|
|
||
To be mended... | ||
"В мои юные годы не было ничего менее полезного, чем служение трагической Музе. Мне было, я думаю, около 18 или 19 лет, когда я по-настоящему задумал фабулу трагедии, но взрыв семейных неприятностей, некоторое время преследовавших нас, предотвратили ее дальнейшее развитие. В те дни я никогда ничего не записывал, так что, кроме одного или двух монологов, все исчезло из моей памяти. Следующий отрывок, который я наиболее отчетливо помню, представлял восклицание персонажа "Дж", неординарной личности - временами великодушной, а временами способной на дурные поступки. Он, как предполагается, встречается с нищим ребенком и взывает к себе".
"In my early years nothing less would serve me than courting the tragic Muse. I was, I think, about eighteen or nineteen when I sketched the outlines of a Tragedy forsooth; but the bursting of a cloud of family Misfortunes, which had for some time threatened us, prevented my farther progress.-In those days I never wrote down anything; so, except a speech or two, the whole has escaped my memory.-The following, which I most distinctly remember, was an exclamation from a great character -great in occasional instancefs] of generosity, and daring at times in villainies. He is supposed to meet with a child of misery, and exclaims to himself-"
Покаянная мысль в час раскаяния.
|
A Penitential thought, in the hour of Remorse
|
Закоренелый, прожженный злодей, Я бедолага, как и все пройдохи, Но сердце тает от невзгод людей, И тщетны мои искренние вздохи, Я вижу чад беспомощные лица, Как, человека честного поправ, Над бедами его тиран глумится За непокорный и свободный нрав. Жалею вас, несчастные из шаек, Кого благим ханжам жалеть грешно, Презренных и забытых попрошаек, Кого порок всегда тянул на дно. И добрыми, неверными друзьями, Подобно вам, я был отвергнут тоже, Как самый непотребный в этой яме! Меня талантом наделил Ты, Боже, Товарищей я превзошел немало, Но свой талант растратил я давно, Оставив позади обычных малых, В том, что Тобой естественно дано. | ALL devil as I am, a damned wretch, A harden'd, stubborn, unrepenting villain, Still my heart melts at human wretchedness; And with sincere tho' unavailing sighs I view the helpless children of Distress. With tears indignant I behold th' Oppressor, Rejoicing in the honest man's destruction, Whose unsubmitting heart was all his crime. Even you, ye hapless crew, I pity you; Ye, whom the Seeming good think sin to pity; Ye poor, despis'd, abandon'd vagabonds, Whom Vice, as usual, has turn'd o'er to Ruin. O, but for kind, tho' ill-requited friends, I had been driven forth like you forlorn, The most detested, worthless wretch among you! O injur'd God! Thy goodness has endow'd me With talents passing most of my compeers, Which I in just proportion have abus'd; As far surpassing other common villains As Thou in natural parts hadst given me more- |
|