Жил был на свете один Человек. Обычный, среднестатистический. Звезд с неба не хватал, но и не бедствовал. Имел жену, ребенка, работу, не любимую, но достаточно денежную. Но была у него одна страсть. Даже не страсть, а так, "мечта-идея". Очень он любил деньги и страстно желал их иметь, так, чтобы много и сразу. И путь к этому видел не в труде упорном, а в играх азартных. Везло ему, прямо скажем не очень. То ли потому, что ставки делал небольшие, опять же из любви к своим кровным и нежелания много проигрывать, то ли просто статистика игровая не на его стороне была. Так и жил он, веря и не веря в свою "мечту-идею", пока однажды все не изменилось.
Нашел он рубль. Не то что бы он его специально искал, просто солнышко лучик свой так метко послало, что, отразившись от новенькой полированной поверхности монеты, тот прямехонько Человеку в глаз попал. Да так удачно попал, что пройти мимо и не поднять его он просто не смог. Ну, поднял и поднял, не в первый раз. Сунул его в карман и дальше пошел. Денежка не большая, на внезапное богатство не тянет. Только стоило ему руку в карман опустить, как рубль прыг ему в пальцы и давай там вертеться и играть, непонятные ощущения в душе возбуждая. Решил Человек находку по назначению использовать. Купил лоторейку рублевую и выиграл... рубль. Взял еще одну - опять рубль. Еще - рубль.
- Не хочет он от Вас уходить, - сказала тогда продавец - Не простой, видать, рубль, талисманный.
- Ну не хочет, как хочет, - сказал Человек и, забрав рубль, пошел себе дальше. Он ни когда не давал волю своему азарту, и, возможно по этому никогда много не выигрывал, но и не проигрывал, кстати, тоже.
Наступила пятница. Пятница день особый. В пятницу Человек всегда покупал билеты "Русского лото", что бы в субботу провести волнующий час у телевизора, моля судьбу об удаче. Надо сказать, что у Человека было одно очень полезное правило. Зная свою азартность, и, не без основания, опасаясь за семейный бюджет, он взял себе за правило тратить на игру только железную мелочь, что накопится у него в кошельке за неделю. В это раз мелочи было мало, даже на один билет рубля не хватило. Он решил было нарушить свое же правило и расплатиться купюрой, как вдруг вспомнил о найденыше в кармане пальто. Добрав, таким образом, нужную сумму он высыпал пригоршню мелочи продавщице и взял заветный билет. Продавщица, уже давно привыкшая к этой его странной прихоти, покупать лотерею на мелочь, механически пересчитала монеты.
- Мужчина! Вы рубль лишний дали! - тайно сожалея о содеянном, окликнула она постоянного покупателя. Человек вернулся и, с недоумением повертев найденыша в руке, сунул его в карман.
- Странно, я ведь считал? Похоже, рублик и впрямь талисманный, - подумал он и вновь забыл о нем до поры до времени.
Суббота - день для Человека особенный. Не просто выходной, а день осуществления надежд, или их краха, что, к сожалению, случалось гораздо чаще. В этот день по телевизору разыгрывалась его судьба. На один час он полностью выпадал из семейной жизни. Трогать его в этот момент было не только бесполезно, но и даже небезопасно. Семейные об этом знали, уже давно привыкли и старались не нарываться лишний раз на неприятности.
- Ничего, пусть побеситься, - думала жена, - через час опять моим будет. К этим его еженедельным часовым изменам с ИГРОЙ она относилась вполне по-философски. "Не курит, почти не пьет, денег много никогда не проигрывает, так, что пусть тешится, не велика трагедия".
Во время игры человек преображался до неузнаваемости. С каждым вытащенным бочонком его лицо наливалось краской, голос стремительно менялся от церковного баса до высочайшего дисканта в зависимости от цифры. Мир вокруг сужался до узкого тоннеля. В одном его конце, в голубом свете телеэкрана, усатый дядька нашаривал в мешке судьбу Человека, а в другом - сам Человек дрожащей, потной рукой ставил кресты на своей прошлой жизни, с которой он так мечтал расстаться. Для осуществления его "мечты-идеи" обычно всегда не хватало одного-двух крестов, и Человек, получивший свое, какое-то мазохистское удовлетворение, успокаивался. Семья получала назад своего папочку, страна - гражданина, а все человечество - еще одну статистическую единицу.
В этот раз все было по-другому. Звериный рык и рев фанфар в одном флаконе, извергаемые одной-единственной глоткой на всю страну, нарушили тишину не только отдельной, двухкомнатной хрущевки, но и всего подъезда, дома и, даже, микрорайона.
Сосед сверху выглянул в окно:
- На авиационном заводе новый самолет испытывают. Страшная штука. Лет двадцать ни у кого в мире такого не будет, - со знанием дела навешал он лапши на уши своей подружке.
- А, батюшки! Убили кого-то! - встряхнулась старушка снизу, большая поклонница сериала про "Ментов". - Сходить бы глянуть одним глазком, да страшно. А ну как кровавый убийца начнет свидетелей убирать. Нет уж, лучше подождать немного, от греха, потом все ровно все узнаю.
Ошибались соседи. Просто Человек выиграл "Джек пот". Просто сосед их вдруг, в одночасье стал на тридцать три миллиона богаче. Просто сбылась "мечта-идея" у Человека. А он в это время, под изумленно испуганные взгляды семейных исполнял народный грузинский танец "лезгинка", произвольно переходящий в камаринского и танцы племени Мумба-Юмба. Когда голос окончательно перешел в сип, а ноги не могли больше держать на себе тяжесть этого, переполненного счастьем, тела, он плюхнулся на диван и, вернувшись наконец в реальность, узнав жену и дочь, просипел:
- Девчонки, я выиграл миллион. Нет, тридцать три миллиона!!! НЕТ, ТРИДЦАТЬ ТРИ МИЛЛИОНА ТРИСТА ДЕВЯНОСТО ПЯТЬ ТЫСЯЧ ВОСЕМНАДЦАТЬ РУБЛЕЙ!!! Ф-Ф-Ф-У-У-У!
- Наверное, теперь он купит мне домик для Барби, - подумала дочка.
- Что же это? Как же теперь? - Жена смотрела на него в испуганной растерянности. Привычный мир рушился у нее на глазах, а новый страшил и одновременно манил своей неизвестностью.
***
Прошло три года. Жизнь Человека радикально изменилась. Работа, старая квартира, старые знакомые и друзья, все было в прошлом. Человек жил в самом высоком доме в городе. Дом этот как средний палец в неприличном жесте торчал над городом, как бы говоря от имени элиты в нем проживающей: "Вот, вам всем!!!" Человек больше не играл в лотерею. В нем неожиданно обнаружился талант к биржевым операциям. Азарт тот же, даже круче, поскольку ставки несоизмеримо выше, а значит, цена победы и цена поражения на порядок отличалась от той, в прошлой жизни. Но ему везло, дело его набирало обороты, он уже не только увеличивал свое состояние, но и помогал в этом другим. Не всем, конечно, при своих капиталах он уже мог позволить себе помогать богатеть, за определенный процент, разумеется, сильным мира сего, которые в той или иной степени были ему нужны. Часть денег он тратил на благотворительность. Не потому, что был добр и широк душой, просто ему нравилось видеть себя меценатом и благодетелем. По этой же причине он не оставлял без внимания и свою родню, которая, стоило ему разбогатеть, тут же вспомнила о нем и не оставляла уже его своим вниманием. Родственников, кстати, у него оказалось на много больше, чем он ранее предполагал. В семье, внешне, по-прежнему царил мир и покой, а на самом деле отношения с супругой давно уже дали трещину, неуклонно превращающуюся в овраг, весьма приличных размеров. Все меньше было общих тем для разговоров, все больше причин для ссор и ругани. Но по обоюдному молчаливому согласию супруги не выносили сор из избы и старались внешне соблюдать приличия. Это как ни странно вполне устраивало обоих. Он утешался в объятиях любовницы, которая, кстати, обходилась ему весьма не дешево. Но что поделаешь, статус обязывал. Супруга тоже недолго маялась в одиночестве, пригрев на своей на бедной груди длинноволосого красавца, пленяющего дамочек своим точеным торсом со страниц глянцевых журналов. Это был их обоюдный "секрет полишинеля". Формула: "Я знаю, что ты знаешь, что я знаю" их вполне устраивала. Дочь, забыв про домик для Барби, машину для Кена, да и заодно и про самих Барби с Кеном уехала доучиваться в Англию. Чему их там учат, и чему она в результате научится, одному богу ведомо, зато сам факт обучения, должен будет в перспективе открыть перед ней все нужные двери. Жизнь удалась. О прошлом напоминал, только, запаянный в секло, талисманный рубль, висящий в рамочке в его кабинете.
***
В тот день, у них был очередной домашний фуршет. В конце июня на город навалилась удушающая жара, и логичнее было бы провести вечер на даче, но на утро была намечена важная встреча, и на даче пришлось бы вставать ни свет, ни заря, поэтому решили посидеть дома. Приехала какая-то троюродная тетка с внуком. Нужно было пристроить парня в институт и отмазать от армии. В условиях демографического кризиса, современная молодежь, четко сформулировала для себя принцип: " Нас мало, поэтому не мы ей, в смысле Родине, а она нам должна, так, что пусть отстанет со своей армией!" А тут еще и демократическая пресса, которой неосмотрительно дали свободу писать, даже не то, что думаешь, а то, что хочешь, регулярно пугает страшилками про армию не только потенциальных защитников, но и их старорежимных родителей. В общем как не крути, а без помощи всемогущего племянника, с которым, кстати, до этого ни разу не виделись, не обойтись. Застолье было семейным, по меркам хозяев, скромным. Гости впрочем, этого мнения не разделяли. Открыв рот, они с благоговением оглядывали шикарную квартиру, стол, уставленный заморскими яствами, и слушали рассуждения, изрядно подвыпившего, хозяина о смысле ЕГО жизни, о ЕГО жизненном пути и о ЕГО планах на будущее. Это был его, что называется, любимый конек. Тема - не раз обкатана на многочисленных родственниках и пользовалась неизменным успехом. Хозяин входил в раж, и одурманенный выпитым не замечал, как с каждым его новым тезисом, мрачнеет лицо супруги.
- Я сам построил свое благополучие! Упорным трудом, коровью и потом я добился того, что имею! - зря он это сказал. Не вовремя и не в том месте. Не прочувствовал момент, за что тут же и получил от супруги:
- Я! Я! Я! Трепло! Что ты людям мозги пудришь?! Что ты сам по себе стоишь, без рубля своего талисманного?! - обиженная женщина опасна, женщина, обижаемая давно и систематически - опасна, как мина замедленного действия, а женщина, накопившая обиду в партнерстве с алкоголем, сродни прорвавшейся горной плотине. Селевой поток, образованный супругой, впавшей в припадок неуместного правдоизвержения, завалил грязью и мусором и гостей, и хозяев. В своем словотворчестве она не щадила ни кого, ни хозяина квартиры:
- Ишь ты, барин! Давно ли сам в дерьме жил? Теперь других поучать взялся! А сам как был скотиной деревенской, так скотиной и остался!
Ни гостей:
- Понаехали тут! Родственнички бедные. Где вы три года назад были? И, небось, не вспоминали о нем? А, чего вспоминать, такая же голытьба, как и вы. Ни вреда, ни пользы. Толи дело сейчас! Племяшка, помоги, племяшка, посоветуй...
Ни себя, любимую:
- А я то, дура! Тоже хороша. Последние годы свои трачу на этого импотента! Всю жизнь из него, человека пытаюсь сделать. А он, сволочь сам не живет и мне не дает. Ни одной юбки не пропустит, импотент несчастный.
"Где же логика", - скажете Вы. Да бог с вами, какая логика. Мало того, что женщина в истерике, так еще и во хмелю, слегка.
И опять мужу:
- Ну, давай, научи их! Где такой талисман найти, что бы за тебя все проблемы решал!
- Да какой талисман! Что ты молотишь, дура! Я сам.... Вот этой вот башкой.... До всего...
- Сам, да?! Что ж, ты тогда рубль свой, как икону повесил, и каждый день молишься на него?
- Я!!! Молюсь!!! Ах, ты..., - задохнувшись от возмущения и подавившись собственными мыслями по поводу, не в меру разболтавшейся, супруги, он рванулся в кабинет, сорвал со стены рамку с рублевой монетой и, размахнувшись, шарахнул ею об угол стола.
- Талисман, говоришь, - прорычал он, вынимая рубль, из разбитого стекла.
- Сейчас мы поглядим, какой это талисман. - И, мелькнув на прощанье полированным двуглавым орлом, рубль птичкой вылетел в распахнутое, по причине вечерней духоты, окно. Вечерок не удался на славу.
Наутро, тоже все пошло не так, как хотелось. Встреча с потенциальным партнером закончилась ни чем, сделка, которую он готовил последние недели, сорвалась из-за форс-мажора, котировки акций, купленных им на кануне, вопреки прогнозам не только не поднялись, но и сдали еще пару позиций. К концу дня он вдруг ясно осознал, что вчерашний его поступок, был, мягко говоря, поспешным. Первое, что он сделал, вернувшись, домой, это обследовал весь газон под своими окнами. Нашел много, чего интересного, кроме рубля. Оказалось, что кидание ненужными вещами из окошек, это такая наша национальная черта характера, не зависящая от благосостояния граждан и района их проживания. Просто в престижных районах, и мусор был по-престижней, чем в районах рабочих.
Следующее утро он начал не с традиционной пробежки, а с осмотра достопримечательностей тротуаров и газонов во дворе собственного дома. Ему, все казалось, что рубль лежит, где-то недалеко, и ждет, когда его отыщет хозяин. Однажды он поймал себя на мысли, что, прохаживаясь по улице, он все чаще смотрит под ноги, ловя жадным взглядом, не мелькнет ли где-нибудь серебристый бочек его талисмана. Деньги, кстати, попадались довольно часто. И желтая мелочь, и серебристые рубли и пятерки, однажды он даже нашел мятую десятку, но это были не те деньги. Он даже применял свою старую практику покупки на мелочь лотереек, чтобы проверить найденные деньги на счастливость. Но деньги уходили, а билеты, все как один, были проигрышными. Неудачи в бизнесе преследовали его одна за другой. Он терял деньги быстрее, чем зарабатывал. Но его это волновало все меньше. Бизнес он отдал на откуп управляющих. Жена сообщила ему, что подала на развод. Он практически ни как на это не отреагировал, просто поручил адвокату устроить все побыстрее. Единственное, что его волновало, это поиски талисмана.
- Где же ты, где? - Бормотал он себе под нос, накручивая километры по улицам города. Он не узнавал знакомых, которые пока еще, по инерции, здоровались с ним, не слушал участливых советов, когда его пытались вернуть к реалиям жизнь. Он все дальше и дальше погружался в мир своей навязчивой идеи. Единственное, что заставляло учащенно биться его сердце, был холодный блеск монет, разбросанных по улицам города. Надо сказать, что наши соотечественники, довольно щедро посыпают мелочью землю, мы буквально ходим по деньгам, втаптывая их в грязь, не замечая, а, порой и не желая за ними лишний раз нагнуться. Но, увы, это все не те деньги, которые интересовали нашего героя. А кроме этого, его, похоже, уже ни что не интересовало. Он даже не заметил, как развелся, как в результате ошибок, или умысла управляющего, лишился всех своих денег, и даже остался должен кому-то. Все, или почти все, еще можно было исправить. Пусть не сразу, пусть постепенно, но если взяться за дело, то можно. Но дело его уже не интересовало. Кредиторы добились своего, пользуясь его равнодушием, вернули свои долги и оставили его ни с чем. Теперь у него не было ни жены с дочерью, ни машины, ни дачи, ни квартиры. У него не осталось ни чего. Но самое главное, у него не было его рублика талисманного...
***
Город погружался в сумрак и готовился славно отдохнуть от забот праведных и не очень. Свет в окнах квартир еще не зажигали, а реклама на магазинах, кафешках и ресторанах уже набирала силу. Бабье лето в разгаре. Ветерок, еще помнивший летнюю жару, весело перекатывая первые, самые не стойкие листочки, поторопившиеся покинуть родные деревья, игриво подхватывает женские юбки, давая заинтересованным взглядам, быть может, в последний раз в этом году насладиться обнаженной женской ножкой. Вечерняя благодать и всеобщее умиротворение овладевает городом. Казалось, ни что не может нарушить идиллии, достойной кисти художника, но, увы....
По вечернему городу шел бомж. Всклокоченные давно не мытые волосы, мятое, за бывшее бритву лицо, шлейф стойкого отвратительного запаха, вызывающий у прохожих, вполне конкретные ассоциации и рвотные позывы. Классика? Не совсем. Внимательный взгляд заметил бы, что бомж сей одевался явно на самой престижной помойке города. На ногах ботинки, стоившие когда-то не менее пятисот долларов, брюки, вряд ли это уже можно называть брюками, тоже не с вьетнамского рынка. Да и поведение его было несколько странным. Несмотря на опущенный к земле взгляд, бомж не обращал внимания ни на пустые бутылки и банки, ни на недокуренные сигареты. Его интерес вызывали, только монеты, которые он выискивал на земле и собирал с проворством грибника в лесу, где на десяток белых, охотится целый трудовой коллектив какого-нибудь НИИ. И если бы заинтересованный наблюдатель, проследил бы за этим бомжем, то увидел бы, как он, набрав, видимо нужную сумму, покупает не лекарство от жизни системы "боярышник на спирту" в ближайшей аптеке, а билет моментальной лотереи. Проверив билет, тут же, что называется, не отходя от кассы, он, разочарованно вздохнув, разворачивается и уходит по своей скорбной дороге, не замечая сочувственного взгляда продавщицы: