"Налей вина, пусть пьет до дна,
Кто бед охвачен морем,
Глоток тепла, чтоб кровь текла
У сокрушенных горем.
Пусть вина пьет и пусть поет,
Пусть чашу он наполнит,
И о врагах и о долгах
Уж никогда не вспомнит".
Притчи Соломоновы.
часть 31, т.6,7.
Пускай поэты в споре рьяном
О лозах, винах, Вакхе пьяном,
Шумят; и рифмой и романом
Наш режут слух,
Я воспеваю над стаканом
Шотландский дух.
Напиток старый и отменный!
Течешь ли ты в живот презренный,
Иль темно-бурый, буйный, пенный,
Льешь через край;
Родник твой, Муза, вдохновенный
Воспеть мне дай.
Пшеница шелестит давно,
А у овса усов полно,
И аромат свой льют в окно
Горох, фасоль,
Но Джон Ячменное Зерно -
Хлебов король.
Тебя мы чтим важней всего:
Лепешек мягких волшебство,
И щей бурлящих торжество -
Твои творенья.
Но кровь из сердца твоего -
Вождь вдохновенья.
Желудок сыт - и жизнь бодрее;
Жизнь - дар, повешенный на шею -
Из года в год все тяжелее;
С твоей же смазкой,
Колеса жизни мчат быстрее
С веселой пляской.
Ты просветляешь разум Лира;
Ты кровь бодришь во время пира;
Ты наших душ латаешь дыры;
Ты бьешь ключом;
И ты в отчаянии мира
Блестишь огнем.
Так часто, в серебро одет,
Ты покоряешь высший свет,
Однако служишь много лет
Напитком нашим;
Вкусней тебя приправы нет
К овсяной каше.
С народом вместе ты живешь.
Чем были б ярмарки, кутеж,
И даже сборища святош,
Когда б не ты?
И лезут к паперти из кож,
Разинув рты.
В ту ночь, как уберем зерно,
Над рогом вспенится вино;
А в Новый год течет оно
В ушаты, в кадки;
И в нем броженье лишь одно,
Да сахар сладкий.
Вулкан склонился над мехами,
А пахари - над лемехами.
О чудо! Здесь ты тоже с нами:
Один глоток -
И вновь кузнец схватил руками
Свой молоток.
Пощады нет железу, стали,
Мехи кузнечные устали,
Но кузнецу в том нет печали;
Пылает горн,
От наковальни рвется в дали
Тяжелый звон.
Младенец лишь увидит свет,
Уж кумушки ведут совет,
Подходит имя или нет.
Да, имя славно!
А повитуха древних лет
Храпит исправно.
Когда в суде уж много лет
С соседом ссорится сосед,
То виски - исцелитель бед,
Затушит брань;
Судье награды лучше нет,
Чем эта дань.
И Муза пусть не упрекнет
Тех, кто в стране моей живет,
Кто горло мочит круглый год
За их измену.
Едва ль зимой кто узнает
На виски цену.
Но бренди огненный глоток-
Источник болей и изжог.
Он сокращает жизни срок
В два раза им
И шлет шотландский кошелек
Врагам своим.
Шотландцы, в основном для вас
Веду я долгий свой рассказ,
И вам, беднягам, мой наказ,
Поверьте мне:
Напиток этот губит нас -
Все зло в вине.
Болезни пусть его морочат,
За дюймом дюйм подагра точит,
Того, презренье в ком клокочет
За скромным блюдом,
Кто виски вместе пить не хочет
С простецким людом.
О виски! Дух проказ шальных!
Прими же барда скромный стих!
Коль нет тебя - рев строф затих,
Стих беден мой.
Приходишь ты - шеренги их
Уж рвутся в бой!
О виски! От таких потерь
Шотландцам нет житья теперь;
Болезнь стучится в нашу дверь,
Хворь поджидает,
И кашель, лающий, как зверь,
Нам досаждает.
Позор акцизным и другим,
Кто виски сделал дорогим!
Прочь руки, дьявол! Вон беги!
Хватай же плутов!
И запекай их в пироги
Для пьяниц лютых.
Судьба! Коль можешь, дай мне все же
Штаны, лепешку, виски тоже,
И звонких рифм, чтоб петь пригоже.
Не нужно боле;
А остальное вверить можешь
Всевышней воле.
|
Gie him strong drink until he wink,
That's sinking in despair;
An' liquor guid to fire his bluid,
That's prest wi' grief and care:
There let him bouse, an' deep carouse,
Wi' bumpers flowing o'er,
Till he forgets his loves or debts,
An' minds his griefs no more.
Solomon's Proverbs, xxxi. 6, 7.
Let other poets raise a fracas
"Bout vines, an' wines, an' drucken Bacchus,
An' crabbit names an'stories wrack us,
An' grate our lug:
I sing the juice Scotch bear can mak us,
In glass or jug.
O thou, my muse! guid auld Scotch drink!
Whether thro' wimplin worms thou jink,
Or, richly brown, ream owre the brink,
In glorious faem,
Inspire me, till I lisp an' wink,
To sing thy name!
Let husky wheat the haughs adorn,
An' aits set up their awnie horn,
An' pease and beans, at e'en or morn,
Perfume the plain:
Leeze me on thee, John Barleycorn,
Thou king o' grain!
On thee aft Scotland chows her cood,
In souple scones, the wale o'food!
Or tumblin in the boiling flood
Wi' kail an' beef;
But when thou pours thy strong heart's blood,
There thou shines chief.
Food fills the wame, an' keeps us leevin;
Tho' life's a gift no worth receivin,
When heavy-dragg'd wi' pine an' grievin;
But, oil'd by thee,
The wheels o' life gae down-hill, scrievin,
Wi' rattlin glee.
Thou clears the head o'doited Lear;
Thou cheers ahe heart o' drooping Care;
Thou strings the nerves o' Labour sair,
At's weary toil;
Though even brightens dark Despair
Wi' gloomy smile.
Aft, clad in massy siller weed,
Wi' gentles thou erects thy head;
Yet, humbly kind in time o' need,
The poor man's wine;
His weep drap parritch, or his bread,
Thou kitchens fine.
Thou art the life o' public haunts;
But thee, what were our fairs and rants?
Ev'n godly meetings o' the saunts,
By thee inspired,
When gaping they besiege the tents,
Are doubly fir'd.
That merry night we get the corn in,
O sweetly, then, thou reams the horn in!
Or reekin on a New-year mornin
In cog or bicker,
An' just a wee drap sp'ritual burn in,
An' gusty sucker!
When Vulcan gies his bellows breath,
An' ploughmen gather wi' their graith,
O rare! to see thee fizz an freath
I' th' luggit caup!
Then Burnewin comes on like death
At every chap.
Nae mercy then, for airn or steel;
The brawnie, banie, ploughman chiel,
Brings hard owrehip, wi' sturdy wheel,
The strong forehammer,
Till block an' studdie ring an reel,
Wi' dinsome clamour.
When skirling weanies see the light,
Though maks the gossips clatter bright,
How fumblin' cuiffs their dearies slight;
Wae worth the name!
Nae howdie gets a social night,
Or plack frae them.
When neibors anger at a plea,
An' just as wud as wud can be,
How easy can the barley brie
Cement the quarrel!
It's aye the cheapest lawyer's fee,
To taste the barrel.
Alake! that e'er my muse has reason,
To wyte her countrymen wi' treason!
But mony daily weet their weason
Wi' liquors nice,
An' hardly, in a winter season,
E'er Spier her price.
Wae worth that brandy, burnin trash!
Fell source o' mony a pain an' brash!
Twins mony a poor, doylt, drucken hash,
O' half his days;
An' sends, beside, auld Scotland's cash
To her warst faes.
Ye Scots, wha wish auld Scotland well!
Ye chief, to you my tale I tell,
Poor, plackless devils like mysel'!
It sets you ill,
Wi' bitter, dearthfu' wines to mell,
Or foreign gill.
May gravels round his blather wrench,
An' gouts torment him, inch by inch,
What twists his gruntle wi' a glunch
O' sour disdain,
Out owre a glass o' whisky-punch
Wi' honest men!
O Whisky! soul o' plays and pranks!
Accept a bardie's gratfu' thanks!
When wanting thee, what tuneless cranks
Are my poor verses!
Thou comes-they rattle in their ranks,
At ither's a-s!
Thee, Ferintosh! O sadly lost!
Scotland lament frae coast to coast!
Now colic grips, an' barkin hoast
May kill us a';
For loyal Forbes' charter'd boast
Is ta'en awa?
Thae curst horse-leeches o' the' Excise,
Wha mak the whisky stells their prize!
Haud up thy han', Deil! ance, twice, thrice!
There, seize the blinkers!
An' bake them up in brunstane pies
For poor damn'd drinkers.
Fortune! if thou'll but gie me still
Hale breeks, a scone, an' whisky gill,
An' rowth o' rhyme to rave at will,
Tak a' the rest,
An' deal't about as thy blind skill
Directs thee best. |