Аннотация: Римские легионы ушли. Но не перевелись еще в Британии воины, знающие с какого конца берутся за меч.
Пир на костях
Берег моря между Дэвой и Манкуниумом.
Май, шестнадцатый день, 136 год эры Диоклетиана.
Кономор ап Тутван, старший сын владетеля Думнонии.
Кроваво-багровые тучи почти полностью скрыли светлый лик Митры, предвещая грозу. Но нам не было никакого дела до гнева Небес! Победа!!! Стервятники с Инис Ивердонн, прослышавшие о смерти старого Коэля и решившие урвать жирный кусок в кровавом переделе, тысячами трупов устлали побережье Мор Кайтнесс.
. Легионеры Квинта Помпония продолжали добивать последних сопротивляющихся среди лачуг жалкой рыбацкой деревушки, примостившейся на дальнем мысу, а здесь на берегу, у застывших на песке вражеских кораблей уже вовсю шел пир. Марк Валерий распорядился устроить угощение во славу победителей и сейчас три десятка еще не отошедших от горячки боя мужчин жадно глотали вино и рвали едва прожаренное на кострах мясо, спеша утолить жажду и голод. Казалось, ничто не может оторвать их от этого занятия, но ...
Шум быстро стих, когда поднявшийся правитель Сегонтиума начал речь, отмечая заслуги каждого предводителя. Всякий раз, когда он называл имя отличившегося пирующие разражались приветственными криками и поднятием наполненных вином кубков, а специально выделенные легионеры подносили прославившему свое имя богатые трофеи из захваченного неприятельского лагеря. Мне достался меч с украшенной самоцветами рукоятью и золотая чаша старой пунийской работы. Наконец, дело дошло до главных виновников торжества:
- Их двое сегодня у нас, творцов нашей победы. Энда, наследник правителя Лагана, выстоявший под натиском секироносцев Ниалла, в то время как сын Коэля позорно сбежал с поля битвы,- Марк Валерий переждал волну восторженных возгласов и продолжил.- И мой лучший ученик Кунтаций, правитель Гвиннеда, которого я с радостью назвал бы своим сыном, если б у него не было куда более прославленного отца, да будет благосклонен к ним обоим солнцеликий Митра. Именно он прорвал строй и захватил лагерь врага, что решило все дело.
Казалось, два железных человека распростерлись перед героями битвы. И только внимательно приглядевшись, я понял, что каждому поднесен полный доспех, закрывающий всадника с головы до ног, изготовлением которых славится далекая Персия.
Я особенно порадовался за Кунедду, как привык называть Кунтация на бриттский манер. И не только потому, что тот взял в жены мою двоюродную сестру Гваул. Просто за время этого похода мы крепко сдружились, хоть он и старше меня почти на пять лет.
А тем временем по знаку говорившего вперед вышла новая пара легионеров, ведущих под уздцы чистопородного гнедого жеребца, на котором восседала медноволосая красавица, весь наряд которой составляли золотые браслеты на руках и ногах:
- Сожалею, что каждому достанется в награду за доблесть что-то одно, но так получилось. Что выбираете? Коня или...
- Девушку! - два голоса слились в один.
- Решим дело поединком?- Энда как бы невзначай выдвинул из ножен клинок.
- Я готов.
- Не хватало еще соратникам обращать оружие друг против друга!- чувствуя свою невольную промашку, Марк Валерий поспешил успокоить соперников.- Раз уж вам приглянулось одно и то же, то пусть победителя определит исконно бриттское искусство колесничего. Кто первым завтра преодолеет милю на своей квадриге, тот и заберет красавицу. Согласны?
- По рукам...
Холодный вечер
Дэва.
Вечер того же дня.
Гваул верх Койлхен
"Всемилостивая Богиня, Кунтаций ранен!"
Примчавшийся гонец не смог рассказать подробностей, кроме самых общих - пришельцы с Ибернии разгромлены в упорном бою, а мой муж, сражавшийся доблестнее прочих, ранен в самом конце битвы - при захвате неприятельского лагеря, Но опасности для жизни нет, он сам отправлял вестника объявить о победе.
Гней Сервий, оставленный командовать когортой в Дэве, к моей радости не медлил ни мгновения - стоило только обратиться к нему за помощью, как снаряженная колесница вместе с эскортом из десятка всадников были в моем распоряжении, и уже спустя полчаса мы мчались по старой, мощеной грубым камнем, дороге на полночь.
Маленькая вилла в полумиле от воинского лагеря, где я нашла мужа, была совершенно пуста - хозяева сбежали при одном известии о нападении, и кроме нескольких легионеров охраны никого не встретилось. Уже задремавший было Кунтаций уставился на меня с нескрываемым удивлением, но я не слушая никаких возражений, велела Олуэне и Ниссе, двум рабыням, приехавшим со мной, быстро нагреть воды и принести корпию. Дорожная одежда, стесняющая движения, полетела на пол и я, оставшись в одной короткой нижней тунике, спустя мгновения уже разматывала небрежно перетянутое плечо моего любимого, стремясь побыстрее убедиться, что рана неглубокая и опасности нет. Скоро подоспела теплая вода - аккуратно промыв, перетянула рану чистым полотном и, знаком отпустив прислужниц, улеглась на широком ложе, крепко прижавшись к Кунтацию - должен же он оценить мой порыв.
Увы! Он только слегка приобнял меня здоровой рукой и почти сразу закрыл глаза, погрузившись в глубокий сон. А я-то, дура, сорвалась, как угорелая, при одной вести о его ранении!
Едва сдерживая слезы, встала и подошла к темному прямоугольнику большого бронзового зеркала, что висело на противоположной стене.
"Что тут скажешь? Конечно, уже не та юная девочка, как при первой нашей встрече девять лет назад - потяжелели и чуть обвисли груди, бедра и живот носят явственные следы четырехкратных родов, да и в уголках глаз появились мелкие морщинки. Но ведь совсем еще не в стыд показать себя мужчине! До сих пор многие с откровенным вожделением провожают меня взглядами. Так почему же ОН... Всемилостивая Бригид, подскажи, что я сделала не так?"
Кто кого?
Берег моря между Дэвой и Манкуниумом.
Утро следующего дня.
Квинт Помпоний, начальник конницы
В солнечном безмолвии утра хрипло прогудела буцина и сотни глоток собравшихся исторгли согласный рев - поглядеть на состязание со столь необычным призом пришло великое множество народа. Даже многие раненые, поддерживаемые своими товарищами, были здесь, заняв место по сторонам выбранной для скачек широкой дороги.
Четверки еще с вечера подобранных коней рванули с места в карьер. Зрители приветствовали их бурными радостными криками - неважно кому каждый желал победы: хладнокровно погоняющему коней высокому худощавому римлянину Кунтацию или заросшему огненной бородой коротышке-галлу Энде, истошно вопящему на своих скакунов - ведь состязались соратники, только что заслонившие бриттскую землю от нашествия страшного врага.
Обе колесницы бок о бок пролетели полмили, ни пяди не уступая друг другу, но на второй половине пути Кунтаций медленно, но неуклонно стал обходить своего соперника. Четверть корпуса, половина, еще...
Рев сменился звенящей тишиной и только копыта по брусчатке: цок-цок, цок-цок...
И вдруг идущая впереди квадрига накренилась, лопнувшие вожжи не смогли сдержать рвущихся коней и возница полетел кувырком на обочину, затем с трудом поднялся и, прихрамывая, побрел к сидящему в золоченом курульном кресле Марку Валерию, возле которого уже спрыгнул на землю его соперник...
- Ничего, мой мальчик! - полчаса спустя, когда корабль торжествующего Энды уже превратился в еле заметную точку на горизонте, правитель Сегонтиума похлопал задумчивого Кунтация по плечу,- не всегда в жизни удается выигрывать. Но пусть Митра дарует тебе только подобные поражения.
- Мой господин! - незаметно подошедший начальник конной тагмы настойчиво потянул Кунтация к разбитой квадриге.- Ты должен это видеть!
- Ну, что там еще?- мы, непонимающе переглянувшись, отошли следом за ним.- Фортуна отвернулась, значит, так было суждено...
- Сдается мне, что она тут совсем не причем,- хмурый и озабоченный Приск поднял с земли обрывок упряжи,- кожа была глубоко процарапана чем-то острым. А ведь я сам вчера вечером держал их в руках, когда подбирал квадригу. Легионеры, охранявшие виллу, клянутся, что в конюшню утром никто не заходил, кроме...
Его красноречивый взгляд уперся в нарисованный угольком на борту колесницы оберегающий знак богини Бригид.
- Проклятье,- проскрежетал Кунтаций, устремляясь к своему гнедому жеребцу,- Гваул...
Победа
Вилла на побережье между Дэвой и Манкуниумом.
Полдень следующего дня
Гваул верх Койлхен
Дверь распахнулась от тяжелого пинка и разъяренный Кунтаций ворвался в атриум.
- Это твоих рук дело! - перепуганные рабыни порскнули прочь, словно мыши застигнутые котом в амбаре, оставив нас наедине.- Как ты могла?
Порванные вожжи заплясали у меня перед лицом. А я стояла, не зная, что сказать в свое оправдание, и лишь немо глядела на разорванную тунику и окровавленную повязку на ЕГО плече.
- Язык проглотила?!- от молчания ОН, казалось, рассвирепел еще больше.- Ну, так сейчас запоешь!
Не говоря больше ни слова, Кунтаций швырнул меня на ложе лицом вниз, следующим движением грубо сдирая мои одежды. Затем его рука взметнулась раз, другой...
- Ой, прости, прости! - я хотела было гордо смолчать, но уже на первом ударе, ожегшем бедра, завопила, словно нашкодившая рабыня, вымаливающая милость хозяина. Однако безжалостная порка продолжалась, и голос скоро пропал, сменившись сиплым поскуливанием. Все, что мне оставалось - лишь жалобно стонать, глотая бегущие слезы, вилять горящими ягодицами, пытаясь смягчить удары жесткого ремня, да беззвучно молить Богиню о помощи.
Наверное, Бригид все-таки услышала - измочаленные обрывки вожжей полетели в угол, а Кунтаций, широко разведя мои многострадальные бедра, грубо и нетерпеливо взял меня. Совсем как подвыпивший легионер, что, истосковавшись в походе по женскому телу, берет первую попавшуюся девку в дешевом лупанарии. Но... я ничего не имела против ... ведь мы снова вместе на ложе...
А боль и синяки совсем пустячная плата за победу в состязании...
Эпилог
(Предупреждение - 18+)
Вилла на побережье между Дэвой и Манкуниумом.
Май, восемнадцатый день. Раннее утро.
Гваул верх Койлхен
"Попадись ты в мои руки, лисье отродье! Уж я бы позаботилась, чтобы ты получала трижды в день такую же порку..."
Мечты, мечты... Но только ими и можно немного остудить пылающие ягодицы, что всю ночь не позволяли сомкнуть глаз. А Кунтаций как назло сладко и безмятежно посапывал рядом на ложе, неприкосновенность которого мне стоило таких трудов отстоять...
И только я подумала о муже, как он открыл глаза и притянув меня к себе, хитрющим голосом осведомился:
- Так зачем же ты решила уронить мою честь перед воинами, а?
- Ну, дура, ревнивая дура,- я виновато потерлась носом о здоровое плечо любимого, вызвав у Кунтация сдержанный смешок.- Прости, что выросла в глуши, и как обычная матрона ничего не понимаю в делах государства, а просто хочу...
Меховое одеяло отлетело в сторону и вожделенное сокровище оказалось у меня в руках.
- Ты... ты... развратница...
- Да, мой господин,- уже ничего не стесняясь, я дала волю губам и языку, заставив тело мужа выгнуться в пароксизме наслаждения. Его ладонь, улегшаяся было мне на затылок, начала сжиматься и разжиматься в такт биению главного мужского органа, что нетерпеливо подрагивал от моих ласк, знаменуя неизбежное. Горячая пульсация его головки все ускорялась, чувственные волны, бегущие по моему распаленному сладострастием телу, поднимались все сильнее и вот, наконец, долгожданная конечная судорога, от которой стало солоно во рту, а по телу разлилась блаженная умиротворенность ...
- А еще НЕ ПОЗВОЛЮ,- лукаво кинув взгляд на откинувшегося в изнеможении Кунтация, я медленно и многозначительно провела языком по губам,- чтобы ЭТО лакомство доставалось кому-то еще...
Ответом мне был еле сдерживаемая довольная улыбка и стоило больших трудов не улыбнуться в ответ. Но справилась и, сохраняя покорно-почтительное выражение лица, смиренно добавила:
- Прости дерзкую за такое нескромное желание и накажи, как она того заслуживает.
- Накажу, обязательно накажу, да чтобы подольше запомнила,- развеселившийся Кунтаций по-медвежьи сгреб меня в охапку, повалил на подушки, и, наградив жарким поцелуем, принялся воспитывать непослушную... Но это уже совсем другая история...
Примечания.
136 год эры Диоклетиана - соответствует 420 году от Р.Х.
Дэва (иначе Каэрлеон - город легионов) - современный Честер, главный город Гвиннеда.
Инис Ивердонн (Иберния) - кельтское название Ирландии.
Лаган (более позднее название Лейнстер)- "королевство" на востоке Ирландии, правители которого вели упорную борьбу за независимость с верховным королем острова Ниаллом.
миля - от латинского mille passuum - тысяча двойных шагов римских легионеров в полном облачении на марше - римская миля равна 1598 метрам