноваты те, кто отнял у людей последнее.
- Вы - преступники! Я пришел, чтобы расправиться с вами! Вы держите людей впроголодь и заставляете работать на себя без праздников и выходных!
- Ты молод и не должен так говорить. Мы хотим, чтобы люди были сыты, одеты, обуты. Мы хотим создать общество изобилия. Если позволить каждому делать то, что он хочет, - некому будет работать. И мы никогда не создадим столько материальных благ, чтобы их хватило на всех.
.....
Каждый находит оправдание своим грязным делам. Все творят зло из добрых побуждений. А ты, старая, почему ходишь по земле и отнимаешь у нее своих сыновей? Может, и ты желаешь людям добра?
Старая весело суетилась вокруг меня и по-доброму, по-старушечьи любовалась гноящейся на руке раной.
- Первая пуля в руку, но не последняя в сердце, - приговаривала она, хитро щурясь.
- Помогла бы, бабушка, - но она будто не слышит. Глухая, наверное.
- Война - это всё или ничего. Это мертвые кормят живых. Это сверхгероизм и сверхничтожиство. Это...
- Я завяжу! Да так завяжу, что и не развяжешься, - забормотала она со злостью. - Говори, зачем ты здесь? Чего тебе не хватало?
- Случайный гость. Хочу спасти мир от катастрофы. Но мир спасаться, судя по всему, не желает.
- Дерзок, но тоже смертен...
- Исчезни, старая! Таких, как я, немного. Их нужно беречь. Да, я заблудился и устал, но скоро ко мне вернутся силы.
- Вернутся, обязательно вернутся, - успокоила меня старуха. - Не я, так другая, помоложе, свалит тебя с ног. Не я, так другая...
- Наверное, я болен ожиданием. Ожиданием той, которая поймет меня и благословит. Она снится мне каждую ночь. Она - святая. Она придет и спасет меня.
- Придет и спасет. Обязательно спасет! Ты надейся, жди. Приходит время любви и наслаждений. А я не прощаюсь с тобой. Я даю тебе отсрочку.
Старуха каркнула напоследок и взмыла под облака.
4. Альдонса
Она не приснилась. Она вошла в комнату тихо и печально. Такой же печальной и тихой она осталась в моей памяти на всю оставшуюся жизнь. Я не спросил, откуда она пришла, и что ей от меня нужно. Она была бедно одета и, по всему, боялась моих вопросов. Она была создана для любви, только для любви и больше ни для чего. Она осталась у меня, залечила раны и стала частицей моей души. Именно ее мне не хватало. Той, от которой пахло цветами и свежим ветром.
Обычно с приходом женщины все в доме меняется на ее лад и вкус. У меня же ничего не изменилось. Просто пришла девушка, пришла любовь. Она не могла отяготить меня хоть чем-то. Не помню, чтобы она много говорила. Чаще молчала, реже молилась или пела. Я так и называл ее - Моя Песня. У Моей Песни был болезненный вид, она была очень ранимой, но терпеливой и сдержанной.
Когда она стала моей женой, появились первые трудности. Моя Песня не понимала, почему она должна грешить, если и так любит. Она стала чаще плакать и молиться. Когда грешила, - тоже плакала и молилась. Не могу без трепета вспоминать ее улыбку ангела, ее нежный голосок, ее слезы. Рядом с ней я тоже стал ангелом. Я боялся обидеть ее словом, делом или взглядом, я берег ее, как берегут самое сокровенное и дорогое.
Счастье, как известно, глупит, а не только ослепляет. Я забыл о своем племени, забыл о Тьмутаракани, мне не нужно было мучиться в поисках смыслов, истин, предназначений. Что может быть важнее любимой женщины, ее нежного голоса, ангельских слез, сокровенных тайн и признаний?
Но случилось непредвиденное. Я встретил Альдонсу. Увидел и поглупел. Рядом с ней меня всегда охватывала какая-то странная дрожь. А она хохотала мне в лицо. Альдонса была прекрасна в своей непредсказуемости, она возбуждала. За неё, само желание и саму дерзость, надо было бороться постоянно. Если бы Альдонса отказала мне, я бы застрелился. А отказывать она умела, умела унижать и ставить на место.
Почти месяц я ежедневно ходил к Альдонсе. Моя Песня, наверное, знала об этом, но не верила. Не поверила, если бы даже увидела нас в постели. А в постели Альдонса была хороша. Ласковая и горячая, играя и смеясь, она заставляла меня забывать обо всем на свете, упивалась властью надо мной. "Женщина - птица ночная, - говорила она, - и создана для радости. Дети - это тоже радость, это грибы после теплого дождя". Альдонса любила говорить, а я слушал и соглашался.
Расстались мы неожиданно. Она сказала, что я холоден и беден, что раздражаю её.
Моя Песня по-прежнему оставалась тихой и печальной. Она любила меня так, как могла любить только она - самозабвенно, искренне, наивно. Меня это стало тяготить. Я не мог объяснить Моей Песне ничего, она все равно бы не поняла. Я не мог потребовать от нее обеда или чистую рубашку, она бы все равно не научилась. Я стал выпивать, тоскуя по Альдонсе, а Моя Песня молчала. Однажды с друзьями мы нахлестались до такой степени, что меня прорвало:
- Ну, что ты молчишь? Разве не знаешь, что я изменил тебе? Открой свои глаза пошире, посмотри: вот я, подлец, перед тобой. И я не люблю тебя, а люблю ее. Потому что она - святая женщина. Она - дьявол!
Моя Песня молчала и плакала, а я был взбешен:
- Уходи же от меня, глупая! Уходи! Я больше не могу с тобой!
Она шептала "нет, нет!" и вся дрожала от страха.
- Уходи!
Она не двигалась.
- Эй, кто-нибудь! Заберите ее от меня! Мне не нужна Моя собственная Песня! Она должна быть любимой всеми! Я ее автор! Пользуйтесь! Разрешаю!
Утром Моей Песни уже не было. Наверное, ушла в монастырь. А ко мне пришла жить давняя подруга Марья. С ребенком на руках. "Это тебе подарок от Альдонсы", - сказала она и посмотрела на меня с укоризной.
Так у меня появился сын. Мария помогала справляться с бытовыми трудностями, говорила, что я безвольный и недотёпа. Она была безжалостна, - не давала мне пить, а позже свела с уютной и домашней женщиной. Имени последней я не запомнил, не понял также, глупа она была или умна, но заботилась обо мне и моем сыне по-доброму и сердечно.
Когда сыну исполнилось три года, его мачеха умерла от какой-то загадочной болезни. Мне на помощь пришла сестра, которая взяла сына к себе на воспитание.
5. Кровь. Деньги. Власть
Ох, уж, эти женщины! На них всегда и везде уходит столько времени, сил и вдохновения! С ними я стал забывать главное. Что же я хотел сделать? Кажется, что-то хорошее. Сотворить добро и реализовать прогрессивные идеи... Почему хотел? И сейчас хочу. Но не могу. Потому что по опыту знаю: любое желание выполнимо, только когда есть власть. Или деньги. А лучше и то, и другое.
У меня нет ни того, ни другого. Значит, надо отнять у тех, кто это имеет. У своих врагов и завистников. Пусть знают свое место. Мои руки будут в крови, но перед историей я буду оправдан. Власть и деньги! С ними моя жизнь будет иметь смысл и значение. Вперед к свободе!
.....
Я поднимаюсь по лестнице. Там, где только что стояла моя нога, уже ползают белые черви... Бью кулаками в дверь, по рукам струится голубая жидкость... Последний удар, даже не удар, а судорога, и передо мной открывается сверкающий зал. В зале светло, но душно. Я не могу распрямиться и свободно вздохнуть. Ко мне на плечи запрыгивает макака. Она шевелит губами и что-то ищет в моих волосах. Нашла, спрыгнула.
Очень хочется есть. Сажусь за стол. В левой руке вилка, в правой нож. Мясо свежее и вкусное. Рядом стоит Моя Песня. Я целую ее в шею.
Под звуки Лунной сонаты несколько обнаженных Альдонс танцуют весело и нелепо. Пахнет конюшней и сырым лесом. Одна из Альдонс садится рядом со мной и тоже ест мясо. По рукам, подбородку и животу течет жир и кровь. Альдонса хохочет.
Сын высунулся из кроватки, нежно улыбается и хлопает в ладоши от удовольствия. Мария смотрит на меня с укоризной. Какая-то суетная старуха вырывает кусок мяса из моих рук и убегает. Она не хочет сидеть под столом вместе с рыжим котом и собирать объедки.
Под потолком вверх ногами висит охотник по имени Бычья Кровь. Его голова разбухла, и ее облепили мухи. Иногда он дергается, дребезжат люстры и колокольчики, и это приводит всех присутствующих в изумление.
- Я принес тебе стакан молока! - кричит вождь, раскаляется как чугунок и вспыхивает победным факелом. Огромные тени прыгают по стенам.
- Ух, ты! - восторженно шепчет девочка по имени Горный Ручеек.
Я плачу от удовольствия. Я объелся. Кто-то сует мне в рот два вонючих пальца.
Все исчезло. Дедушка сидит на песочке с соской во рту.
- Что же ты так, а? Нехорошо-о-о!
6. Извращенец
Нет такой вещи, которой бы я дорожил, которую желал бы. Мне ничего и никого не нужно. Власть делает человека развратным, деньги лишают совести. Охотников до власти - не пересчитать. А потеряешь бдительность - голова с плеч долой! Вот и остается только бдеть да печалиться.
Как легко идти в бой за веру или идеалы, когда нечего терять, кроме безрассудной молодости.
Не знаю, что страшнее - одиночество или общение? Все вокруг или действительно глупые, или притворяются?
Добрый, глупый Джо - мой повар. У него нежная, черная кожа и большие белые зубы. "Кто из нас более свободен, мой господин?" - часто спрашивает он, и я не знаю, что ответить.
- Мы понимаем вас, а вы нас - нет!
- Ах, Джо! Ты, по-своему, прав. А главное - чертовски хитёр. Может, ты нашёл формулу счастья?
- Я работаю. И мне это нравится. Мы должны работать. А вам остаётся за нас думать и принимать решения. Простите, но я вам не завидую.
Он хорошо понимает, что я и сам себе не завидую. Нет, не удастся мне воодушевить таких, как Джо, на борьбу с такими, как я. Точнее, не воодушевить, а спровоцировать. А жаль. Могла бы быть хорошая встряска.
Надо чем-то заняться. Хоть стихи пиши. Жалко, телевизор ещё не изобрели.
Не верю, что человеческая жизнь не имеет смысла. Ведь есть какая-то необходимость и целесообразность в моих рождении, существовании, смерти. Животные не задумываются над этим, но и их существование не менее закономерно и обусловлено. Всё познаётся в сравнении. Прелести жизни через неудачи. Свобода через насилие. Каждый стремится жить так, чтобы всякое сравнение было в его пользу. Иллюзия! Все беды от бесправных, страдающих от невозможности здравствовать. Скорее бы изобрели телевизор...
Я очень привязался к Марии. Мария - мой единственный собеседник. Она - моя политика, моя армия и мой закон. Случается, что она не приходит, но вместо себя обязательно пришлёт девушку, от шестнадцати. Мне нравится быть любимым девушками.
Фантастические картины любви, которые рисует мое воображение в минуты сексуального общения с девушками, с самим собой, не говоря уже о стараниях юного Джо, - все это детские шалости по сравнению с выдумкой и изобретательностью Марии. В минутах наслаждений, которые она мне дарит, вся радость моей жизни и мое спасение. Мария утоляет две пока живущие во мне потребности - потребность в мысли и потребность в женщине.
- Мы достигли совершенства, - часто говорит Мария, - но совершенство наше - это прекрасный сосуд, который должен быть наполнен не менее прекрасным содержимым.
- Ты думаешь, что людям надоела свобода?
- Нет, это совсем другое! Это трепет и смирение. Это - музыка!
- Если эта музыка и зазвучит когда-нибудь, мы ее все равно не услышим.
- Твой сын сказал мне однажды, что скоро наступит время, когда не будет насилия и законов.
- А нас с тобой куда же? Мы не вписываемся.
- Вот и думай. На досуге. Я тебе о тенденции говорю.
- Ты предлагаешь перестраиваться? Всё бросить и заняться спасением души?
- Инициатива должна исходить от нас. Иначе дождёшься бунта. Во главе с твоим сыном.
- Мой сын растет паразитом. Он умеет только мечтать...
- У твоих врагов и завистников тоже есть сыновья.
- Переживём. Не такое переживали.
-Тревожно на душе. Что-то должно случиться. И нам опять надо будет бороться.
- Ах, Мария! Так нам и надо!
7. Человек? - Человек. - К стенке!
"Тогда все ученики, оставивши его, бежали. Иуда вызвался быть свидетелем и дал первые показания следственной комиссии, за что позже его представили к награде и вручили деревянную медаль... "
.....
Бей! Круши! Ломай! Дерзай! Спасайся! Идут солдаты свободы! Если ты не с нами - ты против нас! Равенство всем! Братство со всеми! Счастье каждому! Нас не остановит ни презрение толпы, ни огонь инквизиции! Наш дух не сломить! Нашу волю не задушить! Наши сердца горячи! Смерть не страшна! Жизнь прекрасна! "Мы" - многомиллионное "я". Мы - Новая История!
.....
- Господи! Сохрани и помилуй! Пронеси мимо меня этот ураган! Ведь все образуется? Ведь ты не покинешь меня, господи!
.....
Круши! Ломай! Дерзай! Идут солдаты свободы! Если ты не с нами - ты против нас! Равенство всем! Братство со всеми! Счастье каждому! Нас не остановит огонь инквизиции! Наш дух не сломить! Наши сердца горячи! Смерть не страшна! Жизнь прекрасна! "Мы" - многотысячное "я". Мы - Новая История!
.....
- Жечь, жечь и жечь! Убивать на месте! Никого не щадить! Именем господа!
.....
Идут солдаты свободы! Если ты не с нами - ты против нас! Равенство всем! Братство со всеми! Счастье каждому! Наши сердца горячи! Смерть не страшна! Жизнь прекрасна! "Мы" - это сотни "я". Мы - Новая История!
.....
Что ж, не повезло, - так не повезло! Пожалуйста, помогите мне взобраться, а сойти вниз я постараюсь как-нибудь сам. Держись, шея! Зад у меня тяжелый!
.....
Идут солдаты свободы! Наши сердца горячи! Смерть не страшна! Жизнь прекрасна! "Мы" - это десятки "я". Мы - Новая История!
.....
- Сколько?
- Два миллиона.
- По рукам?
- По рукам. Вот списки преступников.
- Стража! Немедленно всех схватить! Этого повесить тоже!
.....
- Мы - Наполеон Бонапарт! Мы - История! Если ты не с нами - ты против нас! Именем Господа!
.....
- Правый уклон!
- Левый уклон!
- Центрист!
- Троцкист!
- Кулак!
- Диверсант!
- Провокатор!
- Поджигатель!
- Враг народа!
- Контра!
- Предатель!
- Сумасшедший!
- Экстремист!
- Диссидент!
- Именем мировой революции! Огонь!
- Вста-вай проклятьем заклейменный...
- Огонь!
8. Лирический сквозняк
- Стоп-стоп! Ничего не понимаю!
- Я и сам перестаю себя понимать. Там, где кончается мысль, начинается чувство. Может, попробовать через эмоции?
- Рискни, только не заблудись.
- Я потерял себя в повествовании.
- Может, начнешь сначала? По-другому.
- По-другому будет в другой раз. Я хотел просто... жизнеописание...
- Жизнеописание? Тебе сколько лет?
- Двадцать четыре.
- Вот именно. Если я скажу, что будет с тобой через десяток лет, это отобьет у тебя охоту писать.
- Откуда ты знаешь, что будет через десять лет?
- Оттуда. Я - это ты через 10 лет.
- Забавно, но не оригинально. Я и сам знаю, что дело - труба. Вот гляжу на тебя и убеждаюсь в этом еще больше.
- А что ты обо мне знаешь, чтобы вот так сходу - судить?
- Ты - моё продолжение - неизбежен. И это угнетает. Я брошу писать...
- Нет, не бросишь. А не писать, так рисовать начнешь. Из тебя энергия так и прёт.
- Не энергия, а энтузиазм какой-то дурной. Сам себе противен.
- Ладно, поговорили. Я пойду, пообедаю, а ты продолжай, пиши. Доказывай свою исключительность.
- Ешь внимательно! Не подавись, пожалуйста!
- Не подавлюсь, не надейся! Вселенная ждет от тебя гениального опуса!